Читать книгу Мышонок, который Там - Анастасия Коваленкова - Страница 5

– Другая весна начинается! Другая весна! – кричал Там, прыгая на одной лапке вокруг норы.

– Почему другая? – спросил Никанор.

Мама только что накормила их праздничным завтраком из лесных орехов, а потом они с Папой торжественно отпустили детей на первую прогулку.

– Раньше весна какая была? – спросил Там и тут же сам себе ответил: – Запрещённая была весна, потому что никуда нельзя было. А теперь весна знаешь какая?

– Какая?

– Разрешённая! – крикнул Там и перекувырнулся в воздухе.

Перевернувшись через голову, он упал в пыльную ямку и теперь чихал и отряхивался.

– Потому разрешённая, – сказал он, прочихавшись, – потому разрешённая, что всюду можно.

– И куда пойдём? – спросил Никанор.

Дело в том, что Папа разрешил им гулять только вместе.

– Пойдём туда, куда мечтали, – серьёзно сказал Там. – Ты куда мечтал?

– Я – на колокольчиковую поляну. Помнишь, Мама рассказывала, как они там звенят? Вот бы послушать…

– Ну, это вообще – в двух шагах.

– А ты далеко мечтал? – поинтересовался Никанор.

Там загадочно улыбнулся.

– Пошли на колокольчиковую, – сказал он.

Мышата побежали через вишнёвый сад.

– А сад-то какой! – восторженно крикнул Там на бегу.

– Ага! – подтвердил Никанор.

Сад сегодня был и впрямь невероятный. Промытый утренней росой, он весь пенился розовым цветом. Листьев ещё совсем не было, и только тысячи нежных соцветий, шурша, покачивались среди тоненьких чёрных веточек.

Братья добежали до края сада и нырнули в крапивные заросли. Там они наткнулись на мохнатого шмеля, но испугаться не успели, потому как шмель сам так испугался, что метнулся в траву и, запутавшись, ещё долго жужжал оттуда какие-то ругательства.

Выскочив на поляну, мышата замерли. Колокольчики были повсюду. Они росли на ровных зелёных стеблях, уходящих вверх, и уже там, высоко-высоко, чуть склоняли головы, похожие на сиреневые абажуры.

– Ух как… – выдохнул Никанор.

– А звон где? – спросил Там.

Колокольчики молчали.

– Может, надо сильно-сильно прислушаться? – предположил Никанор. Мышата затаили дыхание. Они вслушались так сильно, что даже кончики ушей покраснели.

– Что-то совсем ничего… – вздохнул Никанор.

– Потому что ветра нет, – сказал Там.

– А давай им ветер сами устроим? – и Никанор потянул за ближайший стебель.

Сверху донеслось нежное «дзынь». Тогда Там ухватил лапками сразу два колокольца и толкнул. Получилось «дзон-дзень».

Дальше дело пошло! Мышата носились среди зелёных стеблей и толкали, и тянули, и дёргали – в общем, музицировали. Кончилось всё на самом интересном месте. Когда Никанор придумал обвязывать травинкой сразу несколько стеблей, чтобы вышло «хором», прилетел сердитый дрозд и отругал их по-страшному. Оказывается, они перебудили всех птенцов в гнёздах на соседней иве и надо теперь «немедленно прекратить этот гвалт». Концерт пришлось закончить.

– Мировецкая музыка получилась! И вообще – такой день! – веселился Никанор. Он тащил на плече большой колоколец, который у них случайно отломался. Никанор заявил, что это будет первый музыкальный инструмент в его будущей коллекции.

– Давай его домой занесём, – предложил он. – Всё-таки тяжёлый.

Там думал о чём-то своём, поглядывал вдаль и молчал.

– Слушай, ты беги к норе, – сказал он, вдруг остановившись, – а я тут… ну, в одно место.

– Мы же обещали повсюду вместе… – растерялся Никанор.

– Понимаешь, мне очень надо, и я боюсь, что не успею, – сказал Там, нетерпеливо подпрыгивая.

– Пойдёшь куда мечтал?

– Ага.

– Далеко пойдёшь? И мне с тобой нельзя? – расстроился брат.

