Читать книгу Между - Альвдис Н. Рутиэн - Страница 48

Они почувствовали это все. Не только короли и эрлы волшебного мира, не только содрогнувшиеся как от смертельной раны боги, не только друиды – но и самые обычные люди.

Британия была захвачена.

Это произошло не полвека назад, когда Цезарь разбил Касваллауна. Это случилось сейчас. Сегодня.

Это сделал новый император – многократно более могущественный, чем Цезарь… хотя трудно представить, что в теле человека может быть собрана такая сила. Этого так и звали – Божественный.

Август.

Он уже и не мыслил, как человек. Человеку, чтобы захватить дальнюю страну, надо двинуть туда войска… ну или хотя бы наместника прислать, требовать от королей покорности. Август не заботился о таких мелочах. Людям он объявил о своей победе, и отчего бы им и не поверить в очередную, одну из многих викторий императора? Формальности улажены, и Рим ждет плановый триумф: в жертву богам Рима преподносятся очередные трофеи.

Вот только это трофеи Цезаря, а не Августа.

В мире людей такое – то ли подлость, то ли нелепость.

Но Август – не в мире людей.

Одного-единственного ритуала, проведенного там, в далекой Италии, достаточно, чтобы сковать Британию. Выпить силу святилищ. Обратить богов в тени. Помрачить разум друидов.

Август приносит британские трофеи в жертву богам Рима.

Нет, не «богам».

Богу.

Единственному богу Рима. Остальные даже в Пантеоне превращаются в жалкие тени. Им отныне быть только слугами при новом господине. При Едином боге Рима – Императоре.

Августе.

Ему уже сейчас спешат возвести храмы по всей империи. Спешат – не понукаемые консулами, трибунами и кто там еще у них… спешат – потому что чтят Августа выше всех прочих богов.

Его культ – на века.

* * *

Марх пристрастился к вересковому меду. Забытья это не давало, но мириться с реальностью было как-то проще.

В Корнуолл возвращаться не хотелось. Там было всё в порядке, Марх это чувствовал. За миром людей Динас присмотрит, можно не сомневаться.

А за волшебным миром он, Марх, недосмотрел…

Король Аннуина блуждал как безумный по кромлехам и каирнам, перехода из одного мира в другой и даже не замечая этого. Ирб, всё понимая, приносил ему мед – и всегда молчал, если Марх не начинал говорить первым.

Сын Рианнон чувствовал себе сейчас оружием, запертым в кладовой, которую охватил пожар. Или калекой, на глазах которого убивают родных. Он мог поднять против римлян сотни, тысячи бойцов – но римлян здесь не было, а чтобы противостоять Августу, не хватит и всей силы Аннуина, Ская, Аваллона, Альбы…

Его родина погибала – и он был бессилен ее защитить.