Читать книгу Жадная плоть. Часть I - Анатас Малх - Страница 1

Иоганн Гёте, «Фауст»:

«Божок вселенной, человек таков,

Каким и был он испокон веков.

Он лучше б жил чуть-чуть, не озари

Его ты божьей искрой изнутри.

Он эту искру разумом зовёт

И с этой искрой скот скотом живёт».

I

Шёл январь 1774 года. В одном из уютных покоев Большого Трианона расположенного на землях Версальского дворца престарелый Людовик XV предавался своему любимому развлечению – разврату.

Для плотских утех Людовик устроил покои по своему вкусу: изящные, тонкой работы статуи, поражающие своим великолепием полотна знаменитых художников, обитые персидским бархатом роскошные диваны, клетки с экзотическими певчими птицами, стол с многочисленными яствами, вазы с благоухающими цветами.

Полностью обнажённый король, укрывшись до поры шёлковым одеялом, вальяжно развалившись в широком кресле перед большим жарким камином с нескрываемым восхищением разглядывал стоящую перед ним юную девственницу.

Девушка была поистине прекрасна. Длинное чёрное платье с широкой лентой, завязанной бантом на талии, подчёркивало её фигуру. Шнуровка спереди была слегка распущена так, что одна часть высокой белоснежной груди оказалась полностью обнажена. Лёгкая накидка ласково обволакивала девушку, а золотистые кудри, мягкими волнами свободно струящиеся по хрупким плечам оттеняли её кроткий взгляд. Казалось девушка только что сошла с картины написанной Жаном Фуке.

В далёком 1726 году молодой король, находясь в доме кардинала де Флёри случайно увидел портрет прекрасной незнакомки с ребёнком на руках и образ женщины остался в его памяти навсегда. Однажды, улучив момент Людовик попросил кардинала рассказать о том, кто изображён на картине. И де Флёри, находясь в приятном расположении духа поведал ему историю фаворитки короля Карла VII из династии Валуа по имени Агнесса Сорель. Рассказал о том, что девушка прожила всего двадцать пять лет, но за свою недолгую жизнь не только успела получить титул Дамы Красоты, но и сподвигла не воинственного по своей натуре Карла VII на войну с англичанами результатом которой стало возвращение Франции всех ранее захваченных противником земель. И именно благодаря этому доброму ангелу Франции король завершил Столетнюю войну и вошёл в историю как Карл VII Победитель. Восхищённый бесподобным по своей красоте образом Агнессы Людовик всю жизнь искал в своих многочисленных пассиях сходство с фавориткой Карла VII.

И вот на исходе жизни он наконец-то встретился с живым воплощением Дамы Красоты, лик которой много лет будоражил его воображение. И конечно же от встречи с точной копией бессмертной Агнессы Сорель Бурбон намеревался получить максимум сексуального удовольствия. Он понимал, скромная испуганная девушка находится полностью в его власти и поэтому не торопил события стремясь прежде всего насладиться своим доминирующим положением, ощущением вседозволенности. Смущённый вид жертвы его вожделения наполнял душу короля приятным теплом, мысли о процессе совращения доставляли пресыщенному старику больше удовольствия, чем сам акт секса.

Король, в последнее время остро нуждавшийся в подпитке своего дряхлого организма энергией молодых горячих тел, довольно часто через доверенных лиц покупал у родителей чистых, не искушённых в любви девушек. К своим быстро сменяющимся фавориткам он всегда относился с пониманием и наигравшись вдоволь, пресытившись прелестями юного тела осыпал надоевшую ему «игрушку» подарками, избавлялся от неё и немедленно переходил к следующей жертве. Удостоившись чести разделить ложе со своим повелителем и лишившись её же, получив кое-какую награду за старания довольная приключившимся с ней случаем девушка возвращалась в свой дом.

Бурбон, несомненно, являлся рабом разнообразия похоти. Часто подбирала и готовила девушек к любовным утехам руководствуясь прекрасным знанием вкуса старика графиня Дюбарри, фаворитка Людовика. Незаконная дочь монаха-францисканца и швеи, бывшая проститутка, прошедшая школу разврата обедневшего дворянина графа Жана Дюбарри. Именно этот пройдоха – великосветский сутенёр без чести и достоинства – обучил её изощрённым любовным забавам и светским манерам. Будучи ещё мадемуазель Бекю она успела побывать в постелях многих облечённых властью мужчин Парижа, прежде чем добралась до постели маршала Ришелье. Восхищённый её умением маршал усмотрел в ней большой потенциал и исходя из своих личных интересов умело, при содействии камердинера Людовика XV Лебеля, довёл будущую фаворитку короля до его спальни.

