Читать книгу Девять изб в сумеречном поле. Повести и рассказы из книги дорог - Анатолий Ехалов - Страница 6

Лодку спрятали в устье Кондаса под нависшими над водой ветвями ив. Дальше путь их лежал через тайгу и болота. Но ребят не страшила дорога. Колька хорошо ориентировался в тайге по солнцу, по свету звезд, по лишайнику, нараставшему на елках с северной стороны.

Первый день прошли без приключений. Ночевали на сухой гриве под вековыми кедрами. Разожгли костер, наелись отварной щуки, напились чаю с брусничным листом. Дым от костра отгонял надоедливых комаров и мошку, было хорошо и покойно. Постепенно отступала, уходила прочь горечь обиды и смятение, царившие в Васькиной душе в первые дни после побега. Колька подкидывал в костер сухие ветки и, глядя на огонь, рассказывал:

– Однажды муж с женой ночевали у костра. Выскочил из костра уголек и попал на ладонь мужу. Больно ему стало. Он рассердился, схватил топор и стал рубить топором кострище. Огонь и угас.

Наутро встали, ни как жена не может развести костер, сколько ни билась. Муж разжигал, – нет огня. Обиделся огонь. А люди уж совсем замерзать стали, только тут появился крохотный такой огонечек и говорит:

– Отдайте мне вашу дочку, тогда я и появлюсь. Поставьте ее в костер и ничего не бойтесь, ей не будет больно.

Чего делать-то? Поставили девочку в кострище, тут охватило ее пламя, а она стоит и улыбается. Потом пропала совсем, как будто ее и не было. А огонь разгорелся, сильным стал и жарким.

– Ну, это сказка! – Засмеялся Валька.

– Наши люди верят, что нельзя огонь обижать. Нельзя в костер мусор бросать, плевать нельзя… Огонь защищает человека от злых духов, очищает…

– А в кого еще ваши люди верят? – Спросил с интересом Васька.

– Есть такой большой человек, он объезжает свет на белом коне, наблюдает за миром. Зовут его Мув-керты-ху.

Но он не вмешивается в людские дела, а вот бог Торум и его сын Медведь, его еще лесным человеком зовут, они с людьми рядом.

– И чего они делают? Чем медведь может человеку помочь.

– Медведь охраняет людей от болезней, стережет их жилище, разрешает споры даже судит. Вот если кто у кого чего-нибудь украдет, и на этого человека покажут, то ему дают в руки медвежью лапу, ставят под медвежьим черепом, и спрашивают: виновен он или нет?

– И что, человек уже не может соврать?

– Никак, нельзя. Иначе лесной человек накажет лгуна.

– А почему же геологи говорили, что на ваше стойбище напал разъяренный медведь.

– Я не знаю, но у нас так бывает, если охотники убили медведя, то они должны задобрить его душу. В стойбище устраивают медвежий праздник.

– А если только ранят, и он уйдет разгневанный?

– Тогда говорят, что в медведя может вселиться злой дух Тарен. Это очень опасно.

…Тихо в вековой тайге. Чуть слышно потрескивает костер. Да изредка налетевший с севера ветер полуночник качнет вершины кедров, скрипнет где-нибудь сухая деревина и опять тишина. Смолкли в чаще птичьи голоса, с севера наползли тучи, укрыли небо сплошным серым одеялом, и сразу стало тепло. Но что это? Замерли ребята, затаили дыхание. Будто хрустнула ветка под чьей-то тяжелой ногой, одна, вторая. И вот за деревьями в непроглядной темноте явственно было слышно, как раздался тяжелый утробный вздох.

Ребята напряглись, а Васька подтащил в себе берданку. Стало заметно светлее. Видимо, взошла луна и через облака осветила ночной мир. Тревожно вскрикнула ночная птица и стихла. И тут внутренним чутьем оба мальчишки ощутили в окружающем их пространстве появление кого-то еще. Его присутствие словно разливалось в воздухе, заполняло пространство, подчиняло себе всякую другую живую волю, от мелкой птахи до человека.

Мороз пополз за ворот, сердце застучало часто-часто. Прошло несколько минут, и снова такой же тяжелый, но уже полный страдания вздох прозвучал в ночной тайге. Васька передернул затвор берданки. Стало слышно, как осторожные вкрадчивые шаги удалялись вглубь леса.

– Это он! – прошептал Колька. – Лесной человек.

– Мне, кажется, не с добром он пожаловал. Может быть, это тот самый, что ваше стойбище разорил. – Отвечал ему шепотом Васька. – Может, шатун какой. Я читал. Если его ранить, то он будет людям мстить, пока его не убьют.

– Давай побольше кинем в костер дров, чтобы он не вернулся… Мы попросим огонь, чтобы он нас защитил.

Языки пламени поднялись к ночному небу, но в тайге оставалось все так же темно и таинственно. И только Кондас, бежавший неусыпно к большой реке, отражал отблески костра, унося с собою быстротекущее время. Ребята уснули только под утро.