Читать книгу По улицам любви - Ana May - Страница 11

Моя жена – неисправимый романтик. Когда мы переехали в свой дом, то поставили ванну посередь ванной комнаты, чтобы часто лежать вдвоем, слушать музыку, а после творить. В крайне уютные вечера мы читаем вместе излюбленные романы вслух, лежа в обнимку. У нас есть маленькие традиции: каждый месяц мы куда-то выбираемся, это может быть театр, балет, кино. Я дарю цветы без повода, а жена позирует мне. Она неповторимая, я превознес ее на пьедестал красоты. Медные длинные кудри свисают изящно по спине, переливаясь на солнце золотистым оттенком. Изумрудные яркие глаза – два карата невозможной красоты. Тонкие, всегда накрашенные губы без исключения улыбаются мне постоянно самой искренней улыбкой. Самой красивой улыбкой. Ее светлое тело нежнейших ароматов такое невинное и чистое, что, касаясь его, оставляешь следы своих губ.

Моя жена играет на скрипке. Скрипка в точности будто повторяет очертание ее хрупкого тела. Это, несомненно, ее инструмент. Они гармонично смотрятся вместе, дополняя друг друга.

Вечерами я любуюсь ее игрой и вижу, как музыка проникает в ее утонченную душу и жена, словно вибрируя телом, наполняется музыкой до краев.

Мы нашли друг друга, полностью погруженные в творчество. Я рисовал, как она играет. Картину, которую я выделил среди множества других, – игра жены на скрипке. Она сидела в бежевом белье на высоком стуле с собранными сзади волосами и играла любимую классику.

Женственная, чувственная, нежная натура.

Но на последней картине любимая вышла совсем иначе. Дерзкой, страстной, горячей, абсолютно несвойственной ей. Картину четко подчеркнул бардовый галстук, который она никогда не носила.

Накануне тогда было полнолуние. Говорят, женщины в это время крайне возбужденные. Женщины такие загадочные. Конструкцию женского организма и разума невозможно понять. По крайней мере, мне. Я лишь подстраивался под ее изменения.

В тот вечер и игра была несколько другая. Ее академическая музыка обрела иной характер. Она сжимала тонкими пальцами смычок так, что мне на долю секунды показалось, будто она его может сломать. Я обратил внимание и на то, как она сжимает пальцы на ногах.

По завершении игры жена ушла лежать в ванной и попросила принести шампанское с кубиками льда. Я зажег свечи. Она тихим голосом спросила:

– Нарисуешь меня сегодня?

Я охотно согласился. И уже тогда понимал, что этот вечер обретёт яркие краски. Это чувствовалось по состоянию жены. Я покинул ванную и ушёл готовить студию для живописного вечера. Наш домик среди леса не собирался дремать этой ночью, и диск яркой луны пробирался сквозь окно, подглядывая.

В нашем уютном домике с панорамными окнами в лесных окрестностях нашлось отдельное место для моего творчества. Мы могли с женой дополнять друг друга в этой студии, создавая гармонию музыки и живописи. Падение солнца на дом прогревало днем его со всех сторон, и веточки деревьев ласкали крышу дома от легкого ветра по вечерам. В объятиях природы мы жили счастливо, проглатывая на завтрак свежий воздух для заряда своих творений.

Через некоторое время жена присоединилась ко мне в совершенно неожиданном для меня виде. Она всегда любила пастельные тона, что-то умеренное и спокойное. Соответственно, и белье было будто все в один тон.

На этот раз на ней было яркого оттенка атласное белье, что крайне на нее не похоже, и сверху был еще и галстук. Выглядело предельно сексуально. Цвет, который никогда не пополнял ее гардероб, – бардовый. На ее бледном теле бардовый выглядел вызывающе. А главный атрибут вечера – галстук, дополнил образ дерзости еще больше. Я обратил внимание и на то, что помада на ее губах была ярче, чем прежде.

Изящной походной прошлась по теплой студии на цыпочках, остановилась в конце зала и сказала:

– Я подумала, что вечер может быть чуть интереснее, если немного дополнить штрихи яркостью нового белья, а также попробовать что-то новое, никогда не использовавшееся ранее. Что скажешь, любимый?

Безусловно, я с ней согласился. Хотя и немного сперва насторожился с вопросом: «А чего вдруг?» Но подумал, что обсудить это можно чуть позже, а сейчас самое время поддаться ее манящей страсти.