Ришелье нисколько не сомневался в том, что девушка воспользуется единственным шансом изменить свою судьбу и сумеет обольстить пресыщенного удовольствиями Бурбона. Её и саму совсем не устраивала надпись на титульном листе в заведённом на неё полицейском досье: «Гризетка, живущая с разными мужчинами и получающая от них деньги и подарки, но отнюдь не уличная девка». Она, простолюдинка, смогла добиться того, о чём мечтали все женщины французского двора. Сделавшая благодаря своей внешности и уму головокружительную карьеру, но давно потерявшая былую привлекательность Дюбарри регулярно придумывала всевозможные развлечения устраивая оргии с привлечением юных девушек. Стремясь поддержать в Людовике ощущение мужской состоятельности, она осознавала, как это важно для его внутреннего эго.

Графиня давно смогла понять, что раз она лишилась места в царской постели, ей жизненно необходимо остаться для короля единственным доверенным другом, который знает всё о слабостях первого лица государства и помогает ему справиться с ними. Дюбарри неустанно трудилась над тем, чтобы соответствовать потребностям и желаниям монарха, она научилась понимать настроение Людовика по выражению его лица, изобилующей оттенками интонации речи и определённым движениям его тела. Она поставила себе задачу всегда оставаться на высоте, быть необходимой монарху, с чем умело справлялась. Фаворитка искренне боялась оказаться ненужной, обременительной для короля, ведь скука – прямой путь к забвению, поэтому она с большим рвением искусно потворствовала низменным желаниям слабеющего монарха. Взамен графиня получала не только дорогие подарки и ежегодное, достойное её стараний содержание, но и полное доверие Людовика, что для неё было намного важнее денег. Но несмотря на все её усилия с каждым годом всё сложнее было развлекать порядком потасканного развратной жизнью старика – природа брала своё. Каждый раз перед свиданием короля с очередной девушкой она приносила ему повышающий потенцию любовный отвар, приготовленный по её заказу ведьмой по имени Мерге, живущей на окраине Парижа. Ведьма регулярно снабжала Дюбарри зельем пользуясь взамен её покровительством.

Сейчас Дюбарри внимательно следила за происходящим в спальне через два аккуратно сделанных в портрете отверстия. Портрет, на котором был изображён мальчик – будущий монарх Франции Людовик XVI висел рядом с камином напротив медленно распаляющегося от вида чистой девушки короля. Графиня часто и подолгу находилась в тесной потайной комнате расположенной за стеной спальни чтобы наблюдать за тем, как «милый Людовик» предаётся плотским утехам и стараясь подметить любые изменения в его поведении.

Дюбарри искренне радовалась, наблюдая в глазах короля страсть и желание молодой плоти и тихо сожалела о прекрасных, но давно ушедших днях своих интимных встреч с Людовиком. С грустью вспоминала о том времени, когда король, побуждаемый своим неуёмным сексуальным аппетитом, наведывался к ней в спальню по нескольку раз в день. Вспоминала, как она, будучи ещё совсем юной, в первую же свою ночь с монархом смогла приятно поразить его отсутствием какой-либо морали, предельной развратностью и безграничным желанием доставлять сексуальное удовлетворение любым угодным королю способом.

В необходимости поступать так же предельно развратно она убеждала и всех тех девушек, которые по её воле оказывались перед Людовиком. Ожидая дальнейших действий со стороны своего благодетеля Дюбарри вспоминала вчерашние издевательства короля над очередной несчастной. Смакуя воспоминания, она и сама начала испытывать сладостное сексуальное возбуждение.

II

Людовик, довольный собой, глядя маслеными глазами на находящуюся перед ним новую игрушку – живой образ мечты своей молодости вспомнил свои недавние забавы с доставленной ему два дня назад парижской красоткой по имени Софи. Софи очень понравилась ему и именно по этой причине старый развратник позволил себе слишком долго наслаждаться её беспомощностью.

