Читать книгу Винчестер. И другие рассказы - Анатолий Шуклецов - Страница 3

Горный мастер Саня, геолог Винчестер и радист Чепурной по-молодому сдружились быстро; хозяйствуя в складчину, образовали спаянное приязнью братство. Колотыми дровами и битым льдом троица снабжала и скупого на слова, неулыбчивого начальника, но доминировал он несколько особняком, хотя и не искал иной компании. Изба горных мастеров и бревенчатый, выстроенный последним директором прииска светлый жилой дом стояли рядом, почти впритык, в центре посёлка; некогда проживали в нём семьи директора и главного инженера прииска. По традиции и преемству власти, лучшую половину дома занимал Баркенов с женой, а в смежной части размещалась рация и квартировала однодетная семья радиста.

Друзей и родителей не выбирают; но, говоря по Вольтеру, глаза дружбы редко ошибаются. Друг, если он потенциально есть среди новых знакомых, реализуется с приятной непринуждённою быстротой, и верен нам до гроба. Обязывающее соответствовать обращение «брат» обиходным сделал Саня Ершов, опекунствуя над увечным радистом; до нечаянной беды они проживали вместе в избе горных мастеров. Под весом человека рухнул подгнивший столб приёмной антенны, и сломавший ногу Чепурной для себя вызывал санитарный рейс. Вернулся брат Гена загипсованный, пленённый женой и пятилетней дочкой, слёту запоминающей непотребные слова, что засоряют речь мужчин, лишённых дамского общества, и грязнят уста женщин, утративших женственность. Без матерной брани беседа пресная, как недосоленный суп без пряностей и острых приправ; русский мат покорил земные закоулки и первым проник в космическое пространство.

Будущность, вплоть до мелочей быта, людского окружения и вероятности славной карьеры, обусловливает выбор ремесла; корректирует судьбы попустительство случаю. Саша Ершов, по школьному прозвищу «Кактус», узрел газетный анонс для абитуриентов и невольно задержался на строках: «Миасский геологоразведочный техникум объявляет приём…» В крестьянском роду Ершовых геологов искони не бывало, и родители ополчились: «Зачем тебе цыганская жизнь?!..» Обособься отрок смолоду на свой кошт, и сына потеряешь; вернётся на родину стариком, когда перевидает края иные; отказали упрямцу в деньгах на дорогу. Однако мода была на профессии деятельные, а не «купи-продай»; настырных юношей преграды манят; будь иначе, одолели бы стагнация и регресс; стремление достичь неизведанного в натуре людской неистребимо. Он проштудировал научно-популярные книги академиков Ферсмана и Обручева, сходил в поход с ночёвкой у костра, вообразил себя землепроходцем в накомарнике, и избрал стезю.

На специальность «Геология, съёмка и поиски…» конкурс был девять человек на место. Совершеннолетие он отметил в поезде «Оренбург – Ташкент». На производственной практике впервые опился алкоголя и коснулся голой женщины; изведал дурманное влечение к геологине элегантного возраста, открытую неприязнь нацменьшинств и коллизии людских взаимосвязей в бивуачном проживании. Утрата девственности прошла штатно: в полной тьме направили опытной рукой куда надо, и он моментально кончил; был изгнан из чужой палатки восвояси; вот и всё неяркое воспоминание. Диплом техника вручили торжественно, а противомоскитную сетку и молоток с длинной рукоятью обыденно выдали в Уральском геологическом управлении. Учась в техникуме, Ершов не задумывался, чем данный диплом хуже вузовского; вопросы приспели позднее. Почему техник и инженер, подменяясь, за равнозначный труд получают неодинаковую зарплату; вместе кочуя, имеют различные денежные возмещения полевого довольствия, равный процент от неодинаковых должностных окладов; почему размер полевых не превышает обычных суточных, если командированный проживает в городе, а умывшийся в ручье геолог спит под кустом; почему геологу идёт полевой стаж, а маршрутному рабочему нет?..

