Читать книгу Не к ночи рассказанное… - Ана Гри - Страница 4

Взъерошив черную шерстку и поджимая короткие лапки, на дощатое крылечко вбежала кошка, пристроившись у входной двери. Но ждала она не долго. Вскоре из дома вышел хозяин, укутавшись в фуфайку. Мужик не высокого роста. С морщинистым лбом и добрыми чертами лица. Он зевал из-за бессонной ночи в кулак. И тут же подкурил сигарету.

– Ну, давай, – мурлыкала я и терлась об его ноги. – Приюти меня! Приюти-и!

Он наклонился и, увидев меня, пригладил мою вздыбленную пушистую шубку:

– И откуда ты маленькая? Заплутала или выкинули?

– Не так и важно, – продолжала ластиться я, при этом громогласно мурлыча. – Что-то страшное творится в твоем доме. Приюти? И я помогу!

Он, докурив, открыл входную дверь, пропустив меня вперед.

– Молодец мужик, – бежала я вперед довольная тем, что все идет по плану.

Пока на моем пути не встретилась жена хозяина, оказавшись не в восторге от моего появления. И даже попыталась преградить мне путь, но я легко просочилась у нее между ног и в отдаленной комнате забилась под кровать.

– Это что такое Коля? – взревела она на мужа. – Ты зачем ее принес? Мне еще не хватало, чтоб она пакостила мне везде!

– С чего ты взяла Лена? – заспорил он. – Мышей ловить будет. Да и вообще кошка к счастью примета такая.

–Черная? Да выбросил ее кто то, потому что ходила, где попало! И мне этакой радости в доме не надо.

– Может, покормим ее? – не отступал тот, спросив, почему-то виновато.

– Давай мужик, – болела я за него сидя под кроватью. – Поднажми! Надави на нее.

– А вдруг это твоя жена? – шепотом прикрикнула Лена на мужа. – Ведь эта кошка черная.

– Что за кошачий расизм? – рассердилась я, прикрыв морду лапой.

И вроде бы на небольшой период она смирилась с тем, что в ее доме черная кошка. Но к вечеру залезла под кровать, где я забилась, схватила меня за шкирку, и поскорее выскочив во двор, метнула меня за ограду:

– Кыш! Пошла отсюда из моего дома нечистая!

И я вроде и рассердилась, засеменив лапками в сторону необитаемого дачного домика. И в то же время понимала эту женщину терзаемую фантомом прежней Колиной жены.

Вновь моя шерстка встала дыбом, когда я сердитая сидела на перилле крылечка и созерцала тот дом, из которого меня турнули.

– Ну что? Выгнали? – запрыгнул на параллельную периллу загородного домика черный гладкошерстный важный котяра.

– Тебе чего надо? – взвыла я, по-кошачьи узнав Кирилла. – Ты чего приперся?

– Посмотреть на твое фиаско, – хохотнул он.

– Тебе чего надо? – взревела моя кошачья натура. – Без тебя хорошо было! Мы с Ниной жили спокойно, я сама справлялась… – я повернулась в его сторону, взъерошив шерсть и зашипела, совсем не замечая как мимо объекта моего наблюдения, прошлась прозрачная материя.

– Ты чего на меня взъелась? – заорал тоже по-кошачьи Кирилл.

– Это видимо не я. Это привычки кошек, которые делят с тобой территорию.

– По-моему ты и в человеческой оболочке делишь со мной территорию.

– Все хватит, – заорала я пуще прежнего.

Отчего от кошачьего ора проснулась уже успевшая до этого уснуть Лена.

– Не надо мама, – закричал в эту минуту в детской комнате сын Николая. – Не надо мама…

Спрыгнув со своей постели Лена, понеслась к нему и, не мешкая принялась будить мальчика:

– Проснись мой хороший, – бережно тормошила она его. – Это сон… Проснись сынок!

От криков брата встала Вика дочка Лены и Коли. И натянув одеяло по горло, со страхом забилась у стены.

Пар пошел изо рта Лены, а по телу пробежала дрожь от внезапного холода в натопленном доме. Медленно разворачиваясь в темной комнате Лена, увидела в не зашторенном окне невыразительное бледное лицо безжизненной благоверной мужа с черными, как смоль глазами и губами. А ее казавшиеся седыми редкие не живые волосы торчали в разные стороны.

– Пришла… – в панике окрестила окно Лена. – Пришла, – и наконец, поборов страх сковавший тело понеслась к выключателю и зажгла свет.

Но из темного зала в окно опять смотрело это лицо. Елена набралась смелости и включила свет там. А после с грохотом упала гардина с окна в спальне.

А я уже неслась в сторону дома на четырех лапах, напрямую перескакивая громадными скачками препятствия. Следом за мной несся кот Кирилл.

– Иди сюда! – громко мяукнула я.

И прыгнула на призрачную сущность, но та исчезла, а я ударилась о стену дома.

От грохота упавшей гардины вздрогнула Лена, пробудился Николай. А в окно уже никто не смотрел.

