Читать книгу Зеленая рыбка - Анастасия Лукомская - Страница 2

+

как много можно написать о том,

что вмещается в одно единственное восклицание «АХ!»…

я отношусь к самым счастливым людям,

когда-либо жившим на этой крошечной планетке —

мне даже стихи присылают особенные,

инстинктивно окружая прекрасным и истинным:

будто огораживают от случайной неправды,

могущей сорваться с моего детского языка,

который учит меня слушать свою речь…

микроскопичность Настиного самосознания

сообщает мне каждой строчкой её творений

моё же собственное величие,

ведомое ей, а, следовательно – она (Настя) РЕАЛЬНА!

и: я переживаю счастье, граничащее с умилением,

а потом – вдруг становятся мокрыми глаза:

приходит понимание того, что я сделался

ещё огромнее в своей ничтожности -

ведь во мне прибавилось веры в человеческую

полноценность!

а это так важно,

что может сказаться на судьбах целых народов!

сотни спасённых через Настю галактик

заливаются смехом младенческой радости

в моём оттаивающем после долгих бурь сердце…

ведь: «стоит увидеть всё целое вместе,

Меня и галактика даже не вместит,

И даже не двадцать галактик, а двести

Не вместят меня целиком,

Я – целое небо и целая суша,

Я – все эти звёзды и все эти души,

Я – всё, что придётся однажды разрушить,

И всё, что создастся потом»…

это особенный дар: молитва за всю Вселенную! -

не прошитая заученными штампами из молитвослова

попытка очеловечить свою мёртвую речь хотя бы

смутным воспоминанием души, а прорыв к тому себе,

который смотрит на огненный Стикс,

как на родниковую воду, призванную отмыть

добровольно взваленные на себя не свои преступления!

про ЭТО и шёпотом говорить стоит лишь тогда,

когда шёпот переплетён с глубокими вдохами!

это – страшная власть смирённой гордыни над животной

составной переставшей быть постылой телесности,

способной укутать в тёплую звёздную шаль продрогшие

на сквозняках одиночества сполохи заиндевевших в

космическом инкубаторе людских имён!

это воскресение Веры, Надежды и Любви —

ещё один УЖЕ оформившийся голос Ренессанса

моей ненаглядной Русской культуры!

«Никто никогда не слышал про это кино,

Ведь была засвечена киноплёнка,

Молодая японка

В голубом кимоно

На руках качала каменного ребёнка»…

это – стройная череда кодов, без которых поэзия

лишена своего базового смысла творить не только

образами, но и образы, как первопричину замысла

сжатого в точку «здесь и сейчас» прошлого и будущего!

это – право на обнуление эпох иллюзий

богооставленности,

среди окаменевших в демонических застенках детей

которых

чётко различим голос упраздняющей Вселенскую

катастрофу

Настиной молитвы за человека по имени Человечество!

не знаю я, как ещё можно писать вступительное «Слово»

к этой жуткой и одномоментно прекрасной книге…

любая попытка филологического препарирования

данного артефакта представляется мне преступлением —

ведь это творчество, а не искусство!

единственное, что вызывает во мне беспокойство —

физиологическая молодость (недостаточная опытность)

автора…

именно через данную брешь в Настино самосознание

имеют шанс прокрасться вирусы, транслируемые

забронзовевшими истуканами окололитературных

процессов…

прости мне, Настенька, мою любовь к тебе…

надеюсь, она не была и не будет для тебя

обременительной…

я очень стараюсь!

а беспокойство моё – это пустяк, крошечная слабость,

которую мне приятно себе позволить – и только…

последнее, что хочу пока нашептать

в самую твою прекрасную душу:

не слушай никого, включая меня, если слова не

отзываются

детской, очищенной от любой гендерной примеси

восторженностью -

даже не в сердце, а в той обители твоего умозрения,

где утрачены противоречия, а двойственность

пребывает в услужении у твоей личности!

я желаю тебе именно твоей, свободной от рефлексий

воли,

слитой с волей Божьей, как Луна лун соединена с

Солнцем солнц!

будь больше всего, что было, есть и будет,

потому что ты уже есть та, кто ты есть!

и никогда ничего не бойся!

не с луны ты свалилась, милая, а притопала,

прилетела вернуть земле лунный свет,

без которого ночь перестаёт быть ночью в её

первозданности…

храни нас ВСЁ!

Алексей Рафиев, поэт