Читать книгу Непредвиденное замужество - Анастасия Маркова - Страница 6

Завтрак вышел отменным. Все благодаря Наяне. Она лично съездила спозаранку на рынок, прошлась по местным лавкам и купила самые свежие и качественные продукты.

Я съела два блинчика с творогом, горсть спелой черешни, выпила чашку крепкого кофе с молоком. Мейсон же разделался сначала с любимыми оладьями, обильно сдобрив их медом, затем с рисовой кашей, украшенной сверху ломтиками сочных персиков, и только потом взялся потягивать кофе.

– Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться? – осведомился он, опустошив чашку.

– Полчаса.

При желании я могла уложиться и в пятнадцать минут, но куда торопиться? Целый день впереди.

– Прекрасно! Значит, в одиннадцать встречаемся в холле.

Блондин вытер салфеткой губы, поднялся из-за стола и вдруг… поцеловал меня в щеку. Он покинул столовую до того, как я успела прокомментировать его порыв.

– Что это было? – задалась риторическим вопросом, пожала плечами и направилась в свою комнату.

Дневной свет не унял разочарований. Бездомные собаки никуда не делись, груды зловонного мусора наряду с попрошайками не исчезли. Еще не было и двенадцати, но уже то там, то сям валялись мертвецки пьяные бродяги. Чем дольше длилась наша поездка, тем белее становилось у Мейсона лицо. Наконец экипаж замедлил ход на оживленной улице, по обеим сторонам которой ютились различного рода лавки.

Каллеб открыл дверцу, ловко соскочил на землю, помог мне спуститься и дал возничему знак трогать. Мы тотчас оказались в центре всеобщего внимания. На фоне бедно одетых горожан я и Мейсон выглядели белыми воронами.

– Будь начеку. Деньгами не свети, – давал он наставления, склонившись к моему уху.

Получив энергичный кивок в знак одобрения, муж подставил локоть и повел меня под неусыпными взглядами горожан по оживленной улице. Мясная и кондитерская лавки нас не заинтересовали, зато лавка артефактов и зелий привлекла внимание Мейсона.

– Не хочешь заглянуть? – предложил он.

– Иди один. Я тем временем пройдусь по суконному ряду.

– Будь осторожна, – напомнил благоверный и устремился к двери приземистой постройки.

Я сжала шнурок ридикюля и зашагала к палаткам с цветными тканями. Чрезмерное внимание прохожих мешало задержаться у торговца дольше, чем на одну минуту. Взяв себя в руки, кое-как отгородилась от любопытных взглядов и принялась выбирать ночную сорочку. Несмотря на обилие товара, ничего подходящего не попадалось на глаза. То размер не мой, то фасон. Пришлось пройти чуть ли не весь ряд, когда наконец заметила красивую белую сорочку из тончайшего шелка. Обошлась она недорого, в один золотой.

Не успела положить в сумочку кошель и завернутую в бумагу покупку, как кто-то дернул меня за запястье и слезливо пропищал:

– Тетенька, подайте, пожалуйста, на хлебушек, коль не жалко.

Я повернула голову на тоненький голосок, и сердце сжалось в болезненном спазме. Попрошайкой оказался маленький мальчик лет восьми-девяти весь в отрепье, босой. Личико худое, грязное… И такой жалостливый взгляд. Да и просил ребенок на хлеб, а не на леденец. Как отказать?

– Сейчас, милый, – ласково прошептала я и подала серебряник.

Этого хватит и на хлеб, и на большой пирог. Пусть хоть сегодня наестся вдоволь и почувствует себя счастливым.

– Спасибо, тетенька! – восторженно прокричал он и с поднятой рукой рванул в другой конец улицы.

– На здоровье, – проговорила вслед, убрала покупку и кошель в сумочку и двинулась в сторону лавки артефактов.

Невесть откуда взявшийся порыв ветра качнул ридикюль и едва не вырвал из рук. Пришлось покрепче вцепиться в него пальцами.

– Ой, простите, леди! – налетел на меня вдруг мальчишка лет тринадцати, такой же грязный и худой, как тот, которому мгновением раньше я дала серебряник.

– Все в порядке, – вымолвила без тени злости и в тот же миг услышала звон.

Сумочка загадочным образом стала легче. Я глянула на нее и увидела внизу огромную дыру. Все содержимое валялось на мощеном камнем тротуаре. Не успела пошевелиться и что-либо сказать, как вещи поочередно взмыли в воздух и начали разлетаться по сторонам. Меня не волновали монеты, что золотыми и серебряными каплями зависли над головой, не тревожило и исчезновение недавно приобретенной сорочки, что стоила приличных денег. Хотелось вернуть лишь маленький белый конверт, в котором хранилась дорогая сердцу вещь.

