Читать книгу Лавка мадам Ии - Алва Верде - Страница 2

Пронзительный женский визг. От него волосы дыбом встали, а сна уже не было ни в одном глазу. Вскочив в кровати, я запуталась в одеяле, с трудом нашла одну туфлю, вторую же изумленно потом заметила в своей руке, когда сбегала по лестнице.

Кажется, Адель убивают.

После вчерашней записки я уже ничему не удивлюсь. Я сломала всю голову, пытаясь понять, кто такой Р.Б.

Само предупреждение мне было понятно. Мне стоило опасаться только Королевской инспекции. Только странно, почему тридцать с лишним лет они сидели без дела. Они точно не упустили бы возможности получить в свои руки верховную ведьму. Однажды я от них ушла, второй раз они бы просто не простили себе.

– Адель, держитесь!

Маленькая кухня встретила меня женским визгом, мужской руганью и неоднозначной ситуацией. Я даже туфлю опустила от изумления.

Адель визжала на таких высоких нотах, что стекла дрожали, а вся посуда так и норовила разбиться вдребезги. Прижимаясь к стене, девушка голосила, стыдливо прикрываясь руками.

Я проследила за взглядом Адель и выронила туфлю.

– Нет, это уже последняя капля! – взвизгнула я громче Адель. – Жак, я превращу тебя в лягушку!

На этот раз туфля пригодилась. Она улетела в прямо в Жака, висевшего подобно люстре под самым потолком. Парень щеголял голым задом, безуспешно пытаясь прикрыться руками. Знакомый воздушный завиток крепко держал Жака вверх тормашками.

– В ту самую болотную лягушку! Ты, кстати, набрал их? Или мне оставил это приятное занятие?!

Я не промахнулась. Туфля с громким шлепком прилетела Жаку прямо в живот. Парень охнул, скрючился и взмолился:

– Мадам, помогите!

– Ну уж нет! – я потрясала пустым кулаком, жалея, что в нем нет второй туфли. Мысль о том, что ее можно было бы снять с ноги меня пока не посетила. – Ты наконец-то получил по заслугам! Сколько раз я тебе говорила, что нужно быть осторожным!

– Мадам, я не ожидал, что, маясь от жажды, я на кухне могу встретить столь юную и прекрасную особу!

Адель от такой наглости даже визжать перестала. Она прикрыла рот руками, густо покраснела и вытаращилась на Жака. Тот же спрятав самое драгоценное в ладонях, пытался освободится.

– Говорила я тебе, что смолянка до добра не доведет? Сколько можно шатуном бродить по округе? Сколько можно врываться в мой дом в чем мать родила, будто… будто это в порядке вещей!

Туфлю снимать было долго, поэтому в Жака полетела замасленная прихватка. Боли никакой, зато унижения через край.

– Адель, милая, уйдите. Я сама разберусь с этим… наглецом!

– Он… Он… – Адель подала голос и дрожащей рукой указала на Жака. – С него падал мех…

– О! – моему возмущению не было предела. В ход пошло все, до чего руки дотянулись. Следом за прихваткой в Жака полетела чашка, но я промазала. Глиняные черепки осыпались как раз возле прохода в кладовую, возле которой было столько меха, что на шубу хватило. – Ты, мерзкий таракан! Мне теперь за тобой убирать! Лавку открывать через несколько часов, а тут уборки до вечера! Жак, почему от тебя вечно столько проблем!

Готова была рыдать от злости. Топая ногами, едва сдерживалась от более тяжелой ругани и от того, чтобы и вправду превратить Жака в лягушку. Я могла. Тогда ему точно не придется прикрывать все самое драгоценное, что так любит Колетт, племянница булочника, мсье Буля.

– У меня сильное желание устроить траур для всей нашей улицы, чтобы оплакивали все твои достоинства, Жак. Ты знаешь, что мое терпение давным-давно испарилось, как та смолянка, которую ты пьешь без меры. Никакие голод и нищета не оправдывают этого!

Адель испуганно пискнула и Жак, с грохотом и руганью, точно приземлился на стол. Тот не смог вынести такого надругательства и треснул пополам. Сложился домиком, заботливо укутывая парня в скатерть и накрывая пухлым одеялом из фруктов и остатков еды, которую Жак, дырявая голова, так и не удосужился спрятать в ледник.

У меня перед глазами горстями пролетали диары, они стремились в пустоту. Мы оставались без еды, одежды. Но это можно было бы пережить, если бы… если бы эти деньги не требовались и для редких ингредиентов и компонентов, без которых я не выполню заказы и мы лишимся еще больших денег.