В военкомате актуальным надолго сделали карманный календарь. Он угодил в Заполярье, в строительные батальоны Северного флота. Работал в организации Военморпроект, ведавшей изысканиями: определить глубину залегания скальных пород, устойчивость покровных грунтов, дабы фундамент возводимых сооружений зиждился прочно. Подневольные солдаты копали и вручную бурили моренные валунные отложения; труд каторжный и опасный. Слой поверхностной мерзлоты проходили на пожог, глубинные плывуны – с опережающим креплением; светлым полярным летом нравилось работать по ночам. Однажды забойщик не успел покинуть неустойчивый шурф, и текучий песок-плывун накрыл его на глубине восьми метров, под треск сминаемого крепления. Крепление было сплошное: венцы вразбежку с подвеской на бабках, на обшивку шла доска сороковка. Откопали солдата с помощью экскаватора. Голову он всунул в пустую проходческую бадью и сначала поседел, а затем умер от удушья.

Кольский полуостров Ершов познавал в служебных командировках. Дивная феерия скачущих всполохов полярного сияния в ночном небе очаровала, но остаться сверхсрочником не пожелал: юношей влекут дымы неизведанные; муж, мужество, мужаться – слова однокорневые; кто никуда не плывёт – для тех не бывает попутного ветра, сказал мудрец. Завербоваться на архипелаг Шпицберген не удалось: требовались угольщики со стажем, по рекомендации предприятий. В одном из объявлений он прочёл интригующие слова: «Индигирская экспедиция»; отправил запрос и вскоре заимел лаконичный вызов на фирменном бланке; надбавки сулили немалые, в качестве жилья предлагали «общежитие, передвижные домики». Не прожив месяца в отчем доме, он снарядился в дорогу; не вернуть птенца из гнезда выпавшего: огни вокзала медленно сменялись темнотой. Мать плакала, а сестрёнка вдогон бежала по перрону, крича напутствия в глухое вагонное окно.

Главное для мужчины – интересная работа, остальное прилагательные к ней; только трудом можно доказать, что ты личность. Так веровал упрямый студент-заочник, считавший Оймякон, холоднее которого одна Антарктида, подходящим местом для самопознания. Единственно осложняли жизнь очки для постоянного ношения: в дожди осыпало брызгами, в холода индевели от собственного дыхания. На зимней охоте брат Саня одной рукой наводил на цель ружьё, а стынущими пальцами второй руки протирал куржавевшие от инея линзы. Он мазал их рекомендуемыми мыльно-глицериновыми смесями, но жгучие морозы непроглядно обмётывали сахарным мхом изморози стёкла автомобильных кабин; шофера крепили на лобовое стекло присадку из плексигласа, на любом морозе прозрачную. Север жесток к очкарикам. Ершов входит с мороза в дом, и двояковогнутые линзы матово белеют; лицо без очков кажется разоружённым, а взгляд потерянным, беззащитным.

Дивный рецепт ему привёз Чепурной, вычитав в журнале «Наука и жизнь». Брат Гена не поленился сделать выписку и при встрече процитировал: «В Калифорнийском университете разработали способ покрытия золотом ветровых стёкол автомобилей. Тончайший слой позолоты не влияет на прозрачность стекла, зато позволяет обогревать его электричеством. Стекло не обмерзает и не запотевает».

– Злата я тебе полную горсть намою, – посулил Винчестер, – но где взять карманный аккумулятор?..

Сломался движок передвижной электростанции, и долгие вечера полярной ночи коротали при мерклом свете дедовских ламп; взамен керосина заливали в бачки солярку, коптящую по-чёрному. Главная функция лампового стекла аналогична печной трубе – создание тяги, убыстряющей процесс горения. Тонко выдутых стёкол для ламп не хватало, их заменяли высокими банками из-под болгарского компота, ловко отсекая дно. Изобретение, которое модернизовали семь поколений, начиная с гениального Леонардо да Винчи, замещали иногда трёхлитровой стеклянной банкой.