Читать книгу Новая ложь взамен старой - Анатолий Михайлович Голицын - Страница 40

Из уже приведенного отчета о тех годах, основанного в основном на внутренней информации, можно выделить восемь новых факторов. Только если все эти факторы и взаимодействие между ними будут поняты и учтены вместе, анализ событий последних двадцати лет может дать правильные результаты. К этим факторам относятся:

• Корректировка отношений между членами коммунистического блока, включая Югославию, начиная с 1957 года, и принятие общей долгосрочной политики.

• Решение вопроса о сталинизме.

• Установление коллективного руководства, прекращение борьбы за власть и решение проблемы преемственности.

• Этапы и долгосрочные цели политики.

• Исторический опыт на котором политика была основана.

• Подготовка к использованию партийного аппарата, массовых организаций, дипломатических, разведывательных и спецслужб всего блока в целях политического влияния и стратегической дезинформации.

• Принятие слабой и эволюционной модели дезинформации.

• Новая оценка коммунистическими стратегами того, как можно использовать полемику между различными членами коммунистического блока.

Из этих новых факторов можно вывести новые аналитические принципы. Каждый фактор будет рассмотрен по очереди.

До начала формулирования новой политики и в качестве одной из существенных предпосылок для ее формулирования в 1957 году были установлены новые отношения между режимами коммунистического блока. Советское господство над восточноевропейскими сателлитами и сталинские попытки вмешательства в дела китайских и югославских коммунистов были отменены в пользу ленинских концепций равенства и пролетарского интернационализма. Доминирование уступило место подлинному партнерству, взаимному сотрудничеству и координации в преследовании общих долгосрочных интересов и целей всего коммунистического блока и движения; учитывалось разнообразие конкретных национальных условий, в которых действовал каждый коммунистический режим и партия.

Устаревшая, традиционная методология не смогла распознать значение этого изменения; она продолжала считать, что советская партия пытается, часто безуспешно и в конкуренции с китайцами, оказывать свое влияние на другие коммунистические партии, чтобы обеспечить их соответствие советскому образцу. После осознания того, что по взаимному соглашению между 81 партией, подписавшими Заявление в ноябре 1960 года, разнообразие внутри коммунистического движения было санкционировано, легко понять, что споры и разногласия между коммунистами по поводу ортодоксальности различных тактик являются искусственными, надуманными и рассчитанными на достижение определенных стратегических или тактических целей. Новая методология исходит из того, что 81 партия приняла на себя обязательства по новой долгосрочной политике и согласилась внести свой вклад в достижение ее целей в соответствии с характером и масштабом своих ресурсов. Более того, поскольку разнообразие было разрешено, разделение труда могло быть между партиями, и любой из них могла быть отведена особая стратегическая роль в соответствии с ее национальной спецификой и предложением Ленина в более раннем историческом контексте, что «нам нужен громадный концерт; нам нужно выработать себе опыт, чтобы правильно распределить в нем роли, чтобы одному дать сентиментальную скрипку, другому свирепый контрабас, третьему вручить дирижерскую палочку».36 Решения 1957-60 годов дали советской, китайской, албанской, югославской, румынской, чехословацкой, вьетнамской и другим партиям свои различные инструменты и партии для исполнения в симфонической партитуре. Старая методология слышит только диссонирующие звуки. Новая методология стремится оценить симфонию как единое целое.

Новое толкование фактов, доступных из официальных коммунистических источников, приводит к выявлению шести взаимосвязанных коммунистических стратегий и иллюстрирует различные стратегические роли, отведенные различным коммунистическим партиям в рамках общего замысла.

Съезд коммунистических партий блока в 1957 году согласился с общей, взвешенной оценкой ошибок и преступлений Сталина и с мерами, необходимыми для их исправления. Основа для разногласий между коммунистами по вопросу о сталинизме и десталинизации была устранена; вопросы были решены. Старая методология практически не учитывала этого и продолжала рассматривать их как спорные вопросы между различными советскими лидерами, между Советами и китайцами и албанцами. Новая методология рассматривает сталинизм с 1958 года и далее как мертвый вопрос, который был намеренно и искусственно возрожден и использован для создания ложного образа враждующих фракций среди лидеров коммунистического блока. Понимание составных элементов десталинизации и того, как они использовались, дает ключ к пониманию коммунистической тактики и техники в остальной программе соответствующих дезинформационных операций, касающихся, например, мнимых конфликтов между югославским и советским «ревизионизмом» и китайским и албанским «сталинизмом», или «независимостью» Румынии.

