Читать книгу Эффект непрочитанных писем - Алёна Владимировна Кирьян - Страница 2

Эшли проснулась от солнечного света, падавшего прямо на постель. Приподнявшись, она увидела, что Адам одевается около шкафа.

– Доброе утро, – сказал парень, поправляя надетую водолазку.

– Здесь оно действительно доброе, – Эшли улыбнулась, – ты туда?

– На работу. Надеюсь, ты не собираешься никуда уходить? – поинтересовался он.

– Нет.

– Я вернусь вечером, не скучай. В холодильнике есть еда. Есть книги, есть телевизор, интернет. Впитывай все, что пропустила за полтора года.

Адам ушёл. Эшли тут же поднялась, прошла к шкафу, достала оттуда вещи, подаренные ей вчера, оделась и посмотрела в окно. Увидев, как Адам выходит из подъезда, садится в машину, подъехавшую к парковке и уезжает, она ринулась к двери, но та оказалась закрытой на ключ снаружи. Подёргав дверную ручку, девушка услышала лёгкое позвякивание – видимо Адам забыл ключи в замке. Ей понадобилось несколько минут, чтобы при помощи длинной спички и газеты затащить их в квартиру через щель между порогом и дверью. Ей было плевать, какая опасность может ждать её на кладбище. Воспоминания о дорогом друге не давали покоя все полтора года, неужели она не заслуживает хотя бы взглянуть на его могилу? Быстро, одним глазком.

Кладбище выглядело так, будто оно давно заброшено. Покосившиеся могильные плиты, старые рассыпающиеся бетонные кресты, могилы православных с давно просевшей землёй под деревянными дощечками, окаймляющими их; на табличках уже давно стёршиеся русские буквы.

Проходя неровные ряды, Эшли искала ухоженную могилу, но ей попадались только старые и заброшенные. Наткнувшись на полу-рассыпавшегося плачущего ангела, она мельком бросила взгляд на надпись на надгробье:

«Курт Морган

1998 – 2017»

Прочитав эти строки, девушка опустилась на колени и протёрла покрытую пылью табличку с именем и датами. Впервые за всё время она чувствовала себя настолько подавленной, думая о том, что произошло на крыше.

Эшли удалось убедить охранника, что Курт просто заигравшийся мальчик, который не может контролировать свои чувства, и, не найдя отклика у возлюбленного, решил пойти на крайнюю меру. Он пропустил её во внутрь. Здание было обесточено, поэтому ей пришлось подниматься на двадцать пятый этаж по лестнице. Быстро пролетая пролёт за пролётом, она не чувствовала усталости. Заглянув в каждый кабинет на последнем этаже, она обнаружила его в последнем, самом большом. Он стоял на краю, перед разбитым панорамным окном и смотрел вниз. Эшли стала уговаривать его не делать этого, постепенно приближаясь. Курт повернулся к ней, по его щекам потекли слёзы, а на лице застыла жалостливая улыбка. Он сказал: «Я не хочу умереть, не отдав ему последнее» – и протянул ей письмо. После того, как Эшли взяла протянутую вещь, он прошептал «Спасибо». Она заметила, что он падает и попыталась удержать его, схватив за руку, но поняла, что не сможет и, если не отпустить, они разобьются вдвоём… И она отпустила.

На выходе из здания её уже ждала полиция: скрутили, затолкали в автомобиль и отвезли в участок соседнего города. Там она немного пришла в себя, но от осознания, что не смогла ничем помочь дорогому для неё человеку, потеряла его, на глаза навернулись слёзы. Повторяя одну и ту же фразу «Это я его убила!» Эшли не сразу осознала, что обрекла себя.

Будучи членами секты православных радикалистов, её родители решили: раз их дочь попалась полиции при устранении неверного предателя, то самим Господом велено отстраниться и отдать дочь в психиатрическую клинику. И не какую-нибудь, а «способствующую искуплению грехов», потому что в Колдонвиле был собственный священник – член секты воинственных православных. Но лечение пошло совсем не по плану.

