Читать книгу Гарантия жизни - Анастасия Игоревна Коширена - Страница 1

Идеальное утро, какие ассоциации это вызывает? Комната, наполненная солнечным светом, запах свежевыстиранного постельного белья, нега, растекающаяся по отдохнувшему телу и да, долгожданный выходной. Сегодня все было именно так, если бы не оглушающая тишина, которая когда-то перебивалась детским смехом, прыжками на кровати и криками «Папочка!». Опять злюсь на себя, нельзя позволять призракам прошлого возвращаться.

Авроры нигде нет, наверное, убежала за свежим кофе, для прогулки по набережной. Солнце не просто светит, но и греет, небо чистое, редко такое бывает в начале февраля. Нам необходимо, что-то хорошее, неожиданное, новое, чтобы уже наконец-то забыть предыдущий год, оставить его в прошлом и двигаться дальше. Что вообще это значит – двигаться дальше, да и как можно? Ладно, может душ поможет освежить мысли и не думать о тех одиннадцати месяцах, просто выкинуть и забыть? Как же…

– Какой ты мокрый, милый, да ты же капаешь… – с самой очаровательной улыбкой и двумя стаканами в руках сказала моя жена. Восхитительная женщина, вряд ли я бы хотел видеть здесь другую, сомневаюсь, что смог бы любить кого-то так же сильно, – я думала ты еще спишь.

Кофе греет руки и согревает нас изнутри. Раньше мы любили гулять по парку, по нашему парку. Там мы познакомились, там же через полгода я сделал Авроре предложение, а ещё через четыре месяца после свадьбы, посреди парка, я узнал, что стану папой. Раньше, но не теперь. Все изменилось в один вечер, я думаю, всегда все меняется в один, обычный и ничем не примечательный момент, но я запомню его навсегда. Теперь же мы начинаем любить гулять по набережной, ветер, обдувающий со всех сторон, заставляет сильнее укутываться в одежду и прижиматься друг другу, это сближает.

Прошлый год начался, как обычно, с громкого визга моих девчонок – они решили раскрыть подарки и были в восторге от них. Посреди комнаты лежали обертки, а я стоял, как дурак и улыбался. Аврора побежала примерять серьги с подвеской, ей очень идет, синий топаз подчеркивает цвет глаз. Кире, как любительнице красивых книг, досталось подарочное издание, в тканевом переплете. Мне же, торжественно вручили запонки с гравировкой, на них изящно красовалась буква «В». Сейчас я понимаю, что надо ловить каждый миг счастья и проживать его, ни в коем случае, не откладывать на потом. Так как потом может и не быть.

– Виктор, дорогой, где ты витаешь? – озадаченный взгляд, направленный в мою сторону, вывел меня из задумчивости.

– Прости, – это всё, что я смог сказать, потупив взгляд.

Аврора всегда понимает, о чем я думаю. Если, конечно, хочет. Это обычно помогало в решении конфликтов, но теперь мои мысли приобрели сероватый оттенок и такому лучезарному человеку, как моя жена, сложно с этим справляться.

В этот прекрасный день, на удивление хорошо начавшийся, глядя на шикарный вид вокруг, гуляя рядом с восхитительной женщиной, не могу отделаться от чувства, что меня что-то гложет изнутри, всё валится из рук, из головы. Возможно это ожидание чего-то плохого, состояние предвкушения проблем.

– Милый, я знаю, что все было очень непросто, наверное, слишком долгое время. Поэтому та нам и надо поговорить, выбраться из этой ямы, в которую мы сами себя закопали… – остановившись и проведя рукой по моим волосам, как будто пытаясь отогнать все дурные мысли, начала успокаивать меня жена.

– Что? Мы сами себя закопали? Ты серьёзно? Правда думаешь, что это наша вина? – не выдержав очередную беседу, на тему «мы сами создаем себе проблемы», возмутился я. Не могу согласиться с ней. Ведь не люди создают цунами и землетрясения, не мы выдумали неизлечимые болезни, просто не нашли ещё от них лекарств, а несчастные случаи? С одной стороны, я понимаю слова, одного не очень мной любимого психолога – «всё, что происходит с нами необходимо для осознания каких-то событий в жизни». То есть мало просто прожить какую-нибудь трагедию, надо ещё и копаться в ней. Думая с чем же это связанно и в какова причина происходящего, для чего мне это может быть нужно. Так в чем моя вина? В том, что я человек и у меня есть чувства?

– Да наша, психологические ямы – это серьезная проблема, которую надо решать.

Вот только психоанализа мне и не хватало.

– Я знаю, какого мнения ты о психоанализе. Возможно, нам стоит обратиться к психологу, что бы он помог найти выход из сложившейся ситуации, – не перестает настаивать Аврора. А что если она права? Нет, никаких психологов, хватит их с меня.

