Читать книгу Боевые пловцы. Водолазы-разведчики Сталина - Анатолий Сарычев - Страница 6

– Еще два дня мы походим с компасом по полянке, а потом начнем заниматься тем же самым под водой! – объявил военинженер третьего ранга Кроль, усаживаясь на одно из четырех бревен, положенных квадратом справа от поляны.

– Пусть народ идет по одному работать с компасом, а вы расскажите о первых выходах из подводных лодок! – попросил Федоров, смотря на военинженера преданными глазами.

– Не могу отказать самому лучшему ходоку! – с иронией ответил Кроль, вытирая широкое лицо.

Тем временем первый инструктор с недовольным лицом надел на свою голову с помощью двух матросов черный мешок и начал движение по поляне.

– Идеей движения человека в механическом средстве занимался еще великий Леонардо да Винчи. По слухам, великий изобретатель придумал аппарат, с которым человек мог находиться под водой более десяти часов!

– Вот бы нам такой! – не выдержал молчания Курец, хлопая себя обеими ладонями по ляжкам.

– Старшина! Зубы надо с утра чистить! – недовольно заметил военинженер, отгоняя от себя стойкий водочный перегар, которым благоухал Курец.

Водочный аромат, перемешанный с табачным, далеко разнесся по поляне, заставив морщиться не только военинженера, но и половину инструкторов.

– Чай не бары, каждый день зубья чистить! Мы университетов не кончали! – ухмыльнулся Курец, доставая из нагрудного кармана папиросу.

– Встать, старшина! Бегом в команду! Вечером поговорим! – рявкнул военинженер, снова вытирая лицо белоснежным платком.

Курец вскочил как подстреленный и, хромая, поскакал вниз.

– В таком состоянии служить нельзя! – ткнул пальцем в старшего матроса военинженер, показывая на следующего участника гонок в мешках.

– Он же никому не мешал! – осуждающе сказал вполголоса широколицый главный старшина.

– Вот это ты зря! Нельзя пить спиртное минимум за неделю до погружений! Нельзя курить тоже за три дня до погружений, особенно в ИДА! – темпераментно заявил военинженер, вскакивая на ноги.

К бревнам подходил военврач первого ранга.

– Встать! Смирно!

– Товарищ военврач первого ранга! Группа инструкторов-водолазов проводит занятия по отработке навыков ориентирования на местности! – доложил военинженер.

– Вы позволите мне, как врачу, объяснить инструкторам, почему нельзя пить и курить перед погружениями? – спросил военврач, присаживаясь на бревно, как раз напротив Федорова.

– Сесть! – скомандовал военинженер, сам присаживаясь на бревно, одновременно ткнув рукой в худощавого старшину.

Старшина моментально вскочил с места и убежал тренироваться, а на его место уселся с потным лицом старший матрос.

– Человек под водой подвергается сильным дополнительным нагрузкам. Употребляя алкоголь, вы еще больше нагружаете организм, который непонятно как на эти нагрузки отреагирует! Можете в лучшем случае списаться на берег, а в худшем – умереть!

Хотя есть еще варианты остаться инвалидом на всю жизнь! – пояснил военврач, отсутствующим взглядом смотря в спину уходящего моряка.

– А почему курить нельзя? – спросил Федоров, сам не сторонник ни курева, ни выпивки.

– Когда вы работаете в ИДА, то зажимаете загубник зубами и при кашле можете его выплюнуть или выронить. А кашель – постоянный спутник курильщика! – махнул рукой военврач и, встав с места, быстро пошел вниз.

Улыбнувшись, военинженер принялся рассказывать дальше:

– Выход из-под воды на поверхность отрабатывался и выполнялся задолго до нашей эры. Как только появились корабли на берегах водоемов, так сразу же появились водолазы. Назывались они ныряльщиками, пловцами, уриноторес, дайверами – не суть важно. Даже когда появились первые примитивные корабли, выяснилось, что они требуют водолазных работ: осмотра и ремонта подводных частей корабля, освобождения запутавшихся на дне якорей, привязывания и развязывания канатов под водой, подъема грузов с затонувших на дне кораблей.

Аристотель – древнегреческий философ и историк – рассказывал о специальных устройствах, типа водолазных колоколов, бурдюках и бочках с воздухом и специальных шлемах с трубками, через которые дышали ныряльщики.

У нас в России еще в одна тысяча семьсот девятнадцатом году знаменитый русский изобретатель Ефим Никонов высказал не только идею о потаенном судне, плавающем под водой, но и о выходе из него человека, одетого в специальный костюм, с целью разрушения днищ вражеских кораблей.

Петр Первый приказал построить «потаенное судно», но при испытании в одна тысяча семьсот двадцать четвертом году «потаенное судно» получило повреждение и затонуло.

После смерти Петра Первого изобретатель был сослан на верфи в Астрахань. И на много лет идея Ефима Никонова была похоронена, а Россия отстала от Европы в водолазном деле.

И только в конце девятнадцатого века инженер Александровский совершил погружение на построенной им подводной лодке, в носовой части которой была сделана шлюзовая камера, для незаметного выхода и входа водолазов.

Аналогичными камерами были оснащены подводные лодки типа «Протектор», которые стояли на вооружении в России до Великой Октябрьской революции. Подготовка водолазов для этих лодок была проведена в учебном отряде подводного плавания в Любаве, открытом в начале двадцатого века. Но так как водолазы работали с помощью шлангового оборудования, а оборудования с замкнутым циклом дыхания еще не было, то далеко отходить от корабля было нельзя, не говоря уже о настоящих ремонтных работах под водой. Про диверсионные работы вообще можно было забыть, так как водолазы выдавали себя пузырями воздуха.

