Читать книгу По ту сторону Алтайских гор - Аман Газизов - Страница 9

В новый день мы, оставив на старом месте большую часть груза, под охраной военных двинулись к месту на лошадях. Путешественники поневоле в общей своей массе молчали и озирались по сторонам, раскрыв рты. Признаться, я, выросший на лоне природы, и сам был поражен здешнему многообразию. Столько видов живности у нас возможно увидеть только в заповедниках. Да и то лишь в какой-нибудь Африке. Животные, застигнутые врасплох, отбежав совсем недалеко в сторону и повернув головы, любопытными очами смотрели нам вслед. Толстые росомахи лениво отползали с дороги, опасаясь попасть под копыта коней. Медведи вдалеке гоняли по мелководью тучные косяки крупных рыбин, которые молнией вырывались на поверхность воды, плескаясь в сверкающих брызгах.

Многие озвучивали суждения о том, что дикари уже вымерли, поэтому мы – единственные разумные существа. Некоторые на привалах старательно выискивали хоть какие-то следы, оставленные местными, но не находили ни одной старой зарубки или ровного спила на деревьях. Зато мы видели последствия работы бензопил рабочих – сложенные в кучу брёвна. Или сдвинутые валуны, а также сбитые на скорую руку, но прочные мостики для нас.

Палыч двигался подле меня. Выглядел он совершенно удручённым и хмурым. Атаган же без видимой причины горячил коня, как на скачках. Иногда он подъезжал к москвичу вплотную и пытался его развеселить анекдотом. Кони их соприкасались. Абрамов, неопытный наездник, во время таких приближений пытался удержать равновесие, намертво вцеплялся в луку седла и ещё сильнее раздражался.

Ветеринар тщательно изучал окрестности. И одно живописное место ему очень приглянулось:

– Вот тут создадим санаторий для пожилых. Будут выходить и дышать в еловом бору. Только надо подумать, как проложить дорогу для машин не в ущерб насаждениям. А вот на том холме можно выпасать скот.

Палыч же, чувствовавший лёгкое недомогание, вскоре пожаловался нам:

– Представляете, если вдруг какой недуг сильно припрёт? Куда обращаться? Здесь нет скорой помощи. Больницы нормальной даже нет.

– Не волнуйся! – успокаивал его мой одноклассник. – Медицинская часть у нас есть. Бинты, йод и прочее туда не забыли поставить, сам видел. На худой конец есть я. Пусть и ветврач, но тебе пропасть не дам.

Но Сергей Павлович, несмотря на то, что над ним явно подтрунивали, серьезным тоном продолжал:

– А вдруг понадобится операция и серьёзное оборудование? Ты рентген или МРТ сварганишь из еловых веточек и шишек? Природа тут прекрасна. Только вот сколько лет нужно для создания в этом медвежьем углу благ цивилизации? Знал бы, ни за какие коврижки бы не поехал играть в первопроходца!

Двое суток нам пришлось ночевать в пути в спальниках. Я знал, что мы находимся под охраной военных, но мне было не по себе на ночёвках: из лесной чащи раздавались разные звуки. Казалось, я слышал настоящий рык тигра.

С огромными усилиями мы добрались до нужной точки к вечеру третьего дня. Финальным рывком был подъём на плато одиноко стоящей горы, размером примерно три на три километра. Повсюду кипела работа: по периметру строились укрепления из земли и брёвен. Склоны срывали, делая их более отвесными. Новый лагерь как раз заканчивали обустраивать. В центре него высился командно-штабной комплекс и резиденция генерал-губернатора.

– Экспедиция наша – что корова в селе, – привёл аналогию городской житель Палыч. – Корова идёт и оставляет после себя "лепёшки". А у нас сплошные лагеря.

После заселения мы имели удовольствие сходить в баню.

Распаренный, я вышел и сразу услышал крики зазывал, которые позвякивали армейскими котелками:

– На ужин! Все на ужин!

Решил вернуться к себе и подойти в столовую чуть позже, когда спадёт наплыв голодных. Вскоре в нашу палатку заглянул невысокий майор плотного телосложения с сумкой в руках. Усы рыжим ёжиком под большим носом картошкой да узковатые глаза с хитринкой придавали ему лукавый вид.

– Вечер добрый. Тимур Галимов здесь проживает? – вежливо поинтересовался он. От него исходил резкий запах алкоголя, но речь его была чиста ясна.

– Чем могу быть полезен? – отозвался я.

– Вас вызывают в штаб по срочному делу.

– Хорошо! Явлюсь!

– Обязан вас сопроводить. Зовите меня Петром.

Майор тут же достал из просторной сумки новенькую и тщательно выглаженную общевойсковую парадную офицерскую форму без знаков различия и попросил меня её надеть для визита в штаб, сославшись на устный приказ самого генерал-губернатора.

"Пьяный розыгрыш? Вряд ли! Придётся подчинится!"

Облачился – форма села невероятно хорошо. С одеждой организаторы авантюрного похода постарались.

На входе в штаб нас встретил часовой и пропустил внутрь. В здании горел яркий свет. Где-то неподалёку тарахтел генератор. Техники с отвёртками и кусачками тянули провода и монтировали оборудование. Мы преодолели длинный коридор и вошли в просторную комнату. За круглым столом я насчитал двадцать человек. Все были в военной форме. Во главе стола восседал сам Воронцов.

