Читать книгу Дети войны с мечтой о море. Краткий очерк о Владивостокском военно-морском подготовительном училище (1946–1948), Подготовительном курсе ТОВВМУ (1948–1949) и его воспитанниках - Анатолий Батаршев - Страница 6

Мои дошкольные годы прошли в городе Таганроге Ростовской области на берегу Азовского моря. Весной этот город утопал в цвете акаций, на морской глади скользили яхты под белыми парусами, рыбаки на весельных лодках и катерах занимались в море промыслом чебака, судака, тарани и другой рыбы. Таганрог – это город великого русского писателя Антона Павловича Чехова, в котором имеется дом-музей его имени. У меня в домашней библиотеке впоследствии имелось полное собрание сочинений моего земляка Антона Павловича наряду с подписными изданиями других русских, советских и зарубежных писателей. Многие из этих сочинений мною были прочитаны ещё в годы моей военно-морской службы.

Таким образом, с морем я был знаком с детства не понаслышке. В мирное довоенное время мой отец Серафим Тихонович любил плавать в море в свободное от работы время, часто брал меня с собой. Отец отлично плавал, и когда мне исполнилось четыре года, научил меня держаться на воде. А в шесть лет под его «тренерским» наблюдением я уже проплывал небольшие расстояния, не боясь солёной морской воды, попадавшей мне в рот. Когда я со своей сестрой Валей посещал детский сад, нас в тёплое время года в составе группы детей регулярно водили купаться на детский пляж Азовского моря. Там я выделялся среди ребят как заправский пловец. В детский сад я почти всегда ходил в матроске и бескозырке, которые мне купили родители ко дню рождения. Я был очень рад и гордился своей морской формой. Когда же меня спрашивали взрослые: «Володька, кем ты будешь, когда вырастишь?», я непременно отвечал: «Моряком!» А на вопрос: «А почему ты выбрал морскую службу?», восклицал: «Потому что моряки ходят с наганами».

Кто знает, возможно, эти мои детские ещё дошкольные мечтания о море, о весёлых и отважных моряках, о их красивой форме предопределили мой дальнейший жизненный путь, мою 35-летнюю военно-морскую службу и 25-летнюю работу, связанную с морской стихией после ухода в запас и затем, – в отставку. Однако вернёмся в предвоенный город Таганрог.

Жили мы в частном секторе города, называемом в народе Собачеевкой. Там были утопающие в садах одноэтажные дома-мазанки с голубятнями на крышах. Жил в таких мазанках рабочий люд со своими семьями. Отец мой работал слесарем точных приборов в паровозном депо, мама была домохозяйкой, воспитывала троих детей: меня, сестру Валю и брата Толю. Я был самый старший, сестра Валя, – на два года младше меня, а брат Толя, – младше меня на 7 лет.

В 1937 году отца, как молодого коммуниста с семилетним партийным стажем, по приказу наркома путей сообщения СССР Л. М. Кагановича направили на станцию Ерофей Павлович Забайкальской железной дороги Читинской (ныне Амурской) области с целью укрепления кадров железнодорожного транспорта. Через год, в августе 1938 году на новое место жительство к отцу прибыло остальное наше семейство. Осенью этого же года я пошёл учиться в первый класс средней школы посёлка Ерофей Павлович. Там же в июне 1941 года застала нас Великая Отечественная война.

В годы войны в поселковом клубе им. Вацлава Воровского ежедневно по вечерам перед кинофильмами демонстрировались документальные кино-журналы и военные киносборники о событиях на фронтах, о героических подвигах наших воинов Советской Армии и Военно-морского флота. Мне нравилось смотреть эту кинохронику, особенно когда демонстрировали героические свершения военных моряков на кораблях Военно-морского флота. Особенный восторг вызывали у меня кадры, свидетельствующие о подвигах молодых матросов и юнг в морских сражениях с немецкими захватчиками. В то время телевидения ещё не было, поэтому наиболее свежую информацию о событиях на фронтах Отечественной войны можно было получить лишь в периодической печати (в основном, в газетах), по радио и в кинохронике. На демонстрацию киножурналов в зал клуба мальчишки пробирались, как правило, без билета немыслимыми путями, располагаясь в закоулках балконов и в проходах кинозала. Взрослые и контролёры смотрели на это снисходительно и редко кого призывали «к порядку». После просмотра таких киносборников и прослушивания по радио сообщений о событиях на фронтах я вместе с моим другом Серёжей Власовым загорелся желанием тоже попасть на фронт, чтобы громить немецко-фашистских захватчиков. Самое лучшее, мечтали мы, подучиться и стать юнгами, чтобы драться с фашистами на кораблях Военно-морского флота. С мальчишеским задором обсуждали ситуации, как сделать, чтобы попасть на военные корабли. Показывали ведь в кинофильме о подвигах наших юнг! Но как это сделать? Куда обратиться? Этого мы не знали. Нам было всего по 12–13 лет! Но желание наше было столько сильным, что дважды тайно от родителей писали заявления в школу юнг во Владивосток в 1943 и 1944 годах, отсылая эти заявления по адресу: «Владивостк, Школа юнгов». Конечно, ответа мы не получили, так как писали почти «на деревню дедушке». Знающие люди потом объяснили нам, что в Школу юнгов принимают только детей-сирот из детских домов и тех детей, у кого отцы погибли на фронте. Лишь тогда мы успокоились, продолжили учёбу в школе. Выходит, мы не могли претендовать на поступление в школу юнг. Мои родители были живы, отец забронирован на производстве. У Серёжки Власова тоже мать и отец были живы. Правда, отец у него был инвалидом, поэтому на фронт его не взяли.

