Читать книгу Первая раса - Анастасия Флейтинг-Данн - Страница 6

Риса проснулась оттого, что пальцы непроизвольно сжались на мягкой, пушистой шерсти. Девушка улыбнулась. Маленькой она всегда мечтала, что однажды проснётся в своей комнате, рядом с верным четвероногим другом, и чтобы в дверях стояли родители и улыбались. Риса потянулась и открыла глаза.

– Нет, не в этот раз, – с долей иронии промурлыкала она и погладила волка. – Здравствуй, Винни. Я ведь не ошиблась с твоим именем? Надо же, и ноги целы.

Винни спрыгнул с кровати. Потянулся, зевнул, продемонстрировав белые острые зубы, и добродушно завилял хвостом.

– Не думаю, что тебе это интересно, но, знаешь, я впервые за несколько месяцев выспалась, – призналась Риса.

Винни сел перед ней и склонил голову набок. Совсем как собака, внимающая словам хозяина.

– Вот ещё бы умыться для полного счастья, – потянулась Риса, прогоняя остатки сна.

Винни, помахивая хвостом, призывно гавкнул и направился к двери. Девушка поспешно вытащила из рюкзака косметичку и полотенце – незаменимую вещь для автостопщиков, накинула кофту и поспешила за волком. В коридоре прислушалась: в доме висела тишина.

– А твой хозяин дома?

Риса сама не знала, почему обратилась к волку так, будто ожидала осмысленного ответа. Она уж точно не ожидала, что собака мотнёт головой, указывая на закрытую дверь. Наверное, Эль ещё спал, и Риса постаралась шуметь как можно меньше.

По г-образному коридору Винни привёл её к ванной комнате. Здесь он сел, виляя хвостом, как довольная собой собака.

Девушка приоткрыла дверь, заглянула внутрь. Поправив бретельку майки, рассеянно поблагодарила Винни и вошла. Через пару мгновений она выглянула из ванной:

– Если ты не возражаешь, я бы хотела побыть здесь без свидетелей.

Волк тут же встал и потрусил обратно в гостиную.

Тёплый душ взбодрил, и вместе с утекающей водой с Рисы смывались остатки прошлой ночи. Всё снова хорошо, пусть и, наверное, ненадолго. Как сказал ей однажды один хороший друг: «Живи моментом. Трудности даются нам для того, чтобы мы работали над собой, становились лучше. Счастье и спокойствие – награда за труды, перерыв между рабочими днями. И он не будет длиться вечно. Но запомни: человеку никогда не посылается того, что свыше его сил. Ты справишься со всем. А пока тебе дают время для отдыха – отдыхай. Наслаждайся каждой секундой».

Дверь в комнату Эля так и была заперта. Винни же лежал на софе, уставившись в работающий телевизор. Увидев Рису, волк радостно завилял хвостом, словно приглашая девушку присоединиться к просмотру.

– А… что смотришь? – спросила Риса, с недоверием глядя на зверя.

Винни издал звук, похожий на ворчание, и снова вернулся к просмотру фильма. Риса же, прошла к барной стойке, где в кофемашине ждала кружка с горячим напитком.

– Надеюсь, мне не возбраняется? – спросила она у Винни, снова ловя себя на том, что разговаривает с ним как с человеком. Волк глухо гавкнул, что было расценено как согласие.

Кофемашина работала на удивление быстро. Рисе показалось, что она только нажала на кнопку, как кружка сразу же наполнилась. Попивая кофе мелкими глотками – лезть в холодильник за молоком она не решилась – Риса подошла к огромному панорамному окну, откуда открывался хороший вид на центр города.

Небо над Штайнбахом было затянуто серыми тучами, неподвижно застывшими: всё затихло в предвкушении надвигающейся непогоды. В отдалении, выделяясь на фоне свинцовых клубов, летел клин перелётных птиц. Природа повернулась лицом к приближающейся зиме.

Попивая обжигающий напиток, Риса попыталась представить, где находится. Здание было очень высоким по сравнению с другими домами, явно выше десяти этажей. Если бы Риса жила в Штайнбахе немного дольше, то бы сразу сориентировалась на местности. Но пока она не понимала, в какой части города пребывает.

Риса не знала, сколько простояла у окна. Во всяком случае, от остановки на центральной улице успели отъехать четыре автобуса. В какой-то момент в отражении окна ей показалось движение за спиной, и тут же над ухом прозвучало:

– Что интересного показывают?

От неожиданности Риса чуть не выронила кружку:

– Господи Боже!

Подошедший тише мыши Эль понимающе кивнул:

– Да, я тоже долгое время пугался. А со временем привык. Согласись, было бы странно, если бы я и по сей день вопил, глядя в зеркало по утрам.

Испуг Рисы как рукой сняло.

– Не смешно, – проворчала она.

– Нет? – удивлённо вскинул брови Эль. – Хотя действительно, тут впору плакать.

Винни скосил глаза и фыркнул, будто выдавил смешок.

– Как спалось?

– Хорошо, – Риса поспешно допила кофе. – Даже ноги целы.

– Ага, шпилька всё же понравилась? – обрадовался Эль. – Ну, рад, что всё хорошо. Мне нужно будет уйти, до обеда меня не будет. Найдёшь чем заняться?

– Да уж найду, – смиренно отозвалась девушка.

Эль глянул на неё, чуть склонив голову. Будто прислушивался к чему-то.

– Я понимаю, что тебя распирает от вопросов. Но потерпи немного, ладно? Мне пора идти, и я не хочу обрывать разговор на полуслове.

– Но ты потом всё расскажешь, верно? – уточнила Риса.

Молодой человек помедлил с ответом, но всё же кивнул.

– Я вернусь, и мы обо всём поговорим.

Эль уже выходил из комнаты, когда Риса окликнула его:

– Может, мне сделать что-то на обед? Ты разрешил мне переночевать, а я бы приготовила что-нибудь, – пояснила она в ответ на удивлённый взгляд нового знакомого. – Вроде как услуга за услугу?

Эль задумчиво уставился в потолок.

– Знаешь, ты… Делай так, как считаешь нужным. Будь как дома. Только, – он пальцем указал в направлении своей комнаты, – туда, пожалуйста, не заходи. Ладно?

– Конечно, – заверила Риса.

– Ладно, постарайтесь не скучать без меня, – Эль махнул рукой и вышел из гостиной.

Некоторое время Риса стояла, задумчиво глядя ему вслед. Затем пробормотала, обращаясь не то к себе, не то к Винни:

– Думаешь, он сможет помочь?

Винни гавкнул, не отрываясь от экрана.

– Эмм… прости, я не понимаю волчьего.

Винни строго глянул на Рису и как будто покачал головой, осуждая её сомнения.

– Наверное, когда-нибудь я научусь понимать тебя так же, как и твой хозяин, – улыбнулась Риса. – Если, конечно, у меня будет на это время.

***

– …Всё в порядке, милый?

– Что? – переспрашивает Эль.

– Я спросила, всё ли в порядке, – повторяет женский голос. Кажется, из кухни.

– Да, всё нормально, – Эль чешет тыльной стороной ладони переносицу и снова принимается яростно тереть щёткой въевшееся в ворс ковра пятно.

– Ты какой-то рассеянный сегодня. Ничего не случилось?

– Всё в порядке. Просто вот думаю, чем это можно оттереть, – ворчит он. – Что это, Агнесс?

– Это называется «заботой о близких», – голос звучит уже ближе.

– А?

– Я просто беспокоюсь о тебе, – возникшая в дверях женщина мягко улыбается. – Прости, если навязываюсь.

На щеках Эля тут же проступает едва заметный румянец.

– Не говори глупостей, Агнесс. Ты – последний человек, которого я уличу в навязчивости.

Улыбка на губах женщины становится чуть шире.

– У тебя кто-то появился?

– С чего ты взяла? – Эль опять взялся за пятно.

– Ты обычно всегда такой сосредоточенный, всё у тебя под контролем. А тут, – Агнесс опускается на край кровати. – Я три раза спросила, будешь ли ты чай или кофе.

– Правда? – искренне удивился Эль. – Прости, я не слышал.

– Потому что блуждал в своих мыслях, – кивнула женщина. – И всё же.

– Что?

– Ты познакомился с девушкой?

Эль внимательно глядит на подругу, как можно непринуждённее отвечает:

– Глупости. Ты – единственная женщина в моей жизни. – Добавляет после короткой паузы: – Если у меня кто-то появится, ты узнаешь об этом второй.

– Почему? – тут же удивляется Агнесс.

– Потому что первым об этом узнаю я.

– Ах, вот оно что! – смеётся женщина. – Ну, что ж. Пожалуй, ты не совсем прав. Я узнаю как минимум третьей. Потому что вторым посвящённым в эту тайну определённо станет Винни.

Эль не удержался и усмехнулся:

– И ты ещё думаешь, что с такой женщиной мне нужен кто-то ещё?

Тут уже Агнесс заходится в приступе смеха. Да так, что слёзы проступают на глазах. Эль улыбается, невольно радуясь тому, что сумел рассмешить подругу. Он бросает мокрую губку в ведро с мыльной пеной и, упирая руки в бёдра, заявляет:

– Знаешь, я не буду заставлять тебя спрашивать в четвёртый раз. Я буду чай.

– Я так и думала, – Агнесс вытирает увлажнившиеся глаза. – Уже готово. Бросай всё, милый, и пошли…

…Этот разговор с Агнесс случился всего каких-то два месяца назад. Но в последнее время Эль вспоминал его всё чаще и чаще. Возможно потому, что Агнесс действительно стала третьей. А может, всё дело было в пятне: за два месяца Эль так и не смог оттереть его.

Промозглый ветер пробирал до мозга костей. За всего лишь пятнадцать минут ходьбы Эль замёрз как собака, промочил ноги, да к тому же обнаружил в кармане куртки лишь пустую сигаретную пачку. Последнее окончательно вывело его из себя, так что он пролетел мимо просящего милостыню старика на остановке, даже не глянув на него. Опомнился Эль уже на подлёте к шестнадцатиэтажке.

«Прости, старина, – мысленно обратился он к нищему. – Я исправлюсь».

Не доходя до парадного входа, Эль обогнул здание и вышел к подземному гаражу. Стоило ему выйти на подъездную дорогу, как решётчатые ворота с гулом поползли вверх, пропуская парня. Они поднялись ровно на такую высоту, чтобы Эль спокойно прошёл, и быстро опустились за его спиной.

Эль решил пойти по лестнице, но возле шахты лифта помедлил, и всё же заглянул в кабину. На месте привычного потолочного освещения зияла дыра. Эль просунул руку в отверстие, пошарил там и вытащил новую, запечатанную пачку «Лаки страйк». На упаковочной плёнке чёрным маркером кто-то вывел: «Кушай с булочкой».

– Спасибо за рыбу, – пробормотал Эль, поспешно стянув плёнку.

Тяжёлый дым заполнил лёгкие, и как будто сработал датчик поднятия настроения: раздражение понемногу отступало. Эль снова затянулся, повёл плечами и неторопливо двинулся вверх по лестнице. Шаги эхом отдавались от бетонных ступеней. Звук, который каждый раз навевал воспоминания…

…Он бежит по длинному чёрному коридору. За его спиной, за поворотом, слышны шаги. Металлические набойки на ботинках чеканят каждый шаг.

Мальчик забегает в открытую дверь в конце коридора и попадает в бойлерную. Здесь душно. Мерно гудит котёл отопления. Он судорожно мечется по тёмному помещению, пытаясь найти укрытие.

