Читать книгу Лампа для джинна. Книга 2 - Анастасия Евлахова - Страница 1

Когда проводница принесла сладкий чай, в купе воцарился мир. Только гремели ложками, прихлебывали, отфыркивались – горячо! В купейном вагоне было куда прохладнее, чем в общем, так что пили с удовольствием. За окном пролетали деревеньки и крыши утопали в оврагах, как шляпки грибов во мху.

В молчании, которое нарушал только перестук колес, Вовка отставила стакан и обвела всех троих взглядом:

– Я все равно не понимаю, зачем вы за мной увязались.

От сахара Лёля подобрела и больше не смотрела волком, только чуточку хмурилась, но для Лёли и это было уж неплохо. Федя, вальяжно растянув длиннющие ноги на половину купе, полулежал и сонно жмурился.

– Да странно ты себя вела, вот и все, – объяснил Илья. – Ты же мне сказала, что тебе какой-то аноним написывает. Потом – тишина. А дальше мне стала приходить какая-то ерунда.

– Вот и мне, – поддакнула Лёля.

– Погодите, – Вовка подняла руку. – Давайте по очереди. У меня голова пухнет.

Лёля откинулась на спинку и сощурила глаза. Ревнует, с нее станется.

– Ну, смотри сама.

Илья вытащил свой телефон, разблокировал и зашел в их переписку на сайте «ВКонтакте».

– Сначала, я думал, это ты, – он показал на первые сообщения.

все в порядке, не волнуйся. отбой.

– А потом ты начала ко мне так клеиться, что…

Вовка снова заметила, как покраснели у него кончики ушей. Но глянув на экран, она поняла, что стремительно розовеет и сама.

хотя зря я тебя к себе не позвала. все равно тут одна кукую. куковали бы вдвоем. с пользой.

– Э-эй! – возмутилась Вовка. – Это точно не я писала!

– И вот еще.

Илья прокрутил пониже.

если честно, то все время о тебе думаю. это очень плохо? не могу тебя из головы выкинуть.

Вовка зарделась, выхватила свой мобильник и показала у себя полупустую историю сообщений с Ильей.

– Не я это! Не знаю я, как это тебе приходило…

– Я так и думал, – заулыбался он. – На тебя не похоже. Ты такая скромная. Деловая.

Вовка спрятала лицо в ладонях.

– Скромная! Вот спасибо!

– Ну а что? – Илья уже смеялся. – Нет, ты только послушай: «Эта встреча в парке все для меня перевернула. В школе все было по-другому. А там, у пруда…»

Вовка взвыла.

– Не могу эту пошлятину слушать! Пожалуйста, прекрати.

– Ну, не ты же писала. Чего ты, – улыбнулся Илья.

Вовка замотала головой.

– Ужас какой-то.

Но хуже всего было то, что эти глупые строчки удивительным образом перекликались с тем, что и вправду чувствовала Вовка. Только вот вслух или пусть даже в сообщении – она бы ни за что таким не поделилась. Никому бы не призналась, что встреча в парке «все поменяла», что она про Илью нет-нет да думает… А уж, конечно, о ночных визитах она даже про себя не заикалась. Это уж совсем стыдно. Она же еще ни разу…

– К десятому сообщению я уже просто хотел удалить тебя из друзей, – сказал Илья. – А потом почитал дальше и понял, что это точно не ты. Кто-то другой развлекался.

Вовка втащила рюкзак себе на колени и крепко-крепко его обняла, будто хотела им отгородиться, как щитом. Ей было жутко стыдно. Джинн словно прочитал ее мысли и бессовестно вырвал их из контекста. Оголенные провода, а не мысли. Скелеты без плоти и крови. Ясное дело, он все-таки добрался до ее закрытых дневниковых записей. Добрался и бессовестно извратил.

Но зачем же он все это отправлял Илье? Чтобы вот таким вот неприкрытым, бестолковым флиртом оттолкнуть его? Как будто Вовка и без этого плохо справлялась. Убежала как ошпаренная после встречи с автомобилем, а потом вообще на связь не выходила, как последняя социопатка. А загадочность Илью-то, скорее всего, и привлекла. Еще бы, первая, наверное, девчонка на его пути, которая бегает не за ним, а от него.

