Читать книгу Страницы жизни: любовь на расстоянии - Алёна Макеева - Страница 7

Утром следующего дня я проснулась непривычно поздно, почти в одиннадцать по местному времени, по Москве так вообще – обед. Видимо, передряги прошедшего дня сказались. Открыла глаза и несколько секунд пыталась понять, где я вообще нахожусь, почему за окном поют птицы и не слышно машин. Вспомнив все произошедшее, снова расстроилась. В голове крутился вопрос: почему мама так со мной поступила? Мало того, что всю жизнь скрывала, что Артем мне не отец, так еще и рассказала не лично, а написала. Нормально, да? Так между делом сообщила, спасибо.

Тяжело вздохнув, взяла в руки телефон, к которому не прикасалась с момента прилета. Конечно же, в вотсапе красовалось куча сообщений от мамы и Катьки. Открыла подружку:

«Ты там как? Прочитала все? Долетела? Сразу же напиши мне!»

Через два часа: «Кс, почему молчишь?»

Еще через час: «Кс, родная, ты как там? Мне все рассказали в аэропорту и запретили тебе говорить. Я в шоке. Не молчи, напиши мне».

Одиннадцать вечера по Мск: «Кс, с тобой все в порядке? Я очень волнуюсь за тебя, пожалуйста, напиши мне!»

Утром: «Денис написал папе, они общались все утро. Были рады друг друга видеть. Он сказал, что с тобой все хорошо, но ты в шоке. Пообщался со всеми нами, пытал меня про тебя. Вроде нормальный мужик. Ты ТАК на него похожа, я в шоке! Ты как?

Да, твоя мама у нас, рыдала весь вечер и всю ночь. Напиши ей. Хотя лично я вчера на нее наорала (выпученные глазки)».

Я улыбнулась, вокруг меня бурлила жизнь, а мне не хотелось даже прикасаться к ней. Но надо было отписаться, зная, какая Катька сердобольная, уверена, что она уже взяла телефон Дэниса и пишет ему, узнать, как я.

«Привет. Вчера была в шоке, сегодня еще не знаю, только проснулась. Да вроде он норм. Чего наорала? Маме писать не буду, не могу, она не имела права со мной так поступать!»

Катька тут же ответила: «Вот именно это я ей и заявила. Еще и родакам навтыкала, все знать и молчать… слов нет. Знаю, что спишь, Денису написала уже, сооориии».

Ну вот о чем я говорила! Улыбнувшись, вздохнула, у меня крутая подруга, конечно. Открыла мамины сообщения:

«Доченька, прости меня, что не сказала все лично. Я так боялась, что ты возненавидишь меня и не полетишь к отцу. А ты так мечтала о стажировке. Да и не знала я, с какой стороны подойти ко всему. Прости, если можешь».

«Не могу!» – мелькнуло в голове, и навернулись слезы. Я никогда особо не понимала маму, для меня она была слишком трусливой и осторожной, но поступить ТАК – это запредельно. Закусила губу, чтобы не плакать, и продолжила читать:

«Ты приземлилась? Папа встретил тебя?»

– Ага, теперь значит папа?! – хмыкнула я.

Сообщение еще через три часа: «Я понимаю, что ты злишься на меня, хотя бы просто напиши, что у тебя все хорошо».

– Не буду, – пробурчала я в телефон и отбросила его. Сейчас, как никогда, не понимала ни ее логики, ни эмоций, ни поведения. Что за бред: если любишь, просто скажи, накосячил – извинись, зачем весь этот детсад с интригами, который всем жизнь разрушил. Да и вообще, на хрена она поперлась к Илье тогда, сама виновата, что все так получилось.

Я резко встала и пошла умываться, чтобы отвлечься от мыслей, и собраться. Обещала ж с друзьями Дэниса познакомиться, или Дениса, хотя вообще-то папы. Наверное, я никогда не смогу так его назвать. Ладно, потом решу.

Быстро умывшись, я вышла из комнаты, было тихо, только из противоположной части коридора слышались глухие удары. Я напряглась, а вдруг он псих и у него там труп? Ну, или мне надо поменьше ужастиков читать и смотреть.

Я тихонько прошла к открытой комнате и увидела за дверью спортзал. Постучала. Никто не ответил. Я приоткрыла дверь, Дэнис увлеченно колотил по боксерской груше. Не хило так для старпера – мышцы такие рельефные, накаченный. На правой руке я заметила рукав из татуировки – стильно. Правда, рисунок рассмотреть не смогла, он стоял ко мне левой стороной. Не думала, что у меня такой продвинутый отец, не удивительно, что девки на него сами вешались. Мама для него теперь старая, наверное. Я чертыхнулась от этой мысли.

