Читать книгу Жена по наследству - Аля Кьют - Страница 2

Милана

Прокуренный незнакомец Руслан лежал на асфальте и истекал кровью. Я, как дура, ползала возле него и светила телефоном, чтобы понять, откуда, черт побери!

Как будто это было важно.

– Номер, – пробормотал он, пытаясь сесть.

– Нет! Лежи, – заорала я на него. – Я слышала, нельзя двигаться, когда…

– Когда сбила машина или упал, – подхватил он.

– Ты упал.

– Только потому что ты меня толкнула. Меня порезали, детка, – поправил Руслан. – Номер…

– Номер скорой? Да, конечно. Нужно вызвать скорую, – стала соображать я о главном. – Какой в России номер? Я никогда не вызывала.

– Господи, девочка, откуда ты свалилась на мою голову? С луны?

– Ты сам свалился, – огрызнулась я и без его помощи нашла номер экстренной службы.

Со мной начал говорить диспетчер, но я путалась, и Руслан протянул руку.

– Дай я поговорю.

Вот он соображал отменно, даже будучи раненым.

– Да, это было нападение. Я видел нож. Лезвие прошло по руке. Выше локтя, по внутренней стороне. Вроде ничего особенного, но крови до хрена. Наверное, придется зашить. Да, мне чертовски больно. Я признаюсь в этом при девушке, к которой клеился только что. Так что осознайте масштаб и пришлите уже катафалку со светомузыкой.

Я застонала, представив себя на месте дежурного. Будь у меня такая катафалка, я бы уже ее отправила. Руслан говорил очень убедительно.

– Да, мы в центре почти. Улица Правды, три. Давайте поживей. Помирать неохота.

Он отбил звонок, вернул мне телефон и поморщился.

– Ты уверен, что тебе можно сидеть? – никак не могла я успокоиться.

– Ни в чем не уверен, кроме того, что ты мне ужасно нравишься такая взволнованная тоже.

– Ты конченый совсем? У тебя пиджак весь в крови. Может надо как-то перетянуть руку? Жгутом?

Раненый кретин заржал через стоны.

– Нет, колючая ты тоже классная. Когда ты одновременно переживаешь и ругаешься, у меня встает. Жесть.

Я закрыла рот рукой, чтобы ничего не говорить, передвинула ладонь на глаза, чтобы развидеть это все. Дернула себя за волосы, но и это не помогло успокоиться или проснуться. Все это невероятное безобразие происходило наяву.

Я бросила клатч на тротуар и присела рядом с кровавым извращенцем.

– Ты истекаешь кровью, Руслан, – сообщила я ему очень очевидный факт.

– Да? Ты тоже заметила? – продолжал он потешаться.

– Ты истекаешь кровью и утверждаешь, что у тебя эрекция? Этого не может быть. Зачем такое говорить?

– Думаешь, я вру? Хочешь проверить?

– Не хочу. Совсем, – всхлипнула я и на всякий случай, отодвигаясь от него на пару сантиметров.

– Я бы положил твою трусливую ладошку на свою ширинку, чтобы доказать… – пригрозил он, но тут же признался… – Единственное, что меня останавливает – это рука. Кажется, если я перестану зажимать чертову рану, то вся мой кровь хлынет на асфальт.

Я зажмурилась, приказывая себе не блевать и не отключаться. От таких подробностей голова крутилась и мутило адски.

– Нет-нет, малышка. Не отключайся. Ты просто обязана дождаться тарантайку с мигалками и засунуть меня туда. Давай, поговори со мной!

– Ммм, да-да, хорошо. Я здесь. Поговорить могу, но только не о твоем стояке, бога ради.

Руслан закашлял, и я вздрогнула, но оказалось, что он так посмеивается через боль.

– Вот ведь досада, – проговорил потерпевший. – А меня именно это и волнует больше всего.

Я открыла рот, чтобы отчитать его, но не пришлось.

– Ладно, недотрога. Не будем о больном. Расскажи о себе. Ты не из России?

– С чего ты взял?

– Номер скорой не знаешь.

– Может я просто никогда не вызывала.