– Посмотрел твоих друзей в ВК, – продолжал Илья. – На стенке у тебя одна Оля была…

– Лёля я, – гневно заявила та. – Это я для порядка там Ольга.

– Любительница порядка, – с ухмылочкой вставил из своего угла Федя.

– А ты вообще молчи, ходячее недоразумение, – снова разошлась Лёля. – Подойдет очередь, все от и до расскажешь. И мне в том числе.

– Дык а чо рассказывать-то…

– Да погодите вы, – оборвала Вовка. – Так, значит, ты написал Лёле? – повернулась она к Илье.

– Да. Спросил, что за петрушка такая творится с подругой. И она мне накатала целую простыню.

Глаза у него смеялись, и Вовка вдруг поймала себя на мысли, что бессовестный Джинн вообще-то был стопроцентно прав: об Илье она думала многовато.

– Так. И что ты накатала? – Вовка обернулась к Лёле.

Чувствовала, что будет и дальше смотреть на Илью – опять раскраснеется.

– Да у меня точь-в-точь, – возмутилась Лёля, выхватывая, будто меч, свой мобильник. – Про первую партию я уже все поняла, мы с тобой переговорили. А потом вроде как ты была. Просила прощения, что вместе со мной не поехала… Все то же самое писала: что ну никак не можешь и бла-бла… Я решила, что ты поменяла пароль, все восстановила, все в порядке. А потом пошло-поехало.

Читать вслух она не стала: показала переписку на экране.

а вообще-то, Лёлик, если уж совсем по чесноку, то мне твой брат никогда особо не нравился. и если взлетел он там ко всем чертям, то и ну его, не жалко.

Вовка, словно ошпаренная, откинулась на спинку. Опять Джинн все вывернул. Вовка ведь и правда думала, что за Федьку она переживает куда меньше, чем, например, за Илью. Но вот так вот… Бессердечно… Да какой же человек в здравом уме такое напишет?

А может, Джинн и не в здравом уме… Да что она сомневается: он психопат, и все тут.

Вовка выдохнула, зажмурилась, словно могла этим отогнать образ ненормального, который знал, где находятся ее родные, и снова открыла глаза. Федя беззаботно посматривал на нее из угла. Наверное, Лёля ему эти сообщения не показывала. А может, он сразу не поверил, что Вовка способна такое написать на полном серьезе.

– Давай дальше, – попросила она.

– Ну а дальше что? – отозвалась Лёля. – Меня Илья через ВК нашел. И я уже поняла, что автор вот этих странных писулек точно не ты.

– То есть только потом, – отметила Вовка.

– Ну, как потом… – замялась Лёля. – Ну, то есть Илья написал, и я сразу все поняла…

– Ты и правда хоть на секундочку подумала, что это была я?

Лёля вспыхнула.

– Да не думала я! Я уже вообще ничего не понимала! Я только вернулась от Феди, у меня вообще башка не варила…

Вовка отмахнулась. И правда, какая уже теперь разница, что она и когда подумала. В такой-то свистопляске… Хватит и того, что Лёля бросилась ее «выручать» – значит, не потеряна их дружба. Правда, пока неясно, от чего выручать и как.

– Ладно, проехали. А что там у Феди было-то?

– Так вот что. – Лёля недружелюбно зыркнула на брата. – После тех новостей я сразу к нему приехала. На Маслищенко. А там ничего нет!

– Как нет?..

– А вот так. Нет шестьдесят шестого дома. То есть совсем.

Вовка вспомнила, с каким трудом отыскала его сама, и покачала головой:

– Ты, наверное, плохо искала. У них же там нумерация как в психбольнице.

– Ничего не в психбольнице, – подал голос Федя. – Нормально там все. Нужно только до конца улицы дойти и глаза разуть.

– Ну так я и разувала! – ощерилась Лёля. – Я же тебе говорю. Но самое-то главное вот что: никаких взрывов там не было. Улица тихая, никаких обломков, ничего.

– Но ведь сказали же: Маслищенко… – не поняла Вовка.

