Читать книгу Фиолетовые миры. Мистика - Анастасия Александровна Мельникова - Страница 7

Первый автобус

Он понял, что что-то не так, еще когда стоял на остановке, и увидел подъезжающий автобус номер один.

Этот автобус единственный шел до Шельборна, где Крев должен был магическим образом оказаться через 20 минут.

И следующий такой автобус придет только через 15 минут.

Выбирать не приходилось.

Крев слышал об автобусе номер один от своих коллег, друзей – что автобус имеет мистическое происхождение, что там… «мистически тесно» – слышал Крев. Но сам лично он никогда на нём не путешествовал.

Кто-то сказал Креву, что автобус номер один не всегда такой загруженный, и бывают часы, когда там не так тесно. Например, сейчас, между девятью и десятью часами. Крев пригляделся, и прищур доставил ему боль, вряд ли физическую, скорее от того, что он увидел.

Дверцы автобуса закрывались; самые крайние люди хватались за одежду других, чтобы не вывалиться.

– Мать моя… – подумал Крев и медленно подошел к центральным дверям. На его глазах пара человек вывалилась, и они не могли запрыгнуть обратно. Из автобуса шел неприкрытый мат. Пожилая женщина, которой было за шестьдесят (Крев видел только ее лицо, что выглядывало из-под подмышки крепкого мужчины, покрытого татуировками), вытащила свою голую руку с провисшей кожей на предплечьях и потрясла ею:

– Поедите на следующем, выродки!

Молодые люди ответили ей в ответ нецензурно, а бабка несколько раз прорычала «назад! назад!». Чувствовалось, что со своего места она раскачивает толпу, чтобы с последней ступеньки сорвалось больше людей.

– Можно пройти? – спросил Крев, но никто не расступился. Тогда Крев погрузил свои руки между чьими-то телами и руками, будто готовился к прыжку с пирса.

Руками он раздвинул молодого парня и женщину средних лет и стал протискиваться между ними. Поначалу все шло хорошо – он завел левую ногу сразу на третью ступеньку, а правая застряла над коленом парня придавленная сумкой той женщины. Сумка напоминала спортивный реквизит, сэндбэг: Крев прямо чувствовал, как килограммов десять песка придавили ему голень.

Тут же автобус тронулся, и ветер заструился по обнажившейся коже между кроссовком и задранной джинсой, которую прищемила сумка.

Что-то в дверях или в строении автобуса ритмично поскрипывало, давало эхо, и Креву показалось, что где-то играет оркестр – с трубами, скрипками, виолончелями.

– Женщина, можно попросить вас поднять сумку? – процедил Крев. Она повернулась к нему, сальные волосы облепили все ее лицо. Она также процедила с яростью:

– Я не могу ее поднять.

Крев неглядя схватился правой рукой за свободную часть ткани сумки и попытался поднять, но мешали другие люди. Сумка не давалась. Крев взялся за поручни, которые виднелись за двумя впередистоящими, напрягся изо всех сил и дернул ногой к себе, как в упражнении, где нужно коснуться коленом одной ноги локтя противоположной руки.

В конце концов, было просто опасно ехать с высунутой из автобуса ногой!

Нога прошла под тяжелой сумкой.

Кроссовок слетел с нее в момент проскакивания под сумкой и теперь лежал где-то на асфальте, может быть, его уже переезжали другие машины, а автобус стремительно двигался дальше. Крев стоял теперь на верхней ступени, с одной босой ногой.

Он поднялся на основную площадку салона и осмотрелся. Вокруг впритирку стояли люди, все с недовольными лицами, закрученные, как в игре твистер.

Самой шокирующей Креву показалась коляска, вставшая между потолком и верхним поручнем. В ней лежал годовалый ребенок, и он вряд ли испытывал какой-то дискомфорт – коляска служила пробкой между открытым люком, откуда шел свежий воздух и автобусным салоном. Ребенок был в вязаной шапочке, и трикотажном комбинезоне. Он счастливо что-то лопотал, пока колеса коляски ударялись о макушки и затылки нижестоящих людей. Коляска препятствовала всякому прохождению воздуха из люка.

Крев посмотрел на часы. Оставалось десять минут до его остановки.

«Нужно просто доехать. Я просто доеду, презентую проект, заработаю кучу денег и никогда не буду ездить в переполненном транспорте» – подумал Крев, как тут же почувствовал изменение характера толчков от соседних пассажиров. Что-то приближалось, и очень большое.

