Читать книгу Псы Америки. Кристина - Анатолий Агарков - Страница 4

Звонила Оля.

– Саш, ты ещё в городе? А можно у тебя переночевать? Квартир пустых много и почти все с мебелью, но мне страшно одной.

– Ты жива! – обрадовался Саня. – А где? Скажи только адрес, я сейчас же подъеду.

– Ты так хорошо знаешь город?

– У меня же автонавигатор.

Через двадцать минут Саша обнимал Ольгу в кабине.

Та была под впечатлением пережитого артобстрела – сжимала от гнева кулачки:

– Надо разбомбить всех этих мерзких нацистов – да так, чтобы ни один из них не уцелел! Если их не остановить, они погубят весь мир!

Выслушав то, что наболело в её душе, Саша спросил:

– Ты голодна? Поедем поищем, где кормят народ.

Полевая кухня им не досталась. Но заметив группу военных с техникой и палаткой в сквере, Александр подрулил машину и подошел.

– Братцы, есть чего порубать? У меня женщина из-под бомбежки голодная. Мы сегодня приехали из России…

Мельком взглянув на Олю, серьезный прапорщик кивнул и ушел в палатку. Вернулся с котелком, ложкой, хлебом… Спросил:

– Фляжка есть?

Пока Ольга ела, а Саня ходил за сосудом, вокруг девушки столпились военные – и не с пустыми руками: кто с галетами, кто с конфетами, с печеньем и консервами… шматок сала хохлацкого и краковская колбаса…

Прапорщик снова ушел с Сашиной фляжкой, а вернувшись, сказал:

– Осторожнее – спирт неразбавленный.

Вечером, припарковавшись у восточной стены многоэтажки, Саша с Олей устроили пир.

Сашу разбирало любопытство – где Ольга была и что предприняла для прорыва в Одессу? Понятно, что никто официально не возьмет её за белы руки и не проводит до линии фронта к нацикам. Нужна какая-то лазейка – о ней Саня и спрашивал.

Увы. Результатов ноль.

Глотнув спирта, Оля печально смотрела на Сашу, и только теперь он понял, что перед ним смертельно разочарованный человек. Тем не менее, продолжала мыслить и рассуждать:

– Может, в разведку податься, чтобы меня забросили в Одессу с каким-нибудь важным заданием. Как думаешь – прокатит?

Потом была любовь и короткий сон.

Ровно в полночь где-то вдалеке заиграли багровые отсветы – то ли наши готовят атаку, то ли нацики вновь обстреливают мирные поселения. То ли все это происходило одновременно – линия фронта озарилась отблесками адского пламени. И была ужасная канонада.

Прижимая к себе обнаженную Олю, Саша расстраивался:

– Как ты пройдешь через пекло такое?

В шесть часов утра было уже светло как днем. Горизонт на западе заволокло дымами. Гром орудий давно утих, но были ещё слышны звуки минометной перестрелки.

Начинался новый день и для Донецка. Люди спешили по делам службы и на работу.

– Ты куда теперь? – спросила Оля.

– В офис Пушилина… министерства правительства – буду искать груз в Россию.

– Вечером встретимся?

– Обязательно. Вещи свои здесь оставляй.

– А я не знаю, куда идти – мозги плавятся. Может, с тобой? – посижу, послушаю. Глядишь – какая мысль возникнет. С людьми познакомлюсь – кто-нибудь и подскажет…

– Поехали. А то ты голодная весь день прошляешься. Или нарвешься на кого. Ты стать можешь добычей и наших, и не наших.

– Как это?

– Любопытная очень, как шпионка.

«Мужество решает все» – красный плакат с белыми буквами висел на доме между двумя балконами третьего этажа.

– За год-то как городу досталась – столько руин…

– Ты здесь год не была?

– Да, почти год.

Саша покосился на Олю, усмехнулся и сказал:

– «Он шел на Одессу, а вышел к Херсону…»

– Кто это?

– Героический матрос Железняк.

– Каких времен?

– Революции. Личность, кстати, легендарная. Сей кадр отлично владел французским, рисовал прилично, играл на фортепиано…

– Лично знаком?

– Читал.

Оля нежно провела пальчиками по его скулам.

– А ты сегодня не брит.

Саша пятерней почесал подбородок:

– Не нравится хохотальник? А ночью не замечала…

– Ну все-таки, во власть же едем и надо показать, что называется, «товар лицом».

– Ладно, смотри по сторонам – может, колонку где узришь водоразборную.

Таки побрившись, Саша принялся рассуждать:

– Итак, перед нами две задачи – одна главная, другая основная. Причем выполнить обе задачи надо непременно. Главная – переправить тебя через линию фронта. Основной же является попутный груз в Россию для фуры. С чего начнем?

– Наверное с основной, – пожала плечами Оля. – Ты уедешь, а я что-нибудь придумаю.

– Ответ неверный – давай будем думать вместе, весело и быстро. А кто первый придумает, тому ящик водки.

– У нас ещё спирт остался, – сказала Оля, и оба дружно захохотали.

– Надо бы нам оружие раздобыть – на всякий пожарный.

– За него возьмут нас местные органы правопорядка и надолго посадят. Давай без стрельбы. Ты же можешь погрузить злоумышленника в крепкий здоровый сон без летального исхода. Даже обломком кирпича…

– Могу, – согласился Саша. – Главное не растеряться и уметь импровизировать.

– Знаешь, кого нам не хватает? – задорно спросила Оля. – Владимира Владимировича Путина… Он бы вмиг решил все наши задачи – главную и основную.

– Он бы да, – согласился Саша и вдруг улыбнулся. – Кстати, тоже мужик холостой. Ты, подумай, пока не поздно…

– Я подумаю, – кивнула Оля.

– Боже, как я хочу быть красивой женщиной!

– А я мужчиной и пойти на войну. Нациков-то Околицы мы обязательно побьем – тут нет ничего хитрого: нам Бог велел уничтожить их. А потом, втянувшись в процесс, погоняем натовцев по Европе. Ибо нефиг, не справедливо получается – хохлы, которых науськивали, биты, а они нет. Ну, а коль пендосы вмешаются, и их достанем «мертвой рукой»…

Фура «камаз» не спеша катила к намеченной цели – офису Главы Донецкой Народной Республики Денису Владимировичу Пушилину.

А вот и цель путешествия. Администрация ДНР. Над подъездом флаг республики с гербом России.

Вооруженный часовой в камуфляже остановил у дверей.

– Кто такие, куда, зачем?

Саша достал документы:

– Водитель фуры «камаз» – вон стоит – из Челябинского конвоя. Хочу записаться на прием к Денису Владимировичу.

Часовой связался с кем-то по токи-воки.

– Цель?

– Для серьезной беседы. Есть проблемы.

– Ну, хорошо, вас проводят.

За дверью второй часовой записал их в журнал и вызвал третьего. Тот проводил Сашу и Олю на второй этаж в приемную Главы ДНР.

Секретарша глаза подняла:

– Хотите записаться на прием? С каким вопросом?

Саша:

– Сейчас расскажу, а вы нам подскажите – туда ли мы обратились?

Он поведал серьезной тётеньке основную задачу их дуэта – вернуться в Россию с попутным грузом.

– Думаю, с этим вам лучше обратиться в наше правительство. Я сейчас позвоню в министерство транспорта – вас примут.

Еще один переезд, и вот они в кабинете представительного лица – заместителя министра.

– Товарищ Калабаев, мы к вам пришли по важному делу. Нам надо возвращаться в Челябинск, но двадцатитонную фуру пустой гнать совершенно не радиально. Возьму любой груз в любую точку России – вы не поможете?

Заинтригованный зам задумался. После недолгих размышлений в нем сработал инстинкт хозяйственника.