Не стремясь торопить события, Бурбон размышлял о плане издевательств над лишённой защиты жертвой отчего сознание его расслаблялось, размягчалось подобно тёплому пластилину, взгляд становился мутным, с края пресыщенных удовольствиями губ вниз медленно тянулась густая мутно-белого цвета слюна. Он не замечал этого, как и не желал знать, что его омерзительный вид вызывает у совсем юной Софи лишь чувство глубокой неприязни и отторжения.

Королю доставляло огромное удовольствие ставить приведённых бесстыжей шлюхой Дюбарри девушек в неловкое положение, наслаждаться их застенчивостью и непониманием происходящего. Непредсказуемостью своих действий он сознательно вынуждал несчастных сомневаться в правильности выбранного ими поведения в той или иной ситуации, созданной им же. Распалённый извращёнными фантазиями он вдоволь лакомился блюдом, состоящим из долгого беспокойства, страха и недоумения зависимых жертв.

Изверг буквально упивался неограниченной властью над невинными девушками. Он играл с ними так, как старый облезлый кот, прекрасно осознающий свою безнаказанность, играет с маленькой беззащитной мышью. Результат встречи был известен ему заранее, для девушки же он оставался загадкой с непредсказуемым и оттого ещё более пугающим финалом.

Принудив Софи полностью раздеться, он внимательно смотрел на появляющийся на её лице румянец стыда.

Извращенец, демонстративно откинув одеяло с деформированного старостью тела поставил обнажённую, не знавшую куда себя деть от смущения девственницу перед собой на колени на холодный камень пола. Король расположился так что его гениталии находились прямо перед лицом несчастной и с лёгкой непринуждённостью завёл разговор о религии, о смысле жизни, о предназначении человека вынуждая жертву общаться в столь шокирующем для неё положении. И при этом Людовик не прекращал сжимать рукоять тяжёлой кожаной плети, неизменной спутницы его сатанинских развлечений.

Софи, находящаяся в поистине невыносимых для её душевного равновесия условиях, сильно волновалась, хаотично придумывала ответы, путалась в словах, запиналась. И когда внезапно полностью голый седовласый монарх вскочил и указывая жирным пальцем на девушку обличающим тоном во весь голос грозно заорал: «Ведьма!» она как подкошенная упала без чувств.

Негодяю очень нравилось использовать эффект неожиданности. Попеременно меняя тон своей речи с мягкого на жёсткий, приказной он часто доводил неискушённых девушек до состояния потери ими ориентации во времени и пространстве в результате чего добиваясь их полной покорности. Вот и вчера, доведя Софи до беспамятства очередной своей выходкой он брызнул на лицо жертвы водой, наклонился и сверля ядовитым пристальным взглядом строго спросил:

– Что с тобой, милое дитя? Твоё тело и разум отказываются от общения с королём? Знаешь ли ты о том, что только плохие, достойные Страшного суда люди пренебрегают вниманием монарха великой Франции?

Глядя на распластавшееся перед ним тело это мерзкое подобие мужчины испытало лёгкое, еле заметное для него самого сексуальное возбуждение. И когда девушка в безумном испуге со слезами отчаяния на глазах вскрикнула: «Нет, нет, Ваше Величество, умоляю, простите меня, этого больше не повторится!» король ласково улыбнулся, удовлетворённый её реакцией на свою подлую хитрость. Нежно поддерживая, он помог ей снова встать на колени и ласково погладив по голове вдруг резко взмахнул страшным кнутом и со всей силы хлёстко ударил рядом с ней. Девушка вновь потеряла сознание. Пытка продолжалась.

Издеваясь над стоящей перед ним на коленях дрожащей жертвой, он строго спросил:

– Знаешь ли ты, грешная, слова молитвы «Отче наш?»

Увидев кивок грозно приказал:

– Читай вслух.

После того как бедное создание сбиваясь начало читать молитву Людовик резко перебил её и сказал нарочито дребезжащим голосом: «Милое дитя, я стар и плохо слышу, подвинься ко мне ближе».

Девушка, не смея перечить всесильному монарху подвинулась к нему вплотную так, что её худенькие плечи оказались зажаты в тиски жирных ляжек старика, а сморщенный грязный член почти касался её нежных, не тронутых доселе губ. Слёзы текли ручьём по багровым от стыда щекам Софи, тело сотрясалось от крупной дрожи, сквозь громкие всхлипывания прорывалось: «И не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого…»

После продолжительных издевательств король велел потерявшей связь с реальностью девушке подняться. Нежно обнимая упругое тело и дыша в ухо Софи резким запахом ротовой гнили он медленно подвёл её к наполненной лепестками роз горячей ванне и начал купать сам, как-то совсем по-отечески, нежно поглаживая толстыми ладонями по всему телу и будто бы нечаянно касаясь жёлтыми ногтями интимных мест.