– Даже те, кто никогда не вызывал, знают, как позвонить.

– Да, хорошо, поймал. Я москвичка на самом деле, просто три года не жила в России.

– Учеба?

– Гастроли.

– Актриса?

Он заерзал и стал рассматривать мое лицо, словно это была картина.

– Танцовщица.

– Балет?

– Современный балет.

– Как интересно. Что же привело тебя домой?

– Дела, судьба…

Я собиралась добавить, что еще и травма, но не стала. И так наговорила лишнего человеку, с которым и рядом быть не хотела лишнюю минуту. Утопив пальцы в волосы, я вымученно проговорила:

– В следующий раз ты не трать время на уговоры с девушкой. Сразу полосни себя, и она твоя.

– Ты чокнутая, – фыркнул Руслан.

– Угу, но ты сам меня выбрал. Мог бы приударить за моей подружкой. Она нормальная.

– С нормальными стало скучно. Я же уже говорил. Или нет? Меня не выключало?

– Да, говорил. Пока вроде мы оба в сознании. О, там вроде мигает скорая.

Я встала, чтобы посмотреть за угол и увидела отсветы, а потом сразу услышала сирену.

– Тонконожка, – окликнул Руслан – Пока они не приехали, скажи мне номер.

– Номер скорой? – не поняла я.

– Нет. Номер машины, которая проехала мимо нас. Ты запомнила?

Я взглянула на чернильное небо и покачала головой.

– Нет. Совсем нет. Прости. Вроде бы она была черная.

– Это я тоже видел. Ладно, забудь.

– Руслан, это было специально? – еле слышно спросила я.

Ответить он не успел. Я вроде бы слышала, что он говорил по телефону о ране и лезвии, но как будто не приняла это всерьез. Мне стало страшно только сейчас. Но бояться оказалось некогда. Скорая остановилась около нас.

Я не смотрела, как на нем разрезают красивый пиджак, как оказывают первую помощь. Мне хватило мельком заметить алое пятно на рубашке.

– Нашатырь у вас есть? – поинтересовался Руслан.

– Вас вроде не отключает, – ответил ему доктор.

– Для дамы. Она вот-вот упадет в обморок.

– Постараюсь не падать, – тихонько проговорила я, нарочно ни на кого не глядя.

Руслана быстро погрузили на носилки, затащили в машину. Следом втолкнули и меня.

– Если честно, я думала, что просто дождусь скорую, – проговорила я, едва ворочая сухим языком.

– Как некрасиво, милая девушка. Ваш мужчина истекает кровью… – начал меня отчитывать медбрат.

– Он не мой мужчина. Мы едва знакомы.

– Мы почти не знакомы, – поправил Руслан. – Ты знаешь мое имя, а я твое – нет. Давай же, детка. Скажи. А то вдруг я умру.

– Ты не умрешь, – пискнула я. – Это просто… немного крови.

– Не умрет, – подтвердил врач, но возможно понадобится операция и срочно. Рана глубокая.

– Господи, какой ужас, – запричитала я отчаянно.

– Наркоз может убить меня. Скажи имя, красавица, чтобы я спокойно двинул кони.

– Что за хрень, – медбрат скривился брезгливо. – Наркоз сейчас максимально щадящий, дозированный. Нет никакого риска.

– Завали, парень. Что ты понимаешь?

– Побольше вашего, господин дырявый локоть.

– Наверное, именно поэтому ты трясешься в карете, а не ассистируешь на моей операции, – припечатал его Руслан.

– Гондон, – не постеснялся ответить парень.

– Дима, полегче, – одернула медбрата врач. – Проблем захотел?

Дима заткнулся сразу, дав Руслану шанс продолжать паясничать.

– Скажи имя, детка.

– Ладно, – сдалась я. – Мили.

– Мили? Это как Милагро? – влез медбрат снова.

– Завали, пацан. У меня одна рука здоровая. Я еще могу ею воспользоваться.

Это было абсурдно смешно. Он истекал кровью и грозил расправой, а я хихикала как дурочка.

Руслан перевел на меня взгляд и вздернул брови.

– Мили? Серьезно? Милагро? Чудо по-испански.