Наконец мальчик обнаруживает зазор между стеной и бойлером. Тяжело дыша, он старается забраться в промежуток как можно глубже. Натыкается на горячий котёл, обжигается, оцарапывает глаз о какой-то острый вентиль. Но всё же лезет, молча и упорно. Наконец замирает и заставляет себя дышать как можно спокойнее.

Снаружи раздаются неторопливые шаги. За ним пришли. Мальчик вжимается в стену, дрожа от страха. Может, ему повезёт. Господи, сделай так, чтобы повезло!

Тишина. Тишина ещё страшнее. В голове всплывают картины: его преследователь внезапно выскакивает, хватает его и вытаскивает наружу. Мальчик жмурится и сжимается в комок.

– Я знаю, ты где-то здесь, – слышится холодный голос. Мальчик закрывает рот рукой, чтобы дышать как можно тише. – Брось, парень, всё равно не убежишь.

Человек входит в комнату. Его шаги с отзвуком металла громом отдаются в голове. Нужно быть как можно тише! И, возможно, тогда он сможет спастись…

По щеке что-то скользнуло. Он что, плачет? Нет, наверное, это кровоточит царапина под глазом. Уже неважно. Важнее всего – выжить. Пальцы его нащупывают висящую на шее подвеску. Синий камушек. Мальчик сжимает его в ладони. Только бы и вправду помогло!

– Хватит прятаться, – голос разъедает мозг как кислота. – Давай уже покончим с этим.

Сильная рука хватает его за шиворот. Мальчик пытается уцепиться за трубу, но это не помогает. Его выдёргивают из пролома в стене и встряхивают на весу. В руке мужчины блестит тонкий нож. Окровавленный.

– Туки-та, парень, – шипят ему на ухо.

Он закрывает глаза и молится про себя. Господи, только помоги мне. Только спаси меня! Я не хочу умирать!

Не хочу!

В коридоре раздаются быстрые шаги. Кто-то бежит.

– Папа! – кричит ребёнок. Девочка. – Перестань! Пожалуйста!

Мужчина на мгновение замирает, застигнутый врасплох. Разжимает ладонь, и он падает на пол, сильно ударяясь локтем.

– Ты что здесь делаешь? – рычит на девочку мужчина. – Вон отсюда!

– Папа, пожалуйста! Не надо!

– Стой… подожди…

– Папа! – девочка вцепляется в руку отца и хватает нож за лезвие.

Раздаётся пронзительный и отчаянный крик боли. Эхом отражается от стен и врезается ему в уши. Как же хочется зажать их, не слушать! Но страх сковывает по рукам и ногам, и не остаётся ничего другого, только слушать, как кричит девочка, громко и беспомощно…

…Эля вывел из воспоминаний отголосок детского крика. Молодой человек ненадолго остановился, глядя перед собой. От старой царапины под глазом не осталось и следа, ушибы и синяки давным-давно сошли, побои превратились в шрамы. А вот рана в душе заживала медленно и болезненно, да так и не затянулась, до сих пор кровоточа. Молодой человек выбросил окурок в пустоту между перилами, преодолел ещё три лестничных пролёта и толкнул стеклянную дверь.

– Я дома, – автоматически проговорил он разуваясь.

На эти слова, словно корабль на свет маяка, в коридор вышел Винни. Увидев хозяина, он приветственно завилял хвостом. Эль нарочито медленно снял куртку, сдвинул обувь к стене. И только после этого сообщил:

– Агнесс велела тебе кланяться, – и чуть склонился.

Винни издал глухое ворчание и потянулся, словно кланяясь в ответ.

– Да, примерно то же самое я ей и сказал, – Эль поёжился. – Там так сыро – сдохнуть можно. Ну, у вас здесь всё в порядке? – спросил он чуть тише. – Тебе уже почесали брюшко?

Винни сел, всё так же виляя хвостом.

– Ну, – Эль поправил воротник водолазки, – теперь моя очередь.