С 1958 года концепция коллективного руководства постепенно расширялась и охватывала гораздо больше, чем согласование политики между отдельными членами Президиума или Политбюро. Она стала охватывать всех, кто мог внести свой вклад в формулирование политики, разработку и применение путей и средств достижения ее целей, включая не только лидеров всех блоковых и некоторых более важных внеблоковых партий, но и высокопоставленных чиновников аппаратов ЦК, дипломатических и разведывательных служб, академий наук.

Решение вопроса о сталинизме, а также установление коллективного руководства в этом смысле и распространение власти вниз и связанного с ней влияния, фактически устранили основания для подлинной фракционности, борьбы за власть и проблемы преемственности в руководстве коммунистических партий блока. Теперь эти явления можно было использовать в качестве объектов дезинформационных операций в поддержку долгосрочной политики, и именно в этом свете их рассматривает новая методология. Кремленологи и наблюдатели за Китаем оказались в затруднительном положении, когда продолжали пытаться рационально объяснить взлеты и падения советских и китайских лидеров с помощью устаревшей методологии, которая не учитывала дезинформацию. Согласно новой методологии, повышения и понижения в должности, чистки и реабилитации, даже смерти и некрологи выдающихся коммунистических деятелей – ранее значимые ориентиры для метода анализа Боркенау – должны быть изучены на предмет их соответствия попыткам коммунистов представить изменения в политике как продиктованные личными, а не стратегическими или тактическими соображениями.

Традиционная методология пытается анализировать развитие ситуации и политику коммунистического мира либо с точки зрения краткосрочных целей, либо с точки зрения соперничающих, долгосрочных великодержавных национальных интересов Советского Союза и Китая. Она редко оценивает заметное влияние, особенно с 1958-60 годов, диалектического мышления на коммунистическую политику, которая часто включает в себя свои противоположности: например, коммунистическая дипломатия разрядки, подразумевающая расчетливое повышение международной напряженности по конкретным вопросам и ее последующее ослабление после достижения конкретных коммунистических целей; позор коммунистических лидеров, подразумевающий их последующую реабилитацию; преследование или принудительное изгнание диссидентов, подразумевающее их последующее помилование или возвращение на родину.

Новая методология рассматривает текущие события в связи с целями долгосрочной политики. Она рассматривает эту политику как имеющую три этапа, как и ее предшественница, НЭП. Первый этап – создание благоприятных условий для реализации политики; второй – использование непонимания политики Западом для получения конкретных преимуществ. Эти два этапа, подобно фазам электрической сети переменного тока, являются непрерывными, перекрывающимися и взаимодействующими. Начало третьего, последнего, этапа наступления знаменуется серьезным изменением коммунистической тактики в подготовке к всестороннему нападению на Запад, в ходе которого коммунистический мир, пользуясь долгосрочными стратегическими ошибками Запада, продвигается к своей конечной цели – глобальному триумфу международного коммунизма.

На первом этапе НЭПа экономические реформы использовались как для оживления экономики, так и для создания иллюзии, что Советская Россия утратила революционный импульс. Таким образом, были созданы благоприятные условия для второго этапа – стабилизации режима и получения дипломатического признания и экономических уступок от западных держав. Третий этап начался с отмены экономических реформ в 1929 году и начала идеологических наступлений внутри страны через национализацию промышленности и коллективизацию сельского хозяйства, и за пределами страны через подрывную деятельность Коминтерна. Успех как внутренних, так и внешних наступлений был предрешен искажениями сталинского режима. Соответствующие первые два этапа нынешней долгосрочной политики продолжаются уже более двадцати лет. Можно ожидать, что заключительный этап начнется в начале 1980-х годов.