– Я Милана на самом деле. Никаких чудес.

– Я бы так не сказал.

– Ты вообще лучше молчи, – посоветовала я.

– Не могу с вами не согласиться. Поберегите силы, Руслан Артурович. Они вам понадобятся чуть позже, когда будут задавать вопросы в больнице.

– К тому моменту я надеюсь отключиться.

– Полиция вас достанет даже на том свете.

– Полиция? – Я ахнула.

– Конечно, – кивнула доктор. – Вам тоже придется дать показания.

– Почему я не бросила тебя истекать кровью? – вполне искренне задалась я вопросом.

– Потому что вы очень добрая, – ответил мне медбрат.

– Чувак, это моя реплика и моя девочка. Я к ней клеюсь.

– Ты помирать только что собирался.

– Друзья мои, давайте не будем в скорой о смерти. Плохая примета, – одернула всех врач.

Я натянуто улыбнулась и была рада, что до конца пути никто больше не болтал языком.

В приемнике Руслана оформляли долго. Он отвечал на вопросы, но сестра смотрела почему-то на меня. Похоже, меня приняли за его подружку. Сам порезанный наглец усугубил это, потребовав с каталки:

– Поцелуй меня перед смертью. Это последнее желание.

– Пошел к черту! – рявкнула я, не разделяя его поганого юмора.

– И не надо нервировать девушку, – отчитала его сестра. – У нас отличный врач. Вызвали для вас прямо из постели. Рука будет в порядке. Операция несложная.

– Все так и есть. Руслан Артурович, добро пожаловать в хирургию, – вышла из дверей доктор в маске.

– Я сегодня окружен прекрасными дамами, – не прекращал болтать мой новый знакомый.

– Вы ему там скорее ставьте наркоз, а то изведет болтовней, – посоветовала сестричка с приемника.

Я нервно засмеялась и упала в кресло, не чувствуя под собой ног и провожая Руслана взглядом. Его увезли в отделение. Все та же сестра предложила мне:

– Можете подождать вон там. Кресла помягче, будет удобнее.

Следуя ее совету, я пересела в другой угол. Видимо, полиция придет допрашивать меня уже скоро.

– Хотите кофе или чай? – снова проявила любезность медсестра.

Я как будто в СПА пришла на прием, а не попала в приемник российской скорой, о которой ходили жуткие слухи.

– Чай, – выбрала я. – Спасибо.

– Ну что вы… Мы все понимаем. Не переживайте. Хирург действительно супер. Руслану Артуровичу повезло, что она сейчас в городе.

– Не сомневаюсь, – поддержала я ее мнение, чтобы не выглядеть грубиянкой.

Интересно, всех пациентов так обхаживают? Что-то мне подсказывало – нет. Руслан Артурович был очень похож на особенного. Обращались с ним соответственно. И со мной заодно.

Мне принесли чай и снова уверили в крутости хирурга и отличном исходе операции. Я кивала и достала телефон, чтобы намекнуть на желание побыть одной. Но сестра извинилась и попросила переписать мои данные для полиции.

– Вы понимаете, так положено, – оправдывалась она. – Мы обязаны…

Конечно, я не стала спорить, все ей надиктовала и скоро осталась одна в кресле, потому что привезли нового пациента.

Я листала ленту соцсетей и краем глаза поглядывала на врачей, сестер и пациентов. За время, что я провела в приемнике, рядом со мной посидели две женщины, которые приехали со старенькой мамой. Она умерла прямо в приемной. Я плакала вместе с ними, вспоминая свою маму, которая ушла совсем недавно.

Пока они пытались принять потерю, поступил то ли алкоголик, то ли бездомный. От него на весь лазарет пахло спиртом и грязью. Сестрички шипели, точно не в восторге от такого клиента. Ко всему прочему мужик вдруг вскочил и помчался к выходу. Но упал прямо у двери, где сидел охранник. Его тошнило кровью. На полу было не меньше, чем натекло с Руслана.

Голова закружилась.

Вообще, сегодня я видела слишком много крови.