Увиденное в гостиной ошарашило его. В комнате царил порядок. Нет, не то чтобы здесь обычно правил хаос. Эль назвал это «творческим бардаком»: что-то лишнее здесь, что-то ненужное там. Он не то, что не умел убираться – как минимум Агнесс могла это опровергнуть – просто чрезмерный, буквально кричащий о себе порядок его раздражал. Это всегда выглядело в глазах Эля чем-то неестественным.

Риса же умудрилась сделать так, что всё вроде лежало на своих местах, но выглядело аккуратнее, чем обычно. «То ли это женская магия, – подумал Эль, – то ли…»

– Что с полами?

Хозяйничающая на кухне Риса обернулась.

– Полировала, – ответила она без тени улыбки. – Ещё минут пятнадцать, и всё будет готово. Привет.

Эль почему-то смутился. Пробормотав «Привет», он вышел из комнаты. Через мгновение раздалось его недовольное:

– А где мои вещи?!

– Они в бойлерной, сохнут! – отозвалась Риса, не отрываясь от готовки.

Эль с недовольным видом заглянул в гостиную:

– Я же говорил: не входить в мою комнату…

– Я и не входила, – парировала девушка. – Винни сам всё принёс.

– Сам? – брови Эля поползли вверх, и он метнул в волка уничтожающий взгляд. – Да неужели? Тебя потрепали за ухом, а ты и растаял?

Естественно. Бойлерная всегда самая тёплая комната в доме, независимо от времени года. «Надо же, – пробормотал Эль, – не знал, что тут есть верёвки».

– Почему они так пахнут? – крикнул он, чтобы в кухне было слышно.

– Я добавила кондиционер для белья, – прокричала в ответ Риса.

Эль молча вернулся к барной стойке, запустил кофемашину. Пока кружка наполнялась ароматным напитком, он искоса поглядывал на Рису. Отпил кофе и задумчиво отметил:

– И вкус у кофе изменился.

– Я же сказала: я добавила кондиционер для белья.

Эль скосил на Рису округлившиеся глаза, и она, сдерживая смех, добавила:

– Это мы с Винни её прочистили.

– Вы с Винни? – уточнил Эль. – Что, неужели даже он принимал участие в уборке? Быть не может! Что ты с ним сделала?

– Абсолютно ничего. Он замечательный покладистый мальчик, – Риса потрепала Винни по голове. – Может, подождал бы ты с кофе? Скоро обед.

Эль всё равно сделал глоток, то ли назло, то ли не расслышав.

– Слишком покладистый для демона, да? – спросил он, пристально глядя на Рису.

– Демон? Ну, ты перегибаешь палку, – девушка опустилась перед Винни, принялась чесать волчью шею. – Никакой ты не демон. Ты самый лучший, самый послушный, самый пушистый мохнолапик…

Винни задрал острую морду кверху и принялся усиленно молотить задней лапой, вызвав смех Рисы и новую порцию почёсываний.

– Что на обед? – Эль вздохнул. Старался как можно тише, но не вышло.

– Гуляш, – тут же отозвалась Риса. – Я, если честно, впервые его готовила, не знаю, получилось ли… Что? Что-то не так?

Эль смотрел на неё, натянуто улыбаясь. Как если бы боящемуся змей человеку совали под нос боа констриктора и заверяли, что он очень милый.

– Наверное, очень вкусно, – виноватым тоном произнёс Эль, не желая обидеть владельца боа.

И тут до Рисы дошло:

– Ты не ешь мяса?!

Эль поджал губы и покачал головой.

– Сам виноват, нужно было сразу сказать. Но ничего страшного, правда. Наоборот: тебе больше достанется. Во всём нужно видеть хорошее!

– Да уж, – промямлила Риса. – Значит, это было для Винни?

Эль виновато пожал плечами.

– Ну, – девушка потёрла плечо, – а рыбу ты ешь?