– Ну куда ты с этим своим инструментом, – вздохнул Там. – И потом – я знаю, что должен сам, понимаешь?

– Ладно. Где встречаемся?

– На краю поля давай, у околицы.

И Там юркнул в траву.

Конечно, Там с самого утра хотел попасть в синий лес. Выбежав за околицу, он посмотрел с холма вдаль, туда, где за полями синела его мечта.

Наметив направление, Там задумался, как бежать. Через пшеничные поля было безопаснее, но дольше. Да и с пути сбиться можно. Запутаешься ещё в этих колосьях… А по дороге и удобно, и лес видно. Но опасно. Очень опасно. Папа учил, что на дорогу выходить никогда нельзя: «Там ты для любого зверя как обед на тарелочке – кушать подано».

«Но если быстро, то, может, никто не заметит?» – подумал Там.

И выбрал дорогу.

Там мчался что есть мочи, скоро-скоро перебирая маленькими лапками. Дорога была сухая, и колеи припорошила мягкая пыль, которая облачком кружилась вокруг мышонка.

«Синий лес, синий лес, лес чудес, лес чудес!» – напевал мышонок. Он внимательно глядел под ноги, чтобы не споткнуться.

Вдруг он уткнулся во что-то пушистое, большое и мягкое. Побарахтавшись в меховых зарослях, Там выбрался, отряхнулся и огляделся.

Слева и справа от него над дорогой возвышались четыре рыжих мохнатых столба. А прямо перед ним висела пушистая труба с белым кончиком. В неё-то Там и врезался.

Мышонок сел на дорогу и задумался.

«Так… У совы две лапы, два крыла и голова. Не подходит. У змеи вообще только туловище, без лап. Опять не то. У лисы – четыре рыжие лапы, один хвост и голова…»

– Похоже на лисицу, – сказал Там. – Только где же голова?

– Голова с другой стороны, – раздался голос откуда-то сзади.

Мышонок попятился, попятился, попятился – и наконец увидал большую рыжую морду, которая смотрела на него сверху.

– Ах вот, значит, где она, голова то есть ваша, простите… – пробормотал он.

– Да, вот здесь.

– Значит, вы всё-таки лисица.

– Я не просто лисица. Я Большой Лис. Самый большой в округе. И сейчас я в полной растерянности.

– Это как? – не понял Там.

– А вот так, – сказал Лис. Он сел на дорогу, обхватил лапами свой хвост и начал его расчёсывать. – Иду я себе по дороге, а навстречу летит мышонок. И не то что не пугается, а вообще меня не замечает. Проносится прямо между лап, влетает в мой собственный хвост, да ещё и лохматить его начинает. Невероятно! Просто невиданно.

– Простите, что я вас не заметил, – пробормотал Там. – Я спешил очень.

– Но теперь-то заметил? – спросил Большой Лис, стряхивая с распушённого хвоста последние соринки. – И почему не боишься?

– Я, наверное, момент упустил: бояться надо было сразу. И потом, вы не страшный. Вы красивый.

– А если так?! – воскликнул Большой Лис. Он наклонил морду к самому носу мышонка и оскалился всей своей зубастой пастью.

– А так… Так вы страшный и некрасивый.

– Ну, знаете, – сказал Лис, – такую отчаянную мышь я вообще первый раз встречаю. Он мне ещё заявляет, что я некрасивый. Ты прямо сорвиголова какой-то.

– Да, Папа так и говорит, что сорвиголова.

– Тогда понятно. Если даже родственники говорят… Нездоровый мышонок, – вздохнул Лис. – Так вот, запомни, нездоровый мышонок: оскал нужен не для красоты, а для устрашения врагов. Вот ты – скалиться умеешь?

– Я не пробовал, – признался Там.

– Так попробуй! Покажи мне свою пасть.

Там очень постарался оскалиться, и в конце концов у него получилось. Он даже брови насупил устрашающе.

Только во рту у мышонка было всего четыре зуба: два сверху и два снизу.

– М-да… Негусто, – улыбнулся Лис.

– А можно… – мышонок замялся, – можно я уже пойду? Вы же на меня охотиться не собираетесь?