– Какой ситуации? Да я переживаю и в состоянии с этим справиться самостоятельно, – закатив глаза, как обычно, в контексте данного разговора.

– В том то и дело, что нет. Твои переживания затянулись, это уже перерастает в депрессию.

– А твои, преждевременные диагнозы, в паранойю, – продолжаем свой путь в тишине. Мы шли, смотря в разные стороны, не зная, как сменить тему, да и остро стоял вопрос, хотели ли мы этого.

Так обычно и бывает, в случае если взгляды двух людей расходятся, особенно на наболевшую тему. Многовато таких окончаний разговоров, надо что-то менять. После семейных напряженных споров, последнее время, вспоминаю обещания, которые мы дали друг другу в ночь после свадьбы. Оба слишком застенчивы, чтобы говорить такие речи в присутствии третьих лиц, но не в страхе нарушить свое обещание, для нас это личное, то что должны знать только двое – я и она. И вот мы, сбегая с нашей свадьбы, идём сквозь парк, в новую, ещё не обставленную квартиру. Как тут, Аврора отпускает мою руку, сбрасывает туфли и бежит за огромный ствол дерева. Её так хорошо видно в белом, даже ночью, она как будто с подсветкой.

– Виктор, ты сегодня на удивление молчалив, – произносит она, скрывшись за деревом, – ты не рад?

– Рад, но сегодня я дал возможность высказаться всем остальным, – я намерено произнёс медленно каждое слово.

– А что, если я не хочу больше говорить, если я хочу слушать? – прошептала новоиспеченная жена.

– Если это действительно так, то придется отвечать за свои слова, – делая шаг по мокрому газону и расплываясь в улыбке, ответил я.

– Отвечать? И как же? – удивилась Аврора, выглядывая из-за дерева.

– Тебе это сложно будет сделать, – выдержав паузу, я продолжил, – молча.

И тут я услышал то, что и сегодня заставляет моё сердце трепетать – смех, такой искренний и звонкий, казалось, что ничего больше не существует вокруг, только мы в парке. У Киры такой же смех, как же давно я его не слышал.

– Я, – так, ты долго готовился, именно к этому моменту и он настал, соберись, – обещаю разговаривать с тобой, каждый вечер, даже после тяжелого дня. Обещаю обнимать тебя, при любом удобном случае, даже если ты будешь злиться, тем более если будешь. Обещаю любить тебя всякой – грустной, веселой, расстроенной, счастливой, даже когда твои волосы цвета солнца, перестанут быть такими. Обещаю гулять с тобой под дождём, укутывать твои ноги пледом и приносить горячий чай в морозную погоду. Обещаю любить тебя без условностей, – мне ещё столько хочется сказать, но слова не в состоянии передать всего.

– В горе и в радости? – спросила она, глядя на меня с полными от слёз глазами и протягивая руку.

– В горе и в радости! – я взял свою жену, женщину, делающую меня самым счастливым на Земле, и закружил по мокрому газону.

Такие воспоминания и возвращение к ним, помогают не забывать причину совместно прожитых лет, стимулируют желание работать над отношениями и любить друг друга, с каждым днём всё больше. Беру Аврору за руку и кружу по набережной. Улыбка, появившаяся на лице жены, говорит о многом, значит, она думает именно о том, о чем я хотел напомнить.

В воздухе запах весны, пение птиц со всех сторон. Ветер уже не кажется таким холодным, он охлаждает настолько же, насколько греет солнце. Мы сидим на лавочке, подставив лица солнечным лучам, в такие моменты глаза сами закрываются, а губы расплываются в блаженной улыбке. На соседнею скамейку присаживается пожилая пара. Женщина чем-то очень расстроена, мужчина безрезультатно пытается её успокоить, а до нас долетает обрывок их разговора:

– …как они могли? Неужели все чего мы заслужили, это сообщение «мы поженились», с фотографией со свадьбы? Почему он пригласил всех своих друзей, но не нас? Родителей, которые укачивали его бессонными ночами, делали с ним уроки, переживали всё расставания с девочками и разногласия с друзьями. А в то время, что он был в армии, я искренне верила, что там он возмужает и научиться брать на себя ответственность. Поддерживала его и отправляла посылки. А Денис такой замечательный и добрый мальчик, ну как же так получилось? – не унималась расстроенная мать, она держала в руках фотографию, улыбающегося парня в форме. Снимок был выцветшим и потертым, мне показалось, что его часто доставали.

