Читать книгу Всё, что было до тебя - Ана Мелех - Страница 2

По морде я получил знатно. Челюсть болит так, как будто бы ее раскрошили. Но вряд ли это так. Хотя…

Смотрю на себя в зеркало – половина лица опухшие. Глаз заплыл, светлые волосы растрепаны. Красавчик, ну.

Поправляю галстук, одергиваю пиджак. Патлы приложить бы хоть как-то. Выдавливаю немного жидкого мыла, растираю в руках, приглаживаю торчащие пряди. Теперь не просто гопник, а гопник, который сожрал ботана. Ну и хрен с ним.

Выхожу из туалета и двигаюсь к кабинету в конце коридора. Возле двери уже сидят несколько кхм… кого? Правильно, ботанов. Всем своим видом показываю: да, я обглодал косточки одного из вас, чуваки. Прохожу к двери и ни один из них не заикается даже, что очередь не моя и вообще я оборзел. Верно, такие вечно молчат в тряпочку.

– Здрасте.

Мужик за столом смотрит на меня поверх очков в золотой оправе.

– Молодой человек, вы уверены, что не ошиблись дверью?

– Только, если вы ошиблись креслом, – говорю я.

Он откидывается на спинку кресла и задумчиво на меня пялится. Сажусь на стул перед ним, показывая, что гляделками меня не смутить.

– Я тот, кого вы ищете, – уверенно смотрю на мужика.

– А кого мы, по-вашему, ищем?

– Того, кто найдет и уничтожит слабые места в вашем ПО, – пожимаю плечами я.

– И почему вы считаете, что справитесь с этим? – он крутит дорогую ручку в сухих пальцах.

– Потому что я уже сделал половину из этого.

Нажимаю на телефоне нужную кнопку, которая запускает хитрый код, и жду движа. Телефон на столе звонит практически мгновенно. Истеричный голос в трубке верещит, что система защиты рухнула. Нажимаю кнопку вновь и этот же голос растерянно говорит о вероятном системном сбое и прочем бреде.

Мужик кладет трубку и долго смотрит мне в глаза. Точнее, в один глаз.

– Что ж… – после долгой паузы произносит он. – Показательное выступление вам удалось. Вы приняты.

Киваю, ни секунды не сомневаясь в обратном, поднимаюсь и направляюсь к выходу.

– Выйдете на работу, когда приведете в порядок лицо, – бросает он мне в спину.

– Я продуктивнее работаю дома, как вы могли заметить.

Выхожу в коридор и грозно смотрю на ботанов. Все, ребятки, можете гулять. С папочкой вам не тягаться.

Спускаюсь на лифте вниз, выхожу под палящее солнце, срываю с себя чертову удавку и смотрю на такие же разбитые морды своих друзей.

– Ну? – едва шевеля разбитыми губами спрашивает Егор.

– Гну, – тяну лыбу я.

– Ееее! – Дэн хлопает меня по плечу. – Головастый ты подонок!

Мы прыгаем в тачку, врубаем музыку на всю и едем праздновать мою финансовую стабильность.

– Марик теперь будет большим дядей, будет носить пиджак, перестанет драться, отрастит пузцо, – ржет Дэн.

– Ты и без пиджака его отрастил, – ржу я.

– Дэн, стой!!!

Еще не поняв, в чем дело, Дэн бьет по тормозам и вовремя. Машина замирает в двух сантиметрах от ноги девчонки с ярко-зелеными волосами.

– Ты совсем охренела?! – орет в окно Дэн. – Идиотка больная!

– Я не хотела, прости, – отзывается девчонка, улыбается и просто идет дальше.

– Ты видел это? – не может успокоиться друг. – Вот ненормальная. Ходят дуры, сиди потом из-за них…

Девчонка переходит дорогу и семенит к входу дешевую в кофейню.

– Поворачивай, – говорю я.

– Куда? – не понимает друг.

– За ней, – пожимаю плечами я. – Надо бы поучить, не думаешь?

– Да ладно вам, – одергивает нас Егор. – Поехали. Ну ее…

Но Дэн уже с самой злорадной своей ухмылочкой крутит руль, направляя машину на парковку кофейни.

Заваливаемся в крохотное помещение с видом королей. Пффф, да мы и есть короли! Я оглядываюсь и сразу натыкаюсь взглядом на зеленую шевелюру. Как можно было добровольно выкрасить свою голову в этот термоядерный цвет? Поехавшая. Однозначно. Не понимаю этой идиотской моды.

– Парни, возьмите кофе, – говорю я, и направляюсь к городской сумасшедшей.

Девчонка что-то царапает в блокноте и, когда я приближаюсь, быстро его захлопывает. Он выглядит так же наркомански, как и ее прическа. Она распахивает глаза с огромными ресницами и внимательно смотрит на меня с глуповатой улыбочкой на пухлых губах.