Егор встал, подошёл ко мне и несколько виновато выдал:

– Дружище, ты на меня не держи зла.

Я кивнул и уселся на указанное место между майором и седоусым мужчиной. На столе стояли гранёные стаканы, бутылки водки, а также плоские блюдца с огурцами и закусками. Подле блюдец лежали вилки.

"Неужели, повторение того банкета, но уже в виде костюмированной вечеринки?" – задал я сам себе шутливый вопрос.

Налив мне, Пётр прижался колючим подбородком к моему уху и шепнул:

– Спокойно, там обычная вода!

Громов поднялся и предложил выпить за настоящую дружбу. Военные одобрительно закивали. Зазвенели стаканы.

Вскоре встал сам генерал-губернатор, раскрасневшийся и довольный после победы над первой стопкой.

– Товарищи офицеры, честь и достоинство – не просто слова! – торжественно произнёс он, тем самым начав пространный монолог о многовековом укладе русского офицерства.

Я находился в странном состоянии и запросто бы пропустил речь мимо ушей, если бы вдруг не услышал слова, обращённые ко мне:

– Тимур Каримович, один достойный офицер походатайствовал, чтобы я назначил вас ординарцем командующего экспедиционным корпусом. Да, вы являетесь капитаном полиции и числитесь в другом ведомстве. Как известно, специальные звания МВД не засчитываются в армии. Но я вполне полномочен в порядке исключения присвоить вам аналогичное воинское звание. Что и сделаю!

Поднялся одобрительный гул, но Воронцов вытянул руку. Все затихли. Новый знакомый Пётр протянул мне наполненный до краёв стакан. На дне его золотом блестели звёзды.

– Выпей до дна. Достань зубами знаки различия и сплюнь на погоны, – вполголоса сказал майор.

Как ни странно, я успешно выполнил указания с первого раза.

– Нашего полку прибыло! – неожиданно раздался многоголосый выкрик.

По радостным лицам и расслабленному виду присутствующих я понял, что официальная часть этого мероприятия закончилась. Все подходили ко мне, обнимали и поздравляли, дыша в лицо перегаром. Мы выпили ещё несколько раз за славу и честь. Потом Воронцов и несколько замов ушли. Оставшиеся понемногу выпивая, нетерпеливо поглядывали на входную дверь. В один момент она распахнулась. В помещение впорхнула стайка красивых, благоухающих женщин. Тщательно причесанные и накрашенные, они явно провели не один час, готовясь к встрече. Мужчины очень оживились. Прозвучала идея выпить до дна за дам. После опустошения стаканов представители армии принялись соревноваться между собой в остроумии.

Вскоре один из офицеров, подняв полный стакан, многозначительно поглядел на меня и выкрикнул:

– За адъютанта его величества!

Шутку оценили – комната буквально взорвалась дружным хохотом.

Но застолье не обошлось и без серьёзных разговоров. Рядом со мной сидел командир горно-кавалерийской бригады полковник Чернов. Он, усиленно вытирая тыльной стороной ладони седые усы под крупным багровым носом, густым баритоном чеканно говорил сидящему подле:

– Ты меня послушай… я потомственный казак. Черновы, предки мои, родом с Дона! – его кулак гулко ударил грудь. – С давних времен верой и правдой несли ратную службу на благо Русского государства, независимо от строя. Прапрадед ещё с Ермаком Сибирь покорял. Мы, русские, после завоевания этой земли, просто обязаны весь наш народ переселить сюда. Конечно, окромя всякой нечисти: маньяков, убийц. Или неизлечимо больных. Хорошо, про это место не пронюхали американцы, пройдохи эти. Они же сюда за собой притащат весь свой англомир. Им ничего не стоит в считанные годы половину народа уничтожить, а остальных поработить. Только мы куда не приходим, везде несем освобождение и прогресс. Строим дороги, школы, больницы. А у этих англосаксов ничего святого нет, окромя зелёной бумажки.

– Да! Вы, Евген Петрович, как всегда правы! – поддакивал сосед.

– Тише! Минуточку внимания! – прикрикнул всем один из офицеров.

Он отошёл на четыре шага от стола и, достав карты, показал какой-то простой фокус, похожий на те, коими мы забавлялись в старших классах школы. Женская половина компании одарила его бурными аплодисментами.

Затем другой офицер, тоже желая произвести на окружающих впечатление, поднялся и начал расстегивать кобуру с намерением достать пистолет. На него тут же ополчились присутствующие, но он продолжал, уверяя, что его фокус простой и безопасный, а патронов у него даже нет. Лишь услышав от Егора строгий приказ прекратить, он погрустнел и сел на место.

А дальше пошли какие-то конкурсы с явным сексуальным подтекстом. В них принимали участие мужчины и женщины. Веселье всё возрастало. Офицеры, не стесняясь, под столом трогали коленки дам. Со временем несколько парочек удалились. В общем, начался полный разврат.

Я же какое-то время беседовал с Петром, занимавшем должность заместителя начальника отдела. К слову, с ним мы решили перейти на «ты». Потом он отлучился. Мне захотелось сказать пару слов Егору, но его за столом не оказалось.

«Наверное, удалился с пассией», – подумал я и, не видя смысла находиться там, ушёл к себе.

Было далеко за полночь. Меня, уставшего морально и физически, легко одолел сон.