Промежуточные цели политики можно кратко сформулировать следующим образом:

• Политическая стабилизация и укрепление отдельных коммунистических режимов как необходимое условие для укрепления блока в целом.

• Исправление экономических недостатков блока за счет международной торговли и приобретения кредитов и технологий у промышленно развитых некоммунистических стран.

• Создание подструктуры для возможной мировой федерации коммунистических государств.

• Изоляция Соединенных Штатов от их союзников и содействие объединенными действиями с социалистами в Западной Европе и Японии с целью обеспечения роспуска НАТО и пакта безопасности между Соединенными Штатами и Японией и объединения Советского Союза с нейтральной, предпочтительно социалистической, Западной Европой и Японией против Соединенных Штатов.37

• Объединенные действия с националистическими лидерами в странах третьего мира для устранения западного влияния из этих стран в качестве предварительного условия для их поглощения в коммунистический блок.

• Обеспечение решающего сдвига в балансе политических и военных сил в пользу коммунистического мира.

• Идеологическое разоружение Запада с целью создания благоприятных условий для заключительного наступательного этапа политики и окончательного сближения Востока и Запада на коммунистических условиях.

Новая методология стремится видеть как события в коммунистическом мире могут быть связаны и способствуют достижению этих целей на каждом этапе политики. Решения ноября 1960 года разрешили использовать все формы тактики – правые и левые, легальные и революционные, традиционные и идеологические – для достижения коммунистических целей. Соответствие советскому образцу перестало быть критерием ортодоксальности, исчезла самая мощная причина фактических и потенциальных расколов в коммунистическом мире. Поэтому новая методология рассматривает так называемые расколы как новую форму тактики и пытается понять, как они служат целям политики. Как только становится ясно, что разрешенный антисоветизм на самом деле может принести прибыль для общей коммунистической стратегии, легко понять, что антисоветизм ведущих диссидентов внутри Советского Союза и еврокоммунистов за его пределами, как и антисоветизм китайских, албанских, югославских и румынских лидеров, искусственно создан для того, чтобы служить целям долгосрочной политики.

Старая методология практически не учитывает историю НЭПа

и других периодов, в которых дезинформация имела большое значение. Она поэтому не может оценивать или освещать реализацию долгосрочной политики, которая была основана в основном на пересмотре этой истории. Новая методология применяет уроки НЭПа. Элементы наиболее в нем относящиеся к 1960-м годам и, следовательно, наиболее полезные для новой методологии в целях сравнения, были следующими:

• Стабилизация советского режима путем создания ложных, контролируемых оппозиционных движений и эффективного использования этих движений для нейтрализации подлинной внутренней и внешней оппозиции.

• Создание благоприятных условий для проведения активной советской внешней политики, направленной на обеспечение дипломатического признания со стороны западных держав и расширение торговли с ними.

• Опыт Рапалльского договора, заключения тайного военно- политического союза с капиталистическим государством для приобретения военных технологий.

• Успешное проецирование ложного образа Дальневосточной республики (ДВР) как независимого режима.

• Тактические советы Ленина коммунистическим партиям по преодолению их изоляции, созданию единых фронтов с социалистами и усилению их влияния в парламентах и профсоюзах.

Подлинный раскол Тито-Сталина в 1948 году дал модель коммунистическим стратегам десять лет спустя, на которой они могли основывать свое планирование надуманных расколов в будущем. Поэтому история советско-югославских отношений с 1948 по 1955 год предоставляет набор критериев новой методологии для оценки подлинности последующих расколов.

Решение использовать разведывательный потенциал блока в целях стратегической дезинформации, воплощенное в докладе Шелепина в 1959 году и связанных с ним документах, разрушает представление, подразумеваемое в большей части традиционной методологии, о том, что коммунистические спецслужбы занимаются исключительно шпионажем и работой по обеспечению безопасности. Новая методология учитывает доклад Шелепина и ту важную роль, которая отводится советским чиновникам, профсоюзным деятелям, ученым, священникам, академикам, художникам и другим представителям интеллигенции в реализации политики посредством оказания политического влияния. Новая методология пытается увидеть, как их деятельность и публичные заявления могут служить интересам политики.