Жак, у меня слова закончились, чтобы описать все это безобразие!

– Мадам… – Адель заикнулась и прервала меня. – Это… Это вы, мадам?

Я и забыла. Сейчас Адель видела меня в моем естественном виде, так, как вижу себя я в зеркале. Бедная девочка, мне придется ей многое объяснить.

– Не пугайтесь, Адель. На мне вчера было заклинание. А пока… – я гневно поджала губы, прожгла взглядом Жака, постанывающего от боли, и яростно зажмурилась, – а пока, Адель, поднимитесь в свою комнату и переоденьтесь. В шкафу найдется на вас одежда. Я же, – выдохнула и успокоилась, заворачивая рукава ночной рубашки, – разберусь пока с одним медведем и тем бедламом, что он устроил на моей кухне.

Адель пискнула и поспешила скрыться. Жак разочарованно простонал, перевернулся на живот, подпер рукой подбородок и виновато посмотрел на меня снизу вверх.

– И даже не думай, что твой жалостливый щенячий взгляд меня растрогает! Духи Сеита, я не настолько благосклонна! Пошевеливайся, Жак. Работы ты прибавил. И не думай, что я тебе все прощу! Я и так многое тебе спускаю, но только не сегодня.

– Мадам, вы же знаете, что я не могу держать зверя в узде так долго… – Жак завел привычную песню. – Я слишком слаб и слишком юн…

– Я слышу эту смешную песенку уже давно, – хмыкнув, взялась за швабру, а Жаку швырнула тряпье. – Натяни что-нибудь на свои телеса и приступай к уборке. Теперь же без шуток, Жак.

– И я без шуток, мадам! – парнишка нашел в тряпье рваные панталоны и поспешил надеть их, сверху же он щеголял мои кружевным фартуком. – Кто бы знал, что еду вам медведь готовит.

– Кто бы знал, Жак, что кое-кто выкупил этого медведя у ярмарки. И что кто-то там круги с кеглями кидал. Интересно, Колетт обрадуется любви с медведем-весельчаком?

– У вас сегодня плохое настроение, мадам. Шуток не понимаете…

Жак глубоко оскорбился, повернулся ко мне спиной и взялся за обломки стола. Покрутил в руках ножки, покачал головой и принялся собирать остатки столешницы.

– Знаю, вы вычтете эти деньги из моего жалованья.

– Вычитать нечего. У нас нет денег. Я опустошила свои запасы.

– А как же Лафурье?

– Что Лафурье? Тебе чего переживать? Ты палец о палец не ударил, чтобы помочь мне с ними. Иногда я очень сожалею, что проявила такое… неоправданное милосердие, которое мне боком выходит каждый день! – выпалила все в сердцах, все, что накопилось за долгие годы. – Если бы ты…

– Не было бы и дня, когда я не проявлял свою благодарность, мадам Ия, – Жак, пунцовый от стыда, виновато на меня смотрел. – Но мне и правда сложнее удерживать зверя. Вот уж не знаю, почему. Даже в детстве такого не было.

– Прости меня, Жак. Что наговорила всего… – выдохнув, села на стул и печально обвела взглядом грязную кухню. – Ты вчера никого возле дома не видел? Возле лавки?

– Я пришел позже вас. Эти лягушки, знаете ли, очень скользкие. Потрошить я их не стал…

– И не нужно! А то снова за ними придется идти.

– Что-то случилось?

Погрузившись в свои мысли, я оглядывала кухню.

Дом моего покойного мужа не был большим. Кристоф еще при своей жизни согласился открыть лавку. Он понимал, что после его смерти накоплений мне надолго не хватит.

Мне очень повезло, что я встретила Кристофа, он по-настоящему любил меня, любил так сильно, что ему было все равно на мою магию, на то, что я ведьма. Частенько Кристоф говорил, что все женщины ведьмы, ведь как иначе объяснить их силу влюбить в себя одним взглядом из-под полуопущенных ресниц?

Лавка приносила мне достаточный доход, пока на свою беду я не нашла Жака.

Люди искренне считали, что магия сразу имеет свою сторону: белую и черную. Но это не так. Каждый дар просто сила духов, не более того. Человек сам решает, будет ли он творить добро или зло. Вступив на один из путей, свернуть на другой не так просто.

Кристоф всегда говорил, что мне нужно было за больными и немощными приглядывать, а еще бесплатно раздавать зелья и порошки беднякам. У меня всегда душа была открытой. За это меня Кристоф и полюбил, из-за этого я и страдала после его смерти.

