Читать книгу Лавка мадам Ии - Алва Верде - Страница 1

– Жак, Жа-а-ак!

Одним этим криком я могла бы довести Жака до сердечного удара. Всю ярость и раздражение вложила в топот. Жак точно сейчас должен трястись от страха.

– Жак! Чтоб тебя ≠ на части рвали!

Я была неимоверно зла! Время за зельем для мадам Вафу пролетело слишком быстро и незаметно для меня. Очень уж увлеклась смешиванием мяты и корня сацинии. Да и процесс не из легких, Жак должен был вовремя постучаться и напомнить, что супруги Лафурье пригласили меня на ужин.

Храп прервал поток моих мыслей. От такой наглости у меня даже дыхание перехватило. Жак, прикрывшись сюртуком не первой свежести, преспокойно спал на кухне возле плиты подобно сиротке. Батистовая рубашка, перепачканная землей и травой, была едва ли не в клочья разорвана. Панталоны красовались целым ворохом сухих веточек и листьев. Похоже, что у Жака была очень веселая ночь.

Впрочем, я его предупреждала. Жаку говорила не раз, что все его ночные медвежьи похождения меня не интересуют.

Поправляя платье, я накинула на плечи шаль и стиснула пузатый кувшин с холодной водой. Больше не крича и не возмущаясь, с ледяной решимостью медленно лила воду тонкой струйкой на чумазое лицо Жака. Сначала парень повел носом, потом всхрапнул и лениво открыл глаза. Тут я вылила всю воду сразу.

Жак закашлялся, резко сел на полу и откинул мокрый сюртук.

– Что? Святые духи Сеита*! Что случилось, мадам?

– Ничего Жак, совершенно ничего интересного не случилось, – сердито выдохнув, бросила быстрый взгляд на часы. – За исключением того, что ты выпил смолянки и снова ушел в вечернее гуляние. Ты забыл мне напомнить о встрече с Лафурье, и я теперь опаздываю. И ты спишь! Жак, ты спишь! Для тебя в Ашэите приготовлен особый чан!

Парень побледнел, взъерошил светлые волосы и обреченно выдохнул. Он уже понял, что легко не отделается. Заплатит сполна за такой проступок.

– Сегодня ты начистишь целый котел красных бобов, развесишь все пучки медолы, мяты и сацинии. А затем, – поджав губы, покачала головой, – затем, Жак, ты наведешь здесь порядок, почистишь свою одежду и вечером пойдешь ловить лягушек. Это даже не обсуждается!

– Хорошо, мадам Ия, – Жак обреченно кивнул и тоскливо посмотрел на часы.

– Постарайся управиться быстрее чем за три часа. Надеюсь, ужин не будет длиться так долго. Теперь я на тебя положиться не могу. Придется заплатить три лишних диара, чтобы нанять извозчика заранее. Одни расходы, Жак! Я вычту эти деньги из твоего жалованья…

– Я и так его не получаю, – парнишка недовольно пробурчал себе под нос, одарив меня взглядом исподлобья.

– Жак, – покачала головой, а затем и вовсе погрозила пальцем, – я трачу на тебя травы и зелья. Это все не бесплатно! Впредь будь благоразумней…

Не слушая оправданий Жака, я кокетливо поправила шляпку, прихватила сверток с порошками и зельями и направилась на званый ужин.

Лафурье жили не так уж и далеко, но денег на извозчика туда и обратно у меня не было. Прогулка мне не повредит.

Колокольчик над входной дверью на прощание мелодично забренчал, когда я вышла из лавки. Подняв голову, прочитала немного выцветшее название “Разнотравье мадам Ии”. Давно следовало обновить ее, как и сделать ремонт в лавке, но денег не хватало. Мы с Жаком не шиковали и на это были свои причины. Как и причины для того, чтобы Лафурье пригласили меня на ужин.