– А здесь поработать на благо республики не хотите?

– Работать готов всегда и везде – энтузиазм зависит от полноты налитого стакана.

– То есть, зарплаты? Сейчас узнаем.

Калабаев позвонил:

– Андрей Викторович, тут водитель «камаза» из России ищет себе работу. Найдем? Вот и прекрасно!

И визитерам, начеркав на бумажке несколько слов:

– Поезжайте-ка вы вот по этому адресу – там вас ждут с предложением.

Новый визави в камуфляже с погонами подполковника разглядывал гостей с не меньшим любопытством и настороженностью.

– Давайте представимся друг другу, – сказал первый зам начальника Донецкого военкомата. – Как меня зовут и кем я работаю вы уже прочитали на табличке кабинета. А вот я не знаю, с кем имею честь беседовать.

– Готовцев Александр Викторович, – ответил Саша, – владелец и водитель фуры «камаз», прибыл вчера из России с гуманитарной помощью. Ищу попутный груз обратно или временной работы здесь.

– Ольга Алексеевна Григорьева, ищу могилу матери, погибшей в Донецке прошлой весной и дорогу в Одессу через фронт, где моя дочь у свекрови осталась.

Захаров с интересом посмотрел на неё. То ли ему показалось что-то знакомое в её лице или фамилии, то ли он удивился тому, что миниатюрная девушка ставит себе такие задачи.

– Из Донецка в Одессу вы вряд ли попадете – линия фронта. Попробуйте через третью страну – Турцию, например.

– Как к вам обращаться, – спросил Андрей Викторович после небольшой паузы, – «господа» или «товарищи»?

– «Товарищи» – звучит для нас более привычно, – ответил Саша.

Захаров понимающе усмехнулся.

– Итак, товарищ Готовцев, что я вам могу предложить в качестве временной или постоянной работы? Как насчет службы по контракту в частях ополчения ДНР? Условия официальные и общепринятые – 195 тысяч рублей оклад, полевая форма на каждый сезон, питание, ГСМ, техобслуживание транспортного средства за наш счет, при ранении компенсация на восстановление здоровья, в случае же физической смерти ваши родственники получат страховой полис в размере миллиона рублей. Основная работа – подвоз снарядов на передовую…

Усмехнулся и Саша:

– Вношу поправки: никаких контрактов – договор по найму на работу, действие которого я в любой момент могу приостановить, заполучив попутный груз в Россию; а потом либо вернусь, либо нет – мое дело.

Саня умолк, разглядывая собеседника. Тот молчал, делая пометки на листе бумаги.

– Форму одену, но без погон: я – вольнонаемный, и авторитет – только прямой начальник, а не первый встречный офицер.

Захаров кивал, соглашаясь или принимая к сведению.

– Зарплата и все остальное устраивает. Только необходимо застраховать машину. Если я останусь живым, а она погибнет безвозвратно, вы мне купите новую на заводе.

– Логично, – кивнул Андрей Викторович.

Ещё подождал поправок, на Саня молчал.

– Будем считать, что пришли к согласию. Передам ваши данные кому следует и думаю через день-два договор будет готов – не пропадайте далеко и надолго. А лучше оставьте свой телефон в приемной.

Захаров достал из кармана портсигар и закурил сигарету.

– А с вами, девушка, так поступим. Отправляйтесь-ка вы в ведомство товарища Павленко. Другими словами – в Госбезопасность. Там, наверняка, что-нибудь смогут вам предложить. Для них это просто, как апельсин…

Саша улыбнулся, а Оля растерянно кивнула, но глаза её стали «по девять копеек».

Когда задачи ясны и четко поставлены, по сердцу разливается мед от сознания хорошо выполненной работы. С другой стороны возникает тревога – а что будет там, за горизонтом времени? Поэтому не стоит говорить «гоп», пока не понял, во что впрыгнул.