– О, проснулась уже, – вытащил Дэнис маленький наушник из уха, которого было даже не видно. – Доброе утро, солнышко, – поцеловал он меня в щеку. – Как спала?

– Как убитая, – ответила я, даже не поздоровавшись. – Прикольно тут у вас, – оглядела я зал.

– Присоединяйся, – кивнул он.

– Потом, – отмахнулась я.

– Тогда, – отключил Дэнис телефон, видимо, на нем играла музыка, – я быстро в душ, и через пятнадцать минут идем завтракать и гулять, а потом сразу на обед с друзьями, устроит?

– Конечно, – отступила я, пропуская Дэниса мимо. Он, проходя, чмокнул меня в нос:

– Выше нос, красавица, все наладится, – улыбнулся он и быстро ушел в комнату, где вскоре послышался шум воды.

– Надеюсь, – поплелась я в комнату, одеваться.

Придирчиво разбросала вещи на кровати. С одной стороны, мне было искренне плевать, какое впечатление я произведу на его друзей, не нравится – ну какая уж есть. С другой… а что с другой, не было никакой другой стороны, но почему-то я решила надеть не привычные рваные джинсы, а светлое платье в крупные синие цветы, оно шло к моим глазам. Собрала волосы в пучок, подкрасила глаза и губы, что делала крайне редко, надела кеды. Хоть что-то от меня должно же остаться, к тому же собирались гулять.

Я спустилась вниз, Дэнис уже ждал меня, с кем-то общаясь. Он заливисто рассмеялся, с нежностью и теплотой глядя в экран. Меня снова обуяла злость, понятно было, что он общается со своей Евой. Я остановилась, раздумывая, не подняться ли мне назад, пока он меня не заметил, чтобы не мешать.

– А вот и Ксю, – сказал он кому-то. – Ты божественно выглядишь! – Смотрел он на меня, не сводя глаз, я засмущалась. «Неужели Ева знает русский?» – мелькнуло в голове.

– Иди сюда, – позвал меня Дэнис.

Я подошла, пока он включал громкую связь, и замерла, увидев на экране маму.

– Ксюшенька, доченька, – начала она.

Но не дослушав, я отошла, чтобы меня не было видно, и сложила руки на груди.

– Эть, еще дуется, – улыбнулся Дэнис. – Ладно, Ленка, мы пошли. Целую тебя. Звони, родная, хорошо?

Я опешила от такой нежности и счастья в его голосе. Не может быть, чтобы спустя столько лет и проблем он все еще любил ее. Да точно нет, мне просто показалось. Говорят же психологи, что каждый ребенок подсознательно верит, что родители любят друг друга до конца. Вот и мне чудится, просто Дэнис вежливый и воспитанный человек. От это мысли стало грустно и паршиво на душе.

– Пока, – услышала я мамин какой-то совершенно другой голос. Не тревожное и вечно потерянное, а мягкое, льющееся, спокойное «пока». Если б я не видела, что это она, то ни за что бы по голосу не догадалась. Видимо, тетя Настя опять ее там успокоительными накачала.

– Идем? – прервал мои размышления Дэнис.

Мы вышли из дома и отправились вправо, в кафе, про которое вчера говорили. В дверях нас встретил хозяин, как потом рассказал мне папа, который учтиво поприветствовал нас, пожал Дэнису руку.

– Где желаете расположиться с дамой? – поинтересовался он.

– Гийом, эта шикарнейшая девушка – моя дочь, Ксенья, – представил меня папа.

Глаза хозяина просияли, он уставился на меня явно в шоке.

– Мон шер, – поцеловал он мне руку, – а я-то подумал, где ты подцепил, старый кобель, такой нежный цветок. О, пардон муа, – тут же осекся Гийом. – Ваш отец – сама галантность.

Не выдержав, я рассмеялась в голос, ну да, особенно, если учесть, что он только что его кобелем назвал.

– Безмерно рад с вами познакомиться, Ксэня, – еле выговорил мое имя Гийом. – Мы вам всегда рады, приходите в любое время! – снова поцеловал он мне руку. – Куда хотите присесть, мадемуазель?

– Давай у окна? – ответил вместо меня папа. – Ксенья первый день в городе, не хочу ее лишать шикарных видов.

– Ан момон, – улыбнулся француз и проводил нас за двухместный столик в уголочке.

– Мадемуазель, – помог мне сесть Гийом.

– Мерси, – ответила я по-французски.

– О, се монефик. Парле ву франсэ? – поинтересовался он.

– Кельке пу, – ответила я, смутившись.

