Читать книгу Недочитанный роман - Анатолий Васильевич Шамов - Страница 1

От чистоты и мысли, и души…

Любая книга пишется и душой, и сердцем. От мастерства писателя зависит, как глубоко он смог, имея только ручку… проникнуть в неоглядный мир человеческой души и духовности своего героя или героини, насколько точно передал волны своего времени через созданные им образы, насколько приоткрыл тайны человеческого сознания и подсознания в каких-то жизненных ситуациях.

Палитра каждого мастера имеет свои особенности, у каждого свои излюбленные приёмы подачи материала, у каждого своё неповторимое осознание окружающего мира, людского сообщества.

И когда в рассказе или новелле, эссе можно увидеть поэтические зарисовки, воздушные, легкие с высокой степенью образности, то у читателя возникает ощущение обилья света, прозрачности произведения, и это дорогого стоит, потому что несёт в себе позитив, потому что, даёт эстетическое удовлетворение вечно ждущей прекрасного человеческой душе.

Я глубоко убеждён, что читателю не заснуть за коротким рассказом по удачно выбранной и удачно поданной теме с динамичным, простым сюжетом.

Есть дар писателя, а есть талант читателя, прочесть с максимальным удовлетворением предложенный автором материал, так, чтобы уже душа читателя приняла и понесла тот духовный, нравственный свет, что заложен между строчками новеллы, эссе, рассказа. Дар и талант либо есть, либо их нет, и это одна из закономерностей быстро текущей жизни, и одна из тайн на дороге к человеческому счастью.

Читая духовные вещи, мы, как бы подпитываем свою душу этой самой духовностью и, душа становиться и выше, и сильнее жизненных обстоятельств, духовность прозаичного героя учит преодолевать трудности, помогает в становлении человечного в каждом из нас.

У каждого автора свой годами наработанный художественный мир, своя интонация, образы от простых и до о –го- го… и это мир молодого и маститого автора всегда движется к прекрасному, а не наоборот, какой бы негатив по тексту произведения не описывался, и это ещё одна из закономерностей творчества настоящего и поэта, и писателя. А настоящее в этой жизни, как известно, всегда идёт от чистоты и мысли, и души, и эту – третью закономерность, тоже нельзя сбрасывать при оценке произведения.

Я в своё время закончил пединститут и специализировался на физике и математике, а в виду того, что институт был недалеко от дома, то бегал на лекции по литературе. Эта тяга к слову не угасла и сейчас, когда написаны десятки книг и за плечами редакторская работа в литературно -художественном журнале. Спасибо роду и Творцу за редкие задатки творить прекрасное. По секрету скажу, что это большое счастье творить и быть тем полезным своему народу.

Надеюсь, что эта небольшая книга найдёт своего читателя.

С уважением автор Анатолий Шамов

Интеллигент

–Эй, очкарик…Поди- ка сюда…

Саша обернулся и на освещенном пятачке сквера неожиданно увидел Наташу, свою соседку по дому, в окружении нескольких подвыпивших парней. Её лапал веселый и дородный малый, она пыталась освободиться от его цепких рук.

Опустив голову, он прошел мимо компании и уже за спиной услышал:

-Подонок …а-а-а…Помогите!

И сквозь нарочно громкие ритмы музыки чей-то голос с издевкой:

-Ну, что, трусишка –  твой студент, поди, в штаны наделал?

Остановился, как бы оцепенел, а в голове со скоростью молнии пронеслись мысли и доводы инстинкта самосохранения. Высветилась мягкая улыбка матери и простые понятные слова…

“Сын, нельзя бить человека…. Христос учил: если ударили по щеке, подставь вторую. Лев Толстой обосновал принцип непротивления злу насилием. Люби своего ближнего, не смей бить человека по лицу. Ты – интеллигент и не в одном колене.”

Как на экране, добродушная улыбка отца и слова…:

”Живи, сын, достойно, умей постоять за себя. Добро должно быть с кулаками. “А следом – та улыбка – старшего брата, которой он не находил объяснения, и … совет решать всё на компромиссе, исходя из принципа – все решаемо в этом мире. Совет тренировать мускулы. На профессиональном уровне знать рукопашный бой, чтобы уметь защитить то, что любишь и ценишь.

Вспомнился свой горький опыт противления и непротивления злу насилием, когда он, было что, позволял сверстникам над собой издеваться и когда приходил домой с разбитым носом за отказ подчиниться коллективной воле.

Борьба мотивов закончилась. