Читать книгу Пустой - Анастасия Юрьевна Мурникова - Страница 2

Бедствие

второе

Небольшая капля скатилась с пышного цветка, прорастающего у самого края, и громко разбилась о зеркальную поверхность воды, образуя ровные круги на ней. Тут же парень подскакивает, разглядев чужой силуэт, так незаметно подкравшийся, словно появившийся из ниоткуда. Он выхватывает свой меч, тут же наставляя его на незнакомца, что подошёл совсем близко.

Это оказалась невысокая девушка приятной внешности.

Её волосы цвета каштана красиво рассыпались до самых колен, а передние пряди были заправлены за миниатюрные ушки. На макушке заплетён небольшой пучок, собранный из некоторых локонов, и закреплён он большой серебряной заколкой, блестящей от солнечного света, на которой красовалась белоснежная лилия. На лице с правильными чертами играла лёгкая и добрая улыбка, располагающая к себе. В тёмно-карих глазах горели искорки удивления и интереса. Лицо её было бледным-бледным, словно она чем-то болела, и ей совсем немного оставалось жить на этом свете. Она чересчур худая и хрупкая – кажется, что об остроту её скул, подбородка, выпирающих косточек на кистях можно порезаться. Пальцы рук длинные, утончённые с аккуратными ноготками. Она одета в лёгкое платьице, трепещущие при каждом дуновении ветра, такое же белое, как и она сама, и её лилия на голове. От этого она сама невольно становилась душистым цветком в самый плодоносный и тёплый сезон.

Не обманываясь милым личиком, воин не убирает наставленного оружия: мало ли что может взбрести девушке в голову, которая отважилась прийти в опасную долину, так ещё и одна в такую-то рань!

– Почему ты так смотришь на меня? – по-птичьи склонив к плечу голову, девушка невинно улыбается, внимательно смотря в лицо юноши, будто гипнотизируя.

– А Вы зачем ко мне со спины подкрадываетесь? – не поняв, с чего вдруг незнакомка позволила себе такую грубость, обращаясь к нему как к какому-то другу на «ты», он старался быть вежливым. – А если бы я замахнулся мечом без разбора?

– Но ведь не замахнулся, – молодая особа хитро прищурила глаза, явно чему-то обрадовавшись, каким-то своим мыслям. На это заявление, черноволосый только обречённо вздохнул и опустил металл, пока не пряча его в ножны. – У тебя такая красивая шпага, как её зовут?

– Это не шпага, это – ксифос, мой стальной клинок, моя опора… Имя ему Солитюд, – легко увлёкшись, голубоглазый прервал себя, опомнился, что болтает вообще-то с незнакомым ему человеком, – как Вас могу я звать?

– Огилт.

– Хорошо… Огилт, – юноша и не знает, что ему сказать: не так часто он встречает подозрительных незнакомцев, – Вы потерялись, госпожа?

– Неужели это место столь дико для близ живущих людей? – девушка задумчиво приложила руку ко лбу, слово это сильно её озадачило. Ведёт себя, словно не из этих краёв… – Такой прекрасный пейзаж и не тронут! Удивительно!

Парень только утвердительно кивнул, совсем смутившись поведению девушки. На его взгляд, так не ведут себя воспитанные люди. Ему думается, что её родители были невежами, не научившие свою дочь манерам.

– Почему ты так молчалив? – нежные пальцы легко, совсем незаметно, сомкнулись на плече воина, он бы и не заметил, если бы не мертвецкий холод, исходящий от них, чувствующийся через рубаху. Неужели действительно чем-то больна… Вот и живёт в изоляции совершенно одна! А тут ей живой кто-то попался! Дурак! Ну дурак! Зачем только к ручью свернул! – Что-то не так с моим лицом?

Прожигая чужачку невидящим взглядом, на дне зрачков темноволосого плясали огни некого отчаяния, страха, он совсем забылся. Поджав губы и скинув чужую руку, мечник отошёл на пару метров, неожиданно встретив спиной препятствие в виде дерева вишни, под которым бросил свою сумку. Куда же делась его внимательность! А если ему встретиться иностранный разведчик? Неужели он так же начнёт путаться в своих ногах? Какой же из него тогда защитник родины!