Вдохнув не очень свежего воздуха, тоскливо обвела взглядом улочку и направилась в сторону более широкой улицы Ланже. Проходя мимо лавочки булочника, приветственно кивнула и улыбнулась. Мсье Буль уже готовился к закрытию и не позволил себе провожать меня долгим взглядом. Впрочем, долгие взгляды на мне и не задерживались. Каждый день, делая подношения духам Сеита, я тратила время на отводящее заклинание. Каждый день, чтобы каждый житель Мопелье видел во мне лишь пожилую женщину, весьма тучную с самым обыкновенным и не примечательным лицом. Такова была мадам Ия, вдова, владелица травницкой лавки. Самая обыкновенная мадам в приличном возрасте.

Люди всегда хотят видеть то, что им нужно. И что привычно. Моя магия лишь помогала им в этом нелегком деле.

Каблуки привычно цокали по каменной мостовой, я проходила мимо невысоких домов из серого камня с чернеными крышами в окружении высоких масляных фонарей. Запах стоял соответствующий, я только про себя могла вздыхать и причитать: кому магия мешала?

Улицы Мопелье не отличались красотой и благородством. Клочки зелени попадались редко, только возле приличных домов, которые могли себе позволить крошечные палисадники.

К дому Лафурье я пришла без четверти шесть, опоздав почти на половину часа. Стиснув сверток со снадобьями под мышкой, оценила цветущие розовые кусты, заросли пионов и позволила очень важному слуге встретить меня, забрать шляпку и шаль, а затеи проводить наверх.

Ирен и Вейлр Лафурье, державшие кондитерскую на улице выше, терпеливо дожидались моего прихода и даже не думали меня упрекать за опоздание. Я была им благодарна. Увидев стол, который буквально ломился от блюд, поборола желание тут же занять свое место. У меня были другие планы.

– Мадам, мсье… – продемонстрировав сверток, я оглянулась по сторонам: лишние уши мне были не нужны. – Я благодарна вам за ваше приглашение, но прежде чем разделить с вами ужин, хотела бы сделать то деликатное дело, ради которого вы меня и пригласили.

Мало кто знал, что у Лафурье есть ребенок, очень болезненная девочка, которую я уже который месяц лечу. Моими стараниями она уже встала на ноги. Совсем скоро Ада станет здоровой, оставался последний тяжелый ритуал.

И никто его видеть не должен. Бедные родители не догадывались, на какой риск я иду. Если кто-то об этом что-то узнает, мне гореть на костре.

Наверное, я последний маг в нашем мире. И в этом мое проклятье: быть вечно молодой и быть последней, не в силах что-либо изменить.

Обеспокоенные родители не стали возражать. Ими двигало самое яростное и самое сильное чувство – чувство любви. В этом я их прекрасно понимала.

– Мне нужна будет теплая вода, лучше, если это будет большой кувшин. И несколько минут уединения.

Спальня Ады была на верхнем этаже, под самой крышей. Я привычно зашла туда, чуть ослабила шнуровку платья и пристроила сверток с порошками и зельями на высокий стол. Бутыльки не разбились, бумажные кармашки с порошками я проверяла особенно придирчиво: часть из них собирал Жак, он, конечно, старался, но иногда болвана в нем было больше, чем прилежного ученика.

– Мадам Ия, – глава семейства держал в руках кувшин с водой и нервно подергивал плечом, – мы…

– Вы принесли воду, мсье, как это любезно! С этим могла справиться и прислуга.

– Я хотел лишь узнать одно, вы поможете нам с Адой, мадам?

– Вы сомневаетесь? – успокаивающе улыбнулась и подошла к мужчина, чтобы забрать у него не такую уж легкую ношу. – Прошу вас, сегодня Ада сама выйдет к вам. Вот увидите. И моя помощь вам больше не понадобится, достаточно будет принимать порошки до полного выздоровления. Лично я вас больше не буду посещать.

Мужчина нехотя отдал мне кувшин, с тоской и обеспокоенностью посмотрев на свою дочь. Наверное, в нем боролись два противоречивых чувства: страх и благодарность.