Я бросилась за ним, не разбирая дороги. В какой-то миг он поднялся так высоко, что до него было уже не достать, затем вовсе стрелой устремился в конец суконного ряда и опустился на ладонь какому-то оборванцу. Едва он заметил меня, тотчас поспешил раствориться в толпе прохожих.

– Держите его! – крикнула со всей мочи.

Однако никто не пришел на помощь. Мужчины и женщины продолжали прогуливаться вдоль палаток, словно не произошло ничего необычного. Постепенно та же участь постигла другие вещи. Одна за другой они попадали к попрошайкам, которые испарялись с невообразимой сноровкой.

– Это все, что мне удалось перехватить, – раздался поблизости грудной голос Мейсона.

В правой руке у него был бумажный сверток. Сорочка все же уцелела, но на сердце легче не стало.

– Мы должны нагнать их, – порывисто произнесла я и указала направление, в котором исчез оборванец с бесценным конвертом.

– Не получится, – покачал маг головой. – Они сбежали с добычей и не появятся здесь час-другой.

– Ничего, подождем, – возразила я.

– Много денег пропало? – нахмурился муж, хотя его брови и без того сошлись уже в единую линию.

– Пару золотых и два-три серебряника. Почти все деньги, что ты дал, я оставила дома.

– Тогда зачем ждать воришек? – озадаченно спросил Мейсон.

– Они украли кулон, который ты подарил мне на первом балу, – нехотя призналась и залилась краской.

– Джейн, он ничего не стоил. Всего три золотых.

«Он бесценен, ведь напоминал мне об одном из лучших дней!» – запротестовала в мыслях.

– Пойдем, – Каллеб взял меня за руку и легонько потянул на себя, призывая покинуть злополучное место. – Если хочешь, я прямо сейчас куплю тебе другой кулон. С каплевидным изумрудом. Чтобы гармонировал с кольцом.

– Ты не понимаешь, – покачала я головой, тяжело вздохнула и прошептала: – Поехали домой.

По возвращении в поместье я оплакала парой слезинок украденную драгоценность, после чего забралась на подоконник и до позднего вечера просидела с книгой в руках. Лишь дважды спустилась в столовую. Мейсон то и дело находил причину, чтобы заглянуть ко мне. Звал прогуляться по саду, осмотреть дом, подсчитать, во сколько обойдется ремонт. Однако все предложения были отклонены. Возможно, Каллеб был прав, не стоило расстраиваться и жить прошлым. Но я слегка боялась будущего, поэтому нередко погружалась в приятные воспоминания, когда мы оба были счастливы.

* * *

Настал понедельник, вместе с ним и первый рабочий день. К выбору платья я отнеслась с особой тщательностью. Надела самое закрытое, с минимальным количеством рюшей и оборок. Работа секретаря относительно непыльная, тем не менее я очень нервничала, что уж говорить про Мейсона. Желая скрыть эмоции, он нацепил маску невозмутимости, но отсутствие аппетита за завтраком, подергивающийся в нервном тике уголок рта выдавали истинные чувства. Я хотела подбодрить его, только как? Сказать, что все будет хорошо, хотя сама не верила в это?

В городе орудовала банда воров-воздушников. Людей грабили средь бела дня прямо на оживленных улицах, обмеряли и обвешивали при каждом удобном случае. И скорее всего, это лишь верхушка айсберга.

– Мейсон, давай не будем пока распространяться, кем мы приходимся друг другу? – обратилась к нему с просьбой, едва мы устроились в карете. – Обращайся ко мне по имени либо «леди Марч».

– Почему? – светлые брови Каллеба покинули излюбленное место.

– Я хочу заслужить уважение твоих подчиненных благодаря усердию и прилежной работе, а не статусу твоей жены.

– Не вижу смысла. Они все равно узнают в скором времени. Так что я против, – муж не желал идти на уступку.

– Пусть, но давай не сегодня. Одного дня мне должно хватить, чтобы прощупать почву и понять, кто чем дышит. Пожалуйста, – с мольбой посмотрела на Мейсона и постаралась принять жалостливое выражение лица.

– Хорошо. Будь по-твоему. Но только сегодня, – сдался он и нахмурился еще больше.

До здания Главного полицейского управления мы добирались в полном молчании. На входе дежурил постовой. Он ознакомился с приказом о нашем распределении, отдал начальнику честь, приставив ко лбу ребро ладони, после рассказал, где находится кабинет полицмейстера. Подозрений на наш счет у него не возникло, поскольку приказ был составлен за день до свадебной церемонии. В документе значилась адептка Джейн Марч, а не Джейн Каллеб. К тому же длинный рукав с манжетой скрывал брачный браслет и имя супруга.

