Читать книгу Конец Хитрова рынка - Анатолий Безуглов - Страница 28

Москва была разбита на десять участков, для каждого из них выделили патрульную машину. Часть машин принадлежала ВЧК, остальные были взяты в различных учреждениях.

Ехали мы почти вслепую: зима была снежная, вьюжная. Ветер швырял в ветровое стекло пригоршни снега, фигуру человека можно было различить не дальше, чем за пять метров. Кругом только сугробы снега. На Петровке мы влетели в какую-то яму. Пришлось выйти из машины и вытаскивать ее. Один из красноармейцев рассек при толчке бровь. Ругаясь, он приложил ко лбу пригоршню снега, который сразу же стал розовым.

У гостиницы «Националь», первого дома Советов, нас остановил милицейский патруль.

– Какие-нибудь новые сведения поступали?

– Никак нет, товарищ начальник.

Мне очень хотелось расспросить Александра Максимовича о подробностях нападения на Ленина. Но Медведев молчал, а я не решался заговорить первый. Только намного позднее я узнал, как все произошло.

Владимир Ильич вместе со своей сестрой Марией Ильиничной поехал в одну из лесных школ в Сокольниках, где находилась Надежда Константиновна Крупская. Их сопровождал только один охранник, Чебанов. За рулем сидел любимец Ленина Степан Казимирович Гиль. Недалеко от Каланчевской площади их окликнули. Не обращая внимания, Гиль продолжал ехать. Но когда стали подъезжать к Калинкинскому заводу, на середину дороги выскочило несколько человек с револьверами в руках.

– Стой!

Гиль не снижал скорости.

– Стой, стрелять будем!

Ленин, решив, что это милицейский патруль, наклонился к Гилю:

– Остановитесь, Степан Казимирович.

Гиль затормозил. В ту же секунду неизвестные плотным кольцом окружили машину.

Ленин приоткрыл дверцу, спокойно спросил:

– В чем дело, товарищи? Вот пропуск.

– Молчать! – резко крикнул высокий и сутулый, с маузером в руке, и, держа дуло оружия на уровне груди Ленина, распорядился: – Обыскать!

– Какое право вы имеете обыскивать? – возмутилась Мария Ильинична. – Предъявите ваши мандаты!

– Уголовным мандатов не надо, у них на все права есть, – усмехнулся сутулый.

Сопротивляться уже было поздно. Теперь малейшая по пытка к сопротивлению могла кончиться трагически – смертью Ильича.

Бандиты забрали документы и оружие, влезли в автомобиль. Кто-то из них передернул затвор винтовки.

– Брось, ни к чему…

Взревел мотор, и машина исчезла в пелене снега.

Нападение произошло недалеко от здания районного Совдепа, откуда Ленин и позвонил в ВЧК Петерсу. Никто из бандитов не знал, что ограбленный – Председатель Совета Народных Комиссаров. Это обстоятельство и спасло Владимиру Ильичу жизнь…

За неделю до нападения на Ленина по приказанию Медведева была арестована невеста Кошелькова Ольга.

Кошельков был озлоблен до предела. Поступали агентурные сведения, что он даже подбивал своих дружков к нападению на уголовный розыск.

В дальнейшем один из бандитов, некий Клинкин, по прозвищу Ефимыч, шофер Кошелькова, на допросе показал, что после ограбления Кошельков начал в машине просматривать отобранные документы. Вдруг слышу, говорил Клинкин, орет:

– Останови машину! Гони назад!

– Почему? – спрашиваю.

– Да потому, – отвечает, – что то был сам Ленин… – Он был как в лихорадке. – Кто на нас подумает? На политических подумают… Дело-то какое, раз в сто лет так пофартит… Еще и переворот может быть, тогда награду получим.

– Зря остановил, – с сожалением протянул Сережка Барин. – Ведь я их уже на мушку взял!

– Откуда знать-то? – огрызнулся Кошельков и забарабанил рукояткой маузера по спине Клинкина. – Не спи, Ефимыч!

Тот развернул машину.

– Быстрей, быстрей! – подгонял Кошельков. – Газуй, фраер!

Заваленная снегом дорога была пустынна…

Сережка Барин и Кошельков выскочили из машины.

Проваливаясь по колено в глубокий снег, выбрались в переулок. Кошельков заглянул в раскрытые ворота одноэтажного домика, в окнах которого сквозь морозные узоры слабо мерцал огонек.

– Может, сюда завернули?

– Нет, не видишь, какой сугроб у крыльца намело?

Побродив минут десять по безлюдному переулку, ругаясь, вернулись к машине.

Обо всем этом не знали тогда ни Медведев, ни я.

На Якиманке нас опять остановили. Милицейский патруль сообщил, что в Сокольниках убито два милиционера, а у Мясницких ворот один милиционер ранен. Машина с бандитами не задержана.

– Раненого допрашивали? Что он показал?

– Говорит, стреляли неизвестные с легковой машины. Подъехала машина, кто-то свистнул в милицейский свисток. Ну, он, натурально, подошел, а те стрелять… В трех местах пораненный…

Это, конечно, работа Кошелькова: после ареста Ольги он хвалился, что всех милиционеров в Москве перестреляет. Для этого и машину раздобыл.

Я до боли в глазах вглядывался в белую мглу, чувствуя, как от напряжения по щекам катятся слезы. Внезапно мне показалось, что впереди в свете фар мелькнуло что-то темное и расплывчатое. Машина? Нет… А может быть, все-таки машина? Точно, машина.

– Александр Максимович, автомобиль.

– Вижу, – почти не разжимая губ сказал Медведев. – Приготовьтесь.

Сидящий рядом со мной красноармеец, держа в одной руке винтовку, вылез на подножку. Его примеру последовал другой. В машину ворвались ветер и снег. Я не вижу, но чувствую, как Медведев достает из кобуры наган.

– Заезжай сбоку, – наклонился он к шоферу, – слева, жми его к домам.

Но когда мы почти настигаем мчащуюся впереди нас машину, шофер опознает ее.

– Из МЧК, – говорит он и сворачивает направо.

Минут через десять возле Крымского моста мы наталкиваемся на машину Владимира Ильича. Она стоит у обочины дороги, в ней никого нет, дверцы распахнуты, горящие фары освещают два трупа, лежащие недалеко от передних колес. Я обращаю внимание на пулевые отверстия в ветровом стекле, от них лучами разбегаются в разные стороны трещинки. На спинке переднего сиденья заледеневшие следы крови: кто-то из бандитов ранен. Подхожу к убитым – это молоденький красноармеец и милиционер в островерхой шапке с красной матерчатой звездой. Красноармеец сжимает мертвыми руками винтовку. Стрелял, видимо, он, милиционер нагана достать не успел.

– Ишь как держит! – говорит один из красноармейцев, приехавших с нами, пытаясь разжать пальцы убитого. – И после смерти свое оружие отдавать не хочет!

– Не надо! – машет рукой Медведев. – Оставь…

Он медленно стаскивает с головы ушанку. Мы следуем его примеру. Несколько минут стоим молча. Потом Медведев проводит ладонью по покрытым снегом волосам, надевает шапку.

– Проверь, машина может своим ходом пойти? – обращается он к шоферу и приказывает красноармейцам перенести убитых в машину.

– Александр Максимович, может, поищем? Не могли они далеко уйти, тем более ранен у них кто-то.

– Попытаемся.

Подъехал грузовик с красноармейцами. Разбившись на небольшие группки по два-три человека, мы тщательно прочесали все близлежащие улицы и переулки. Безрезультатно.