Читать книгу Испания. Фиеста, сиеста и манифесто! - Анастасия Казенкова - Страница 10

Моя русская подруга, живущая в Барселоне, долгое время снимала квартиру, деля ее с такими же студентами, как и она. Такая аренда на несколько человек позволяла существенно сэкономить расходы и давала возможность в любое время дня и ночи практиковать испанский язык, не выходя из дома. За несколько лет ее соседями были поляки, итальянцы, немцы, а также две испанки: официантка из Валенсии и студентка из Андалусии. С последней практиковать язык было особенно сложно – андалусское произношение отличается своеобразным «проглатыванием» половины звуков и свистящими согласными, характерными для человека с дефектами речи. Но основная проблема с Сабелой, так ее звали, возникла в том, что ее отчаянно невзлюбила хозяйка квартиры, пожилая каталонка Мария Роза. Собственно, та самая, которая сдавала мне квартиру в первый год после переезда в Барселону. Добрейшей души женщина при одном упоминании Сабелы менялась в лице и начинала что-то бормотать себе под нос. «Чарнего», – говорила она с явной нелюбовью к девушке как представительницы Андалусии. При первой подвернувшейся возможности Мария Роза нашла повод, чтобы вежливо отказать Сабеле в продлении контракта аренды.

Слово «чарнего» с каталанского языка можно приблизительно перевести как «чурка». Именно так жители Каталонии в 1950–1970-х годах называли приезжих из других регионов страны. На фоне экономической депрессии во многих испанских провинциях и относительной стабильности Каталонии в эти годы случился массовый приток сюда мигрантов, преимущественно из Андалусии. Новоприбывшие не особенно спешили учить каталанский язык или изучать историю автономии и зачастую вели себя неподобающе чинному образу жизни местного населения. Сыграла свою роль и этническая разница – голубоглазые блондины каталонцы, так дорожащие чистотой нации, не могли допустить кровосмешения со смуглыми кареглазыми брюнетами-южанами. Андалусцам под придуманными предлогами отказывали в рабочих местах, с особенной дотошностью допрашивали на экзаменах в университетах, но каталонское хорошее воспитание не позволяло говорить открыто о своих чувствах, зато совершенно не мешало провожать южан отчетливо произнесенным им в спину: «Чарнего!»

Испанский писатель Хуан Марсе в своем романе «Двуликий (двуязычный) любовник» описал любовную историю, случившуюся в Барселоне в те годы, которую красочно иллюстрировал конфликтами между каталонцами и «чарнего». Противостояние между ними он довел почти до абсурда, сделав главного героя страдающим от раздвоения личности, одним проявлением которой стал каталонец, другим – андалусец.

Прошло несколько десятков лет, сегодня Барселону населяют представители самых разных национальностей, в университетах и школах учатся подростки, в чьих жилах течет андалузско-каталонская кровь, но на бытовом уровне конфликт все еще существует. Собственно, со стороны самих южан большой любви к «нацистской Каталонии» тоже не наблюдается. Хотя неприязнь со стороны «северян» все-таки перевешивает. Если посмотреть график полетов за последние несколько лет из Андалусии в Каталонию и обратно, то можно увидеть, что если андалусцы регулярно летают в независимую область, то каталонцы билеты на юг страны практически не покупают.