Нужно было удирать, как только Руслана увезли в операционную. Даже в скорую мне не стоило садиться. Но я понятия не имела о процедуре и подыгрывала персоналу, который оказался удивительно радушным.

Меня начало мутить от запаха, когда ко мне подошла все та же услужливая медсестра.

– Давайте я провожу вас в палату Руслана Артуровича, – предложила она очередную услугу. – Ее уже приготовили. Он выйдет из наркоза почти сразу. Вы сможете побыть вместе.

И снова надо было бежать наружу, а не глубже внутрь, но я послушно пошла за милой девушкой, заразившись ее энтузиазмом. Во мне не без ее помощи зародилась нелепая ответственность вперемешку с сочувствием. Руслана Артуровича я знала пару часов, но прониклась к нему симпатией и состраданием. По большей части из-за его раны и красивых глаз. Характер у потерпевшего скверный. Не говоря уж о привычке дымить в ресторане.

Однако, за этот вечер я пережила рядом с ним столько потрясений. Ни с одним парнем такого не испытывала.

Признаться, с парнями у меня складывалось не очень. Вернее, почти никак. В балете половина геев, а остальные отчаянные нарциссы. У меня случилось пару романов, но они закончились слюнявыми поцелуями и нелепым петтингом. Вместо обычной жизни подростка я танцевала до обморока, оттачивая технику, а потом еще ночами, импровизируя в студии одна. Это был мой секс.

Про поклонника, который не давал про ходу и вспоминать не хотелось. Роль куклы-содержанки мне не подходила еще сильнее, чем парни из балета.

– Вам будет удобно в частной палате. Кажется, там даже диванчик есть, можете подремать. Ой, простите, наверное, вам сейчас не до сна, – болтала девушка, пока вела меня через улицу к другому входу и по коридору.

– Разве можно в больнице посторонним находиться? – спросила я, предпочитая не реагировать на ее слова.

– Можно, если оплачена частная палата и лучший хирург. Вы же понимаете, все для удобства ВИП-пациента.

Я не очень понимала, но в очередной раз кивнула. Мы вошли в небольшую палату.

– Там душ и туалет. Есть чай, кофе. Растворимые, к сожалению. Хотя многие просят поставить кофемашину.

– Ничего, вы меня уже напоили чаем, – успокоила я ее.

– Рада угодить. Доктор расскажет об уходе после операции. Думаю, очень скоро вы повезете Руслана Артуровича домой.

К такому развитию событий я точно не была готова. Но спорить опять не стала.

Руслана Артуровича привезли на каталке и сгрузили на койку очень бережно. Меня как будто не замечали, но, думаю, что именно из-за меня обращались с телом под наркозом весьма аккуратно.

– Как только проснется, вызывайте кнопкой, – велели мне санитары и закрыли дверь с той стороны.

Кнопку я нашла и стала ждать пробуждения.

Выглядел мой случайный знакомый не лучшим образом. Катетер в руке, приоткрытый рот, казенная пижамка в цветочек. Подозреваю, что под ней он был совсем голый.

Я передернула плечами, стараясь не циклиться на этой мысли. Мне стало не по себе и как-то слишком жарко, волнительно. Нужно было сматываться, но я слишком хорошо помнила, как сама очнулась одна после операции. Рядом со мной никого не было.

Мы приходим в этот мир одни и уходим также в одиночку. Все остальное время человек стремиться быть с кем-то. Так вот после операции я чувствовала себя очень одинокой и невероятно из-за этого несчастной. В этот момент я хотела, чтобы мама была жива. В идеале. Но на крайний случай сгодился бы и захудалый бойфренд. Пусть бы у нас все было не всерьез, и мы бы разошлись, потому что я несерьезная, а он – бабник. Но именно в тот момент я нуждалась в компании.

Но у меня не было даже подруги в Италии. Ребята из труппы заглянули только через день, когда я уже смирилась и приняла себя одинокой.

Именно поэтому я осталась в палате, даже сделала себе чай, который выпила без удовольствия, чтобы скоротать время. Медбрат сказал, что Руслан может проснуться с минуты на минуту, но он не спешил. Я задремала на диванчике и очнулась от тихих мужских стонов.