Читать книгу Английский дивертисмент - Анатолий Адамишин - Страница 3

Давным-давно в разговоре с одним итальянским коллегой услышал от него: «Адамишин, вы же политическое животное». Виду я не подал, но мне такое определение не очень понравилось. А все из-за малограмотности. Аристотель так именовал человека, выделяя его из животного мира. Итальянец употребил этот термин в его нынешнем понимании: человек, который больше всего интересуется политическими проблемами. Столица Великобритании – неплохой наблюдательный пункт слежения за ними.

10 декабря 1994 года. Председатель Госдумы И.Рыбкин, только приехав сюда, заторопился в Москву. Причина – Чечня. Там идет что-то вроде гражданской войны. Верх одерживает Дудаев, глава вооруженной оппозиции. Правительство он распустил, а парламент разогнал силой. Призывы к Дудаеву уйти в отставку сначала со стороны нашей миротворческой миссии, а затем и правительства России, воспринимаются как вмешательство во внутренние дела провозглашенной им независимой Ичкерии. Иван Петрович излагает все это англичанам компетентно и здравомысляще, даже если немного, как все мы, грешит многословием. Насколько я понял, не видит, как будет решаться чеченский вопрос, склоняется к применению силы. Вроде в лице Дудаева имеем дело с вариантом Саддама Хуссейна. Говорил, что у дудаевцев ракеты, захваченные или купленные у наших же военных, танки и установки «Град». Англичане не возражали против силовых мер, если это крайнее и выборочно применяемое средство. В разговоре со мной весьма критично отзывался о Грачеве, считает, что Министерство обороны должен возглавить гражданский человек.

Наверное, правильная идея, но до сей поры не проходит. Начало января 1995 года. Не зря торопился Рыбкин – ввели-таки войска в Чечню. Согласно указу Ельцина разоружать незаконные вооруженные формирования и восстанавливать конституционный порядок. Штурм Грозного в новогоднюю ночь и, кажется, не очень удачный. Помогай, Господи.

Москва, как народ у Пушкина, безмолвствует. Приходится вчитываться в прессу, благо англичане о Чечне пишут (и говорят мне) много. Основные линии их оценок:

– кризис в Чечне привел к резкому размежеванию в российском обществе, расколов демократическое движение в Думе. Ельцину не удалось привлечь на свою сторону большинство националистов, зато пришли в ужас либералы;

– наступление российских бронированных подразделений обнаружило трещины в военной машине, сегодняшняя российская армия – лишь тень советских вооруженных сил.

Права, думаю, грамотная «Файнэншл Таймс»: корни кризиса лежат в распаде Советского Союза. Если Союз развалили для того, чтобы освободить Россию, продолжает газета, почему чеченцы не могут действовать в том же ключе, чтобы освободить Чечню от России? И дальше: «Ельцин расколол государство, которое было многонациональным. Даже если верховенство русских было непререкаемым, формально и во многих практических шагах существовала приверженность расовому равенству».

Пригласил меня на Даунинг, 10 внешнеполитический помощник премьера Р. Лайн. Ссылаясь на поручение премьера и стараясь говорить в доверительном тоне, высказал беспокойство возможным «излишним кровопролитием» в Чечне. В Лондоне вызывает опасение соблазн американцев использовать такое развитие событий для того, чтобы попытаться решить собственные задачи. Влияние республиканцев будет все дальше подталкивать американскую администрацию к привычной и удобной для нее схеме реагирования на «российскую угрозу». Европейские страны, сказал Лайн, хотели бы всеми средствами избежать этого. Во-первых, Россия действительно изменилась. Во-вторых, стремление предотвратить развал страны вполне понятно и близко многим европейским государствам, включая и Англию. Наша позиция неизменна: Лондон не признает независимость Чечни и считает ее неотъемлемой частью России. Вместе с тем первостепенное значение имеют размеры применения силы, от чего зависит масштаб жертв, особенно среди гражданского населения. В Северной Ирландии мы стремимся максимально снизить его, порой даже в ущерб безопасности наших солдат. Такое кровопролитие, которое китайские власти устроили в мае 1989 г. на площади Тяньяньмынь, для Запада неприемлемо. В долгосрочном плане Китай серьезно подорвал свою репутацию. Но не западные инвестиции, заметил я.