Неприятности начались сразу по прибытии её в лечебницу закрытого типа. Доктор диагностировал прогрессирующую шизофрению, хотя это был банальный нервный срыв. Конечно же, практикант, проводивший дополнительное обследование, не подтвердил диагноз, но Эшли никто не собирался выпускать, ведь за несколько часов до этого двое санитаров закрылись с ней в изоляторе и наделали много всяческих нехороших вещей с тринадцатилетним мальчиком на её глазах. Опасаясь, что девушка, вышедшая на свободу после нескольких дней в больнице, из-за банального нервного срыва, расскажет об этом в сми, и тогда не избежать ответственности, а ведь для садистов и коновалов эта больница, как и несколько других, разбросанных по всему Таураду, уже который год оставалась раем, где можно было ещё и неплохо заработать на удовлетворении своих садистских наклонностей, запечатлённых на пленку или видеокамеру.

Пациенты отсюда практически не выходили. И, вскоре, из простой «больницы закрытого типа» эта лечебница превратилась в полнейший ад для всех, в особенности – детей сектантов, попавшихся полиции или вышедших из-под влияния общины.

Многочисленные изнасилования, избиения и прочие акты насилия над ней и такими же детьми сект, которых было достаточно много, Эшли озлобилась на весь белый свет, очерствела. Но теперь, сидя перед могилой человека, которого не смогла спасти, из-за которого и начался ад в её жизни, она не смогла сдержать рыданий.

Вдруг, сзади послышались чьи-то шаги. Обернувшись, Эшли увидела парня, приходившего к Адаму, чтобы поговорить.

– Я знал, что ты придёшь сюда, – хватая её за волосы, произнёс он, – ты хоть понимаешь, что теперь мы с тобой сделаем? – он широко улыбался, явно был доволен собой. Он ведь догадался, что Кольт обязательно явится на могилу друга, здесь-то и можно будет поймать несчастную девушку, чтобы снова отволочь обратно в Колдонвиль.

Но Эшли не собиралась сдаваться. Не для того она несколько дней копила силы, выжидала два месяца удобную возможность, втёрлась в доверие к молодому практиканту, чтобы украсть у него ключи… и бежала, сорок минут без передышки…

Он заставил её подняться и протащив несколько метров, прижал к дереву. Упав на землю, девушка успела подобрать заострённый кусок пластика, от одной из могильных табличек.

– Эшли, детка, – он наклонился прямо к её лицу, – ты сама виновата в том, что с тобой произошло. Ты убила своего дружка… Не стоило угрожать нам расправой. Если бы не этот факт, мы, может быть, не опасаясь за свои жизни, отпустили тебя с миром…

– Вы моего ребёнка убили! Вы сраные извращенцы! Вас всех на стул надо! – озлобленно прорычала девушка, думая, куда же ударить, чтобы он не смог ответить тем же…

– Ты сама его убила. Не нужно было сопротивляться, когда мы хотели с тобой поразвлечься. Ты его убила. Угробила парнишку, и ребёнка нашего угробила. Знала бы ты, сколько люди готовы платить за порно с беременными, – он снова улыбался.

– Урод! – Эшли готова была разрыдаться от одной мысли, что этот парень мог быть отцом её ребёнка.

– Я тебе ещё одного сделаю. Хочешь, можем прямо здесь. А можем на могиле твоего дружка.

Он наклонился ещё ниже, пытаясь поцеловать её в шею. В этот момент, собрав в кулак всю смелость, Эшли воткнула осколок ему прямо в шею, прокрутила и оттолкнула от себя.

Парень сделал несколько шагов назад, достал осколок. Из раны фонтанчиком била кровь. Эшли видела, как в его глазах отражается страх, ненависть… В этот момент она поняла, что убила человека. Он пытался закрыть рану руками, куда-то нажать, но брызги пробивались сквозь сомкнутые пальцы. Наконец, безжизненное тело упало в лужу собственной крови, несколько раз дёрнулось от судорог и уже окончательно превратилось в труп.

Эшли стала быстро и прерывисто дышать, пытаясь придумать, что же ей делать, хотя несколько мгновений назад она с упоением наблюдала, как мучается этот урод, причинившей невиновным людям столько боли, а теперь, попятившись назад, девушка зацепилась ногой за чьё-то надгробие и упала.