– Прошу, мьсе…

Дверь закрылась с легким стуком. Облегченно выдохнув, я прижала к себе кувшин и повернулась к девочке. Бедняжка спала, мучаясь очередным ночным кошмаром и в этом была доля моей вины: ведь только так я могла облегчить ее жизнь. Тяжелые роды и болезнь изувечили ребенка. Обратились бы родители сразу к хорошему магу, девочка выздоровела почти сразу. Но болезнь и травмы душили ее целых девять лет. Мне стоило громадных усилий исправить все это. Каждый раз, когда я разминала ее твердые мышцы, растирала кожу и смотрела на бледное худощавое личико, задавалась вопросом: стоило ли оно этого? Довольны ли люди, что истребили всех магов?

Обмыв ноги девочки, я коснулась влажной ладонью ее лба, прогоняя остатки наведенного сна. Разум Ады давно восстановился, осталось сделать малое. Я достала из свертка ступку и пестик, отмерила четыре порции белой альбы, добавила порцию шалфея и мяты, разбавила настойкой ферулы и чистой озерной полуночной воды. Размешивая все, я едва прикрывала глаза и читала заклинание, которое писала для Ады не один день.

– Вот и все, Ада, сегодня твои ноги будут ходить.

Я сотворила тугую вязь заклинания и, подкрепив ее зельем, принялась опутывать ноги девочки, сначала одну, затем другую. Легко втирала пахучее зелье, изредка подмечая, как заклинание липнет к коже и символы, вспыхивающие лиловым светом, тут же гасли, будто растворялись и исчезали.

– Тебе очень повезло, Ада, что твои родители меня нашли. Очень.

Весь ритуал я продолжала до тех пор, пока девочка не открыла глаза и не посмотрела на меня осмысленным взглядом. Будто очнувшись от забытья, она резко села в кровати, совершенно забыв о том, что раньше этого не умела. Одернула одеяло и села на край, свесив ноги. Я с замиранием сердца смотрела на то, как девочка шевелила пальцами. Она ими шевелила! Ада смотрела на свои ноги и шевелила худенькими пальчиками. Затем смущенно посмотрела на меня и встала. Сил ей еще не хватало, она чуть не упала, но я вовремя ее подхватила.

– Ничего, Ада, ничего. Растирания, припарки и порошки – и ты будешь бегать. Милая, ты будешь бегать!

Когда дверь открылась, к счастливым родителям, пусть и с моей помощью, Ада шла сама. Последние шаги она буквально пролетела, отпустив мою руку. Кинувшись в руки отца, Ада улыбалась и смущенно смотрела на родителей, которые плакали от счастья и не скрывали этого.

– Спасибо вам, спасибо! – мсье Лафурье плакал как ребенок. – Спасибо…

Я же довольно улыбнулась, ощущая чудовищную опустошенность. Вот сейчас мне нужно было выпить горячего кофе и подкрепиться, иначе я даже до экипажа не дойду. На Аду пришлось истратить весь мой внутренний запас магии.

Прекрасно запеченное мясо насытило меня так быстро, что я даже приняла приглашение чуть задержаться на десерт. Лафурье были в таком восторге, что спрашивали различные милые глупости и вели себя будто дети малые. Я же, довольно улыбалась и мысленно придавала сил Жаку: пусть духи его берегут и этот несносный парнишка все успеет. Ни одно пирожное не сгладит моего гнева. Даже десяток пирожных. Нет, пусть Жак и не надеятся!

Пирожные и вправду были вкусными. С кремовыми розочками и фруктовой начинкой, легкие, освежающие. Я даже задумалась попросить одно для Жака.

– Мадам Ия, мы так вам благодарны. Если бы не вы, о! – Ирен Лафурье опустила взгляд и немного покраснела. – Почему вы согласились нам помочь? Ведь у вас травницкая лавка, так ведь?

– Вы мне льстите.