Думаю, англичане были искренни в этом обращении к нам. Передал его с такой припиской в Москву. Наши действия неожиданно защитила влиятельная «Таймс»: если Президент Ельцин в итоге прибег к силе, это потому, что альтернатива настолько сильно ослабила бы Российскую Федерацию, что стал бы возможен ее распад. Падение авторитета Москвы имело бы в свою очередь негативные последствия для безопасности всего европейского континента. В то время как Ельцин пытается установить в Чечне порядок, его критики должны помнить, что именно чеченцы находятся вне закона.

В закрытых беседах обыгрывается такой тезис: Ельцин начал распад империи, чтобы свергнуть Горбачева, теперь он не может его остановить. Конечно, стоящая перед ним дилемма жестока, но та жестокость, с которой он решает ее, не может привлечь к Ельцину симпатии.

Не Западу пытаться сохранить границы сегодняшней Российской Федерации точно в том месте, где они находятся, но и не ему поощрять постоянный процесс дезинтеграции. В западных интересах иметь стабильную Россию, а не хаос. Доводы, что именно Ельцин лучше всего сохраняет мирную стабильность, теряют убедительность с каждым днем маленькой кровавой войны.

«Евростар» из Парижа: полтора часа до Ла-Манша, 20 минут под ним и еще чуть больше часа до лондонского вокзала «Ватерлоо». Ничего особенного, сказали бы москвичи, электричка она электричка и есть. Англичане, кстати, не любят туннель и поезд, который соединяет Лондон с Парижем и Брюсселем. Почему? Говорят, три причины. Во-первых, разрушено английское чувство прекрасной изоляции. Во-вторых, страдают паромы. А это то немногое, что осталось от великой морской державы. И в-третьих, технологические новшества всегда вызывали некоторое недоверие в стране, которая остается во многом луддитской.

Не зря поминал «островную психологию»!

Съездил туда на день потолковать со своими в Париже, из Центра информации по Чечне ноль. Общее настроение – тревога и недовольство, иногда переходящие в «зла не хватает». Кто принял столь критичное решение идти танками в Чечню? Пальцы моих собеседников, возглавляющих российские учреждения в Париже (посол Юрий Рыжов, представитель в ЮНЕСКО Миша Федотов) направлены в сторону силовиков. Теперь командуют они. Помимо всего прочего Ельцина уверяли, что население деморализовано, сопротивляться не будет. Раздражение еще из-за того, что неправильное решение проводится в жизнь неумело. Люди, говорят мои коллеги, не хотят выходить из танков, много дезертиров, командный состав и тот открыто выражает несогласие (Громов, Лебедь, Кондратьев, Воробьев). А бомбежки – вообще нечто неслыханное. Рыжов полагает, что Б.Н. надо сдать двух-трех наиболее ответственных за операцию лиц и сделать неожиданный ход, мастаком которых он когда-то являлся. Какой ход, Юрий Алексеевич не уточняет. Он не уверен, что Президент дееспособен на все 100-. Около двух недель молчит, слова от него не слышно. Армия наведет порядок? Не в том она для этого состоянии. Авиация, считает посол, бывший авиационный инженер, давно уже в замазке. Их не учат летать по-настоящему. Грозный бомбят и обстреливают до неприличия не точно. Конституционным путем уже ничего не добиться, правит сила.

Обращают мое внимание на статью Егора Гайдара. Он пишет: «Весной 1994 года режим Дудаева висел на волоске. Мы же сделали все, чтобы реанимировать его, сделать снова чеченским героем, сплотить за ним всю нацию и потом попереть на все это танковыми колоннами».

Вновь и вновь задаю себе вопрос, что мне-то делать в такой ситуации? Подать в отставку с госслужбы?

(В конечном счете так и поступил через какое-то время.)

Единственный, с кем посоветовался, – давний друг Андрей Грачев, на удачу он в Париже. Говорит: «Ты и так уехал полудиссидентом, к тебе претензий быть не должно, не вылезай». С трудом дозвонился до Жени Примакова, дружим тыщу лет.

Его совет практически тот же: «Не лезь». Рыжов считает, что у Максимыча мысли насчет Чечни правильные, но он их не отстаивает, решение Совета Безопасности его повязало. А больше у меня и нет там тех, с кем мог бы поговорить откровенно.

Телевизионное выступление Ельцина (где он был две недели?) показало, что он решил идти до конца, никого не сбрасывая и ни на кого не перекладывая ответственность. Лично он. По крайней мере честно. По существу жесткая позиция подкрашивается двумя фразами: отдаю приказ о прекращении бомбардировок (а кто его давал?). Дверь к политическому урегулированию не закрыта, но: «сдавай оружие». Кто ж тебе его сдаст? Хвалил военных, защищал лично Грачева и Ерина (МВД), словом: флаг в руки.

Позвонил новый знакомый главный редактор «Дейли Телеграф». Посоветовал обратить внимание на статью о России, мол, она отражает взгляды тех, «кто повыше». Лихо проехались по нам: «Российская попытка подавить мятеж чеченцев ярко высветила слабость государства, которым руководит Борис Ельцин. Маленькая часть федерации успешно противостоит вооруженной мощи центра.

Нет сомнений: чеченцы, которых подогревают горькие воспоминания имперских и сталинских репрессий, смелые воины. Однако неудачи повергнуть их в бегство объясняются в равной степени неумением русских. Один из факторов неуспеха можно приветствовать: приход демократии вынуждает исполнительную власть больше прислушиваться к общественному мнению. Мы защищали право Москвы отстаивать территориальную целостность Федерации против незаконного объявления независимости генералом Дудаевым. Однако то, как проводится операция, показывает, что для обеспечения своего политического выживания у г-на Ельцина не остается другого выбора, как пойти на соглашение с мятежниками. Российское государство показало себя более слабым, чем ожидалось. Эта слабость, конечно, обнадеживает тех, кто считает, что Москва представляет угрозу западным интересам в Восточной Европе.

Однако это может служить вестником разрушения порядка в ядерном государстве, а также, если г-н Ельцин будет отстранен от власти, риском установления фашистского режима с малой или никакой заинтересованностью в сотрудничестве с Западом».

Их постоянно тревожило, какой оборот могут принять события в России. Так что до стопроцентной поддержки демократической России Запад так и не дошел. Всегда оставалась настороженность и сдержанность. Теперь многие там считают, что они были правы, поглядите, мол, на сегодняшнюю российскую политику. Прекрасная черта англосаксов: не признавать своих ошибок, своей части ответственности за нынешнее состояние отношений России с Западом.

Официальные англичане пока нам чеченские дела в основном прощают, особенно по сравнению с Францией, США и ФРГ. Канцлер Коль вообще назвал Чечню «чистым безумием». Прав был я, советуя взять назад заявку в Совет Европы, черта с два нас теперь примут.

Пресса к нам менее милостива, критикует и собственное правительство за «излишнюю мягкость». Экстраполируя на нас свои понятия, считает, что дни Б.Н. сочтены. 65россиян не доверяют Президенту, «скрывшемуся за стенами Кремля, где группа людей, не подотчетная общественности, вершит его политику. Не простят люди своей власти такого унижения!»

Но есть и другое суждение: «Исполнительная президентская власть, которую создал Ельцин, столь могущественна, что за исключением дворцового переворота у его оппонентов практически нет способов сместить его.

Кроме того, среди его критиков нет единства».

A по словам пресс-атташе Президента Костикова, нет ни малейшего политического кризиса. Это верно, по крайней мере, с той точки зрения, что несмотря на Чечню, Запад по-прежнему ставит на Ельцина, исходя из того, что это меньшее зло. Себя они ругают за то, что не присмотрели никого другого.

Навестил посольство зампред Совмина Татарстана Мансуров. О Чечне говорил в горьких выражениях.

С Дудаевым можно было найти общий язык, надо было только снизойти до него, высказать уважение. Ну, хорошо, не хочешь сам разговаривать с Дудаевым (имея в виду Ельцина), собери то, что можно было бы назвать большим хуралом, первых лиц в автономных республиках, регионах, попытайся создать из них комиссию для переговоров. Даже если ничего не получится, покажи себе и другим, что попытались испробовать все средства. Он считает, что дело не только в Чечне самой по себе.