После того как успокоенная медленными движениями и расслабляющим эффектом горячей воды девушка немного пришла в себя он долго – несомненно наслаждаясь самим этим процессом – вытирал её тело большим полотенцем и бурчал себе под нос предназначенные ей комплименты. Потом, удобно усадив в уютное кресло тщательно расчесал её длинные волосы и при этом, громко втягивая большим носом воздух, жадно обнюхивал со всех сторон голову юной прелестницы. Было видно, чистый запах свежевымытых волос ему очень нравится.

Взяв приготовленное заранее невероятно дорогое платье, сшитое из лёгкого материала, старик сам надел его на стройное тело Софи. Отошёл на несколько шагов и пристально глядя на жертву нарочито громким голосом стал восхищаться очарованием своей избранницы. Нежно взяв за локоток, подвёл её к большому зеркалу чтобы и она могла убедиться в своей божественной красоте. Девушка, смущённо улыбаясь, смотрела на своё отражение искренне надеясь, что всё плохое осталось позади.

Довольное выражение лица Людовика внезапно сменилось хитро-задумчивым. Продолжая разглядывать красотку, он, озвучивая вслух свои мысли, мягким, внушающим доверие голосом начал рассуждать о том, что: да, несомненно, платье очень красиво, но…, оно слишком закрытое и не позволяет видеть все достоинства прекрасной фигуры и над ним необходимо немного поработать.

После этого взял со стола огромные, неприятно лязгающие ножницы и на глазах изумлённой девушки ловко обрезал платье до половины бёдер. Не понимающей его действий Софи не оставалось ничего, как только кротким молчанием показать своё полное согласие с действиями старого идиота.

Довольный собой Людовик вновь отошёл от девушки, вновь посмотрел, вновь стал сокрушаться тем, что материи слишком много и резал, резал, резал. Безжалостно кромсал платье до тех пор, пока скромная молодая особа вновь не оказалась полностью голой, за исключением тонкой полоски ткани обвивающей змеёй талию.

Оглядев её, король как-то слишком наигранно, театрально выразил восхищение стройностью фигуры обнажённой жертвы. Приговаривая: «Великолепная! Несравненная!», светясь довольной улыбкой подошёл и аккуратно повесил на тонкую шею Софи изумительной красоты ожерелье из настоящих бриллиантов. После этого внезапно грубо и сильно схватил рукой упругую девичью грудь, липкими холодными губами впился в нежно-розовый сосок, больно прикусил плоть гнилыми неровными зубами и резко оторвавшись от тела ошарашил несчастную словами, сказанными со всей серьёзностью:

– Дитя, ты восхитительна, ты божественна! Нет нужды тебе скрывать то, чем наградила мать-природа. Ходи так, пусть все остальные завидуют. Да, кстати, сегодня вечером мы с тобой будем развлекаться на бале-маскараде. Ожидается огромное количество именитых гостей со всей Франции. И пусть все присутствующие, и я в том числе, будут спрятаны под толстым слоем одежды, за неудобными масками, ты же предстанешь на балу вот так – олицетворением лесной нимфы. Нагая, прекрасная, не ведающая стыда ты поразишь всех своей открытостью! Ты произведёшь фурор, твоё имя запомнится на века!

И состроив невинное выражение наглой рожи ласково спросил, заглянув жертве прямо в глаза:

– Ты согласна, дитя моё, отбросив ложное чувство стеснения идти со своим королём под руку, ловя на себе восхищённые взоры сотен готовых сожрать тебя зевак, поражая и шокируя моих подданных видом своего прелестного розового упругого зада?

Будучи невинной, непорочной девушка с ужасом представила себя полностью голой, стоящей посреди огромной толпы под жадными взглядами тысяч любопытных глаз. Внезапно сознание её помутилось, и она снова упала без чувств на холодные плиты. Очнувшись Софи сильно испугалась, увидев разгневанное лицо возвышающегося над ней упыря.

Людовик, громко заскрежетав зубами зло рявкнул:

– Как ты смеешь, нечестивая, обманывать своего короля? Буквально час назад ты клятвенно уверяла меня в том, что этого больше не повторится. Что мне с тобой сделать, лживая девка? Повелеть отдать на растерзание роте солдат? Казнить? Уничтожить всю твою семью? Отвечай, тварь!