Тут я сама лукавила. На лесть это не было похоже, только приятная похвала. И я понимала причины этой похвалы.

– Мы… мы не настаиваем, не хотим давать пустых советов, но вы могли бы помочь многим людям. Сделать столько хорошего!

– Я всего лишь травник, хороший травник, знаю что и для чего. Не более того. Не присваивайте мне того, чем я не обладаю, – чуть понизив голос, постаралась как можно яснее намекнуть чете Лафурье о том, что язык нужно держать за зубами и что не стоит задавать глупых вопросов. – Моя лавка делает много хорошего, пусть это и не такое доходное дело, как у мсье Дюбуа. Лекарствам врача люди доверяют больше, я не могу их винить в таком выборе…

Наш разговор прервал шум. В небольшом коридорчике у лестницы на второй этаж что-то дребезжало и стучало. Крак!

– Ох, это снова Адель!

Мадам Лафурье встревоженно вскочила на ноги и, подхватив юбки, направилась на источник шума. Двойные двери женщина неплотно закрыла и я услышала весь разговор. Сначала он мне не так уж был интересен, но затем… затем произошло кое-что странное.

Внутрь большой столовой ловким завитком забралась тонкая нить, сотканная из воздуха. Проказница чуть светилась и так и норовила за что-нибудь зацепиться.

От увиденного у меня глаза сами собой округлились.

– Мадам, вам нехорошо?

– М-м-м… Да, мне нужно выйти и подышать свежим воздухом, пусть и не очень чистым.

Не дожидаясь приглашения, я поспешила выйти в коридор. Там, краснея под гневным взором своей хозяйки, пунцовела совсем юная девчушка. Я бы не дала ей больше шестнадцати. Длинные светлые волосы выбивались из-под белого чепца. Простенькое платье делало из довольно красивой девушки настоящую простушку.

Я всего на миг задержалась взглядом на служанке, меня куда больше интересовал тот воздушный завиток. Он, подобно вредному коту, ютился вокруг оправдывающейся Адель, дергая ее за юбку и хватая за ноги. Попутно этот завиток еще и предметы задевал, а девушка ровным счетом ничего не понимала. Мне так показалось, сначала. Но от меня не укрылось то, как Адель не выдержала и шлепнула завиток, когда тот обвил ее руку.

– Ирен, – я позволила себе некоторую фамильярность, – прошу, не нужно.

– От этой девушки одни убытки! Вот, смотрите! Ваза. Утром была фарфоровая супница. А мебель? Адель только за первую неделю расколотила всего на свое месячное жалованье.

– Я покрою эти убытки. Знаете, мне как раз не хватает рабочих рук в лавке, давно ищу себе помощницу…

Уж не знаю, кого сильнее удивили такие мои слова: разозленную Ирен Лафурье или розовощекую Адель. Или… Меня саму? Но сейчас меня посетила самая разумная мысль. Адель в таком состоянии представляла опасность для всех. Королевская инспекция по отлову еще служила верой и правдой, она разбираться не будет. Тут и на меня быстро выйдут. Нет, я должна забрать Адель. Свои страх и удивление потом буду усмирять.

– Адель, вы не против? Ирен, я предложу хорошие отступные.

– Мне как-то совестно просить с вас издержки… – Ирен переменилась в лице. – Я…

– Сколько? Я оплачу все убытки, а также… – посмотрела на Адель, – выплачу сразу два месячных жалованья. Прошу вас, Ирен.

Я старалась не впадать в отчаяние и не показывать женщине свое состояние. Не могла же я сказать ей, что ее служанка – маг, маг воздуха. Очень сильный, неопытный маг. И что с каждым днем сила Адель будет расти, что эту юную особу нужно учить, иначе… Иначе Королевская инспекция и костер. Для всех. Разбираться не будут.

– Даже не знаю… Адель, ты пойдешь работать к мадам Ие? Я не могу силой тебя заставить.