– Дэнис, я не удивлен, что твоя дочь не только красива, но и умна! Вся в тебя, – подмигнул он. – А у меня племянник есть, оболтус, но серьезный парень, – положил он меню перед нами. – Заходи, познакомлю, – улыбнулся он мне и отошел.

– Э, – зависла я от такого напора.

– Француз, – пояснил папа, – куча комплиментов, тут же дела решил, сейчас тебе еще десерт притащит самый большой, – улыбнулся он.

А я уставилась в меню, наслаждаясь тем, что мой отец – не рядовой гость в кафе, значит, его уважают, что было приятно.

Как Дэнис и говорил, через пять минут передо мной красовался огромный кусок «Наполеона», который «нигде так не готовят, как у нас», естественно, и чашка ароматнейшего латте с мятой. Мы заказали с папой завтрак, отлично поболтали. И тут пришло время снова удивляться.

Когда Гийом ушел, папа оставил деньги на столе:

– Пойдем, – как-то торопливо поднялся он.

Я подскочила на месте, не понимая, что случилось.

– Но, но, но, – послышался голос хозяина из-за двери. – Месье Шварц, – появился Гийом из-за двери, – не обижайте меня оплатой за скромное угощение.

Папа вздохнул:

– Не успели, – пробурчал он под нос по-русски. – Гийом, – перешел папа на чистейший французский, – ты меня кормишь уже три года, я тебе уже должен.

– Но, – строго остановил хозяин папу рукой и положил деньги в руку. – Ты знаешь, что я тут работаю только благодаря туа папá? – поинтересовался у меня Гийом.

Я отрицательно покачала головой.

– Как же?! – воскликнул он. – Когда я открылся тут три года назад, то сначала жители дома были против и просили закрыть мое кафе. Мне даже выписали предписание, но твой папá собрал здесь всех жителей дома, угостил за свой счет, – подчеркнул он эти слова, – всех круассанами и кофе, рассказал, что теперь им не нужно будет готовить завтрак самим, и убедил их оставить кафе на полгода. А уж если не понравится, то тогда он мешать не будет. Потом порекомендовал мне делать завтраки, а не только выпечку, что, конечно, всем понравилось. В итоге, я уже три года работаю здесь. Как думаете, мадемуазель, могу ли я, честный человек, француз, брать деньги с моего спасителя, ведь я вложил сюда последнее и переезда бы просто не выдержал? – воздел руки к небу француз.

– Гийом, я сам люблю у тебя завтракать, старался для себя.

– Неисправим, – недовольно отмахнулся хозяин кафе. – Мадемуазель, мы ждем вас в любое время в гости, – поцеловал он мне руку, – всегда накормим и обогреем.

– Мерси, – заулыбалась я, глядя на эти препирательства, и восхищаясь отцом. Ну да, мама писала, что он на редкость добрый человек.

– Не слушай его, – сказал папа, как только мы вышли из кафе.

– А что? Было не так? – подняла я бровь.

– Так, но я о себе беспокоился, вкусно же тут, – отмахнулся он.

Я засмеялась:

– Эгоист, короче, да? – подколола я его.

– Во, моя дочь, – приобнял он меня и повел гулять в парк.

– А со мной? – ерничала я.

– И с тобой эгоист! – насупился Дэнис.

– Это чем же?

– Ну, – задумался он, – во-первых, в старости будет кому стакан воды подать, – начал философски он.

– Ага, судя по тому, как на тебя пялятся молодые девушки, с этим проблем у тебя не будет, – кивнула я в сторону нескольких хихикающих дам.

– Хало, – помахал он. – Это они на тебя пялятся, мои студентки, – улыбнулся он мне. – Во-вторых, ты мне нравишься, так что я с удовольствием общаюсь с тобой, – загнул он пальцы. – В-третьих, – голос Дэниса дрогнул, – не важно, – отмахнулся он и перестал улыбаться.

– Что? – давила я.

– Надеюсь твою маму заманить сюда с твоей помощью. На что только надеюсь, да? – как бы сам с собой говорил он, закусив губу. – Ладно, – потащил он меня через парк, ускорив шаг.

Хотя я-то как раз начала подтормаживать, услышав его слова.

– Зачем она вам? – встала я как вкопанная.

– Ну, – замялся он, – ну, просто она ж твоя мама. Нас многое связывало раньше, – растерянно заявил он. – Так что, если ты вытерпишь еще пару дней, чтобы не общаться с ней, буду признателен, – игриво, но картинно подмигнул он мне и замкнулся где-то в своих мыслях. А я задумалась о его словах. Может, он и правда маньяк и хочет ей отомстить?! Нет, точно нужно поменьше ужастиков смотреть. Хотя…