– Как тебя зовут, красавица? – я выдергиваю стул из-под какого-то додика за соседним столиком и сажусь рядом с ней.

– Меня? – улыбка сползает с ее губ, и она растерянно оглядывается.

– Ну не меня же, – фыркаю я. – Хотя я тоже ничего, да?

Я демонстрирую ей свою отбитую половину лица, стараясь подмигнуть заплывшим глазом.

– Да… – с сомнением произносит она и вновь оглядывается.

– Так как зовут тебя? – почти теряю терпение я.

– Алена, – почти шепчет девчонка.

– Аленка, слушай, а что ты там строчишь? – я тянусь к ее блокноту, но она неожиданно резво хватает его первая и прижимает к груди, как любимого ребенка. – Дневник, что ли?

– Нет, просто… – она смотрит на меня затравленно. – Я пойду, можно?

– Да ну, посиди немного, – я удерживаю ее за плечо. – Сейчас друзья мои придут, познакомлю. Хочешь?

Ее плечо худое, упирается косточками мне в ладонь.

– Не надо, – просит она. – Я пойду…

– О, суицидница! – Дэн подходит к нам со своим кофе со льдом в руке, Егор, как всегда в наших забавах, топчется сзади. – Че тут сидишь? Че под машины не прыгаешь?

– Я пойду, – просит Аленка, глядя мне прямо в глаза, и мне почти становится ее жаль.

– Куда ты пойдешь? – Дэн не собирается отступать. – Тебе стоит посидеть немного здесь и остыть.

Стакан переворачивается прямо над головой девчонки. Темно-коричневые потоки стекают по лицу, полурасстаявшие кубики льды сыплются на голову, застревают в зеленых кудрях. Я сдергиваю руку с ее плеча, чтобы не испачкаться и отворачиваюсь, испытав неожиданный укол стыда.

– А вот это я возьму почитать, – Дэн вырывает из рук у Аленки ее блокнот с единорогами. – Или просто выкину.

Он ржет и направляется к выходу, Егор качает головой и тоже выходит. Я бросаю последний взгляд на девчонку, которая просто сидит з закрытыми глазами и не шевелится, и отправляюсь вслед за друзьями. Молодежь вокруг смотрит только в свои чашки или гаджеты. Никто не заступился за нее, никто не помог. И никто не собирался помогать ей сейчас. Это злит меня, раздражает. Я хлопаю дверью так, что она чуть не слетает с петель.

Иду к машине и почти против воли бросаю взгляд в сторону окна кофейни. Вижу, как Аленка тянется за салфетками. Тонкая рука дрожит, поэтому достать салфетку сразу не получается. Рваные движения заканчиваются судорожным всхлипом. Девчонка закрывает лицо руками, а я отворачиваюсь.

– Выброшу его в окно на трассе, – говорит Дэн, вертя в руках отжатый блокнот.

– Не, дай мне, – я забираю ее вещь себе, но открывать не спешу. – Люблю сопли на ночь почитать.

– Да? – лицо друга вытягивается, и он оборачивается к Егору. – Ты знал, что Марик у нас в душе романтик?

– Следи лучше за дорогой, – отмахивается от него наш святой товарищ. – А то точно кого-нибудь собьешь.

– Да я отлично вожу, ты че!

– Знаю я, как ты водишь.

В пол-уха слушая их перебранку, я лениво пролистываю блокнот то в одну, то в другую сторону. Он практически пустой, записей совсем мало. В конце концов, останавливаюсь на первой странице. Это действительно дневник. Читаю первую строчку и шумно сглатываю.

«Привет, дорогой дневник! Так, кажется, пишут в таких случаях?

Если не так, то мне все равно. Потому что до операции остается всего семьдесят дней. И, если я не выживу, то хотя бы буду знать, что последние мои дни на этой планете были идеальными.

Я завожу этот дневник и обещаю себе, что ближайшие семьдесят дней я буду счастлива. Я не буду злиться и не буду плакать, не буду обижаться и расстраиваться, не буду бояться, не буду паниковать. Я буду больше улыбаться, узнаю что-нибудь новое, и обязательно влюблюсь.

Я столько наобещала, что теперь тебе, дорогой дневник, придется за мной следить. До завтра, и пожелай мне удачи во всем этом».

Я захлопываю дневник, пытаясь восстановить равновесие, из которого меня выбили аккуратно написанные буковки.

– Ну что там? Что-то интересное? – спрашивает Дэн.

Для него интересно только одно, поэтому я качаю головой.

– Ничего, – сжимаю в руках вышитую блестяшками обложку. – Обычные девчачьи страдания.

– Жаль, – ржет друг. – Мне б было интересно, как ее…

– Поехали уже праздновать, – прерываю его я. – Хватит про нее. Много чести.