– Дорогая, в том то и дело, что Денис давно не мальчик. Он уже мужчина, возмужавший и ответственный. Тем более они приглашали, но двух месяцев не прошло после твоей операции, тебе нельзя летать, а поездка бы заняла очень много времени и сил. Столько переживаний было, переживешь ли ты вообще процедуру. Наш сын звонил каждый час, чтобы узнать все ли хорошо и нужно ли нам что-то. Всё порывался приехать, но ты сама настояла на том, чтобы он не отрывался от своей жизни ради тебя, – обнимая супругу, возразил мужчина. Это был седой человек с бородой и добрыми глазами. Он смотрел на жену любящим взглядом, полным заботы и беспокойства.

– Вот ещё, стоит из-за меня старой, бросать работу, девушку. Хотя уже жену. Но всё же, это был один из важнейших дней в его жизни, – вытирая слёзы, прошептала она. Женщина не хотела верить, что мальчик, когда-то бегающий босиком по летним лужам, мог забыть про родителей. Но разве он забыл?

– Да, и ничего страшного, что один из таких дней ты пропустишь. Тем более, они скоро приедут и покажут видео со свадьбы. Мы сходим в наше любимое кафе и отпразднуем, – промедлив пару секунд, он продолжил, – а ты помнишь, как я забирал вас из роддома? Ни за что не забуду тот жаркий, бессолнечный день. Первое слово нашего мальчика, – не унимался он, расплываясь в улыбке и поглядывая на жену.

– Диагноз, спасибо твоей работе, – с веселым упреком в голосе, сказала женщина.

Заметив легкую улыбку на губах жены, мужчина ласково поцеловал её в лоб и прошептал что-то на ухо. После чего они встали и продолжили свой путь, а мы превратились в свидетелей, пронесенной сквозь года любви и нежности. Подул легкий ветер, и я почувствовал запах ванили, он натолкнул меня на какое-то воспоминание, но тут заговорила жена.

– Интересно, что он ей сказал? Как думаешь? – провожая пару взглядом, спросила Аврора, она улыбалась, а её глаза блестели.

– Этого я не могу сказать, но знаю точно, что это её приободрило и успокоило.

– А ты помнишь первое слово Киры? – не без грусти добавила жена.

– Конечно, помню – победа! А ещё я помню, как ты была возмущена, что это слово мало похоже на «мама», – в попытке рассмешить Аврору, напомнил я. Но поздно понял, что сделал только хуже, потому что посмотрев на неё увидел, огромные слёзы, льющиеся по щекам.

Проголодавшись, мы решили найти место, где можно пообедать. Зашли в маленькое уютное кафе, в квартале от набережной, оказалось это семейное кафе – куча пар с детьми. Мы немного сконфузились. Стояли деревянные столы, покрытые скатертями, в помещении царила обстановка сказки. Заходя сюда можно было подумать, что ты один из героев всеми любимых историй. Между людьми ходили, в разные стороны, официантки с подносами, стараясь не наткнуться на ребятишек. Когда мы проходили к свободному столику, в Аврору влетел мальчик лет пяти и озадаченно спросил:

– А почему вы такая красивая?

Мы, переглянувшись, улыбнулись, как приятно видеть её улыбку, но как только Аврора собралась ответить, подбежала мама мальчика.

– Ох уж эти детки, – извиняющимся голосом сказала женщина, у неё был очень уставший вид. Они направились к столу с ещё четырьмя малышами.

– Возраст почемучки прекрасен, – успокаивающе ответила жена.

И это действительно так, когда Кире было пять, она ни минуты не могла прожить без вопроса «почему» или «зачем». А если ей не отвечали, она приглашала нас на серьезный разговор. Период вопросов начался с того момента, когда она научилась говорить, к шести годам их характер изменился. От устройства мира, мы перешли к вечным, философским.

Один из вопросов я помню, как сейчас. Мы шли из детского сада домой, я забрал Киру пораньше. Был осенний, солнечный день. Как оказалось, воспитательница в группе громко отчитывала провинившегося ребенка. Повторяла, что надо говорить всегда правду и быть честным, иначе может случиться что-то не хорошее. Киру очень заинтересовало, что же значит быть таким человеком, но, когда она спросила, ей ответили, что всему этому должны были научить родители. Пусть они отвечают на эти понятные всем вопросы.

– Папочка, так почему же если это всем понятные вопросы, она мне их не объяснила? Я ждала целый день, чтобы спросить у тебя. Сплошное мучение! – в голосе были слышны нотки обиды и нетерпения, – так что такое правда и что значит говорить всегда правду?

– Правда это то, что есть на самом деле.

– Хм, а это как? – задумалась Кира.

– Ну вот смотри, каким цветом небо?

– Голубое, – не понимая к чему я клоню, сказала дочь.

– Нет, оно коричневое.