Несчастная, обуреваемая страхом близкой смерти, бросилась обливаясь горючими слезами в ноги Людовику.

– Мой король, пощадите меня! Простите мне мою дерзость! Я знаю, что достойна наказания, но умоляю вас о снисхождении! Я готова на всё, я исполню любое ваше желание, Ваше Величество. – умоляла она хитрого тирана.

Никак не показывая удовлетворение услышанным король победоносно посмотрел на неё с высоты своего роста и грозно рыкнул:

– Понимаешь ли ты, что провинилась перед тем, в чьей воле подвергнуть тебя наказанию или миловать?

– Да, господин, я понимаю – рыдая во весь голос отвечала потерявшая связь с реальностью девушка.

– Готова ли ты, недостойная, исполнить всё, что твой король прикажет тебе? – не унимался изверг.

– Да, мой король, я на всё готова – послышалось сквозь горькие слёзы. Софи, вынужденная смириться с тяжкими обстоятельствами, кинулась целовать покрытые седыми жёсткими волосами толстые ноги страшного старика.

Полностью сломав волю жертвы довольный собой Людовик велел ей встать на четвереньки, долго с наслаждением хлестал грубой плетью нежную кожу ягодиц наслаждаясь сдавленными стонами подневольной, после чего не спеша приступил к развратному сексу.

Обескураженная, помутневшая рассудком Софи терпела издевательства над своим юным телом, старательно исполняя дикие сутью приказы дряхлого, обрюзгшего извращенца.

То обстоятельство, что именно своим положением Людовик подчинил её себе мало волновало приспешника дьявола. Насиловал он жертву долго и жестоко, наплевав на нормы морали, забыв о сострадании, не обращая внимания на слёзы стыда и вырывающиеся из груди резкие крики боли терзаемой его распалённой похотью девушки.

Подобное этому действо король совершал с каждой доставленной к нему для плотских утех девственницей.

Вот и сейчас, заранее зная, что будет происходить дальше он циничным взглядом внимательно разглядывал стоящую перед ним в глубоком смятении неопытную девицу.

Внезапно к Людовику пришла мысль, что это, скромно стоящее перед ним очаровательное создание – одно из последних его увлечений, скоро всё хорошее закончится, время наслаждений проходит, конец близок. Монарх вздрогнул от неприятных мыслей и стараясь прогнать их поспешил переключить внимание на беззащитную жертву. Сжав в руке плеть и демонстративно поигрывая ею, он, успев заметить испуг в глазах девушки ласково спросил:

– Как твоё имя прелестное дитя?

– Элис, Ваше Величество. – дрожащим голосом ответила красотка.

III

Внезапно дверь резко распахнулась и в покои стремительной походкой вошёл неизвестный Людовику человек. Высокий, рыжий, с пронизывающим взглядом, он, быстро взглянув на девушку, прорычал:

– Пошла вон. – после чего уверенным шагом приблизился к королю.

От неожиданности Людовик инстинктивно сжался в комок. Никто без его личного на то разрешения не смел тревожить его в личных покоях и от внезапного появления нежданного гостя ему стало поистине страшно.

Гость резко остановился и глядя сверху вниз на полуживого старика сказал: «Посланник ада приветствует тебя, смертный!»

Одновременно с этим он протянул монарху правую руку, на одном из пальцев которой блеснул золотом массивный перстень с изображённым на нём крестом висящим в петле виселицы.

Король замешкался, лихорадочно пытаясь осмыслить происходящее. Сообразив, кто перед ним быстро вскочил, отчего одеяло слетело, и он остался голым, дрожащим голосом промямлил: «Рады аду служить!» – и припал дрожащими губами к ледяному металлу перстня.

Спрятавшаяся в потайной комнате Дюбарри онемела от представшей перед ней картины, застыла боясь шелохнуться. Никогда раньше она не видела страха короля и его подобострастия перед кем бы то ни было. Перед её взором стоял одетый во всё чёрное рыжий незнакомец, наделённый властью подчинять сильных мира и рядом с ним склонившийся в глубоком поклоне, обнажённый, имеющий непотребный, жалкий вид монарх.