Незнакомка вскинула брови в удивлении и открыла рот, чтобы что-то сказать, как её перебили:

– Будь честна: больна ли ты чем?

Вежливость забылась под гнётом страха неизбежного, возможной смерти. Только ответ интересовал, от него зависело всё.

– Нет, я абсолютно здорова, – увидев, как тут же все мышцы тела юноши расслабляются, она легко засмеялась, так заливисто и приятно, словно птиц прекрасных песнь по лесу разнеслась. Проведя ноготками по идеальной коже на шеи, девушка сквозь смех спросила: – как тебя зовут, бесстрашный рыцарь?

– Ярост… Ярост Динистрио, – вот уж подловила, как после этого воином зваться! Сгинуть под ударом чужого меча, значит, не страшно, а красавицы нежной испугаться, словно на кота побежала стая собак – запросто! Но то ли болезнь неизвестная, смерть безызвестная, то ли героем пасть, в земле имени отпечаток оставить!

– Что ж, славный герой, защитник безлюдного леса, – Огилт всё посмеивалась и посмеивалась, легко кружа вокруг юноши и дерева прекрасной вишни, всплескивая руками, – не окажешь ли мне честь в прогулке вдоль ручья?

Раздумывая секунды, голубоглазый резво поднял свою сумку и бодро зашагал к водоёму, согласно кивая головой, подзывая к себе новую знакомую. Не было в его планах никаких гуляний, но почему бы не сделать маленькие поправки? Сегодня на его посту стоит другой солдат, он может погулять, не спеша на службу.

Они обошли водоём молча, идя бок о бок, слишком близко для незнакомцев. Ярост немного отходил в сторону, увеличивая расстояние, но Огилт приближалась вновь, словно её что-то незримое притягивало к нему, благо хоть на шею не вешалась.

– Здесь такая чудесная поляна, ты только посмотри! – девушка сорвалась на бег, оказавшись среди настоящего океана одуванчиков. Неаккуратными движениями она затаптывала некоторые, ломая их некрепкие стебли, пачкая белоснежные лепестки в грязи, – ну же, чего стоишь?

– Почему ты без обуви? – мечник только сейчас заметил отсутствие у новой знакомой туфель. Её голые стопы были полностью перепачканы, словно она не просто по земле ходила, а копала ямы этими ногами.

Возможно, поэтому её кожа такая холодная? Замёрзла просто, гулять в подобном виде совершенно неудобно. – Примерь мои сапоги.

Темноволосая удивлённо себя оглядывает, а после легко смеётся, подбегая и забирая из чужих рук ботинки. Кажется, её веселит подобная ситуация. Точно странная…

– Ты такой добрый, это так мило, – конечно же, сапоги оказываются не по размеру и сильно ездят по маленькой ноге, а воин оказывается теперь и сам без обуви, но его переполняет гордость от того, что он способен хоть так оказать кому-то помощь.

Стуча каблуками, Огилт возвращается к ромашкам и громко плюхается в них. Многие бы побрезговали делать так, побаиваясь насекомых, которые запросто могут забраться на одежду, пробраться в волосы, а в самом худшем случае – покусать, но точно не эта не перестающая улыбаться и легко посмеиваться особа, которая тянет свои руки в сторону юноши и часто сгибает пальцы, подзывая к ней присоединиться.

– Небо отсюда очень красивое, спускайся, – кареглазая указывает на место рядом с собой, а потом наверх, переводя глаза то на одно облако, то на другое, – о! Эта пушинка похожа на дом!

– Пушинка?.. – Динистрио с неким сомнением укладывается на ромашки, стараясь задеть их как можно меньше и тоже переводит взгляд на облака, стараясь разглядеть в них какие-то фигуры, – действительно, вон крыша, основание.

С обсуждения неба разговор медленно перетекал то на одну тему, то на другую. Поначалу это была окружающая их обстановка, потом какие-то короткие истории из жизни, много шуток. Огилт, казалось, впитывала в себя каждое слово парня, словно губка, но также она оборачивалась на каждый звук, на всё обращала внимание, будто никогда не видела и не могла наглядеться, восхищаясь всем подряд, как маленький ребёнок, впервые оказавшийся в новом месте.