– Ну, нет же, сам посмотри – оно голубое, – не прекращала она настаивать, хмуря лоб.

– С чего ты взяла?

– Потому что у него такой цвет! – начала терять терпение Кира.

– А если я скажу, что оно коричневое?

– Тогда ты будешь не прав, так как оно голубое!

– Получается, что я говорю не правду. Но знаешь, что самое интересное? Иногда, чтобы понять, почему человек ведет себя, а может быть говорит что-то отличающееся, от твоих взглядов и слов, необходимо встать на его место, – я снял солнечные очки и дал их Кире, – а теперь каким цветом небо?

– Коричневое… – тихо ответила она и всю остальную дорогу продолжила в раздумьях.

Я посмотрел на небо без очков и зажмурился. Оно безоблачное, листья колыхаются на ветру. В голове невероятная свобода, мысли плавно перетекают друг в друга, что позволяет думать обо всем и не о чем, одновременно. Я вспомнил подругу Авроры, ещё когда мы не были женаты, они близко общались. Ева рассказывала о своих ухажерах, она предпочитала их так называть, хотя больше подошло бы определение – жертвы. Часто употребляла слова «как я его люблю», «мы счастливы», «ни с кем я ещё такого не чувствовала». И с каждым новым парнем было именно так, как по написанному сценарию, возможно, он у неё и был. Конечно, к каждому человеку мы испытываем разные чувства, ведь нет двух одинаковых людей. Трудно было назвать отношения Евы и её парней любовью, скорее это была одержимость, она терпела от них всё – побои, измены, неуважение, пренебрежение и считала это ценой за любовь. Вера в то, что это и есть нормальные отношения, ведь других быть не может, была так сильна не из-за мазохизма, а просто, потому что она не знала, может ли быть по-другому. К сожалению, многие драмы жизни происходят, именно по причине неосведомленности.

За ужином Кира рассказала Авроре все произошедшее в садике и по пути домой. Она всё внимательно выслушала, но осталась немного обеспокоена. Когда мы ложились спать, я узнал чем.

– Разве ты не мог остановиться после слов о голубом небе, что это и есть правда? Зачем все было усложнять? Ей всего четыре года.

– Не всего, а уже. Ты же знаешь, она не любит полумер. Кире нужно знать всё, чтобы располагать информацией в полной мере.

– Ты сейчас это серьёзно? – Аврора насупилась и сделала глубокий вдох. Так обычно поступают родители, перед тем как начать что-то объяснять несмышлёному ребенку, – кто из вас взрослый? Кто должен облегчать жизнь своему чаду, а не заваливать лишней, на данный момент, информацией? Она бы со временем сама это поняла.

– Я даже не сомневаюсь в этом, но посчитал нужным сказать то, что сказал, – невозмутимым тоном продолжил я.

– И считаешь себя правым?

– Именно.

Аврора больше не произнесла ни слова, выключила свет и легла спать.

– Мужчина, а вы что будете заказывать? – официантка стояла в нетерпении.

– Пока что, просто зелёный чай.

Закатив глаза, женщина ушла. Аврора смотрела в окно, не видящим взглядом, весь зал был наполнен детским смехом и криком.

– Любимая, ты чего?

– Просто вспомнила, как на пятый день рождения Киры мы сняли кафе, с двухэтажным детским лабиринтом, в конце комнаты. Приняли решение не говорить ей этом, хотели сделать сюрприз. Но к обеду она так расстроилась, из-за отсутствия подготовки к её празднику, что пришлось все рассказать.

– А когда мы пришли и просили сделать Киру удивленное выражение лица, ничего не вышло, она так светилась, что невозможно было поверить в то, что ребёнок не в курсе. Мне кажется, нам так и не удалось всех провести.

Выражение лица Авроры даже не изменилось, она как будто в трансе, не отрывает взгляд от окна. У неё даже интонации никакой нет, говорит тоном, лишенным эмоций. Тяжело смотреть на такое состояние любимого человека и понимать, что ничего не можешь изменить. Теперь-то я знаю, как выгляжу со стороны, когда думаю о дочери, о том времени – пустой взгляд, направленный в никуда, напряженное лицо, сомкнутые губы, отстраненность от внешнего мира, точнее, полное к нему безразличие. Погружение и проживание заново в те ужасные дни на грани. Иногда, мне бы хотелось уметь управлять чувствами близких, но максимумом наших усилий, может быть отвлечение их внимания от волнующего. Да кого мы пытаемся обмануть? Научиться бы управлять своими чувствами и не бояться нести за них ответственность.

Как бы мне хотелось всё изменить. Но это не зависит от нас, иногда просто недостаточно желания, усилия воли, любви. Но ведь любви всегда должно быть достаточно, верно?