– Что случилось? – не соображал он, спросонья видя сильный тремор жены и слыша ее громкое дыхание.

Уложив сына на дневной сон, я вышла на кухню, а Нина уже подобрала мне частный дом в той деревушке.

– На кой он мне? – возразила я, и присев за стол с аппетитом принялась за обед. – Я так голодна!

– Что кошачьи сухарики не пришлись по вкусу? – хмыкнула Нина.

– Если бы. Мне налили прокисшего супа в грязную миску.

– Давай кушай и дуй покупать дом! Времени у нас край до вечера иначе бывшая Колина жена доведет Лену до психушки, сам Коля повесится, а дети в интернат.

– Я если честно недолюбливаю частные дома! Не проще мне в образе кошки…

– И что ты сделаешь кошкой? Зацарапаешь фанта на смерть? Угомонись, а! Коля не умеет разговаривать на кошачьем языке, чтоб поведать причину явления его мертвой жены. И вообще тебя выдворили оттуда. Все хватит препираться кыш, – взмахнула она рукой и я очутилась в безотносительно не известной обстановке.

– И так Николай… – вдруг сказала я и развернулась.

И взаправду за моей спиной стоял тот мужик, об ногу которого я терлась накануне в образе кошки.

В комнате с дощатым полом, с облупившейся краской и старо побеленными стенами и потолком закопченными со временем от печи. В нос мне шибануло запахом затхлости и сырости. Грязные стекла в оконных деревянных рамах почти не пропускали солнечных лучей.

– Дом мне в принципе подходит, – продолжила я, второпях вживаясь в роль. – Огородик, вода на участке… – и откуда я все это знала. Информация сама лезла из меня. Впрочем, все, как и всегда. Временами я сама поражаюсь этим всем штучкам.

– Значит, остаетесь снимать? – обрадовался он.

– А хозяйка продать не согласится?

– Кто? Хозяйка? – поднял он брови. – Это дом моей бывшей жены покойной. Давайте сделаем так – вы пока снимайте, поживите, далее покажет. А что если вам у нас не понравится? Кстати вы животных любите? Тут кошечка к нам прибилась черненькая хорошенькая…

На моем лице поплыла улыбка, но я ничего не ответила.

Мы вышли на свежий воздух, а я укуталась в куртку. Иногда каблуки на моих полусапожках проваливались в гнилой листве на влажной земле.

– А почему мне тут может не понравиться? – приготовила я попытку разговорить его.

Но он только махнул рукой и закурил:

– В каждой деревне свои суеверия и страшные истории. Если что я живу через забор, – указал он пальцем и отправился восвояси.

Там возле его нового дома стояла женщина и косилась на нас. Будто я снова кошка, которую нужно прогнать.

Времени у меня оставалось немного. Сейчас же в дом – готовиться! Иначе столько судеб будет поломано… А когда все было готово, я в голове прокручивала варианты чтоб расколоть их о призраке, но в голову ничего дельного не приходило. Уже на подходе к их дому я придумала попросить купить молока. Приметив возле их ограды огромные валуны сена.

В этот миг свинцовые тучи со скалистыми жуткими пастями затянули собой весь небосклон. На земле стало темно, словно время шло к ночи, минуя остаток дня и вечерние апрельские сумерки.

В ограде хлопотал по хозяйству Николай, сетуя на непредвиденные перемены погоды. Из-за маленького роста и худощавого телосложения ему было тягостно справляться с порывами сильного ветра, который меня обходил стороной.

Некогда просить молоко вдруг поняла я. Пора срочно приступать к самому главному!

– Где твоя жена? – повелительно потребовала я.

Он впал в ступор, подметив мое беспокойство, и пытался осознать, с чем оно связано.

– Быстрее! Где?

– Какая жена? – было запнулся он. – Она… Они… К ней сестра приехала так они первоначально в церковь… А сейчас уже на могилке у моей покойной жены.

– Вот блин! Быстро иди в свой прежний дом! Бегом! – скомандовала я.

Впоследствии я разбежалась и, обратившись в птицу, полетела в сторону погоста.

– Ты кто такая? – опешил Николай, выпучив глаза. А волосы его стали светлее еще на один тон.

Демонские тучи, нависшие этак невысоко над деревней, хотели поглотить меня, но мне удавалось увернуться. Как же мне хотелось поскорее отоварить темные силы, но время не ждет на могилке бывшей жены Николая – Раисы вертелась воронка из земли, в которой тонула Лена больше не в силах бороться за свою жизнь. А из прохладного матово-белого монумента пыталась выкарабкаться Раиса, впившись чертовски чернейшими глазами в соперницу.

Ступив на землю уже человеком, я поспешила схватить Лену за руки, не уступая ее на растерзание темным силам.

– Катя! – окликнула я ее сестру, сидевшую на земле ни живую, ни мертвую от происходящего. – Екатерина помоги!

Я хотела привести бедную барышню в чувство, чтоб она рассудком не тронулась, пока я сама со всем справляюсь.