Рыжий, снисходительно похлопав рукой по дряблой спине Людовика нагло ухмыльнулся и промолвил:

– Накинь на себя что-нибудь, король, вид твой совсем непрезентабелен. Я принёс тебе, отживший своё, вести от господина нашего. – и добавил: – Не наказывай никого из охраняющих покои твои, нет их вины в том, что не смогли остановить меня. Никто на Земле не имеет силы мешать мне, ибо я нахожусь под защитой господина своего.

Он бесцеремонно плюхнулся в кресло, в котором только что сидел Людовик. Старик, неловко кутаясь в предательски выскальзывающее из рук шёлковое одеяло вынужден был устроиться в кресле, стоящем напротив.

– Человек, – рыжий посмотрел прямо в глаза Людовику – твоё время на исходе. Скоро ты умрёшь. Но ты не страшись смерти, знай, твоя служба князю мира сего будет вознаграждена. Сатана заждался тебя, верного слугу своего. Ты, король, правильно поступал беспрекословно подчиняясь воле покровителя нашего, наслаждаясь земными удовольствиями и не обращая внимания на народное горе и недовольство простолюдинов.

По сути, ты, находясь под крепкой защитой сил ада вёл жизнь азиатского деспота и это замечательно. Таким как ты позволено многое. И, по секрету признаюсь тебе, я видел, что твоё стремительное грехопадение было по нраву не только противнику Бога, но и всему миру преисподней. Благодаря тебе клоака версальского двора с её интригами, распущенностью, нравственным беспределом принесла много пользы для дела нашего.

Лицемерные льстецы и интриганы неустанно день за днём загоняли под наши знамёна толпы развращённых особей. Ты вёл за собой огромное стадо желающих погибели своих душ людей. Именно поэтому ты был тщательно оберегаем нами, именно поэтому правил так долго. Тебе это известно.

И разве могли мы позволить подосланному продажным духовенством наёмнику Дамьену убить тебя? – усмехнувшись с каким-то злорадством, промолвил рыжий – Видел бы ты, король, озлобленные рожи иезуитов, когда они узнали, что ты выжил после тщательно спланированного ими покушения на тебя. Весь ад хохотал, наблюдая за их разочарованными, кислыми физиономиями. Многие из числа заговорщиков уже с нами, на дне, получают достойную плату за дела свои. – Рыжий громко расхохотался.

От дикого смеха у Дюбарри защемило сердце так, что казалось глаза вывалятся из орбит. Она крепко схватилась рукой за грудь и терпя острую, щемящую боль тем не менее продолжила жадно вслушиваться в речь гостя боясь пропустить хоть слово.

Посланник ада продолжал свой рассказ:

– За день до этого случая я встретил на улице несостоявшегося убийцу и попытался сказать ему, что не нужно ничего делать из порученного ему предателями веры. В ответ этот идиот грубо ответил, что не имеет понятия о чём я говорю, плюнул в меня и послал к чёрту. Ещё и поэтому, несмотря на то что ты не хотел казни покушавшегося на тебя Дамьена, тело его подверглось долгой и мучительной смерти, четвертованием. Я этого возжелал, разве мог я простить ему плевок?

А его душа… – рыжий на секунду задумался. – Невозможно передать словами вечные мучения этого отъявленного грешника. Впрочем, – улыбнулся посланник – ты и сам, Людовик, скоро увидишь, как неуютно в адском пекле непутёвому Дамьену.

Немного помедлив, рыжий задумчиво молвил:

– Знаешь, король, а ведь ты был прав, когда говорил: «На мой век хватит, после меня хоть потоп». Ты правил долго и счастливо, и, несомненно, плевать на то, что будет после тебя – хитро подмигнул внимательно его слушающему человеку вестник преисподней.

– У меня для тебя хорошая новость, Людовик. Преданным служением сатане ты заслужил право выбора смерти своего тела. Тебе – а это, поверь мне, делается в исключительных случаях – предложено два варианта: первый – ты умираешь от сифилиса, долго, мучительно, медленно разлагаясь и корчась от нестерпимой боли, или второй – ты повторно заражаешься оспой во время безудержного развратного секса с очаровательной молодой девушкой и умираешь в течение всего трёх-четырёх дней, быстро, конечно, если сравнивать с сифилисом. Выбирай?

Людовик не задумываясь ответил:

– Передай господину нашему, если нет для меня никакого другого варианта, то вторым я буду удовлетворён. Я плохо переношу боль.