Мы поднялись на третий этаж. Повсюду царили духота и загадочная тишина, хотя часы показывали без четверти восемь. А ведь в здании теснились сразу четыре управления!

Рабочее место секретаря представляло собой стол, заваленный папками и письмами. Казалось, тронь их, и они посыпятся на пол, который забыл, когда в последний раз его убирали. Деревянный стул не внушал доверия. Как и покосившийся картотечный шкаф.

Дверь в кабинет полицмейстера была открыта. О существовании таблички с именем бывшего хозяина свидетельствовали теперь лишь следы от гвоздей. «Порядок» на тамошнем столе мало чем отличался от моего. Кресло выглядело удручающе.

Мейсон около минуты с растерянным видом рассматривал внутреннее убранство помещения, затем тяжело вздохнул и пробормотал:

– Джейн, я к градоначальнику. Нужно сообщить о прибытии, представиться, получить указания, потом уже браться за дело. Созови, пожалуйста, к десяти часам всех глав, хочу познакомиться. Надеюсь, вернусь к этому времени, – произнес он не своим голосом и широким шагом покинул кабинет.

Стремительный уход напоминал побег. Визит к местному бургомистру мог подождать до обеда. Скорее всего, Каллебу просто не терпелось побыть пару минут наедине с мыслями и пережить очередное разочарование.

Мне стало жаль старого друга. Пусть он здорово провинился, однако, как одаренный маг и выдающийся адепт, не заслужил подобного унижения. Желая хоть немного поднять Мейсону настроение, я решила устроить ему приятный сюрприз и отправилась на поиски хозяйственника.

В нелегком деле помог стражник – тот самый, которого мы повстречали на входе в управление. Передав пост, он с энтузиазмом предложил проводить меня до нужного помещения.

– Откуда вы, мисс? – осведомился молодой караульный, не теряя времени даром.

Сразу стало ясно, чем было продиктовано необычайное рвение – желанием собрать побольше информации о приезжих.

– Миссис, – поправила постового и честно ответила: – Из Хэшвуда.

– А господин полицмейстер?

– Тоже из Хэшвуда.

– Выходит, вы знакомы, – заключил он со странным выражением. – Теперь понятно, почему приехали вместе.

Мой план по сокрытию связи с новым полицмейстером начал медленно рушиться. От объяснений спасла дверь с табличкой «Хозяйственник».

– Благодарю за помощь! Дальше я сама, – произнесла непререкаемым тоном и нажала на ручку.

Стражник порывался зайти в помещение вместе со мной, но грозный взгляд вынудил его остаться по ту сторону двери. Он и без того достаточно узнал!

Завхозом оказалась грузная женщина сорока лет. Еще с порога она окинула меня недовольным взглядом и принялась бормотать что-то трудно разборчивое насчет того, как я посмела потревожить ее покой в десять минут девятого да в понедельник. «Стремление» работать наблюдалось в каждом ее движении.

Я представилась, сказала, что мне нужен таз или ведро с чистой водой, новый стул, желательно кресло, чернильница и, не дожидаясь ответа, вернулась на рабочее место. Иначе с ней было нельзя. В противном случае весь озвученный перечень потянула бы на третий этаж сама.

Спустя четверть часа лысоватый стражник принес полное ведро воды. Я закатала рукава и взялась за уборку. Заклинанием призвав родную стихию, создала два полупрозрачных вихря, поместила их на подоконник, дважды заставила пройтись туда-обратно, затем опустила на пол и несколько раз приказала пронестись по потертому паркету и пыльной ковровой дорожке, которая, как оказалось, была не коричневой, а красной.

Кабинет засиял чистотой, однако до достижения желаемого результата следовало еще немного потрудиться. Я открыла окно, позволяя свежему воздуху проникнуть в помещение, и перенесла со стола все бумаги к себе. Разберусь с ними чуть позже. У Мейсона все равно не доберутся сегодня до них руки. Вдруг там завалялось что-то важное?

Мое рабочее место постигла та же участь, что и кабинет Каллеба. Я заканчивала управлять водными вихрями, когда почувствовала на себе чей-то взгляд. Оказалось, снова явился лысоватый стражник. На этот раз с новеньким креслом, обитым темно-синим узорчатым шелком. Идеально!

– Поставьте, пожалуйста, в кабинет полицмейстера, – распорядилась я, рассеяв магию. – Нужна еще одна чернильница, урна и перо. Два пера! Чистая бумага и дюжина папок.