Резко полностью перекрылся доступ к кислороду, ряды людей стиснулись, а тряска автобуса увеличилась. Все, стоящие у околооконных сидений, уперлись в них, кто-то заорал, слишком сильно ударившись тазом в жесткий каркас кресла. Сквозь гам Крев услышал более громкий поставленный голос и понял ,что это голос кондуктора. «У кого еще нет билетов!»

Крев придвинул к себе кейс рывком и начал открывать его боковое отделение, встал ногами по ходу движения транспорта. Голая нога почувствовала на полу что-то мокрое и склизкое. Крев даже не хотел думать, во что он наступил. Он достал бумажник, оттуда выпала пара чеков и навсегда улетела в заднюю часть салона, откуда он бы никогда их не достал. Закрыл кейс. Посмотрел на двух впереди стоящих.

Кондуктор из-за них рявкнула «пропустите» и, прежде чем они бы хотя бы попытались выполнить ее просьбу, нагнула их в разные стороны и с большими усилиями протиснулась в центральный салон. Два кресла по обе стороны от нее с громким треском отвалились от каркаса, сидящим пришлось встать, отчего места стала еще меньше.

Огромная полная красная баба с желтыми соломенными волосами и оранжевой помадой.

«Пожалуй, она здесь самая большая» – подумал Крев и протянул ей деньги. Кондуктор отбила билет выверенным движением, отдала ему, на повороте автобуса она чуть не промахнулась, и кулак с билетом практически заехал Креву в лицо. Одна лишняя кочка, и точно заехала бы. «Осторожнее, мать вашу!» – одними губами прошептал Крев, он хотел сохранить человеческое лицо подольше даже в этой ситуации. Кондуктор посмотрела Креву в глаза и командным голосом сказала:

– Следующая остановка – село Данки. Через нее – ваша.

– Как?– поперхнулся Крев. Как он успеет дойти до выхода?

Кондуктор втянула живот и протиснулась обратно в переднюю часть салона, скрылась за спинами, исчезла.

Сразу несколько рук со всех сторон перехватились по-другому, и его голова оказалась заперта в кольце рук, как в ошейнике. «Что за демонические приемы?» – подумал Крев и огляделся. Он несколько раз поднялся на цыпочки, чтобы оценить обстановку сверху во все стороны. Он увидел, что участок на сиденье перед окном водителя свободный – по неизвестным причинам люди туда не проходят. Там сидела стройная молодая пара, рядом с передней приоткрытой дверью. Они мило беседовали, а свежий поток воздуха ворошил их блестящие волосы, как в рекламе шампуней.

Автобус встал.

Какой-то юркий мальчик 12-ти лет уперся в бок Крева. Мальчик казался чрезмерно худым, долговязым, его тело будто бы мутировало под автобусный салон, подстроилось и выработало необходимые качества для выживания в такой среде. Может быть, он здесь родился и умрет? – подумал Крев. Мальчик крикнул Креву, – Ты как первый раз здесь едешь, работай локтями!

Мальчик ловко пролез между людьми и скрылся в передней части салона. Крепу почудилось, что на его кудрявой голове просвечивали рога. Рога на голове мальчика.

Двери автобуса с визгливым скрипом открылись, но никто не вышел. Крев заплакал и заметил это, когда пришлось упереться лицом в чью-то мужскую спину, и затем оставить на ней мокрый след.

Народу не только не убыло, но прибыло.

«Ничего, самое важное, что я жив, сейчас лето, и я еду, чтобы презентовать очень нужный обществу проект по защите природы. Меня будут уважать, и, клянусь, я первый и последний раз согласился ехать в таком аду».

Крев хотел придвинуть свой кейс ближе к телу: в таком месте возможно и воровство. Но как только он потянул кейс, почувствовал, что тот зацепился за что-то.

Или его кто-то держит.

Крев предпринял усилие, чтобы посмотреть вниз (ему мешали протянутые руки вокруг всей его головы). Между ними он увидел, что кейс тянут одновременно четыре детских руки. Откуда они выходили – неизвестно. Зачем они тянут – тоже.

– Помогите! – воскликнул Крев, – Помогите! Люди! Какие-то дети хотят отнять мой портфель!

Он понял ,что не видит ни одного человеческого лица – все тела, которые его обступили, так или иначе были развернуты от него так, что лиц не видно – спиной, боком, как угодно.

Пальцы устали тянуть, а напор детей не иссякал.

– Отстаньте от меня! – прокричал Крев, но в салоне итак было достаточно криков. Руки вспотели, и он почувствовал, что не удержит портфель. Крев увидел, как, видимо, родители ставят коляску на верхнем поручне по-другому, и столкнулся взглядом с тем годовалым ребенком.