Рыжий одобряюще кивнул и тут же встал:

– Я покидаю тебя, король. И советую: немедленно поговори со своим преемником на престол и постарайся объяснить, что ему крупно не повезёт если он в твоём присутствии не даст, положа руку на документ, клятву верности сатане. Нам не нужны отказывающиеся служить нам, так же, как и колеблющиеся в своих решениях. Они, несомненно, будут сметены гневом нашим!

И помни, если не сможешь убедить следующего короля Франции в необходимости служения силам зла, то будешь строго наказан, и род твой подвергнется скорым жестоким испытаниям. Так что старайся, грешник. До встречи в аду, пред очами господина нашего, монарх. И помни, времени осталось мало, не тяни. – сказал посланник и быстрым шагом направился к двери.

Внезапно он остановился и резко развернувшись подошёл к портрету, на котором был изображён ребёнок, наследник престола Людовик XVI и за которым затаив дыхание пряталась Дюбарри. Вестник преисподней упёрся прожигающим взглядом в картину, в течение минуты стоял молча, потом низким, каким-то утробным голосом промолвил: «И тебе отрубят голову» – после чего быстро покинул комнату.

Ноги у фаворитки предательски подкосились и она, тихо шурша юбками сползла на пол.

Громко хлопнула закрывшаяся за гостем дверь. Обессиленный Людовик, беспомощно опустив руки и закрыв глаза неподвижно сидел в кресле.

Очнувшись, Дюбарри торопливо выбралась из потайной комнаты и на ватных ногах вбежала в королевскую спальню. Обеспокоенная мертвенно-бледным видом немощного монарха наседкой бросилась к нему:

– Милый господин, что с вами, вам плохо, подать воды? – засуетилась она.

Людовик медленно приподнял тяжёлые веки:

– Оставь меня. – устало приказал он, вновь закрыл глаза и моментально провалился в глубокий сон.

IV

Спустя примерно два часа отдохнувший король прибыл в Версальский дворец. Быстрым шагом, минуя анфиладу комнат своих апартаментов он прошёл в расположенный рядом с опочивальней кабинет.

В ожидании прибытия наследника престола Людовика XVI он задумчиво прохаживался, размышляя о том, что ему предстоит отнюдь не лёгкий разговор с двадцатилетним, далёким от его собственных убеждений юношей, которого он многие годы демонстративно не замечал и о котором отзывался нарочито брезгливо.

Вскоре, громко стуча каблуками и бряцая огромной шпагой в кабинет вошёл невысокий плотный по причине частого переедания молодой человек, в облике которого не было ничего королевского. С первого взгляда было понятно, юноша – неуверенный в себе, сильно закомплексованный человек.

Многочисленным воспитателям так и не удалось преодолеть в нём ни природную вялость, ни приобретённую робость. Излишне уступчивый, удручающе непостоянный, не умеющий ясно высказать своё мнение, легко отвергающий любые принятые им же решения наследник престола не имел друзей и демонстративно показывал окружающей его свите своё презрение и полное равнодушие. Именно таким следующего короля Франции Людовика XVI знал двор.

Да, будущий монарх был человеком доброго сердца, но к большому сожалению властвующего деда, незначительного ума и нерешительного характера. Король не любил внука за пренебрежительное отношение к придворному образу жизни, на устроение коего сам он потратил много лет жизни, и за презрение дофина к его испытанной временем фаворитке Дюбарри. Держа юношу вдали от себя и государственных дел Людовик XV, тем самым, собственными руками взращивал в будущем короле чувство ненужности и полной своей несостоятельности.

Поздоровавшись высоким гнусавым голосом, дофин взглянул исподлобья на короля робким, недоверчивым взглядом и сразу же постарался раствориться в полумраке кабинета, отойдя как можно глубже в один из углов. Король брезгливо подумал: «До чего же смешон, неуклюж и труслив» – но вслух, благодушно улыбнувшись, приветливо произнёс:

– Я приветствую тебя, мой дорогой внук! Мы редко видимся с тобой по причине большого количества государственных дел, требующих моего внимания и обязательного присутствия, но я всегда внимательно слежу за твоими успехами, будущий монарх великой Франции…

Молодой дофин вздрогнул так сильно, что висевшая на его поясе шпага гулко ударила в пол. Казалось слова короля о том что он следит за ним сильно напугали наследника престола. Старик понимающе слекга кивнул головой и постарался улыбнуться как можно доброжелательнее: