Читать книгу Продавщица роз. Сказка - Анастасия Соколова - Страница 5

***

Девушка открыла глаза. На мониторе вырисовывалась кривая, мигало сердечко, ритмично пищал звуковой датчик. Походило на больницу. Она обвела помещение глазами: белые пол, потолок и стены. Рядом прибор – как он называется? – показывает, есть ли пульс. Свет приглушенный – как будто знали: она проснется, – и позаботились, чтобы освещение было комфортным. Как будто ждали.

Во рту пересохло, ноги и руки онемели. Попробовала пошевелиться – почувствовала, как множество иголок впилось в ее тело. Облизала губы и снова посмотрела на монитор сердечного прибора, будто в поисках ответов: кривая, сердечко, пик-пик-пик. Чего же она ждала? Как будто что-то еще могло отображаться…

«Ты меня слышишь?» – появилось на мониторе. Белым по синему – четко, тем же шрифтом, что знаки, обозначающие пульс. Одновременно прозвучал в голове и его голос.

Девушка резко вскочила, сев на кровати, заставив упасть держатель с капельницей. Раздался страшный грохот.

Она продолжала смотреть на монитор: не показалось.

Девушка протянула руку, провела пальцем по надписи, от первого знака до последнего – и обратно.

– Ты проснулась? – услышала она женский голос и обернулась.

Женщина в белом халате подошла к монитору, по которому ползла кривая, изображающая сердечный ритм, и мигало сердечко. Надпись исчезла.

Вернув держатель капельницы в вертикальное положение, она потрогала лоб девушки тыльной стороной ладони. Присев на кровать рядом, спросила:

– Как ты себя чувствуешь?

Девушка смотрела на нее несколько секунд, словно пыталась разглядеть каждую черту: глаза карие, волосы русые, – видимо, длинные, но собраны в пучок. Черты правильные, лет сорок. Красивая, но чужая.

– Меня зовут Анна, – сказала она. – Расскажи, что ты помнишь?

Девушка не спешила с ответом. Она снова посмотрела на монитор, с которого исчезли слова. Анна взяла ее за руку и произнесла:

– Не бойся: говори, что хочешь. Спрашивай обо всем.

Девушка снова внимательно посмотрела на нее: пыталась вспомнить, но не могла.

– Не терзай себя, – будто прочитав ее мысли, сказала Анна. – Мы не были знакомы раньше.

Девушка, наконец, глубоко вздохнула и потерла глаза.

– Свое имя помнишь? – спросила Анна.

– Да. Меня зовут Кристина.

Анна кивнула, положив руку ей на плечо.

– Что еще помнишь?

– Я помню Алекса. Его голос звучит в моей голове. Он умер?

Анна посмотрела на нее несколько секунд, поправив очки.

– Звучит? Как воспоминание? – спросила она, прищурившись

– Нет, он со мной разговаривает. Я сошла с ума? – спросила Кристина.

– Не думаю, – покачала головой Анна, – Просто он не говорит… голосом. Ни с кем!

– Анна, так он жив? Что происходит? Где я? В больнице?

– Не понимаю, почему она так внезапно проснулась! – перебил ее голос вошедшего в комнату седого мужчины, одетого в белый халат, как и Анна.

– С дозировкой было все в порядке, – поспешила его успокоить та. – Кристина проснулась внезапно.

– И, все же, она вскочила, как ужаленная! – пожал плечами человек в белом. – Почему? Мы создали максимально комфортную обстановку.

– Но ведь у подобных ситуаций не бывает четких прогнозов, Капитан, – Анна встала с кровати.

Он внимательно посмотрел на Кристину. Оглянувшись, направился к тумбочке, из которой достал медицинский молоток, которым неврологи проверяют рефлексы. Стукнул ей несколько раз по коленям, от чего они дернулись, – и одобрительно кивнул. Посветил фонариком в глаза.

Анна наблюдала за его действиями, скрестив руки на груди. Когда он закончил, спросила:

– Ну что, каково ваше заключение? Она в порядке?

– Все хорошо, – ответил Капитан, пряча фонарик в нагрудный карман. – По крайней мере, с телом.

Он сел на край кровати, где недавно сидела Анна.

– Двигательную активность мы еще проверим, – добавил он. – Из комы так не выходят. Но у нас тут все не по учебникам. Ты хорошо себя чувствуешь?

– Пока не понятно, – ответила Кристина.

– Почему ты проснулась? – спросил Капитан, внимательно всматриваясь в ее серые глаза.

– Его голос меня разбудил. Он звучал в моей голове. Потом я увидела надпись на этом мониторе, – она указала рукой на сердечный прибор. – «Ты меня слышишь?» – так было написано, и то же самое он произнес.

Капитан кивал головой, вскидывая брови. Он смотрел куда-то в пустоту, щурясь, будто пытаясь сконцентрироваться на чем-то.

– Где мы, Капитан? – спросила Кристина, прервав его размышления.

– В космосе, – ответил он, как будто ответ был само собой разумеющимся. – На станции «Ноль».

Кристина поставила ноги на пол, пытаясь встать. Анна и Капитан взяли ее под руки, помогая выйти из комнаты с тусклым освещением, за пределами которой находился белый коридор с дневным светом. На стенах разноцветными огнями горели приборные панели и мерцали серо-голубые мониторы, – а в конце, в иллюминаторе, – виднелась круглая, сияющая звездами чернота. И звезды были не такими, какими казались с Земли: маленькими сказочными точками, обреченными исчезнуть на рассвете. Нет. Здесь раскрывались их холодность и необратимость, устремленные в бесконечность ночи. Земля вдруг стала лишь далеким воспоминанием, 3D-изображением, медленно движущимся по ту сторону реальности, которая теперь ограничивалась для Кристины пределами Станции.