Иногда я была доброй себе же во вред.

Я не смогла оставить Жака в беде. Кто-то очень сильный и злой проклял всю его семью, весь его будущий род. Я много раз пыталась освободить от этой напасти Жака, но даже моих сил было недостаточно, чтобы разрушить такое проклятие. Тут нужен мощный большой ковен.

Но Жак и не надеялся избавится от проклятия. Общими силами мы пытались найти способ усмирить зверя и дать Жаку контроль над ним. А пока… Пока Мопелье жил относительно спокойно, потому что Жак в образе медведя уходил в самую чащобу, подальше от города.

– Мадам?

Я растерянно посмотрела на Жака. Он учтиво склонился и обеспокоенно разглядывал меня, не решаясь трогать.

– Мадам, с вами все хорошо?

– Нет, Жак. Все очень и очень плохо. Вчера кто-то оставил мне записку, что я в опасности. И это в тот день, когда я нашла ведьму в нашем городе. Представляешь?

– Ведьму?!

Жак, уже успевший сложить обломки стола в кучу, сел рядом с ней на пол и изумленно схватился за голову. Мне также сделать хотелось.

– Да, Жак. Ведьму. У Адель очень сильный дар. Девочка сама об этом не догадывается. Я и не ожидала, что отдам все деньги за Адель, но мне пришлось. Осталось не больше десяти диаров.

– Тогда нужно быстрее наводить порядок и открывать лавку! – Жак ободряюще улыбнулся. – И это же хорошо, что вы теперь не одна. Как долго вы не проверяли?

Жак не уточнил, что именно, но я его поняла и так. Вновь обвела кухню тоскливым взглядом, подмечая некоторую почти старушечью обветшалость. Выцветшие стены, пыльные шторы. Мебель, которая стояла, наверное, еще при родителях Кристофа. Она добротная, крепкая, но еще сто лет не проживет. Небольшая плита, которую Кристоф достал только ради меня. Она лучше выносила магические всполохи, не грозясь развалиться на куски, а с обратной стороны, где была стена кладовой, находился бак с водой. Очень удобно готовить еду и вместе с этим греть воду на нужды дома. А еще конфорка снималась и можно было готовить на открытом огне. Чаще всего я не готовила, я ставила чан и варила свои зелья. Меньше любопытных глаз, меньше угроза.

Угроза… С тех пор, как я неожиданно стала бессмертной, я и не проверяла больше такую свою способность. Она выяснилась совершенно случайно, когда я, готовя очередное зелье, порезалась. Рана зажила почти мгновенно, позже я заметила, что стали исчезать седые волосы и морщины. Как-то утром Кристоф проснулся в кровати рядом с тридцатилетней красавицей, которой уже давно перевалило за седьмой десяток. Ведьмы и маги жили дольше людей, но такое преображение поразило даже меня.

– И что ты предлагаешь, Жак?

– Ну… Вокруг достаточно черепков, как и ножей. Можно же проверить?

Я встала, взяла нож и направилась к медной раковине. Стиснув зубы, провела острым лезвием по ладони. Боли почти не было, а рана довольно быстро затянулась.

– Ничего не изменилось, Жак.

– Что ж… Тогда стоит вернуться к уборке…

– Я могу вам помочь.

Адель вернулась на кухню. Испуганно посматривая то на меня, то на Жака, она не понимала происходящего. Вот я, стою возле раковины с окровавленным ножом в руке. Жак, сложивший остатки стола в кучку, сидит в рваных панталонах и ведет со мной светскую беседу. При этом его тело еще хранило следы ночного гуляния возле болот.

– Ох, Адель…

– У вас нет слуг, мадам, – девушка нахмурилась и хотела было сделать книксен, но опомнилась. – Никого нет. Кто же вам помогать будет? И… И как вы живете без слуг?

– Я хочу быть самой собой хотя бы в своем доме. Не хочу тратить силы каждый день, накладывая заклинания на своих же слуг. Иначе как им все объяснить? Мадам Ия, достопочтенная вдова, выглядит иначе. А я не могу довериться каждому в этом вопросе.

– Но вы доверились мне, мадам.

– Потому что вы одна из нас, Адель, – я улыбнулась и положила нож в раковину. – Знакомьтесь, вчера не вышло этого сделать. Это Жак, мой единственный помощник. У него есть одна особенность, после захода солнца он оборачивается медведем. Но не бойтесь, он никому вреда не причиняет.

