Читать книгу История одного фельдшера - Анастасия Этингова - Страница 3

Геометрия города согревала Ярослава, несмотря на жуткий холод. Санкт-Петербург, северная столица России, стала вселенской обителью новогоднего настроения. Николая Андреевича Крынского вместе с семьей пригласили в Эрмитаж на бал, то бишь в Зимний дворец при государе императоре Павле I. Россыпи красок и необыкновенных женственных образов юных красавиц не смущали молодого человека, наоборот, наполняли его сердце чем-то старинным, русским, естественным. Отец в детстве читал Ярику на ночь книги девятнадцатого века, которые он сохранил до сего времени. По ним юноша знакомился с русскими традициями, русскими царями и необыкновенно притягательной историей русского бала. Его тяга к медицине, благородные порывы помогать людям не мешали ему приобщаться к старине и любить обычаи своих предков. Бал-маскарад «Новогоднее чудо» стал первой звёздочкой в его большой энциклопедии знаний.

– Добрый вечер, дорогой Николай Андреевич, – с игривой улыбкой приветствовала отца дама в красивом пышном платье.

– Вечер добрый, любезнейшая Софья Ивановна, рад вас видеть, – поцеловав ей руку, ответил Николай Андреевич. – Разрешите представить: супруга Лидия Витальевна и моя главная гордость – сын Ярослав.

– Здравствуйте, Лидия Витальевна, рада знакомству, – сверкнула глазами Софья Ивановна. – И вас, молодой человек, тоже рада видеть. Отец много рассказывал о вас и ваших безграничных талантах. Как я поняла, вы полевой врач, фельдшер. Благородную профессию выбрали! Готовы ли к такой самоотдаче, ведь придётся работать на скорой помощи, вероятно, в каком-нибудь селе, да и в случае войны должны будете одним из первых отправиться на фронт и заступить на пост врачевателя человеческих недугов прямо на поле боя!

– Мне тоже приятно с вами познакомиться, уважаемая Софья Ивановна. Работа сделает меня сильнее не только в профессиональном плане, но и, конечно, в духовном. Я считаю, медицина – самое великодушное ремесло в мире. В ней я могу реализовать, как вы только что подметили, свои таланты и принести настоящую пользу людям. А работа фельдшером, на мой взгляд, самая трудная из всего, что на сегодняшний день есть в медицине. Она станет отправной точкой для моего дальнейшего профессионального роста. Спасибо за заботу обо мне и искреннюю признательность! – с гордостью произнёс Ярослав.

– Слова не мальчика, но мужа, – с восхищением ответила женщина, цитируя знаменитого классика. – Прошу вас, дорогой Ярослав, танцы уже начинаются, девушки заждались столь очаровательного молодого человека.

– Благодарю, Софья Ивановна, но я пока не готов танцевать, разрешите немного повременить, – с грустью ответил Ярослав.

Полонез вошёл в шикарный зал Эрмитажа своей торжественной поступью. Кавалеры были одеты во фраки, девушки, словно фарфоровые куколки, красовались в роскошных бальных платьях.

– Бог ты мой! – воскликнул Ярослав. – Всё как у Толстого.

Роман «Война и мир» словно ожил в его юной неиспорченной голове!

– Здравствуй, Ярослав, я тебя знаю! Это ведь ты был тогда на конкурсе талантливых молодых специалистов Москвы! Меня зовут Михаил, я из столицы, – обратился к нему смутно знакомый юноша.

– Приятно видеть тебя, Михаил, рад встрече, – ответил Крынский, и они пожали друг другу руки.

– А что же ты не танцуешь? Сейчас как раз вальс играет, ты мог бы пригласить на танец какую-нибудь красивую юную леди. Вон, видел, какие на полонез выходили? Потрясающие! – вдохновенно сказал Михаил.

– Да, красивые, но я совсем не танцую, – покачал головой Ярослав.

– Хочешь, я тебе помогу познакомиться с девушкой? Я вижу, ты просто робеешь, но твои глаза говорят сами за себя, – учтиво предложил Михаил.

Не успели Михаил и Ярослав закончить диалог, как к ним подошли две светловолосые девушки в шикарных белых платьях.

– Молодые люди, объявлен белый танец. Разрешите вас пригласить, – смущённо проговорила одна из девушек.

Михаил сразу же согласился и повёл красавицу в центр зала, Ярослав хотел было отказать, но чувство глубокого уважения к женскому полу взял верх, и он, пересилив себя, благородно подал девушке руку, как бы приглашая её, чтобы она не выглядела неловко.

Музыка заиграла так громко, что у Ярика зазвенело в ушах. Он никогда ещё не стоял так близко к женщине. Красота музыкального исполнения классического оркестра сражала наповал, ладони девушки были такими тёплыми, что обжигали кожу.