Чтобы создать благоприятные условия для реализации этой политики, стратеги блока взяли на вооружение модель дезинформации слабости и эволюции, успешно применявшуюся в период НЭПа в Советском Союзе и распространившуюся в 1958-60 годах на весь коммунистический блок. Поэтому новая методология диктует, что вся поступающая на Запад информация о коммунистическом мире и международном коммунистическом движении, включая еврокоммунизм, должна оцениваться в соответствии с этой моделью.

Значительный вклад в формулирование долгосрочной политики и технику дезинформации о расколах внес югославский лидер Эдвард Кардель, чья книга «Социализм и война» была опубликована незадолго до совещания 81 партии в ноябре 1960 года. В ней Кардель писал, что разногласия между коммунистами «не только не вредны, но и являются законом прогресса».38 По мнению Карделя, внутренняя и внешняя политика югославской коммунистической партии не может быть независимой от интересов социализма, но может быть независимой от «субъективно придуманных понятий»39 других партий, таких как КПК. Нельзя довольствоваться «толкованием того или иного явления в ходе развития простым повторением стереотипных догматических фраз».40 «При объективном анализе нужно стараться отделить субъективное от объективного, то есть не позволять лозунгам и политическим декларациям скрывать понимание реальной сути вещей».41 Тито высказал практически ту же ленинскую мысль, заявив в 1958 году, что «интернационализм – это практика, а не слова и пропаганда».42

По понятным причинам Кардель и Тито не могли открыто заявить, что надуманная полемика между коммунистическими партиями впредь будет использоваться как часть техники коммунистической дезинформации. Тем не менее, четко проведенное различие между субъективной природой полемики и объективной природой общих интересов и социалистической солидарности, выраженной в единстве действий, обеспечило теоретическую основу, на которой подлинная полемика между Тито и Сталиным могла быть трансформирована, когда того требовали интересы долгосрочной политики, в надуманную полемику между коммунистическими лидерами без угрозы для фундаментального идеологического и практического единства коммунистического мира.

Актуальное изложение точки зрения Карделя было сделано Юрием Красиным: «Полное единодушие вряд ли может быть условием совместных действий. . . . Необходимо не статичное, монолитное единство, а динамичная система взглядов и позиций, характеризующаяся различиями по отдельным вопросам, но развивающаяся на основе фундаментальных принципов марксизма-ленинизма».43

Из таких заявлений и их последствий можно вывести пять соответствующих принципов. Первый – не считать, что там, где есть полемика между коммунистами, обязательно есть и разногласия. Второй – оценить, есть ли прочные и последовательные основания для существования разногласий. Третье – искать доказательства единства действий за разобщенностью слов, искать тайные скоординированные совместные действия явных врагов или соперников. Четвертый – искать корреляцию по времени между вспышками полемики и крупными инициативами коммунистов, переговорами с западными державами (например, ОСВ) или встречами с западными лидерами. Пятое – предположить, что полемика является частью операции по дезинформации, и изучить ее на предмет того, может ли она, рассматриваемая в этом свете, способствовать достижению коммунистических целей. Приведем несколько очевидных примеров: обвинения Хрущева в китайском подстрекательстве к войне и ответные обвинения Китая в советском ревизионизме и пацифизме в 1960-х годах должны быть изучены на предмет того, помогли ли они создать на Западе образ Хрущева как умеренного человека, с которым можно вести переговоры о конкретных сделках. Продолжающееся исключение Югославии из коммунистического блока, несмотря на тайное участие Тито в формулировании и проведении новой долгосрочной политики, следует рассматривать в связи с укреплением авторитета Югославии как лидера движения неприсоединения в третьем мире. Советские нападки на консервативных западных лидеров в последние несколько лет следует рассматривать в сочетании с китайскими усилиями по установлению более тесных отношений с этими же лидерами. Эскалацию китайско-советских военных действий в 1969-70 годах следует рассматривать как попытку облегчить как переговоры по ОСВ между СССР и США, так и сближение Китая с развитыми индустриальными странами. Короче говоря, изучение полемики, если ее читать как дезинформацию, может пролить свет не на существование расколов, а на долгосрочную политику и стратегические интересы, которые кажущиеся расколы призваны продвигать.