У мужчины был такой ошарашенный вид, что он лишь молча кивнул, в два счета избавился от ноши и стремглав выбежал в коридор. Впрочем, вернулся тоже быстро, со стулом и частью того, что было перечислено несколько мгновений назад. Я как раз заканчивала с уборкой стола, поэтому попросила его забрать ведро с грязной водой и позаботиться еще о графине и стакане для нового начальника.

После ухода охранника у меня появилась возможность приступить к работе. Я собиралась исполнить поручение супруга, как вдруг в дверном проеме возникла внушительная фигура.

Темноволосый мужчина тридцати пяти лет с удивительными глазами вишневого цвета окинул меня с головы до ног изучающим взглядом, обворожительно улыбнулся и произнес:

– Доброе утро, госпожа секретарь! О вас ходят невероятные слухи, – его голос оказался таким же чарующим как широкая улыбка и запоминающаяся внешность.

Льстивая манера общения также к себе располагала. Почему льстивая? Потому что никто не называет секретарей господами. Изучив мужской китель, я быстро смекнула, что передо мной глава одного из управлений. Не зря говорят, что на ловца и зверь бежит.

Шатен продолжал улыбаться, рассчитывая, что его неотразимость сразит меня наповал и проложит путь к языку или даже к сердцу. Только сердце давно было занято, а держать язык за зубами научила учеба в академии. Да так, что ни один мужчина не проймет! К тому же за двадцать три года я повидала столько щеголей, что меня сложно было чем-то удивить. Тем не менее я решила подыграть главе и даже перенять тактику. Его осведомленность о положении здешних дел могла значительно облегчить нам с Мейсоном жизнь.

Тряхнув слегка головой, чтобы рыжие пряди разлетелись по плечам, я кокетливо улыбнулась и вымолвила как можно мягче:

– Надеюсь, исключительно хорошие.

Вероятно, шатен подумал, что на меня подействовала магия обольщения, раз усмехнулся и двинулся с места.

– Разве могло быть иначе?

Я все больше убеждалась, что заигрывание – стиль его жизни, и ничуть не удивилась, когда он поймал мою руку и запечатлел поцелуй на тыльной стороне ладони.

– Не откроете секрет, за какие провинности вас отправили к нам в ссылку? – продолжил глава, опустившись на свободный стул возле стола.

– Посмела полюбить потомственного аристократа, – ответила в шутливой форме и ведь ни капли не солгала.

Если бы не слепая любовь к Мейсону, ноги моей не было бы в этом порочном городе.

– Только не говорите, что ваше сердце навсегда похищено, иначе разобьете мое, – шатен приложил ладонь к груди и придал лицу испуганный вид. Хорош актер! – Мне еще не доводилось встречать подобных красавиц. Я буквально пленен вами.

– Вынуждена признаться, лорд… – произнесла я и выжидательно посмотрела на собеседника.

Он незамедлительно поднялся и отчеканил:

– Позвольте исправить непозволительную оплошность: глава управления по расследованию уголовных дел лорд Кристен Хибберт.

По правилам я должна была назвать в ответ свое имя, но предпочла сначала внести ясность насчет статуса и только потом представиться.

– Так вот, лорд Хибберт, занято не только сердце, но и место на запястье для брачного браслета.

В подтверждение сказанного я расстегнула на рукаве манжет и продемонстрировала драгоценность. Шатен склонился и прикоснулся к нему пальцами, словно не поверил собственным глазам, нарушив тем самым личное пространство.

– Вы меня огорчили. Нет. Убили. Кто же этот счастливчик? – осведомился он, продолжая скалой нависать надо мной.

– Джейн, вы оповестили глав о предстоящем собрании? – раздался внезапно леденящий душу голос Мейсона.

Лорд Хибберт отскочил от стола как ужаленный и уставился на дверной проем. Я подняла глаза на мужа и отметила, что он был мрачнее тучи. Лицо словно высечено из камня. Губы сжались в тонкую линию. Левая бровь подергивалась в нервном тике.

Мне понадобилось едва ли не все самообладание, чтобы выдержать его пронизывающий взгляд и спокойно ответить:

– Еще нет, господин полицмейстер. Как раз занималась этим.

– Советую поторопиться, – отрезал Каллеб, промчался в кабинет и со стуком, режущим слух и отдававшимся в сердце, закрыл дверь.

Прошла целая вечность, прежде чем я перестала смотреть ему вслед и обрела способность говорить.

– Какая бешеная муха его укусила? Неужели градоначальник… – замешательство наряду с зародившейся мыслью не позволили закончить фразу.

– Вряд ли. У лорда Нашвилла в конце прошлого года выпало два верхних зуба, а в начале этого два нижних, – прокомментировал шатен.