– Пожалуй, не собираюсь, – сказал Лис. – Мы же с тобой уже познакомились, а я знакомых не ем. А потом, вдруг ты заразный? Съешь вот такого мышонка и всякий страх потеряешь. Беги уж.

– Ну, тогда – будьте здоровы! – сказал Там. – Простите за хвост!

И Там снова побежал.

– До чего дожили, – вздохнул Большой Лис, глядя ему вслед. – Моя еда желает мне же доброго здоровья!

Там всё бежал и бежал. И вдруг – дорога кончилась.

Там поднял глаза. И увидел лес. Тот самый. Из мечты.

Только лес этот оказался совсем не синий. Лес был очень приятного зелёного цвета. Но не синий. Вообще ничуть.

А на опушке стоял огромный непонятный зверь. Он смотрел вдаль и жевал веточки. На голове у зверя громоздились широченные рога, похожие на серые доски или лопаты.

– Дяденька, – спросил Там, – а где же синий лес?

Зверь опустил голову, поглядел на Тама, потом выпрямился и очень медленно проговорил:

– Я бы на твоём месте обернулся.

И Там обернулся.

И увидел зелёные пшеничные поля, через которые он так долго бежал. А за полями – свою деревню Лунёво, раскинувшуюся на холме. А за деревней Там увидел… синий лес. Загадочный, прекрасный, синий лес.

– Как же так? – сказал Там. – Как же так, дяденька?

– Я не дяденька, я – Лось, – гордо сказал зверь. – А чему ты удивляешься? Вон же он, синий лес, за полями.

– Так в том-то и дело, что теперь он – там. А раньше здесь был. Я же к нему целый день бежал, к синему лесу. Вот и прибежал. А он – там… Это же было – моё чудо… – растерянно сказал мышонок.

Лось наклонил большую рогатую голову совсем низко и внимательно посмотрел в грустные глаза Тама. Посмотрел так, что Там сразу понял: Лось – очень добрый зверь.

– Знаешь, – сказал Лось, – есть такие чудеса, которые исчезают, если к ним подойти слишком близко. Вот, видишь тот синий лес? Я всегда смотрю на него отсюда, с опушки. Но близко никогда не подхожу. Потому что – чудо. А чудо нужно беречь.

Мышонок и Лось стояли на опушке и глядели вдаль.

– Я понял, – сказал Там.

– Вечереет, – сказал Лось.

И только тут мышонок сообразил, что ему ещё очень-очень долго добираться в свою деревню.

– А скоро стемнеет? – спросил он.

– Домой торопишься? Ладно уж, довезу тебя. – Лось опустил голову к земле. – Забирайся.

Мышонок ухватился лапками за лосиные рога и влез на макушку огромной головы.

– Ну, залез, что ли? Тогда поехали! – сказал Лось и побежал.

Это была самая чудесная поездка на свете!

Лось бежал стремительно и ровно, мерно выкидывая вперёд длинные ноги. Он будто плыл над землёю.

А Там сидел между его рогов, словно в кресле, и глядел, глядел. Мимо пролетали туманы в низинах, берёзовые острова среди полей. Всё это мелькало, мелькало… и Там задремал.

Лось разбудил его у самой деревни.

– Дальше – сам давай. Мне туда нельзя.

Там спрыгнул в траву и тут же увидел Никанора. Тот стоял у околицы, уныло переминаясь с лапы на лапу.

– Беги, заждались уж тебя, – сказал Лось, развернулся и в два прыжка исчез. Будто его и не было.

Только в полночь мышата наконец улеглись, и Мама зашла пожелать им доброй ночи.

– А знаешь, Мам, – сказал Там сонным голосом, – далеко-далеко, у синего леса, на опушке стоит огромный Лось и смотрит вдаль. На наш зелёный лес. Но оттуда, откуда Лось смотрит, наш лес тоже синий.

– Ах, Там, какой же ты фантазёр, – улыбнулась Мама. – Спи уже.

Там закрыл глаза и тут же увидел синий лес. И задумчивого Лося, который кивал ему большой рогатой головой.