Мечты о море и дальних морских странствиях разгорелись у меня с новой силой, когда в нашем посёлке в летних отпусках побывали курсанты (воспитанники) Владивостокского военно-морского подготовительного училища Виталий Зарубин и Николай Ясаков. Они расхаживали по посёлку в красивой военно-морской форме, а на их бескозырках золотыми буквами на зависть всем мальчишкам горели таинственные слова «Подготовительное училище». Приходили они и в нашу школу, с бравым видом «бывалых» моряков рассказывали о военно-морской службе, о шлюпочных походах на вёслах и под парусами, о дальних походах на военных кораблях в зарубежные страны. Конечно, у этих «бывалых» моряков было много фантазии, но все мы слушали их с раскрытыми ртами. А когда они поучали нас о том, что корабли, оказывается, не плавают, а ходят; что лестницы надо называть «трапами», а пол в классе – «палубой», восторгу нашему не было предела. Моё желание стать таким же, как они, укрепилось окончательно. Я твёрдо решил после окончания семи классов весной 1946 года поступить на первый курс Владивостокского военно-морского подготовительного училища. А мой друг Серёга Власов передумал, решил поступать в художественное училище города Биробиджана. Пути наши разошлись, но дружеские связи мы поддерживали всегда. Последний раз я встретился с ним на его 80-летнем юбилее в посёлке Ерофей Павлович. Большой путь прошёл мой друг Сергей Петрович Власов – известный художник России, некогда чемпион Сибири и Дальнего Востока по лёгкой атлетике. Несмотря на пенсионный возраст и инвалидность (2 группа), Сергей Петрович не утратил свой творческий пыл, его персональные художественные выставки не однажды демонстрировались не только в нашей стране, но и за рубежом. К сожалению, в 2012 году его не стало.

Ещё зимой 1946 года, когда мы учились в 7-ом классе, в районном военкомате г. Скороводино я выяснил, какие документы надо готовить и когда следует отправлять их в ВВМПУ. Основными из этих документов были: выписка из школы об оценках за 7-ой класс за первое полугодие 1945 / 1946 учебного года и справка о состоянии здоровья. Эти документы я послал по указанному адресу во Владивосток. Весной 1946 года получил вызов из училища на вступительные экзамены. По этому вызову в райвоенкомате г. Сковородино мне были выданы проездные документы для приобретения железнодорожного билета на поезд до Владивостока. После сдачи экзаменов за седьмой класс средней школы и получения аттестата об окончании семилетки с положительными оценками, я попрощался со своими друзьями, родителями и учителями и в конце июня 1946 года выехал во Владивосток. Реакция родственников была неоднозначной. Мама провожала меня со слезами, ведь впервые провожала меня в дальний путь. Отец одобрил мой выбор и храбрился: мол, и «мы когда-то были такими же пацанами, как мой сын, и тоже мечтали о море». Сестра и брат смотрели на меня с повышенным интересом: «Как там наш братец со своим кораблём будет ходить по волнам». Так закончилась моя 16-летняя жизнь в родительских пенатах.

Вагон пассажирского поезда, в котором я ехал, был общим. Толчея. Самое лучшее место для мальчишки, каким в то время был я, – верхняя багажная полка. Так я и сделал, подтянувшись на руках и забросив ноги по направлению к проходу вагона. Весь мой багаж – зелёный чемодан, в котором были уложены одежда для лета, туалетные принадлежности, и в отдельной сумочке – пропитание от мамы на трое суток. Заранее (без разрешения мамы) отобрал я некоторые фотокарточки из семейного домашнего альбома, которые также уложил в чемодан. Чувствовал, что эти фотографии помогут мне скрасить мою печаль при разлуке с родителями, сестрой и братом. Потом мне пришлось признаться маме о моём поступке. В письме она немного меня пожурила, и было за что. Впоследствии эти фотографии безвозвратно пропали. Но об этом – ниже.

Итак, впервые в жизни я оказался на берегу Тихого океана, а точнее – на берегу бухты Золотой рог во Владивостоке. Мечты о море и морской стихии взбудоражили моё воображение, с волнением задаю себе вопросы: «Как встретят меня в училище?», «Осуществится ли моя мечта стать моряком?» На железнодорожном вокзале я подошёл к одному морскому офицеру и спросил его, как доехать до военно-морского подготовительного училища. Следуя его советам, сначала на трамвае я доехал до Первой Речки, откуда пешком вдоль железнодорожного полотна, поднявшись на пригорок увидел кирпичные строения Владивостокского военно-морского подготовительного училища, которое станем мне моей Альма-матер на три года упорного труда на пути к освоению довузовского военно-морского образования.