Проходит далеко идущая операция, направленная на то, чтобы показать мускулы, острастка для других. Не менее важно, по словам Мансурова, укрепить режим личной власти. Ельцинский Совет Безопасности он, как и здешняя печать, называет политбюро.

За последние десять лет потерпели огромные убытки: развалили страну, разрушили промышленность, сельское хозяйство (приводил такую цифру: в два раза сократилось поголовье скота, теперь несколько лет надо, чтобы восстановить, да и восстанавливать некому). Одним словом, нанесли сами себе огромный ущерб, а в итоге пришли к ситуации, по крайней мере, с политической точки зрения значительно худшей, чем 10 лет назад.

Руководящий деятель, только познакомившись, говорит столь откровенно. Такова была атмосфера тех лет. Потрясающая фотография в наших газетах, дружно перепечатанная в английских: закапывают в общий ров, огромную братскую могилу людей, погибших в Грозном. И попик стоит, осеняя крестом и держа в руках автомат.

Несмотря на предупреждение Примакова («не лезь!»), решился направить в Москву соображения по Чечне.

(Строго говоря, долг посла – не оставаться в стороне от острейшей на данный момент проблемы, даже если она не внешнеполитическая и формально тебя не касается.) Вспоминая долгую службу в Центральном аппарате, могу уверенно сказать, что большинство посольств предпочитает «не вылезать». Тем более если нет прямого запроса. Есть и уважительные причины: Москва традиционно снабжает информацией скупо, а практика страны пребывания не дает материала, сказать нечего. У меня же был британский опыт «обращения» с североирландской проблемой, на которой за последние десятилетия англичане набили себе немало шишек. Решил, что он может быть полезен для нахождения развязок чеченского узла.

Привожу краткую выжимку из направленного.

1. Практика разрешения внутригосударственного конфликта, каким является североирландский, предостерегает от безусловной поддержки большинства за счет ущемления интересов меньшинства.

Чрезмерно жесткая реакция британского правительства на выступления небольших по численности религиозных групп в защиту гражданских прав (1968-69 гг.) оказалась контрпродуктивной.

В итоге потребовался ввод в Северную Ирландию (Ольстер) правительственных войск. В Лондоне думали на непродолжительное время, на практике – больше двадцати пяти лет.

2. Параллельно с поиском политического урегулирования англичане стараются развивать экономику проблемного региона. Сейчас она растет быстрее, чем у Великобритании в целом. Впервые за многие десятилетия в провинцию стали возвращаться эмигранты, потомки переселенцев разных поколений.

3. В числе удачных мер британского правительства внутри провинции: обеспечение права на выбор обучения в одноязыковой, либо в смешанной религиозной школе; разрешение на вывешивание гражданами любого национального флага по собственному выбору; финансовая и иная поддержка инициатив, направленных на сближение интересов всех групп населения.

4. Не сбрасывается со счетов полезность проведения предметных парламентских исследований, а также укрепление органов местного самоуправления, в частности, через расширение их полномочий.

Посылая депешу, не надеялся, что ей будет дан ход. Но если не послать, тогда точно никаких шансов. Отсутствие какой-либо ответной реакции счел за норму.

10 января 1995 г. Пригласили к госсекретарю по иностранным делам Дагласу Хэрду.

Начал он без обиняков: «лейбористская оппозиция требует от правительства заявления по Чечне. Рано или поздно выступить придется, и мне не хотелось бы делать этого, не зная актуальной российской позиции. Я весьма обеспокоен ситуацией вокруг Чечни.

Слишком много жертв, это неблагоприятно сказывается на отношении Запада к России. Выводы делать пока рано. Поэтому я ограничиваюсь по Чечне минимумом необходимого, чтобы не закрывать дверь для той или иной позиции в будущем и тем более не затруднять контакты с Россией».

Был уверен, что разговор пойдет о Чечне, так что не только кратко изложил содержание последних московских ориентировок, но и передал Хэрду их английский перевод. Благо их было немного.