– Я вас видела, возле лавки мясника…

– Да, это был тот самый случай, когда на ужин у нас был антрекот, – Жак не удержался от едкой шутки и отвесил Адель шутливый реверанс. – Знаете ли, в этом доме не часто едят мясо.

– Я его тоже редко ем, – Адель мило улыбнулась и перевела взгляд с Жака на меня. – Вы скажите, чем помочь. Я не побрезгую любой работой…

Мое старое платье хорошо село на Адель. Простое, яркого багряного цвета с легкой шнуровкой. Оно было старомодным, но Адель оказалась вполне довольна таким нарядом. Девушка даже успела заплести свои светлые волосы в тугие косы и уложить их на затылке, закрепив гребнем.

– Что ж… Тогда нужно убрать мусор, остатки меха сгребите к двери. Я переоденусь спущусь вниз. Жак, тебе тоже не мешало бы привести себя в человеческий вид. Ты еще можешь умыться на заднем дворе, пока тебя никто не видит. Надеюсь, свой наряд ты припрятал и мне не придется доставать тебе новую одежду.

– Что вы, мадам, я помню ваш урок…

В голосе Жака было такое ехидство, что я с трудом сдержалась, чтобы не осадить его. Иногда у этого юнца не было никаких границ. Но магия мне сегодня нужна для работы.

Ничего, Жак, когда-нибудь ты дождешься.

“Разнотравье Мадам Ии” открывалось ровно в половину девятого утра. До появления Жака я открывала лавку раньше, но зимой и осенью в образе медведя парнишка ходил дольше обычного. Один раз у нас была покупательница, она увидела, как Жак возвращался домой. Зрелище малоприятное, я вполне могу понять ужас Адель. Я сама, когда все это увидела в первый раз, чуть не упала в обморок.

Я с вечера делала необходимый запас зельев, порошков, мазей и кремов. Настойки мы с Жаком варили строго в полнолуние в лесу. Пока медведь охранял меня, я собирала лунную пыль и лунную воду, накладывала печати и заклинания, которые в такую ночь обретали невиданную силу.

Сегодня же вполне обычный день. Мне нужно было лишь вынести часть припасов, настроить весы, приготовить ступки, склянки и мисочки, а также отложить достаточное количество бумаги и отрезать бечевки.

Затем разложить в специальных ящиках все те ингредиенты, которые и показывать нельзя. Проверить, все ли мерные колбы вымыты и протерты насухо. Достать горелку, инструменты, бесчисленные ложечки и лопатки.

Столешницу обычно протирал Жак, как и проверял шкафы. Сегодня мне пришлось этим заниматься.

Адель и Жак появились в лавке почти перед самым открытием. Но я успела выдать фартуки, а девушке еще и чепец.

Заклинание-обманку я оставила на самый конец. Я еще немного переживала, что дочь Лафурье забрала почти все мои силы. И хотя ритуал восстановления прошел удачно, подвергать всех, в том числе и себя, лишнему риску не хотела.

– Адель, сегодня вы будете помогать мне тут, – я указала на столик с инструментами и большой каменной ступой. – Жак, на тебе посетители и чистота. Также не забудь забрать утреннюю почту.

– Да, мадам, – Жак учтиво поклонился.

У него еще была эта дурная привычка играть в благородство. Хватило бы и одного кивка.

Жак успел умыться, привести голову в порядок и надеть свой костюм, который был немного мятым. В обычное время я бы его заклинанием отутюжила, но сейчас оставалось только ворчать и смотреть на своего немного неряшливого помощника.

Адель заметно волновалась. Не в работе было дело, а в ее вертлявом воздушном завитке, который сегодня отличался особой покладистостью.

– Не бойтесь, все будет хорошо.

На этот случай я тоже припасла немного магии. А еще наскоро сделала вещицу, которая должна помочь Адель, пока та не научится контролировать свою силу.

– Наденьте вот это.

Ночью, когда все уже спали, а молодая луна вовсю светила мне в окно, я нашла в шкатулке свой старый серебряный медальон и наложила на него чары, на какие у меня хватило сил.

– Он красивый, мадам. Благодарю! – Адель чуть присела и склонила голову, а затем своими холодными руками взяла у меня медальон. – Он очень похож на медальон моей покойной матери.

– Это самая обычная вещица, вполне возможно, что у вашей матери был такой.

– Да… Все мои беды начались, когда порвалась цепочка. Я чуть не потеряла медальон. У меня не было денег чинить цепочку, поэтому медальон всегда при мне, в кармашке.

Я заинтересовалась таким дополнением Адель. Возможно, именно в этом крылся ответ на мой главный вопрос к девушке: почему ее магия проявилась только сейчас. Кто-то из родителей мог наложить оберегающие чары, они хранили девочку, скрывая ее дар.

Это был очень опасный шаг. Но у родителей, видимо, не оставалось другого выбора.

– Адель, могу я взглянуть на ваш медальон?

– Да, конечно.

Возле двери звякнул колокольчик, и я обернулась на звук, это был Жак, он вышел на улицу, с метлой под мышкой.

Ну-ну, с метлой, Жак, ты сегодня не расстанешься. Кухня и кладовая, как и весь задний двор ждут тебя.

– Вот, мадам.

Адель протягивала мне свой медальон. Он и правда был похож на мой. Круглый, с выгравированным обращением к духам Сеита о защите. Но даже отсюда я видела туманную пелену заклинания. Такого мощного, что даже я не смогла подобное сотворить. Правда, и артефактор из меня никудышный. Я не сразу смогла овладеть таким искусством, оно оказалось сложнее всего.

У каждой ведьмы или у каждого мага был развит только один дар, потому что даже с такой мощью сложно совладать. Мне же, как верховной ведьме, нужно было управлять не только ковеном, но и всеми ведьмами в нем. Я сильный ментальный маг, но прилично владела стихиями и многое знала о зельях. Только артефакторика хромала.

– Говорите, это медальон вашей матери?

– Да, мадам.

Хмыкнув, внимательнее посмотрела на гравировку, надеясь найти что-то там ценное. Удача же решила, что хватит с меня и этого. Появилась небольшая зацепка, надежда узнать имена родителей Адель. Древо хранило в себе всю кровь, я теперь знала, где искать. И кого искать.

– Благодарю, Адель. Можете забрать медальон, прекрасная вещь.

– Это все, что осталось от моей матери. Она умерла, когда мне было пять. Отца я и не знала. Вы… – Адель смущенно покраснела и посмотрела на меня так широко и открыто, что я поразилась цвету ее глаз. Голубые, будто весеннее небо. Да и сами глаза вдруг оказались такими большими. Адель не походила на обычную служанку, такой гладкой кожей, такими точеными чертами лица она могла быть дамой благородных кровей, – вы спасли меня. И теперь вот делаете все это, хотя я ничем не заслужила такое хорошее отношение.

– Глупости, Адель. Мне приятно слышать ваши слова, но сейчас будьте готовы учиться. Сегодня мсье Арно придет за микстурой от кашля. Она делается просто и быстро. Наденьте нарукавники, затем вымойте руки, умывальник вот там, полотенце сверху.

Я внимательно наблюдала за Адель, она делала все очень аккуратно и тщательно. Сделав все, девушка подошла ближе и пытливо на меня посмотрела.

– Для этой микстуры нам нужны сушеные зеленые бобы Термы, одна часть, две части сладкого корня и пипетка масла Карви. Все это перемешайте вот в той ступке, перетирать нужно тщательно. По кругу, не оставляя крупных крошек.

Адель строго выполняла все то, что я ей говорила. Повторяла и схватывала на лету. К концу я не могла сдержать улыбки. Вспыльчивый и балагурный Жак уже десять раз просыпал бы мои порошки. Но Адель оказалась девушкой собранной и аккуратной.

– Возьмите отрез коричневой бумаги, сложи пополам. Теперь выложите получившийся порошок, заверни, завяжите бечевкой. Писать умеете?

– Да, и считать.

– Хорошо. Напишите, двадцать грамм смеси на сто миллилитров воды.

Почерк у Адель был не очень красивым, писала она печатными буквами, но писала осторожно и неспешно.

– Мадам, вот утренняя почта! – Жак ухмыльнулся, поразился пишущей Адель, и положил на стойку две газеты. “Вестник Мопелье” меня не очень радовал, но крупный заголовок и отсылка к столичной газете смогли заинтересовать. Нахмурившись, я вцепилась в прохладную бумагу. Прыгая взглядом по строчкам, выхватывала фразы и отвлекалась на красноречивую картинку.

– Жак, ты не читал утреннюю газету?

– Нет, еще не успел, мадам. Там что-то интересное? Сегодня мясо бесплатно раздают?

– Нет, ведьм на костре сжигают!

Я развернула газету, разгладила ее и ткнула пальцем в самую главную колонку. Адель и Жак склонили головы, читая, что там написано.