Силы покинули Крева, и портфель ускользнул в тьму тел, вместе с непонятными детскими руками, которые его и утащили.

Крев перебрал в уме все остро-колюще-режущие предметы, которые у него имелись с собой. Все вокруг показались какими-то незыблимыми нереальными скалами, неодушевленными машинами. Просто лес мышц, перевязанных между поручнями, потолком и полом,как смертельная паутина из змей.

Мог ли он добыть из недр этого чудовищного сосредоточения человеческой массы свой интеллектуальный труд? Мог ли?

Крев сделал пару движений вправо-влево головой, чтобы проверить силу сковавших его рук.

– Я вас попрошу! – громче сказал он, но никто не двинулся. Тогда Крев повысил голос, – Мне нужно пройти! Я предупредил, адовы дети!

Крев достал из кармана джинс пилку и кольнул ею свободной рукой во внешнюю сторону мужской руки. Она дернулась, ослабла и выскользнула из кольца, убралась восвояси, словно действительно являлась змеей, без начала и конца, без головы и центра с сознанием. Креп осыпал градом мелких ударов пилкой всех, кто связывал его около шеи. Одна мужская рука конкретно схватила его за шею и начала душить. Слева к Креву пришел запах старческого дыхания, и у него помутнело в глазах. Он распахнул глаза, физически почувствовав, как в одном из них лопнул капилляр и ударил пилкой в душащую его руку – прямо в лучевую мышцу-разгибатель запястья.

Кровь брызнула Креву в лицо. Рука ослабла, и Крев сильнее вонзил пилку до упора в кость, а потом достал. «Дайте мне пройти!» – проорал он, и мгновенно стал двигаться к верхнему люку. Отшвырнул коляску с ребенком в сторону, и она поплыла в заднюю часть салона, как по болотной воде – по лесу голов и рук. Где-то посередине коляска задержалась и провалилась вниз.

Крев схватился за верхние поручни, уперся ногами в кресла, потом оттолкнулся от стоящего впереди подростка – тот, опять же, стоял спиной. Все орали, ругались, но никто не поворачивался к нему лицом.

Здесь нельзя оставаться.

Пришлось наступить на плечо какой-то женщине за сорок, на ее шифоновую блузку в бело-зеленый цветочек и горошек: вначале босой ногой, потом и кроссовком. Сквозь блузку просвечивали лямки телесного бюстгальтера.

Крев наступил туда, на ее плечо, подтянул ноги к животу, попытался их поднять, но не хватило сил. Он снова опустил их, качнулся, уже не постеснявшись наступить на людей под собой, оттолкнулся изо всех сил и пробил люк вверх. Перехватился руками в проеме люка и вылез наружу. В последнюю секунду чья-то рука стянула с него второй кроссовок.

Крев на шатающихся ногах, в полуприседе пополз вперед, по движению автобуса. Рядом по шоссе проезжали автомобили, другие автобусы – с нормальной наполненностью, с обычными людьми – присмотрелся Креп. Кто-то сидел в смартфоне, кто-то спокойно рылся в сумке или смотрел в окно.

Крев добрался до водительской кабины, нащупал лобовое стекло, лег на крыше так, чтоб ногами пробить его. Он стучал по стеклу тыльной стороной ног, но оно не ломалось. Крев свесился , уперевшись руками в край, и хотел помахать водителю, но увидел, что в водительском кресле сидит человек, всё при нем: тело, руки, ноги, голова, но он лысый, без ушей, без глаз, без носа, и рта тоже нет.

Это существо вело транспорт и не отреагировало.

Крев снова встал на крыше, на четвереньки, пополз к люку, крутил его в разные стороны и отломал. Бросился вперед автобуса и изо всех сил ударил по стеклу крышкой люка.

Стекло треснуло. Автобус начал вилять.

Крев ударил еще раз, и стекло разлетелось, попадало большими кусками внутрь кабины.

Крев ухватился за край автобуса и за уступ фары справа, как мог аккуратно соскользнул вниз, залез в салон. Осколки впились в его ступни; он зажмурился, спрыгнул на пол.

Лысое существо вылезло из кресла и бросилось к нему – душить. Дверь кабины раскрылась и оттуда появилась толстая кондуктор, прижав Крева со второй стороны.

Крев взял осколок с приборной панели и опустил на голову водителя, затем вторым осколком раскроил лицо кондуктору, вонзил ей в спину. Они отшатнулись, скатились по стенам вниз, вопили, пытались хватать его за ноги. Креп сел за руль, нажал тормоз, поставил автобус в центре шоссе. Проверил панель и запер все двери. Проверил зеркала заднего вида – не пытается ли кто выйти.