– С первым трупом, – послышалось сзади. Эшли не стала беспокоиться о том, кто бы это мог быть, потому что хриплый голос Адама не был похож на чей-либо другой.

– Ты за мной следишь? – уже отдышавшись, сказала девушка.

– Нет, просто этот идиот был одержим мыслью, что ты придёшь сюда сегодня, – послышался звук открывающейся железной баночки из-под колы или пива, – говорил, сиди дома. Зачем ты всё-таки пришла, ты же понимала, что кто-то из них будет тебя ждать здесь? А если бы он не меня потащил сюда, а того азиата или остальных? С тремя питекантропами ты бы не справилась.

– Что мне делать с трупом, Адам? Хватит отчитывать меня, я человека убила, что мне делать?! – закричала Эшли.

– Прежде всего не кричать об этом на всё кладбище, – Адам поставил пакет с банками пива рядом с ней, – пойду возьму лом из его тачки, закинем тушку в склеп. У него в багажнике есть цемент в мешке, заштукатурим дверь и дело в шляпе.

Едва договорив, он отдал ей открытую банку пива, парень подошёл к трупу коллеги и стал ощупывать карманы в поисках ключей.

– Ещё тёплый. Прям в сонную артерию попала, – найдя искомую вещь, он поднялся, – твою мать, тут крови полведра вытекло. Молодец, Адам, ещё и наступил…

Парень оглядел свой тёмно-серый кроссовок, испачканный кровью. Эшли не выдержала и, забежав за склеп, оставила там весь свой завтрак.

– Можно было и не говорить этого, – недовольно пробурчала девушка, вытирая рот рукавом, – Адам! – вдруг закричала она, – не оставляй меня здесь одну! Я с тобой!

– Охраняй покойника. Здесь кроме нас только они и бездомные собаки, – даже не поворачиваясь, бросил парень, – а они могут его начать грызть.

Адам так ловко проделывал все манипуляции с бетонной дверью склепа, что Эшли начало казаться будто это не первый труп, который он здесь прячет. Замазав места стыка двери и стены, Адам взглянул на лужу крови.

– Надо бы замыть, а то сейчас все собаки будут слизывать, – после своих слов он услышал, как девушку рвёт.

– Можно обойтись без этих комментариев, – она была бледной, как тело, которое они только что спрятали в этом склепе, – я человека убила, мы спрятали его тело, а ты глумишься и смеёшься!

– Я предупреждал тебя, что первый труп легко не даётся, – Адам взял из пакета одну банку, открыл и снова выпил, – если я не буду шутить, ты будешь думать об этом слишком долго и продолжишь вгонять себя в депрессию, не надо этого делать.

Несмотря на шуточки Адама, девушка всё-таки продолжала думать об этом, как о серьёзном преступлении. С трудом заставив себя уснуть, Эшли проснулась от дикого ощущения, что на неё кто-то смотрит из угла между шкафом и окном. Свет падал слабо, отчего ей показалось, будто в углу стоит санитар, которого она убила на кладбище.

Ей захотелось кричать, но дыхание сперло. Как в кошмаре, когда ты видишь перед собой монстра, или ещё что-то пострашнее, и нужно бежать, но ноги не слушаются. Так и сейчас, Эшли просто сдавленно прохрипела. Но через мгновение голос прорезался.

– Адам! Он здесь! Он здесь! Он живой! – прижимаясь к стене, прикрываясь одеялом, кричала девушка.

Через мгновение свет в спальне включился. В углу никого не было. От страха Эшли затрясло. Адам посмотрел на неё, затем сел на кровать и провел ладонью по её щеке.

– Послушай меня внимательно, – спокойно проговорил он, – тот парень мёртв. Из него вытекло слишком много крови. Он замурован в старом склепе, в который уже давно никто не ходит. Он мёртв, понимаешь?

Эшли кивнула, внимательно вглядываясь в его глаза.

– Он делал ужасные вещи с тобой и другими пациентами, он это заслужил, – продолжил парень, – ты его не убивала. Его убили собственные грехи.