Прокомментировав главные моменты английской позиции, отметил, что в сущности российское правительство по этим направлениям и прилагает усилия. Особо выделил предложенное нами перемирие: мы стремимся к прекращению дальнейшего кровопролития, к созданию условий для перевода событий в русло мирного урегулирования. Сдержанность британской позиции по Чечне не осталась незамеченной в Москве. Предостерег против каких-то репрессалий в отношении России, о которых можно иногда слышать. Они имели бы контрпродуктивный эффект.

Тема санкций, столь любимая американцами, – впервые, если не ошибаюсь, они применили их еще против царского правительства за отношение к евреям в Российской империи – постоянно проглядывала из-за кулис. В тот период Запад не допустил Россию в Совет Европы, организацию правозащитную, но на большее не пошел.

«Зато» наверстывает сейчас.

Нас беспокоит, продолжал Хэрд, что конфликт в Чечне может приобрести затяжной характер. Вы можете убедиться в этом на примере военной операции в Афганистане. На юге Чечни горы, и оттуда долго можно вести партизанскую войну.

Чем скорее будет найдено долгосрочное политическое решение, тем лучше. Мы считаем, сказал Хэрд, что без ущерба для статуса Чечни, как части Российской Федерации, полезную роль в решении гуманитарных вопросов и соблюдения прав человека может сыграть ОБСЕ. В этом смысл миссии представителя действующего председателя ОБСЕ Дьярмати в Москву. Надеемся, что реакция российской стороны будет позитивной. Ответил, что в Москве достигнута договоренность о поддержании деловых контактов с ОБСЕ в гуманитарной области.

Это хорошо, среагировал Хэрд, но этого мало. ОБСЕ не может оставаться безучастной. Вы же сами просили нас помочь с правами человека в Эстонии, а это ведь ее внутренний вопрос, как и Чечня для вас. Мы с интересом ожидаем, с чем Дьярмати вернется из Москвы. Поймите, что мы не можем просто сидеть сложа руки, сказал Хэрд, намекая, что ОБСЕ могла бы стать своего рода отдушиной для «выпуска пара». Спасибо, англичанин, за подсказку!

ОБСЕ оказалась полезной и много лет спустя при конфликте в Донбассе.

После беседы секретарь Хэрда рассказал, что он советует американцам умеренно вести себя с нами, несмотря на Чечню. Не допустить большого кризиса в отношениях Россия-Запад, делать ставку на Б.Н., а Великобритания против каких-либо санкций против России за Чечню, в т. ч. со стороны ЕС.

Вот что поведали старые друзья, «правильные» демократы Егор Гайдар и Аркадий Мурашов. Егора я знал еще школьником, поскольку дружил с его отцом, Тимуром, журналистом и адмиралом.

Ельцин поручил Черномырдину заняться мирным урегулированием в Чечне, другие напортачили, премьеру поправлять. Он уже создал рабочую группу в правительстве (услышав это, заслал на всякий случай и туда соображения посольства).

Наша армия не совсем то, за что ее принимали. Вообще в современном обществе использование армии затруднено и с юридической (требуют обоснования!), и с моральной (не хотят жертв), и с чисто практической точек зрения. Экономические последствия Чечни: быстро растут цены, иностранцы перестали покупать акции (а было уже до 500 млн. долл. в месяц!). Если 1994 г. был в экономике годом снижения рисков и повышения возможностей, то на старте 1995-го все в этом смысле наоборот.

Что вообще происходит в России? По Гайдару и Мурашову, резко усиливается роль армии, нарастают авторитарные тенденции. Власть передается в руки людей, не приспособленных к цивилизованному ведению дел, что может быть окрашено в такие цвета, как непрофессионализм, коррупция.

Растрачивается то, что успели сделать демократы, «Выбор России». В начале 1992 года проблема единства России не стояла. Сейчас же самое главное – не допустить ее развала плюс удержать ситуацию в демократических рамках. Министров-выбороссов, считают мои собеседники, из состава правительства пока не выводить. Евгений Григорьевич Ясин, министр экономики, держится молодцом. Поддержал действия Президента Лужков, демонстрируя лояльность.