– Если мадам желает, – Адель потупила взгляд и стала густо свекольного цвета. Растерявшись, она не сразу сообразила, что нужно услужливо поклониться. – Если…

– Вот и прекрасно. Тогда, пожалуй, мы не будем вас обременять…

Завиток воздуха оживился и силой кинулся ко мне. Магия Адель и вправду мне напоминала кошку. Своенравную, немного наглую и с премерзким характером. Я не делала никаких шлепков, только завела руку за спину и смело ухватила нить воздуха. Мои запасы были истощены, смогла лишь его немного остудить и заставить спрятаться за свою хозяйку. Теперь серебристый завиток лежал у ног Адель подобно свернутой веревке.

Девушка опешила, затем подняла взгляд и посмотрела мне прямо в глаза. Я не удержалась и подмигнула. Этим все решилось.

– Адель, у меня нет времени ждать. Вам нужно собирать свои вещи. У вас есть не больше четверти часа, пока не приедет экипаж.

Девушка снова поклонилась мне, а затем юрко ускользнула в один из коридоров, утягивая за собой и оглушенный образ магии. Я проводила Адель взглядом и с легкой улыбкой повернулась к Ирен Лафурье, женщина плохо скрывала свое довольство. Такая сделка ее устраивала, пусть она и не хотела это так открыто выражать: возвращение части платы, жалованья и оплата ущерба. Я же теряла слишком много, приобретая еще один рот, хотя он и вряд ли будет таким же прожорливым, как медвежья пасть Жака. Но жалованье… Ох, духи Сеита, помогите мне выжить и свести концы с концами, чтобы не умереть от голода и холода.

Лафурье были так довольны, что даже завернули мне часть ужина и отдали остатки десерта. Отказываться я не стала, дома ждала прожорливая пасть Жака. Юноше, становившемся молодым мужчиной, нужны силы и обильное питание. Я этим Жака обеспечить не могла, поэтому частенько закрывала глаза на то, как он себе добывал пропитание ночью.

Адель собрала вещи очень даже быстро, я удивилась, увидев скромный узелок в ее руках и потрепанную шаль на худых плечах. Ни корзинки, ни сумки. Ох, мои траты сильно увеличатся: у бедняжки нет даже второй пары обуви. Осуждать Лафурье я не стала, в конце концов Жаку я тоже не так уж часто что-либо покупаю. Да и Адель… Интересно, моя дочь выглядела бы также?

Свежий вечерний воздух показался мне морозным. Обернувшись и посмотрев на освещенные окна, я благосклонно взглянула на Адель и начала тихо говорить.

– Адель, я вас выпросила не просто так. Поэтому хочу сразу вас кое о чем спросить.

– Да, мадам. Конечно, мадам.

– Кто ваши родители?

– Я не знаю их, мадам. Я сирота и выросла в воспитательном доме, мадам.

– Не частите так. В моем доме вы не будете прислугой, не ради этого я заплатила такую внушительную для меня сумму.

– Это… Это из-за моего дара? – теперь и Адель взволнованно обернулась и посмотрела на дом, затем сжала губы и решительно опустила голову. С домом Лафурье ее не связывали теплые чувства. – Из-за него?

– Именно, Адель. Все очень сложно. Наверное, ты и не слышала про магов. И уж тем более их не встречала.

– Маги?

– Да, маги. Люди их истребляли слишком долго, они почти справились.

– Мне рассказывали про них, что… что были такие создания Сеита. Что, все так плохо, мадам?

Извозчик пока не подъехал, поэтому я махнула рукой Ирен на прощание, чтобы она не провожала, а затем достала из коробки одно пирожное и отдала его Адель. Девушка испуганно посмотрела на меня, но от сладости не отказалась.

– Ешьте, вы худая будто жердь. А про магов советую не спрашивать и не говорить. Иначе мы с вами получим достойную награду.

– Награду? – Адель уже съела половину пирожного и теперь, облизывая губы от крема, смотрела на меня во все глаза. – Какую награду?

– Гильотину и эшафот.

Адель замолчала. Мои слова ее не успокоили, скорее напугали. Теперь она как-то странно посматривала на воздушный завиток, тащившийся за ней настоящим кошачьим хвостом.

– А вы, мадам, тоже маг? Да?

– Маг, – хмыкнув, я горделиво вскинула подбородок. – Сорок лет назад я была верховной ведьмой. У меня был самый сильный и самый молодой ковен. Был…

Эти слова горечью отозвались на языке, а горло неприятно захолодило. Вспоминать обо всем был больно и неприятно до сих пор. Я могла ворчать сколько угодно, но если бы не Жак, давно бы уже сошла с ума.

– Адель, вы будете моей ученицей. И помощницей. Я буду учить вас всему, что знаю сама.

Девушка этого не ожидала. Доев пирожное, она теперь стояла и смотрела на меня, не зная, что делать с перепачканными пальцами. Сдержав улыбку, я протянула Адель носовой платок.

– Начнем с хороших манер, Адель. Теперь вы не служанка, а работница. Скоро станете ученицей и помощницей. Дальше, о магии и силах мы говорить при людях не будем, только в лавке и в моем доме.

Экипаж подъехал раньше. Адель помогла сесть мне, после и сама забралась внутрь. Сев на твердое сиденье, она положила узелок с вещами к себе на колени и выдохнула, прикрыв глаза.

– Так почему же вы помогаете мне, мадам? Зачем забрали? Если это все так опасно?

– Я не буду лгать вам, Адель. Скажу все честно и правдиво. Неопытный маг, такой как вы, привлечет к себе ненужное внимание. А я не так тщательно скрываюсь, чтобы позволить Королевской инспекции рыскать в поисках наживы по Мопелье. И… И вы, Адель, первый маг, которого я встречаю за последние три десятка лет. По правде говоря… Я думала, что осталась последней в живых. Сколько бы я ни искала, как бы ни старалась, никого не нашла. Когда-то, по моей вине, в руки Королевской инспекции попало наше древо… Они вырезали его под корень. Это настоящее чудо, что вы есть, Адель. Вы – наша новая надежда.

– Надежда? Надежда на что?

– Что Королевская инспекция потерпела неудачу. Что маги живы.

Наша беседа сошла на нет на такой печальной ноте. Адель и не догадывалась о том, по краю какой пропасти она ходила. Я же не верила своей удаче, не верила самому существованию Адель. Если есть она, значит, есть и другие? Я не одна?

Магический дар передавался по крови, от матери к дочери и очень редко, когда к сыну. Мужчины-маги всегда уступали своим сестрам-ведьмам по силе, мощи и возможностям. И с этим ничего нельзя было поделать.

Каждый ведьмовской род был записан в древе, любой брак становился договорным, любовь приходила потом. Ведьмы плели свою паутину, соединяя магические линии. Королевская инспекция, завладев древом, обрубила все ниточки. Оставалось собирать крупицы, остатки крови, но слуги короля взяли все под контроль, не допуская ни малейшей возможности появления “особых” детей.

Адель – исключение. Или начало всего.

Я поблагодарила извозчика, с благодарностью подмечая, что Лафурье оплатили поездку. Адель осторожно выбралась и изумленно уставилась на вывеску. Меня же заинтересовал торчащий флажок на почтовом ящике. Неопределенно махнув рукой в сторону лавки, даже не посмотрела на Адель, спешно разрывая плотную коричневую бумагу. Письмо было запечатано сургучом, но герба или каких-то других знаков я не нашла. Обычная гладкая печать. Внутри оказалась записка. Аккуратный почерк, но не женский, скорее, мужской.

“Они все знают и уже вышли на охоту. Будьте осторожны, я не смогу оберегать вас вечно. Р.Б.”.

*Ашеит – потусторонний мир, населенный злобными духами

*Сеит – потусторонний мир, населенный духами-помощниками и защитниками