– Я просто наслаждаюсь целой картинкой, нетронутой природой, – ответила она, когда Ярост вслух, а не в мыслях, назвал её странной. Правда ответ её не изменил его мнения, скорее только подтвердил. Но ладно уж, у каждого свои особенности, не ему судить.

– Пойдём, – мечник начал чувствовать скуку от безделья.

Он такой человек, который нуждается в постоянной активности: не важно будь та физической или умственной. Безусловно, ему тоже нравится отдых, и он чувствует в нём необходимость. Но лежать, почти не двигаясь и разглядывая мало меняющийся пейзаж, в течение двадцати минут, если не больше, для него обременительно. Ему с детства не нравилось сидеть дома, постоянно хотелось сменяющейся картинки перед глазами, каких-то событий и происшествий, поэтому учиться за партой было не самым простым делом. Ему приходилось заставлять себя садиться и упираться взглядом в пожелтевший учебник, чтобы хоть что-то выучить. Его жизненная потребность в подобных вещах стала одним из решающих факторов, почему он посвятил себя королевской гвардии. Ведь если нападёт кто-нибудь! Или властелин прикажет напасть на кого-то! Столько всего будет происходить! Конечно, не милых глазу картин, но динамичных и определённо вызывающих чувства, хоть и в большинстве своём негативных, а не ощущение бесконечной скуки.

Ярост, не дождавшись ответа, встал и потянулся. Он встряхнул ногами, пытаясь так убрать прилившие маленькие веточки и камушки к стопам, чтобы те не доставляли неприятных ощущений при ходьбе. Девушка с энтузиазмом поднялась следом, лёгкими движениями поправляя своё белоснежное платье, которое совершенно не запачкалось. Ни единого следа! Словно она не вместе с ним лежала на земле, которая мелкими крошками осталась на его рубахе и штанах.

Мечник посмотрел по сторонам и молча кивнул направо, на ту дорожку, по которой они пришли к цветкам.

– А ты покажешь мне оленя? Я думаю, они должны где-то здесь жить, – Огилт, когда они покинули поляну ромашек, предлагала без конца новые идеи, как они могут провести время вместе.

– Нет, это может быть небезопасно, – девушка в ответ только на секунду морщится, а после быстро переключается, снова легко улыбаясь.

– Ты такой осторожный для храброго рыцаря! – она весело сверкает глазами в сторону Динистрио, ведя его за собой в только ей известном направлении, – я думала подобные тебе идут одной дорогой, а если им что-то попадается на пути, то они не обойдут это, не попросят сдвинуться, а возьмут и подвинут, поднимут, например, горы, волков, чтобы дальше идти, не сворачивая с намеченной дорожки. А ты вон какой!

– Каждый воин должен быть бдителен, иначе он быстро умрёт, его жизнь будет потеряна понапрасну, – вокруг всё также знакомые пейзажи. Ну точно! Они приближаются к стенам города, в котором живёт Ярост, – так что, считай, что это профессиональная привычка.

– Да, господин! – из-за крон деревьев начал проглядывать знакомый серый камень, служащий опознавательным знаком, границей города людям.

– Где ты живёшь? – мечник кивает головой в сторону поселения, обходя валяющиеся на земле палки, которые могут поцарапать стопы, – я провожу тебя.

– Нет-нет, не нужно, спасибо, – Огилт начала снимать сапоги, но юноша остановил её рукой, сказав, чтобы она оставила их себе; вернёт, когда у неё появится обувь, – я живу далеко отсюда, в другой стороне.

– Что ж ты раньше не сказала? Вывела меня, получается, сюда, отдалившись от родного дома? Не боишься одна возвращаться?

– Нет, мне не в первый раз, всё будет хорошо, – темноволосая, положила ладони на плечи Яроста, провела ими до локтей и крепко обняла опешившего от этого действия воина. – Увидимся завтра на том же месте в момент, когда Солнце стоит над горизонтом, над самой головой!

И она сразу же убегает после назначения встречи, быстро скрываясь за пушистой листвой, оставляя после себя аромат лилий и неизвестные чувства в быстро стучащем юношеском сердце.