– Спасибо за танец, – шепнул Ярослав партнёрше, галантно поцеловав ей руку.

– Вам спасибо, молодой человек, – кокетливо ответила она.

Когда-то мазурка в великосветском обществе считалась кульминацией бала, была любима публикой за изящество и грациозность. Партнёр в этом танце проявляет активность, делает прыжки антраша, во время которых в воздухе он должен ударить ногой об ногу три раза. Умелое пристукивание каблуками придаёт мазурке неповторимость и шик.

Сегодня это тоже был последний танец. Бал подходил к концу. Гости уже начинали расходиться, красочная атмосфера потихоньку меркла.

– Папа, – сказал Ярослав, – позволь мне прогуляться по ночному городу. Я очень хочу пройтись по мосту над полноводной Невой, хоть сейчас и зима, побродить по питерским улочкам.

– Ты не находишь это опасным, сын? Петербург – очень разбойный город, особенно сейчас, в ночное время, – с тревогой в голосе возразил Николай Андреевич.

– Это так, но я постараюсь быть осторожным, – твёрдо заявил Ярослав.

– Ладно, сынок, только недолго, береги себя, – с родительской заботой в голосе произнёс мужчина.

Гостиница Крынских располагалась совсем недалеко от Эрмитажа, поэтому родители быстро добрались до места. Ярославу же предстояло окунуться в полный волшебства ночной мир северной столицы.

«Ну что же, Фёдор Михайлович, не подведи», – с улыбкой на лице подумал Ярик.

Именно из его произведений молодой человек много узнал о Петербурге. На небольшом полуострове, образованном изгибом канала Грибоедова, Достоевский некогда написал свой хрестоматийный роман «Преступление и наказание».

«Невероятно, – подумал Крынский, – я стою у истоков истории Сонечки Мармеладовой и, конечно, самого главного героя Родиона Раскольникова… Ещё одно знаменательное место – доходный дом Алонкина. Тот самый особняк, где Достоевский написал другой замечательный роман, «Игрок», после которого и получил известность. Он точно такой, каким я видел его на картинках в папиной книге, – размышлял молодой человек. – Вознесенский мост… красивое место! Именно здесь Екатерина Мармеладова обрела своё сумасшествие. До чего же восхитительно! А летом здесь проплывают корабли и парусники, дует тёплый ветерок, гуляют влюблённые парочки, наслаждаясь романтикой. Набережная Невы буквально поражает серебряным оттенком чистоты и зеркальной гладью. Наверное, только небесное блаженство может сравниться с таинственной тишиной этой замершей до времени полноводной реки».

Стоя на мосту, Ярослав поднял глаза к небу. Он любил смотреть ввысь: именно в такие минуты ему казалось, что жизнь бесконечна, многогранна и непостижима.

Завтра ему предстояло уехать из этого города с богатой историей. Тридцатое декабря две тысячи седьмого уходило в небытие. Вот-вот наступит тридцать первое, последний день уходящего года, и ему, молодому подающему надежды юноше, хотелось запомнить эти мгновения, которые, казалось, нескоро повторятся. Он посмотрел на наручные часы: два ночи, в восемь самолёт – и пора в путь!

«Да уж, далеко я ушёл от гостиницы», – подумал Ярослав, бродя по спящему Петербургу.

Атмосфера мерцающего разноцветными огнями оазиса, вобравшего в себя дух прошлых эпох, не давала покоя молодому человеку, тишина спасала от множества вопросов, на которые он так и не получил ответов. Шёл мокрый снег, снежинки летели одна за другой, падая на потёртые дорожки питерских улиц. Фонари, горевшие по аллейкам и перекрёсткам, сияли каким-то особенным светом, изливались на затихшие просёлки старинных домиков.

Гостиница Эрмитажа, как и все замечательные архитектурные строения исторического комплекса нашей страны, отличалась потрясающим богатством отделки: шикарные залы, комфортабельные номера и, конечно, чудесная русская кухня.

Ярослав вошёл в гостиницу и поднялся по лестнице в свой номер. Усталость сразу же овладела им, но в то же самое время его переполняли эмоции. Прожитый день оставил в душе молодого человека неизгладимое впечатление и ощущение счастья. Он с головой окунулся в историю России, добрался до самых корней и проникся стариной. Бал стал жирной точкой, поставленной в конце сегодняшнего дня.

Он сделал ещё одну запись в своём личном дневнике памяти: «Сегодня сбылась моя заветная мечта: я попал в лучший и красивейший город страны! Улочки, наполненные живым светом, до сих пор стоят у меня перед глазами. Первый бал, девушка, которую я взял под руку, шикарные наряды и музыка сводили с ума. Я в неописуемом восторге!»

Светало. Утренняя заря пробуждала город, окутывая северную столицу своей созидающей умиротворенностью. Природа ещё спала, кроны деревьев утопали в мерцающем по всей длине веток снегу. Перебирая каждую веточку берёзки или сосенки, можно было увидеть великолепное сочетание серебристой оттеночной игры образов. От блеска только что выпавшего снега рябило в глазах, хруст под сапогами казался оглушительно громким, но в то же время ненавязчивым. Утренние пробки и слетающие с расписания маршруты утомляли, но давали почву для новых интересных событий, тут и там происходящих на улицах старинного мегаполиса.

– Лидочка, я, честно говоря, не ожидал, что в наши дни могут устраивать такие замечательные вечера. Помнишь, как любили провозглашать коммунисты: балы и прочая мишура – пережитки прошлого, они не имеют никакого отношения к главенствующей коммунистической доктрине! – с сожалением произнёс Николай Андреевич.

– Дорогой, но ведь то был закрытый бал, приглашения получили лишь избранные. Люди, которые ценят русскую культуру. Я заметила выдающихся интеллигентов, посетивших это изысканное мероприятие. Но ты прав: сказка в бывшей Стране Советов действительно стала противопоставлением всему, что мы знали в юности! – согласилась Лидия Витальевна, глядя на затянувшуюся пробку из машин.

– Сынок, посмотри время, мы не опоздаем на самолёт? – с волнением спросил Николай Андреевич.

– Нет, пап, у нас ещё целый час в запасе, успеем, – сказал Ярослав, бросив короткий взгляд на наручные часы.

Аэропорт Пулково на окраине Санкт-Петербурга считался одним из лучших в мире.

Он привлекал коренных петербуржцев и словно призывал поскорее отбросить все дела и насладиться путешествиями. И даже далеко лететь не нужно – за каких-то два часа можно добраться до столицы и вернуться обратно.

Многие гости Петербурга восхищались сдержанным изыском этого места.

– Да, далеко ещё московскому Шереметьево до вкусовой нормы Пулково, – поделилась своими соображениями Лидия Витальевна.

На табло уже объявили вылет Санкт-Петербург – Москва. И все пассажиры рейса ринулись занимать свои места в салоне Ту-134. Ярослав с семьёй расположились на своих местах. По салону в коротенькой юбочке прошлась стюардесса и громким выразительным голосом объявила, что самолёт готов к вылету:

– Уважаемые пассажиры! Самолёт, выполняющий рейс SU 034 из Санкт-Петербурга в Москву, готовится к взлёту. Просим вас пристегнуть ремни безопасности. На время взлета полки багажного отсека должны быть закрыты, спинки кресел подняты в вертикальное положение, ручная кладь размещена под сиденьем впереди стоящего кресла, шторки иллюминаторов подняты. Общий свет будет отключен. Просим вас прослушать информацию об аварийно-спасательном оборудовании, которое есть на борту.

Все мысли Ярослава были о предстоящем празднике. Он очень хотел увидеть своего друга Никиту, который со дня на день должен был прилететь в Москву из восхитительного итальянского города с богатой историей под названием Генуя. Его размышления прервала молоденькая стюардесса, которая склонилась над парнем и громко сказала:

– Молодой человек, пристегните, пожалуйста, ремень.

Видимо, погружённый в собственные мысли Ярослав не сразу заметил девушку, и ей пришлось повторить:

– Молодой человек, вы меня не слышите. Убедительная просьба пристегнуть ремень, – и она взяла его за руку.

Ярик сразу открыл глаза, возвращаясь к действительности:

– Ой, прошу прощения, задумался.

– Будьте внимательны, молодой человек. Я беспокоюсь исключительно о безопасности наших пассажиров.

Пристегнув, наконец, злосчастный ремень, Ярослав вновь окунулся в свои мысли, в некотором роде напоминавшие запутанный клубок. Итак, Никита.

Познакомились они случайно в анатомическом музее. Делегация из Италии приехала в столицу по обмену. Ещё в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году там была создана единая национальная служба здравоохранения. Особое внимание в Италии уделяется репродуктивному здоровью женщин, поэтому среди прибывших медиков были в основном гинекологи. Никита был весьма и весьма неглуп, хотя учился кое-как, но лишь по причине собственной лени, которая побеждала все другие его положительные качества. Ещё в школе парень увлёкся музыкой. После выхода в свет альбомов легендарной рок-группы The Beatles в далекие шестидесятые молодёжь всё больше интересовалась творчеством таких известных участников бой-банда, как Джон Леннон и Пол Маккартни. Никита не стал исключением. Даже спустя десятилетия с момента первого появления история коллектива и его песни не утратили своей актуальности и всё ещё вдохновляли. Гитара для Никиты была настоящим другом. И хотя ни в какие музыкальные школы он не ходил, уроки ни у кого не брал, предпочитая заниматься самостоятельно, через несколько лет он выучил все песни битлов наизусть и с удовольствием пел знакомым.

– Какой интересный парень: красивый, статный, играет на гитаре, – говорили о нём девушки.

Но Никита пока так и не нашёл своё счастье, ту самую единственную любовь отныне и присно. Конечно, время от времени подружки у него появлялись, парень-то он был не промах, но музыкант ждал настоящее чувство.

Самолёт подготовился к взлёту и встал на полосу. Ярослав откинулся в кресле. Глядя в окошко, он видел удаляющийся город, над которым простиралось бескрайнее море белых облаков. На ум пришли слова из детской песенки: «Облака, белогривые лошадки. Облака, что вы мчитесь без оглядки», – мысленно пропел он, вспоминая, как мама, когда ему было пять лет, впервые включила этот замечательный мультфильм. Он достал из рюкзака книгу «Медицинская реабилитация» под редакцией Епифанова и Ачкасова и углубился в чтение.

Некоторые одногруппники говорили ему: «Слушай, Крынский, ты хоть о чём-нибудь, кроме учебников и науки, думать можешь? Нет, Ярый, ты конченый ботаник, пошли с нами погуляем, потусим, может, познакомишься с кем-нибудь. Мы уже взрослые парни, пора и девушками обзавестись». Но Ярослава меньше всего интересовали девушки. Он строил грандиозные планы на будущее, его детская мечта – помогать людям вдали от городской суеты – всё ещё жила в его сердце и стремилась к исполнению. Пока он читал книгу, блаженные отзвуки сна всё-таки коснулись его сознания, веки отяжелели, и он отправился в странствие по царству Морфея.

– Сынок, мы, кажется, заходим на посадку, – хлопая Ярика по плечу, сказал Николай Андреевич.

– Ой, пап, мы так быстро долетели? – сквозь сон отозвался молодой человек.

– Ярик, ты уснул, что ли? Вот и книгу задом наперёд читаешь, – улыбнулся Николай Андреевич. – Что это у тебя? Наверное, опять твоя любимая научная литература? Ой, сын, и в кого ты у меня такой академик?! Сам вроде особой тяги к учёности не испытывал, зато вот занимаюсь литературоведением, пишу, – вздохнув, добавил старший Крынский.

– Так надо же, отец, кому-то и учёным быть, наукой интересоваться. Ты же знаешь, это моя давняя мечта. Но больше всего я хочу стать фельдшером, – твёрдо сказал Ярослав.

– Ладно, сын, пристёгивайся давай, а то не сбудется твоя мечта, – иронично заметил мужчина, гладя парня по голове.

Самолет действительно шёл на посадку, земля была уже близко, но облака нависли над Шереметьево, и в окнах ничего нельзя было разглядеть. Неведомый хозяин небес напустил туману на аэропорт. К счастью, лайнер приземлился благополучно, и вскоре пассажиры рейса готовились к выходу. Ярослав отстегнул ремень, взял свой рюкзак и устремился к открытым дверям. Спускаясь по трапу, он почувствовал, как поток свежего морозного воздуха лёгким холодком пронёсся по всему его телу. «Как же я всё-таки люблю зиму», – вдохновенно подумал молодой человек.

Москва готовилась встречать Новый год: как-никак было тридцать первое декабря! Город сиял чудесными огоньками, гирлянды и прочие украшения были развешаны по всей столице, наряженные шарами и волшебными фигурками ёлки стояли на каждой улице столицы. На базарах и рынках продавали мандарины, запах предстоящего праздника витал повсюду, каждое мгновение было наполнено предвкушением чуда!

Приехав домой, Ярослав взглянул на часы. Ровно полдень. «Скоро прилетит Никита», – с воодушевлением подумал юноша.

А Никита действительно уже торопился на встречу с дорогим другом. Казалось бы, что между ними общего, кроме, разумеется, профессии? Весёлый, активный, непоседливый, не по годам коммуникабельный парень неожиданно для себя сошёлся с неимоверно талантливым столичным юношей, который часами просиживал за книгами, с каждым днём приближаясь к покорению научных вершин и исполнению грандиозных мечтаний. Многие гадали, как вообще они смогли подружиться? И было в этой их взаимной привязанности что-то пушкинское. Помните Онегина с Ленским:

Безупречно, скажете вы, ведь не секрет, что противоположности очень даже притягиваются по всем законам физики, а не только согласно загадочной теореме дружбы, которую люди доказывают на протяжении всей своей жизни!