Читать книгу Вторая семья - Амелия Борн - Страница 7

Снова возникло ощущение погружения в вакуум. Дыхание прервалось, голова закружилась, и мне пришлось инстинктивно взять Романа под руку, иначе я бы могла попросту упасть.

Сначала я чувствовала лишь взгляды – в каких-то был ленивый интерес, в каких-то – непонимание. Видимо, собравшиеся не привыкли к вот таким «особым гостьям» Лемешева.

Я смотрела прямо перед собой, и мне казалось, что в меня буквально впились две пары глаз. Ани и Антона. Но стоило мне только сделать над собой усилие и прошагать под руку с Лемешевым в центр богато обставленной гостиной, как я поняла – никто, по крайней мере, пока, не станет устраивать сцен. Это было весьма логично, ведь мой муж наверняка не хотел терять такую должность. А значит, требовать от Романа Юрьевича ответа, какого черта тот за спиной пригласил меня на этот праздник, он не стал бы.

Что же касалось Анны, я не знала, чего именно ожидать. Как поведет себя эта женщина, о которой я толком не имела представления? Для меня пока это было загадкой.

– Шампанского? – уточнил Лемешев, взяв два бокала с подноса проходящего мимо официанта.

Я не сразу поняла, о чем именно он меня спрашивает. Найдя в себе силы, осмотрелась. Страх и волнение начали отступать, особенно когда я раз за разом повторяла себе, что сама пожелала здесь быть.

– Да, спасибо, – откликнулась тихо.

Мы стояли в центре гостиной, в которой был организован прием. Ему бы позавидовали и монаршьи особы. Черт побери, здесь даже прислуга была разряжена не хуже, чем гости. На белоснежных кителях (подумать только!) – красовалась золоченая вышивка. Черные брюки тоже щеголяли того же цвета лампасами. Кипенного цвета перчатки дополняли образы, хотя, казалось бы, такого рода персонал должен был быть как можно более неприметным. Но видимо, не на дне рождения Анны Лемешевой. Здесь царствовали пафос, вычурность и надменная роскошь.

Отпив глоток шампанского, я вновь огляделась. Ни Антона, ни дочери Романа Юрьевича поблизости не наблюдалось. Это породило во мне странное чувство… досады. Разочарование, появившееся внутри, подкреплялось сомнениями. Может, я попала вовсе не туда, куда рассчитывала? Есть ли вероятность, что Лемешев играл в какие-то свои игры, понятные лишь ему?

И тут же дал о себе знать росток надежды. Возможно, Антон говорил мне правду… Хотя, как она сочеталась с теми треклятыми смс, я себе объяснить не могла.

– Я правильно расслышала? Вы Милана? Особая гостья Ромы? – раздался рядом женский голос, когда Лемешев коротко извинился и отошел, сославшись на то, что ему нужно отдать распоряжения по поводу ужина.

– Именно так, – кивнула я с натянутой полуулыбкой, поворачиваясь к незнакомке и отставляя бокал.

Впрочем, выражение моего лица тут же превратилось в настороженное, потому что женщина, стоящая в метре от меня, взирала на мое платье с таким видом, будто я пришла устраиваться к ней на работу поломойкой.

– Кем вы ему приходитесь?

Тон, которым были произнесены эти слова, мне не понравился. Возникло желание просто отойти, но его тут же сменила невесть откуда взявшаяся в моей голове мысль.

– Я жена Антона Семиверстова, – не без вызова в голосе ответила ей.

Мне хотелось увидеть, будет ли реакция на мои слова. И я ее получила. Дамочка невольно округлила глаза, после чего прикрыла рот узкой ухоженной ладонью и хохотнула.

Она смотрела на меня, словно на диковинного зверька, выставленного в клетке в зоопарке. Ну, или мне так казалось… В любом случае, чувствовала я себя в этот момент не в своей тарелке.

– Вы серьезно? – снова хихикнула она. – Обалдеть! Оказывается, здесь будет не так уж и скучно.

Почему она усмотрела во всем этом шанс на веселье, и кто именно должен был его обеспечить, спросить я не успела. Роман Юрьевич, вернувшийся в гостиную, подошел к нам и, кивнув так и не представившейся мне женщине, повел меня за собой.