– Ты моя, – рычала Раиса, глуховатым скрежетом уже выбравшись по пояс.

– Катька да очнись уже, – призывала я ее на помощь. – Скорее! Мне не справиться без тебя…

В любом случае, конечно же, справлюсь, но я хотя бы постараюсь. И в этот миг лишняя пара ладоней схватила Лену за руки. Это была Катя. Мы, вытащив бедняжку из земли, упали рядом с могилой лицами в грязь. А когда подняли головы над нами ярко светило солнце на безоблачном небе. Как будто все что с нами произошло – плод нашего воображения. Но не бывает глюков сразу у троих. Лишь черные жутки глаза Раисы с фото на памятнике, утверждали о том, что произошедшее было реальностью.

В моем съемном доме находился Кирилл с Антошкой на руках. А Нина отпаивала чаем из успокоительных травок пострадавшую троицу.

– Вы кто такие, черт побери?! – не выдержал Николай.

– Не советовал бы я в вашем положении произносить имя низшего всуе, – посоветовал Кирилл.

– А ты еще не выяснил, пока мы отсутствовали? – удивилась я. – Мы силы добра. И здесь для того чтоб вам помочь.

Ну, раз уж пошла такая пьянка и им пришлось показать способности ради спасения их жизни, то почему бы и не раскрыть все карты.

– А еще, – я указала пальцем на окно.

– Что? – больше всех испугалась Лена, боясь теперь смотреть в них.

– Времени у нас мало, – ответила я. – Так что прошу вас поторопиться и рассказать про эту даму, которая не дает вам покоя.

Брови у нашей троицы поползли вверх, и мне показалось, они опять ненадолго впадут в транс.

– Ну? – поторапливала я.

– Это Колькина бывшая жена, – запинаясь, начала Лена.

– О! Уже лучше, – не терпеливо вдохнула я. – А ты любовницей была?

– Нет-нет что вы, – отмахнулась та. – Мы после ее смерти жить начали.

– А что не жить, – подхватил Николай. – Оба свободные. Я с сыном, а потом у нас с Леной еще и дочурка родилась. Я ведь исключительно с Леной узнал, что есть счастливая жизнь… – он ненадолго замолчал, а после продолжил: – Раиса была первой красавицей на деревне, сколько за ней парней прихлестывало, а выбрала она меня. Жили вот в этом самом доме, скотину держали, достаток был. Только была моя бывшая бесплодной, на этом фоне между нами разразились жуткие скандалы.

– А ты, поди, поджав хвост, сбегал? – хмыкнула я. – Нет, чтоб жену выслушать. Подбодрить и поговорить… Уделял бы внимание, не обратилась она в ведьму!

– Тихо ты, – цыкнула на меня Нина и намекнула главе семейства продолжать.

– Решили мы усыновить мальчонку Сережу, – совсем поник Николай, осознавая свою вину. – Но невзлюбила она его, совсем в Фурию превратилась. Мне аж домой приходить не хотелось. А сына она изводила и издевалась. Однажды прихожу домой, а Рая его в ведро с ледяной водой прям головой, окунает… Спрашиваю – за что? Молчит. Тогда не выдержал я, и первый раз как залепил ей за мальчика, что отлетела она и ударилась головой. Умерла сразу.

– Сложил на ее плечи весь быт еще и с мальчуганом не помогал, – подвела итог я.

– Элла, – вдохнула Нина. – Да он запамятует все после обряда. К чему это все?

– Да, – подал голос Кирилл. – Здесь кремация нужна.

Без тебя бы не догадалась, рассердилась я.

– Чья кремация? – перепугалась Лена.

– Не ваша не бойтесь бывшей женушки его, – ответила я и посмотрела на Николая: – Пойдешь с нами на кладбище и будешь молить жену о прощении.

Нина закатила глаза. Впрочем, процедура с мольбой не была обязательной.

На завтра ранним утром Елена проснулась самой блаженной и выспавшейся женщиной. Она сладко потянулась на крыльце своего дома, наблюдая за рассветом.

Что помнила она? Да только счастливую общесемейную жизнь с Николаем и никаких кошмаров ранее чуть не сведших ее с ума. Безмятежно почивал Сережа, его больше во сне никто не топил в ведре с ледяной водой. И сестренка не просыпалась от его удушающего крика.

Увидев меня в образе черной кошки сидящей на их заборе, Елена кыскнула сделав шаг в мою сторону:

– Какая красивая. Иди сюда не бойся. Пойдем к нам жить? Мышей ловить будешь, а я тебя поить коровьим молочком.

Но я, убедившись, что у них отныне все хорошо соскочила с забора и побежала в сторону проезжей части, что вела к городу.

Из дома вышел Николай приобняв жену и поцеловав ее в щеку. Что-то ему подсказывало, что нужно почитать свою супругу, беспокоиться о ней и совместно делить быт.

Но только никто из них предположить не мог, что Катя проснулась этим утром со зловещими глазами Раисы…