– Рыбу я ем, – поспешил заверить Эль. – Это только с мясом не заладилось.

Щёки Рисы порозовели.

– У меня тоже.

– Ты серьёзно? – удивился Эль. – И давно?

– Как и ты. Я была странным ребёнком. По меркам администрации приюта, конечно. Значит, у тебя сегодня гуляш на обед, – обратилась Риса к Винни.

Волк завилял хвостом и оглушительно гавкнул. Эля же слово «приют» словно щёлкнуло по носу, напоминая о необходимости разговора.

Но за обедом он так и не проронил ни слова. Смотрел в свою тарелку, и мысли его бродили где-то далеко. За последние сутки всё произошло слишком быстро. Это не пугало, но заставляло быть настороже. К чему всё шло – к худу или добру?

В его ногу уткнулся мокрый нос, и Эль опустил взгляд. Из-под стола на него смотрел Винни. Молодой человек качнул головой, безмолвно спрашивая, чего тот хочет. Винни мотнул головой в сторону противоположного края стола.

Риса уныло перебирала еду в своей тарелке, глядя перед собой. Винни глухо брехнул, будто подавая Элю знак. Тот нахмурился и покачал головой. Винни снова уставился на него упрямым взглядом. Тогда молодой человек попытался отпихнуть его ногой, но волк зарычал и оскалился. Эль шикнул на него и молча продолжил трапезу.

Через некоторое время он всё же заговорил, обращаясь к Рисе:

– Значит, ты полностью на мели?

– У меня в первый же день украли кошелёк в автобусе, – Риса вздохнула, – со всеми моими сбережениями.

– Ворона, – беззлобно пробормотал Эль и добавил уже громче: – И много там было?

– Три сотни.

– Сколько же времени ты планировала жить на три сотни?

– Если честно, я собиралась нанять детективов, чтобы они помогли мне найти родителей.

Риса искренне надеялась, что Эль предложит ей свою помощь, но вместо этого тот скептически хмыкнул:

– Час работы у них оценивается от пятидесяти евро. Ты думала, они справятся за шесть часов? Как ты вообще планировала жить?

Риса промолчала.

– Что же ты делала целый месяц? – продолжил расспрос Эль.

– Работала няней.

– И как успехи?

– Как видишь, язва, – огрызнулась Риса. – Меня выгнали и не заплатили ни цента.

– Ты настолько бездарная няня? – Эль подпёр щёку рукой.

Щеки Рисы вспыхнули.

– Такая же, какой ты джентльмен, – процедила она, метнув в молодого человека гневный взгляд.

– Спокойно, – примирительно проговорил Эль. – Я просто пошутил. Не нужно всё принимать так близко к сердцу.

Риса повертела в руках столовые приборы, а затем, глубоко вздохнув, вернулась к еде.

– Ты хотела знать, откуда я знаю твоих родителей, верно?

Теперь девушка подняла на него глаза, полные надежды. Сидящая напротив, она была похожа на нашкодившего щенка, всем сердцем ждущего прощения. Эль поймал себя на мысли, что очень хочет ей верить.

– Ты знаешь мою мать по имени. Это ведь не просто так, верно? – подала голос Риса.

Эль внимательно смотрел ей в глаза, как будто прикидывая, стоит ли говорить правду.

– Твои родители… – он запнулся, а потом, будто перескочив через невидимое препятствие, выговорил: – Они сделали большое состояние на простых людях. Обманным путём. Когда я был маленьким, о них очень хорошо знали как о крупных мошенниках. Понимаешь? Поэтому я не хочу, чтобы ты их искала.

Риса помолчала переваривая.

– Ты сказал, что у вас не заладилось.

Эль сжал вилку в кулаке, кивнул:

– Семейная история. Вложили всё и всё потеряли. Понимаешь?

Риса кивнула и опять замолчала.

– Я забивала имя матери в поисковиках, – наконец ответила она. – Ничего подобного не находила. Может, ты что-то путаешь?