Вернулся очередной инструктор, и рука военинженера показала на Федорова.

Быстро встав с бревна, Федоров встал на старт и первым делом взял в руки компас, который ему подал матрос в светло-коричневой робе, пряча довольную усмешку.

Определив необходимый азимут, Федоров встал прямо напротив, широко расставив ноги.

Едва на него надели черный мешок, как Федоров, переложив шлюпочный компас в левую руку, достал из нагрудного кармана наколенный немецкий компас и тоже засек азимут, отметив расхождение в десять градусов.

«Пойду по шлюпочному компасу, а немецкий возьму для подстраховки», – решил Федоров, смотря на еле видный циферблат шлюпочного компаса. В отличие от шлюпочного компаса стрелка и цифры авиационного были хорошо видны.

– Давай двигай! Ты там не заснул часом? – неожиданно прокричал незнакомый голос над левым ухом.

– Заснул! – негромко буркнул Федоров, передергивая широкими плечами.

– Давай иди! Из-за тебя на завтрак опоздаем! – потребовал второй незнакомый голос, и в спину Федорова ощутимо подтолкнули.

Огонек в масляной лампочке шлюпочного компаса два раза мигнул и погас, оставив Федорова в полной темноте.

Ну не совсем полной, так как незначительная часть освещения все-таки попадала в глаза, но осветить шлюпочный компас не могла.

Плюнув на стекло шлюпочного компаса, Федоров вытер пальцами левой руки стекло и, подняв до груди немецкий компас, сделал первый шаг.

– Наконец-то ваше высочество сделало первый шаг! – издевательски заявил первый голос матроса, который надевал мешок на голову Федорова.

– Отставить болтовню, матрос! Вы мешаете мне работать! – резко сказал Федоров, которому до смерти надоели нравоучения матросов.

– Заткнись, старшина! Лучше быстрее шевели копытами! Надоело на тебя смотреть! Счастливчик! – посоветовал второй матрос, сильно толкнув Федорова в ягодицы.

От неожиданности Федоров переступил ногами и сбился с курса.

– Еще раз руками тронешь – из нарядов до конца службы не вылезешь! – пообещал Федоров, неторопливо начиная движение.

Три минуты, и Федоров прошел свои пятьдесят семь шагов, но палки перед ним не было. Сзади раздались два негромких смешка.

«Гаденыши скорее всего переставили вешку дальше! Хоть так, но нагадили!» – понял Федоров, делая осторожный шаг вперед.

Вешки не было.

Еще один шаг, и правая нога Федорова наткнулась на вешку. Федоров остановился, глубоко вздохнул, успокаивая дыхание, досчитал до десяти, медленно выдыхая.

– Опять стоишь, как телеграфный столб! – раздраженно заметил голос матроса слева.

Федоров не стал отвечать, а только нервно передернул плечами, решив поговорить наедине с наглыми матросами, а сейчас надо было действовать. Вернее, не действовать, а вернуться на бревна, где военинженер так интересно рассказывал о первопроходцах-подводниках.

Первым делом, положив немецкий компас в нагрудный карман голландки, Федоров наклонил туловище вперед и сорвал черный мешок с головы.

– Старшина Федоров упражнение закончил! – громко доложил Федоров, подавая мешок и шлюпочный компас с неработающей лампочкой лупоглазому матросу, стоящему справа от него с широко открытыми глазами.

– Ты должен сам отнести мешок и компас на старт, – попробовал возразить матрос, сразу посмотрев на погасшую масляную лампочку компаса, что говорило о том, что свет потух не случайно.

– Отставить разговоры, матрос! Бегом на старт! – свистящим шепотом приказал Федоров, с наслаждением вдыхая свежий воздух.

Дойдя до бревен, Федоров уселся на свое место и стал внимательно слушать рассказ военинженера:

– В одна тысяча восемьсот семьдесят третьем году мичманом Хотинским было разработано водолазное снаряжение с использованием сжатого кислорода.

Военное министерство то ли поняло революционное предложение мичмана, то ли время подошло, поддержало Хотинского, и в одна тысяча восемьсот восемьдесят пятом году было изготовлено и испытано новое оборудование, которое показало его жизнеспособность при работе под водой.

Но были еще русские изобретатели, которые не только думали о водолазах, но и практически им помогали.

В одна тысяча восемьсот семьдесят восьмом году поручик Мамота разработал и сконструировал автономный водолазный аппарат для дыхания под водой исключительно для военных целей. Водолаз до четырехметровых глубин дышал атмосферным воздухом через шланг, соединенный со свободноплавающим поплавком. При погружении на большие глубины используется кислород из баллона, который водолаз носил на себе.

Во время Русско-японской войны предпринимались попытки использования этого аппарата на Дунае.

Военинженер остановил рассказ и внимательно посмотрел на слушателей.

– Нас готовят только для выхода из подводных лодок? – неожиданно спросил широкоплечий, коренастый старшина первой статьи, вставая с бревна.

– И для этого тоже! – уклончиво ответил военинженер, вставая на ноги.

– Еще вопрос, разрешите? – вскочил на ноги единственный в команде старший матрос.

– Отставить вопросы! Бегом на завтрак! – приказал военинженер, делая рукой отмашку.