– Вот и я говорю: чушь какая-то! Я побродила там, пыталась звонить Федьке, а он, зараза такой, не отвечал.

– Ты мне не мамка, не обязан, – передернулся Федя.

– Да я чуть ума там не решилась, – возмутилась Лёля. – Мамка… Телефоны для связи придумали! А ты вечно его засунешь…

– Заткнитесь-ка, а? – попросила, поморщившись, Вовка. – Я все равно ничего не поняла. То есть дома шестьдесят шесть ты не нашла?

– Не нашла! – Лёля схватилась за свой стакан, но чай у нее уже кончился, только сахар лежал на донышке влажным неаппетитным комком. – Вернулась домой. А он там сидит как ни в чем не бывало. Жрет блины. А мама ему подкладывает. Сто лет блинов не жарила, сыночек заскочил, и вот, пожалуйста.

– Ну дык а чо, – удивился Федя. – В гости же просто так не ходят. Не сидеть же пустым.

– «Пустым»! Да ты на всю неделю вперед нажрался, – не унималась Лёля. – Я там бегала, как ненормальная, чуть с ума не сошла, а он – блинчики хомячит! И мама тоже. «Чего ты разошлась…» А того! Как на необитаемом острове живем. Никто и слыхом не слыхивал…

– Ну так мы же с тобой потом погуглили, – миролюбиво отозвался Федя. – Не Маслищенко. Улица Терентьева, двадцать шесть. Там взорвалось.

Вовка заерзала на месте.

– Да быть такого не может, я же тебе говорю, – продолжала Лёля. – Я своими ушами слышала…

– Я тоже помню, – кивнула Вовка. – Диктор четко сказал: Маслищенко.

– Значит, у вас бананы в ушах у обеих были, – парировал Федя. – Или диктор перепутал.

– Скорее диктор перепутал, – заметил Илья. – Мало ли что у них там на телевидении.

– Но я же видела…

Вовка вспомнила фонарь на крыльце и цветные осколки. Это был Федькин дом, странный, нетиповой.

– Ну ладно, постойте, – прервал Илья. – То есть я тебе тогда и написал, правильно? Когда ты искала Федю?

Он глянул на Лёлю. Та закивала.

– Да. И я Илье все выдала. И про взрыв, и про Вовкину ерунду в сообщениях. Я бегала, как бешеная, а Вовка знай себе строчит – на Федьку пофиг, не жалко… Ну, то есть не Вовка… Теперь уже поняли…

Лёля запнулась.

– Ну вот, – вступил Федя. – А потом, когда я уже к себе уехал…

– …не знаю куда уехал! Ты меня потом сам к себе сводишь. Покажешь этот твой волшебный исчезающий дом шестьдесят шесть, – снова влезла Лёля.

– Ну и покажу! Короче. – Он отмахнулся от сестры и повернулся к Вовке. – Они с Ильей там что-то перетерли и решили, что тебя как-то круто взломали. Ну, слишком уж много личных данных. Где, что… А ты раньше тоже у меня про какие-то странные номера выведывала. Короче, пришлось копнуть.

– Федька же у нас специялист, – передразнила Лёля. – Взломщик фигов.

– Да куда уж тебе без «специялиста», – отозвался Федя.

Илья чуть наклонился к Вовке, отчего та невольно вздрогнула, и тихонько поинтересовался:

– Они всегда такие?

Вовка фыркнула, скрывая замешательство:

– Еще бы.

– И как ты их терпишь?

– Да никак. Я с Федькой только недавно снова начала общаться. А Джинн…

– Эй, а ну-ка без нас не продолжать! – прервала их Лёля. – Сейчас и тебя, Вовка, допросим. Как ключевого фигуранта.

– Кого?.. – скривилась Вовка. – Короче, как вы меня нашли?

– Короче, – эхом отозвался Федя. – Вечером я увидел, что с твоего ай-пи прошла оплата, копнул – куда, чего – и вытащил данные про поезд. Ну, мы все трое и решили тебя утром перехватить. Звонки вообще не проходили, в ВК тоже до тебя ничего не долетало.

