Читать книгу Песья Деньга – соленая река - Анатолий Константинович Ехалов - Страница 4

Большой двухэтажный старинный дом, где нам нужно было прожить какое-то время, стоял почти на самом берегу Сухоны. Перед крыльцом его были установлены корабельные якоря, а над входом бронзовые начищенные до блеска буквы сообщали, что это не что иное, а «Школа путешественника Федора Конюхова».

Мы приехали в школу экстремальных путешественников…

Нет, не зря рекомендовал нам ехать сюда Кронид Софронов, с которым мы провели прошлое, полное невероятных приключений лето на Белом озере. А теперь вот Тотьма, школа экстремальных путешественников Федора Конюхова, знаменитого землепроходца и морехода.

В дверные щели из дома пробивались светлые полоски. В одном окне ярко горел свет, выхватывая из темноты росшие под окном белые кусты, дурманяще пахнущих флокс. В тишине оглушительно трещали кузнечики, а из раскрытого окна доносилось сухое перестукивание клавиш. Кто-то там работал на компьютере.

Мы потянули двери и вошли. Человек, сидящий за компьютером, был настолько увлечен работой, что даже не заметил нашего прихода.

Мы огляделись. По стенам комнаты были развешены диковинные старинные карты. Одна из них показалась мне знакомой. Он была цветная и походила на большой комикс. На ней паслись верблюды и медведи, скакали всадники, вооруженные луками, стояли юрты и шатры, поднимались зеленые кущи и горные хребты, голубели реки и моря. Мы нашли на ней Белое озеро и, Сухону, Вологду и даже Тотьму … На другой карте был изображен Северный Полюс, как бы его вид сверху. На ней посреди ледовитого океана была изображена таинственная страна Гиперборея!

– Так это же та самая карта Герарда Меркатора. Это ее показывал нам Кронид! – Толкунул я Мишку.

И тут, человек, сидевший за компьютером, заметил нас, повернулся.

– А-а, гости у меня, – обрадовано сказал он. – Давайте знакомиться. Станислав Александрович Филиппов, краевед. – Он крепко пожал нам руки.

На вид ему было лет пятьдесят, офицерская выправка, седина в висках, худощавый, с веселыми насмешливыми глазами.

– Вы, наверное, в школу путешественников Федора Конюхова приехали.

– Так точно! – Ответил я браво, сразу расположившись к этому простому и, видимо, доброму человеку.

– А я как раз исполняю обязанности заведующего этой школой. Школа только начинает свою деятельность, заезд курсантов будет через неделю, к тому времени и Федор вернется из очередного похода. Так что вы поторопились немного.

Мы с Мишкой растерянно переглянулись.

– А нам сказали…, – пустился в объяснения Мишка, но Филиппов махнул рукой.

– Не огорчайтесь. Пока с городом знакомьтесь, с музеями, с историей края. Тут у нас столько загадок, такая глубина, что не один год нужен, чтобы постичь наши скрижали, – успокоил нас Филиппов. – А сейчас картошку есть будем со свежепросольными огурчиками…

У меня чудесная печка с инфракрасным излучением. Я ее по интернету выписал. За пять минут все приготовит в лучшем виде. – Станислав Александрович уже хлопотал по хозяйству.

И верно, минут через десять письменный стол превратился в обеденный. Печеная картошка, сливочное масло, зелень, огурчики, каравай черного хлеба, прямо-таки воздушного.

– Хлеб у нас знатный, собственной тотемской выпечки, – похвалился Филиппов. – Его на капустных листах пекут в русских печах. Этот хлеб сам по себе деликатес. Можно один хлеб есть и не надоест.

Мы с Мишкой изрядно проголодались, и эта простая крестьянская еда показалась верхом кулинарного искусства.

И хлеб, и картошку, и огурцы мы уписывали так, что за ушами и впрямь трещало.

За чаем я не удержался и спросил:

– А что это церкви у вас в городе такие странные?

Филиппов встрепенулся, глаза его загорелись.

– Ничего странного в этом нет. – Филиппов со стаканом в руке пошел к картам. – Взгляните на эту карту. Видите, реку Сухону и впадающую в нее Старую Тотьму? Так. Теперь идем верх по реке Тотьме и вот мы почти вышли на водораздел, с которого одни реки текут на Север, другие на Юг.

Всего в километре от Старой Тотьмы¸текущей на Север, протекает большая река Юза, которая впадает в Унжу, приток Волги, устремляющейся на Юг. Это кратчайший путь на Волгу. А из Волги в Каспий. Из Сухоны в Белое море можно скатиться за неделю, а через Вычегду, Печеру, Усу, Собь – дорога в Сибирь на Обь… Наши предки знали эти пути и успешно пользовались ими. Дорог тогда не было. Дорогами были реки.

На водоразделах нужно было перетаскивать суда из одной реки в другую. И место это называлось волоком. Потому-то наши края еще зовут Заволочьем. И таким образом наши с вами предки добирались до морей океанов очень даже быстро. – Филиппов, перевел дыхание.

– Тогда понятно, почему церкви в этом городе так походят на корабли парусники, – раздумчиво сказал Мишка.

– Да, ты прав, – обрадовался Филлипов. – Но этот уникальный стиль морских открытий проявился в тотемской архитектуре значительно позднее. В восемнадцатом веке, когда тотемские купцы, Черепановы, Холодиловы, Пановы проложили дорогу через Сибирь к берегам Тихого океана, а через океан на Аляску, в Северную Америку.

– Непостижимо! – Ахнул я. – Представляешь, Мишка, каким жестоким испытаниям они себя подвергали. До Тихого океана все 14 тысяч верст, через тайгу, снега, горы, болота и бурные реки…

– А дикие звери, которые встречались им на пути, а не мирные племена… – Подхватил Мишка – А шторма, морозы, голод…

– А как непросто, должно быть, построить в диких краях корабли, на которых можно было бы выйти в открытый океан. – Продолжил я.

– Более двадцати морских экспедиций было собрано тотьмичами на Аляску за мехами чернобурой, так называемой буртусской лисицы. С тех пор на гербе Тотьмы появилось изображение этого зверька. А церкви… это как благодарность Богу за счастье вернуться домой. Новая церковь ставилась в городе после каждой удачной экспедиции, и каждая походила на корабль парусник.

– Удивительно! – сказал Мишка. – Сразу все трудно осмыслить.

– Верно, Мишка! Масштаба не хватает. – Поддержал я.

Филиппов рассмеялся.

– Тут у многих ученых дядей не хватает этого масштаба. Они даже нашу благословенную Тотьму пытались расшифровать, как Тьму. Мол, Тотьма – это «То – тьма!»

– Ничего себе – Тьма! На Аляску забралась! – Возмутился я. – А что на самом деле означает это название?

– Да все очень просто! В названии два слова. Первое – «тотем», то есть «божество», а второе – «ма» – «земля». Получается – Тотьма – «Божественная земля».

– А на каком это языке? – Спросил подозрительно Мишка.

– А-а, вот тут-то мы вновь подходим к карте Меркатора. Видите, вместо Полярной шапки на северном полюсе, куда наш великий путешественник Федор Конюхов на лыжах в одиночку ходил, у Меркатора изображена таинственная и загадочная страна Гиперборея, еще ее называли Даарией, страной богов, о которой писали все древние историки и которую до сих пор ищут люди. А уже в конце 19 века индийский ученый Тилак назвал Арктику родиной современной цивилизации, а его последователи нашли тому множество подтверждений. И в первую очередь – язык, который дал основу для развития индоевропейского языкового древа, к которому относятся и французский, и английский, и немецкий, и иранский, и русский… Это – санскрит – древнеиндийский язык.

– Так, получается, Тотьма – Божественная земля в переводе с санскрита. – Сказал я.

– И еще многое в местных названиях можно легко перевести с санскрита. И Сухону, и Северную Двину, и Юг-реку… – Отвечал Филиппов. – А почему? Да потому, что русский язык, его северные диалекты наиболее близки санскриту. Но это очень обширная тема. Мы ее обсудим с следующий раз. Скоро ко мне приедет товарищ Алексей Виноградов. Он – литератор и в этом вопросе сведущ, поговорим.

Здесь столько загадок, столько всего интересного, что пытливому уму хватит на всю жизнь разбираться… А пока – спать. Спать!