Оторвавшись от вида из окна, Кристина повернулась к Капитану и Анне, спросив:

– Так как же я оказалась в космосе? Вы спрашивали, что я помню. Этого точно нет в моей памяти. Вы – есть, – кивнула она Капитану.

Казалось, космос нисколько ее не впечатлил. Было нечто единственно важное – гораздо большее, чем космос.

– Ууу… – протянул Капитан, доставая из кармана фляжку. – Это долгая история. Пойдем, тебе нужно поесть. – Он сделал большой глоток и улыбнулся. – Так ты его слышишь?

– Капитан, – умоляюще посмотрела на него Кристина, – скажите мне только одно: Алекс не умер?

– Умер он или нет, ты скоро решишь сама, – сказал Капитан. – Пойдем.

Автоматические двери кухни плавно раздвинулась. Внутри все так же было белым и чистым, – а о том, что кухня находилась в космической станции, говорило лишь звездное изображение в круге иллюминатора.

На небольшом столе уже была приготовлена еда и два прибора. Кристина села за стол и посмотрела на содержимое тарелок, как будто видела эти блюда первый раз в жизни.

– Брокколи и картофельное пюре, – улыбнулся Капитан, усаживаясь рядом. – Наверняка, ты ела такое раньше. Анна запрограммировала кухонную технику на приготовление этого блюда на случай, если ты проснешься. Для первого нормального приема пищи – лучший вариант. Прикорм младенцев начинают с чего-то подобного.

– Еда меня сейчас не сильно интересует, – ответила Кристина, переводя взгляд на Капитана. – Вы сказали, что умер он или нет, зависит от меня. Как это?

Капитан наколол на вилку брокколи из своей тарелки и обмакнул в соус.

– У тебя есть выбор, – произнес он, вертя вилку в руке. – Признаться, нам нелегко было добиться возможности выбора, – но Министерство обороны пошло на встречу в этом вопросе. Ситуация беспрецедентная, – как, впрочем, и все, что происходит на станции «Ноль». Если ты помнишь «Матрицу», то знаешь: выбрать можно только один раз. – Капитан положил брокколи обратно в тарелку. – Я хорошо понимаю, что от человека, только что вышедшего из десятилетней комы, нельзя требовать принятия таких решений. И я никогда не поступил бы так в обычных обстоятельствах. Видишь ли, – произнес он, накалывая вилкой Кристины брокколи из ее тарелки, вкладывая столовый прибор в ее руку, – Ешь, – улыбнулся он. – Видишь ли, у всех, кто находится на станции «Ноль», есть свидетельства о смерти – там, на Земле. У всех, а это: я, Анна и Алекс. Мы все мертвы – там, в реальном мире. Каждый, кто находится на Станции постоянно, не имеет права вернуться на Землю. Это было основным условием Министерства обороны. Ты пока еще жива. У тебя есть время до завтра, подумай: ты можешь вернуться домой, начать жизнь заново. Там у тебя будет нормальная семья, работа и вполне нормальное будущее. Друзья, путешествия, карьера. Дети, в конце концов! – он потер глаза руками. – Боже, я так скучаю по машине! – Капитан сделал глоток из фляжки. – У тебя будет все это. Есть только одно «но»: на Земле Алекс мертв.

– Это как же? – спросила Кристина, не притронувшись к вилке.

– Об этом позже, – моргнул Капитан, облокотившись о стол. – Ты можешь сделать другой выбор: остаться здесь, где есть Алекс. Он действительно умер, – но нашел способ вернуться. Возможно, из-за тебя.

– Конечно, я останусь здесь! – воскликнула Кристина, вскочив со стула, уронив вилку на пол. – Скорее ведите меня к нему!

– Присядь, пожалуйста, – спокойно произнес Капитан, указывая на стул.

Кристина медленно вернулась на место. Капитан налил в стакан воду и подвинул в ее сторону. Кристина медленно выпила все, до дна.

– Ты можешь остаться здесь, – продолжил Капитан. – И тогда тебе придется подписать договор с Министерством обороны, по которому запрещается возвращаться на Землю – как персоне, посвященной в главную тайну современности. Даже если ты найдешь способ сбежать на какой-нибудь невозможной космической шлюпке, – тебя ликвидируют. Я бы никогда не согласился на такие условия, если бы от этого не зависело дальнейшее существование Алекса. Я его отец, это мой очевидный выбор. Но ты – другое дело. Решай. Есть возможность стать свободной.

«Я сам хочу все ей объяснить,» – появилась надпись на столе.

Кристина удивленно подняла брови, а Капитан поморщился, провел пальцем по столу – и набрал текст на клавиатуре, появившейся на глянцевой поверхности.

И, несколько секунд спустя, прибавил:

– Да, почти все поверхности внутри станции – сенсорные мониторы.

Кристина встала и подошла к иллюминатору, будто пытаясь сделать глоток свежего воздуха. Она смотрела в свое отражение, вспоминая, как когда-то видела его в глазах Алекса. Ее же глаза отражали блеск звезд, холодных и необратимых, устремленных в бесконечность ночи…

В тишине коридора послышались тиканье и тихие шаги. Капитан встал, направившись к двери. Обернувшись, он посмотрел на Кристину и сказал:

– У тебя есть сутки, чтобы принять решение. Подумай хорошо: в жизни многое можно исправить, но бывают необратимые процессы. И это как раз такой случай.