– Антон, Аня и Белла в зимнем саду, – сказал он мне заговорщическим тоном. – Идем, ты сама все увидишь.

Я запнулась и остановилась. Роман Юрьевич обернулся ко мне и нахмурил брови.

– Если ты не хочешь, то… – начал он, но я вскинула руку и прикрыла глаза.

– Хочу. Только дайте мне минуту.

Выдохнуть это удалось через силу. Мне хотелось втянуть в легкие хоть глоток кислорода, но сделать это никак не удавалось. Возникшее трусливое желание сбежать я отогнала от себя, решив, что здесь и сейчас все точки над «i» будут расставлены.

– Пойдемте, – кивнула Лемешеву, а через несколько мгновений уже входила в обширное помещение, сплошь заставленное растениями в кадках.

Цветы и зелень были всюду. Увивали собой стены, переплетались стеблями… в воздухе стоял приторный аромат, в котором сейчас мне почудились нотки запаха разложения.

– Там, – тихо проговорил Роман Юрьевич и я, словно завороженная, направилась чуть влево. К огромному окну, почти что скрытому от меня все теми же пальмами и вьюнами.

– …глупышка, ну… посмотри. Кажется, ты хотела именно их, м? – увещевательно говорил Антон той, кого я пока не могла разглядеть.

– Мама просила не называть ее так! – раздался требовательный детский голосок.

Белла. Лемешев сказал так. Дочь Ани и… моего мужа?

– Тони, ты же знаешь, эти безделушки меня не волнуют. Я хочу, чтобы ты ушел от своей клуши! А ты делаешь прямо противоположное! Уходишь домой раньше, как вчера. Хотя, нет, не домой, я не так выразилась. Уходишь к этой своей… так называемой жене!

Анна Лемешева произносила фразы таким странным тоном, что у меня волосы на голове зашевелились. Она то говорила низко, с хрипотцой, то вдруг переходила едва ли не на ультразвук.

Я чуть сдвинулась влево и мне стало видно все, что происходило возле окна. Лемешева стояла ко мне спиной, опираясь руками на подоконник. На ней было надето черное обтягивающее платье длиной до середины полных, даже слишком, икр. На ногах – простые черные туфли на шпильке. И на этом все. Единственным ярким пятном ее наряда были ярко-алые подошвы Лабутенов.

Она убрала прядь длинных иссиня-черных волос, заводя ее за ухо и повернулась к Антону. Мой муж небрежно прислонился бедром к подоконнику и смотрел на Анну со скучающим видом. Рядом с ним застыла, уперев руки в бока, девочка лет четырех, разряженная как маленькая куколка.

Я вдруг почувствовала себя совершенно лишней. Как будто стояла и подглядывала за теми, кто не имел ко мне никакого отношения. Даже «Тони» вдруг показался чужаком. Незнакомцем, который занимался совершенно обыденным для себя делом – пытался ублажить ту, которая требовала этого из года в год. Изо дня в день.

– Анютик, девочка моя, – он небрежно отодвинул свой подарок – коробку с украшениями, лежащую возле него. Чуть подался к Лемешевой и меня затошнило. Казалось, сейчас они начнут целоваться или займутся чем похуже, несмотря на наличие рядом малышки. – Я люблю только тебя, ты же знаешь.

– А меня, папочка? – так же сердито-раздраженно уточнила Белла, и я не выдержала.

Шагнула вперед, приблизилась ко всей этой троице. Мое появление стало громом среди ясного неба. Антон округлил глаза, его лицо приобрело пепельный оттенок. Он отшатнулся от Ани, как будто она могла вот-вот броситься на него разъяренной коброй.

– Папочка несомненно тебя любит, – выдавила я из себя не своим голосом. Казалось, он звучит, срываясь с чьих-то чужих уст. – И твою маму тоже.

Лемешева обернулась ко мне. Копна волос взметнулась за ней, а ярко-подведенные глаза уставились на меня сначала с удивлением, а затем – с яростью. В этот момент я поняла – она меня узнала.

– С днем рождения, Анна, – проговорила я как можно спокойнее, хотя, одному богу было известно, чего мне стоило удержаться на трясущихся ногах. – Извините, я без подарка. Хотя… как посмотреть, – горько усмехнулась я, бросив мимолетный взгляд на Антона.