– Можно запросто сменить фамилию, – пожал плечами Эль. – А можно подчистить информацию о себе. А можно и то и другое вместе.

Риса уставилась в тарелку, но к еде не притронулась. Эль открыл было рот, но осёкся.

– Мне очень жаль, – через некоторое время всё же добавил он.

Риса отозвалась тут же, словно только и ждала, пока Эль скажет что-нибудь.

– А может, – задумчиво проговорила она, – это и была причина, почему нас разлучили? Как думаешь?

Эль в очередной раз поднял глаза на Рису, а отвести взгляд уже не смог. Ей же сейчас… сколько? Восемнадцать? И как не побоялась приехать одна в незнакомый город? Хотя в этом возрасте он и не таким занимался. Уже в шестнадцать на его жизнь выпало очень много приключений, и не все были хорошими. Если не сказать ужасными.

– Я не знаю, – наконец ответил он.

– Я всё равно хочу их найти, – Риса сцепила пальцы в замок. – Я просто хочу, чтобы у меня снова были мама и папа. Мне всё равно, что они делают, чем занимаются. Пусть я не буду жить с ними, пусть мы с ними встретимся всего раз. Я просто хочу узнать, что они в порядке. Вот и всё.

Эль сочувственно смотрел на неё, а потом кивнул.

– Значит, так. Больше в администрацию не ходи, они тебе всё равно не помогут. Я попробую узнать что-нибудь о твоих родителях. Собственно, их можно было бы пробить по базе данных…

– Я слышала, – осторожно подала голос Риса, – что ты можешь воспользоваться любой базой.

Слово «взломать» она старательно избегала. Кто знает, понравилось ли бы оно Элю.

– В любую-то любую, но чтобы войти, мне нужно находиться непосредственно у компьютера-носителя.

– Видимо, есть одно «но».

– Есть, и большое, – Эль сцепил пальцы рук в замок. – Дело в том, что все запросы локальных администраций переправляются в центральное хранилище данных на определённом сервере. Значит, мне нужен компьютер с интернет-протоколом, которому разрешён доступ к тому самому серверу.

– А можно проще? – взмолилась Риса. – Я не сильна во всех этих айтишных понятиях.

– Можно и проще. Мне нужен тот компьютер, на котором установлена база с данными всех жителей страны. А такой есть только в Берлине.

– В Берлине? – брови Рисы поползли вверх.

– Все запросы, касающиеся данных на граждан Германии, переправляются туда, в центральное ведомство, – пожал плечами Эль.

Риса вздохнула. Об этом она никогда не задумывалась, а никто из тех служащих, с кем Рисе довелось пообщаться, этого не упоминали. Но ведь можно было догадаться! Как глупо…

– Обещать ничего не буду, – снова заговорил Эль, – но сделаю всё, что в моих силах.

Риса подняла глаза. Молодой человек смотрел на неё строго, чуть сдвинув брови. Но в следующий миг взгляд его потеплел, и губы тронула улыбка.

– Что-то не так? – удивился Эль, заметив, как изменилось выражение лица Рисы.

Девушка ответила не сразу.

– Спасибо тебе большое, – наконец произнесла она. – Просто я не знаю, чем тебе отплатить.

– Мне ничего не нужно.

Риса непонимающе глянула на Эля:

– Почему же ты тогда решил помочь мне?

– Потому что это по-человечески, – Эль вернулся к еде. – Люди должны помогать друг другу, разве нет?

– И тебе ничего не нужно взамен?

– А что, помощь обязательно нужно оказывать за плату?

Риса во все глаза смотрела на Эля. Она сама столько возмущалась, что люди готовы на что угодно ради денег, а теперь лично столкнулась с тем, кто не утратил своей человечности. Это очень радовало, но в то же время заставляло насторожиться. «Неужели мы настолько привыкли не доверять друг другу?»