– То есть от «тебя» всякая мура сыпалась, – хмуро поддакнула Лёля, – а тебе ответить никак. Вообще супер. Я такого еще не видела.

– Вот мы и решили, что надо тебя всем коллективом спасать. От чего бы то ни было, – улыбнулся Илья.

– Хотя бы выяснить, какого черта ты мутишь, – добавила Лёля.

– Да я-то ничего не мутила! – вскинулась Вовка.

– А вот теперь ты и рассказывай. Твоя очередь, – кивнула Лёля.

– И почему ты вместо экзамена сидишь в поезде, – напомнил Илья. – Мне Лёля сказала, что экзамен у тебя сегодня. А ты взяла и куда-то поехала.

Вовка потупилась. Все это время она нет-нет да поглядывала на свой мобильник, но экран чернел, как и прежде. Джинн молчал, как будто Вовка и вправду пропала с его радаров.

Закралась предательская мысль: что, если он таким изощренным способом выкурил ее из квартиры, и теперь там орудует? Но выносить там толком нечего: старенький Вовкин ноутбук едва тянул две вкладки браузера, а папа свой забрал. Оставался малюсенький телевизор на холодильнике да бытовая техника, но телевизор стоит копейки, а встроенную стиральную машину еще нужно выломать. В общем, не стоит оно усилий. Да и зачем придумывать такую многоходовку? Стоило бы Джинну просто позвонить и сообщить, что с родителями что-то случилось, Вовка сорвалась бы куда угодно – и когда угодно. И ни к чему было тянуть столько дней, нагнетать непонятный страх и играть в загадочные игры.

Страх и игры… Может, именно это для Джинна и главное?

Вовка вздохнула и аккуратно начала. Сначала рассказывала неохотно, ходила вокруг да около и смотрела на телефон, как будто просила у него разрешения. Потом осмелела и выложила все от начала и до конца. С вечера воскресенья, когда не вернулись родители, и до этого утра, когда она пропустила свой вступительный. Показала все три фотографии маминой цепочки и снимок из папиного бумажника.

Лёля кусала губу, Федя посерьезнел и стал совсем на себя не похож, а Илья задумчиво рассматривал свой подстаканник, как будто хотел выучить все завитушки.

– То есть он запрещал тебе с нами общаться? – переспросила Лёля.

Вовка поколебалась.

– Не то чтобы напрямую… Ну, смотрите.

Она показала им сообщения.

– Вот, – она протянула мобильник Илье. – Это когда мы с тобой ходили в полицию. А вот эти, – она показала Лёле, – пришли, когда в тебя камнем кинули.

Лёля задумчиво потерла затылок.

– Поэтому я и не могла поехать с тобой к Феде, когда мы увидели новости. Боялась, что случится что-нибудь еще. И… – Вовка сделала паузу. – Вот.

Она вытянула из рюкзака провод, а за ним – коробочку зарядного устройства. Откопала жетон, который оказался теплым, будто не в кармане лежал, а на столике – нагревался на солнце.

– Зачем это, я не знаю, – пожала Вовка плечами. – Но мне от них не избавиться.

– Да врешь.

Федя привстал, забрал жетон и взвесил его на ладони.

– Видишь треугольник? Это я его выцарапала, – показала Вовка.

– Угу, еще про привидений тут расскажи.

Федя потянулся к окну, опустил створку, и в купе ворвался теплый ветер. Затрепетали занавески. Грохнул воздушным потоком встречный поезд, промелькал мимо свежеокрашенными вагонами.

– Вот так.

Встречный исчез, Федя замахнулся и выкинул жетон на бегущие шпалы.

– Не поможет, – хмуро отозвалась Вовка. – Я уже его выбрасывала.

– Не верю, – помотал головой Федя. – Остальное еще с горем пополам объяснить можно. Мало ли что за приложение этот «Джинн». А вот во всякую чертовщину – не поверю ни за что. И в Светку эту твою тоже.

– Но Света была… – заикнулась Вовка.

– Не было, – отрезал Федя и шлепнулся обратно в свой угол.

Лёля все кусала губу и смотрела на брата без особой уверенности.