Егор не выдержал: оставили, сволочи, оружие Дудаеву, кто-то разбогател, теперь расплачиваемся кровью. Сослался на маршала Шапошникова, тот напрямую называет в качестве одного из главных виновников Грачева. Англичане, кстати, давно мне говорят, что теперь Грачев точно погорит. Ошибаетесь, сэры.

18 января. Передал премьер-министру послание Президента РФ по Чечне. Его дипсоветник сказал, что послание будет, естественно, изучено, но уже сейчас ему поручено заявить следующее.

«В Лондоне с большим уважением относились к проявлению российским руководством в течение трех лет сдержанности в отношении режима Дудаева. В Москве, наверное, отметили, что английские власти никогда не вступали в контакт с приезжавшими в Лондон посланцами Дудаева, несмотря на их просьбы. Английская позиция всегда состояла в том, что Чечня – часть России.

Исходя из этого, мы с полной откровенностью, в духе дружбы и доброжелательности позволяем себе высказать свое мнение о чеченских событиях.

Военная операция в Чечне проведена неудачно и вызвала плохой резонанс. Возможно, все произошло из-за того, что кто-то дал плохой совет.

Тонкий намек Ельцину: свали на кого-нибудь. Слишком много жертв среди гражданского населения, и все это доносится телевидением до сотен миллионов людей, создает очень неблагоприятное представление о России.

Британское правительство с самого начала конфликта приняло решение помочь России поскорее выбраться из чеченского кризиса. И уж ни в коем случае не допустить того, чтобы был нанесен ущерб отношениям России с Англией, другими странами Запада и их организациями. По нашим оценкам, Россия подвергается двойной опасности: потерять с трудом набранный демократический капитал и предстать перед миром в качестве новой угрозы.

Отсюда необходимость незамедлительно разрядить ситуацию, причем сделать это желательно по нескольким направлениям. Прежде всего мы бы советовали побыстрее прекратить военные действия, поскольку они сопровождаются массовой гибелью невинных людей. Более того, военный путь вообще бесперспективен. В этом мы убедились на собственном печальном опыте в Северной Ирландии.

Так или иначе, раньше или позже, приходится садиться за стол переговоров даже с самыми ненавистными противниками. В природе просто не существует другого выхода. По этой причине Англия будет приветствовать все шаги России, которые ведут к политическому урегулированию чеченского кризиса.

Естественно, при том понимании, что Чечня останется в составе России. Россия в данной ситуации поступила бы правильно, если бы оказала всемерное содействие доставке и распределению международной гуманитарной помощи.

Нас ободряет проявляемая Россией в последнее время готовность активно сотрудничать с ОБСЕ в деле стабилизации положения с правами человека и в перспективе в проведении свободных демократических выборов в Чечне. При этом важно, чтобы эта готовность стала реальной политикой, а не осталась только словами.

У чеченского кризиса, как ни странно, есть и своя положительная сторона: он показал самостоятельное значение СМИ в нынешних российских условиях, и это, конечно, представляет собой зримое достижение пока еще молодой российской демократии.

С англичанами можно было тогда иметь дело, а?

Май 1995 года. Чечня не идет из головы, попробовал организовать свои мысли. Сейчас мы ведем борьбу на политической территории, которая называется целостность России. Надо перейти на другую ипостась. Она называется человеческая жизнь. Она дороже принципов. И тогда появится возможность попробовать по-другому подойти к чеченской трагедии.

А именно: да, целостность России дорога, но человеческая жизнь – дороже. Такой подход сам по себе, как только он будет всего-навсего заявлен – не более того! – обеспечит симпатию и поддержку.

Самое главное: такой подход отнюдь не заставляет нас отказаться от принципа целостности России. Он означает лишь, что мы восстанавливаем правильную иерархию принципов, сохраняя верность обоим.

Мы стремимся сберечь не только жизни людей, но и целостность России. Упор на приоритет гуманного над политическим позволит:

1) Вступить в контакт с Дудаевым. Пусть он такой-растакой, вне закона и прочее, но ради спасения человеческих жизней не возбраняется беседовать и с самим дьяволом.

И вступили ведь, в конце концов!