– Но раз ты настаиваешь, – Эль пожал плечами, – то можешь взять на себя дежурство по кухне. Готовить самому мне порядком надоело, да и не люблю я это в принципе. А у тебя выходит очень хорошо, – он глянул на наколотый на вилку кусок рыбного филе. – Да и дом блестит, как раньше не бывало.

При этих словах Винни почему-то отвернулся от хозяина.

– Так что? Такая оплата тебя устроит?

Риса поджала губы, чтобы улыбка не вышла по-дурацки широкой и кивнула. Молодой человек хмыкнул, отложил вилку и раскрыл руки:

– Ладно, ещё меня можно обнять.

Он не успел договорить, как Риса соскочила с места, буквально подлетела к нему и сжала в объятиях. Прижавшись к нему всем телом, она сбивчиво проговорила:

– Спасибо тебе большое! Я знала, что ты очень хороший человек!

Эль погладил её по спине, и Рисе на миг показалось, что он делает это, превозмогая оцепенение. Наконец он отстранил девушку от себя и по-родительски коснулся указательным пальцем кончика её носа:

– Достаточно обнимашек, – назидательно молвил он. – Вчера мы пришли через канализацию, но кроме этого прохода есть ещё… два. Вечером я расскажу, как можно незаметно выйти из здания. Очень прошу, выходи каждый день разным способом, – он наморщил нос. – Я просто не люблю, когда ко мне в дом ходят как в Мекку.

– В самом деле ходят? – Риса прищурилась.

– Ходили. Раньше. Еще когда мы жили не в Штайнбахе. Возвращаешься домой, а на подъездной дорожке стоит толпа, и всем ты позарез нужен… – Эля передёрнуло. – Поэтому в этот раз, пожалуй, обойдусь без паломников.

По утрам, как ты, возможно, заметила, я ухожу и возвращаюсь после полудня, – продолжил он. – В это время мне необходима тишина и покой, потому как в шуме спать я не люблю. За проживание мы не платим, поэтому и денег с тебя я брать не стану.

– Если вы не платите за квартиру, откуда же здесь тогда свет и вода? – удивилась Риса.

– Сейчас это неважно, – прервал её Эль. – Главное я уже сказал: еда, уборка, стирка, глажка – на тебе, плюс поддержание тишины примерно с часу до трёх. По ночам я сплю плохо, а утром я… подрабатываю. Поэтому хотя бы два дополнительных часа сна мне просто необходимы. Сегодняшний день – исключение.

Эль помолчал, раздумывая, а затем спросил:

– У тебя есть свои требования?

– Требования? – удивилась Риса.

– Если ты будешь жить здесь, с нами, то как полноценный обитатель этого жилища имеешь право на предъявление своих требований.

– Я как-то не подумала об этом, – растерялась Риса. – Можно мне немного времени?

– Можно, – милостиво разрешил Эль.

Риса задумалась. Что же можно потребовать? Ей особенно ничего не нужно, да и главное, в принципе, было решено: Эль обещал помочь ей найти семью. Что же ещё можно попросить?

– Пожалуй, по вечерам мне требуется час такой же тишины, что и тебе, – сказала она. – Неважно в какое время. Главное – всего час.

– Хорошо, – кивнул Эль. – Что-нибудь ещё?

– Ты бросаешь курить.

– Чего? – молодой человек нахмурился. – Знаешь, в народе существует пословица: в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Понимаешь, о чём я?

– Мы озвучиваем требования, – парировала Риса. – В крайнем случае Винни мне поможет проследить за выполнением. Я права? – обратилась она к волку, и тот утвердительно гавкнул.

– Я, кажется, зря затеял этот разговор, – буркнул Эль, сминая в кармане толстовки сигаретную пачку. – Ещё что-то или остановимся на этом?

– Как минимум пять раз в день тебе нужно улыбнуться, – быстро добавила Риса.

– Кому нужно улыбнуться? – брови Эля поползли вверх.

– Ты не ослышался, – улыбнулась она.