– Хорошо, спорим на тысячу рублей, – Вовка протянула Феде ладонь.

И тут же захотела ее отдернуть. Про кражу у Марьяны Леопольдовны она даже не заикнулась. При воспоминании о том, как хрустели новенькие бумажки у нее в кармане, Вовке хотелось зарыться лицом в купейную подушку. Когда этот кошмар кончится, она придет к Марьяне Леопольдовне с повинной и вернет все в двойном размере. Не она это украла. Ее Джинн заставил.

Так ей хотелось думать. Но совесть нашептывала: выбор-то был твой…

– Вот еще. Ты с этим, с богатеем спорь, – Федя кивнул на Илью. – Он же нам оплатил купе. Наш личный миллионер.

Илья поморщился:

– Купе миллион не стоило.

– Ну и ладно, – хмыкнул Федя. – Все равно. Все финансовые вопросы – к нему. Наш дорожный банк.

– Слышь, – не поднимая глаз, очень тихо и очень серьезно проговорил Илья. – Не смей меня так называть. И шуточки эти свои про миллионеров – тоже завали. Понял?

Вовка впервые увидела Илью таким разъяренным. В школе, да и потом, с ней наедине – он всегда улыбался. Казался этаким рубахой-парнем, которому все нипочем. Теперь он выглядел по-другому.

– Да ты чо, – растерялся Федя. – Неправда, что ли? У тебя деньжата водятся…

– Закрыли тему. Понял? – еле слышно выдохнул Илья.

Повисло неловкое молчание. Федя ковырял носком ботинка край коврика, Лёля отвернулась, Илья снова крутил в руках стакан.

Вовка хотела рассказать еще один эпизод – про Риту и ее брата, про несостоявшуюся встречу в заброшенном особняке и отражения в зеркале (хотя верить в увиденное Вовка упорно отказывалась) и про то, как загадочно Рита перестала отвечать на сообщения. Теперь уже Вовке думалось, что исчезла Рита неспроста. Скорее всего, ее «способ» не сработал и отвязаться от Джинна не удалось – вот поэтому-то она и не явилась, поэтому больше не выходила на связь. Неизвестный ей попросту запретил, придумав новую забаву.

Вовку передернуло.

У нее-то с Джинном точно не покончено. Он ведь знает, где ее родители…

– Вы зря со мной поехали, – сказала Вовка. – Я не знаю, чего от него ждать. Эта машина, мальчишка с камнем, взрыв газа…

– Вовк, – Лёля подалась вперед. – Он тебя запугивал. Кем бы он ни был, настоящего вреда он никому из нас не причинил.

– Ага, как же, – вскинулась Вовка. – У тебя весь затылок в кровище был! Я пол-бутылки перекиси на тебя вылила!

– Ну и что? На ногах стою, и ладно, – парировала Лёля. – Не страшно.

Вовка качнула головой.

– А взрыв? Даже если не у Федьки – ведь люди могли пострадать!

– Не-а, – сказал Федя. – Я же гуглил. Дом был аварийный, на снос. Расселенный. Там никого не было.

– Он просто тебя запугивал, понимаешь? – закивала Лёля.

– Техническая база у него хорошая, – вставил Федя. – Следить он умеет. Влезть, разузнать что нужно, взломать – это да. Но больше он тебе ничего не сделает. Не посмеет. Он же не дебил, с Уголовным кодексом играться? А вот попугать девчонку – это даже я могу понять.

Вовка хотела возмутиться, но вместо этого замотала головой.

– А как же фотографии? Мамина цепочка? Это та самая цепочка, понимаете?

– А пусть и она.

Лёля потянулась и – удивительное дело! – взяла ее за руку. Сменила гнев на милость.

– Это же не значит, что он угрожает твоим родителям, – добавила она. – Может, они знакомы. Может, они у твоего Джинна в гостях.

– Ага, и на телефоны не отвечают, – скривилась Вовка. – С чего бы они вот так пропали? И ни словечка!

– Ну, возможно, он чуточку психопат. И пользуется безобидной ситуацией, чтобы разыграть перед тобой шоу. Может, они отправляли тебе смс или письма и думали, что дошло. А этот Джинн твой все извратил. Решил пошутить. И цепочку он просто позаимствовал.

– Угу, и бумажник папин тоже. «Я только гляну, перепишу у тебя данные с карточек, ладно?» – сыронизировала Вовка.

– Да ну нет, – Лёля сжала ее руку посильнее. – Мне кажется, ты все усложнила. Он тебя напугал, это правда. Напустил тумана. Но настоящего вреда ведь не причинил. И ничего он тебе не сделает. Ни тебе, ни нам.

– А Яшка куда делся? Из запертой квартиры пропал! – напомнила Вовка.

– Яшка, скорее всего, выбежал вместе с тобой. А ты и не заметила, – миролюбиво отозвалась подруга.

Вовка тоже такую версию допускала, но теперь только выдрала из Лёлькиной руки свою ладонь.

– Так что же, ты считаешь, я все себе надумала?

Подруга качнула головой.

– Я просто думаю, что ты все немножко преувеличила. Я уверена, что псих твой вполне себе реальный, но вот бояться… бояться его точно не стоит.

– И ты, Федя, так думаешь? – Вовка повернулась к нему.

– Я в этом уверен. Ты сама подумай: с чего какому-то нездоровому типу трогать твоих родителей?

– Потому что он нездоровый?..

– Ну, мы еще не знаем, насколько. Но пока что тенденция ясна: закон в явном виде он не переходит.

– А как же все эти его манипуляции… в Интернете, в моем телефоне? – напомнила Вовка.

– Одно дело – убить человека, другое – взломать «ВКонтач», – ответил Федя.

Вовка скинула с колен рюкзак и подскочила.

– Ну, спасибо вам. Друзья, называется.

Она вылетела из купе и с грохотом захлопнула за собой дверь. Ушла в начало вагона, вцепилась в поручни и прижалась лбом к стеклу. Мимо протянулся какой-то городок – буроватый, хмурый, словно выцветший. Скользнул перрон с названием станции, но Вовка прочитать не успела. Не сбавляя хода, поезд бежал вперед.

– Они же тебя успокоить хотели, только и всего.

Рядом встал Илья. Тоже взялся за поручни, но на Вовку не смотрел и не улыбался.

– Угу, – кивнула Вовка. – Сказали, что я – психованная истеричка. Сделала из мухи мамонта.

– Слона, – машинально поправил Илья.

– А я говорю «мамонта». Всегда говорю, – капризно отозвалась Вовка. – Мое право.

– А чем же мамонт лучше слона?

Илья развернулся и оперся локтями о перила. Вовка не смотрела в его сторону, но краем глаза все же заметила, что он слегка улыбается. Кривая улыбочка, от которой в животе ухает.

– Мамонты меховые, – пояснила Вовка. – У них бивни красивые. И их больше нет.

– Ты из сострадания, что ли? Чтобы не забыли? – рассмеялся, уже не скрываясь, Илья.

– Типа того, – хмуро ответила Вовка.

– Ты, это, – он тихонько, по-дружески, пихнул ее в плечо. – Не дуйся. Мы ж уже с тобой едем. Все выясним. Куда денемся.

– Куда-куда… Вылезете на следующей станции и обратно поедете, – огрызнулась Вовка. – Вы же в Джинна не верите. А я верю. Не хочу, чтобы он мне прислал что-нибудь реальное. Про родителей.

Она замолчала. К глазам подступали слезы. Она поняла, что боится по-настоящему. Лёля могла говорить что угодно, и аргументы у нее были очень даже убедительные, но одно дело – разум, и другое – чувства. Страху не объяснишь, что, скорее всего, Джинн не зайдет слишком далеко. Да и где границы этого «слишком»? Где гарантии?

Илья придвинулся поближе и неловко ее приобнял.

– Ну ты чего, – пробормотал он. – Никуда мы не денемся. Я уж точно. В Краснокумске я еще не бывал. Неплохая поездочка на каникулы, а? Как думаешь?

– Зашибись поездочка, – шмыгнула носом Вовка.

На секунду она совсем забыла, что собиралась плакать.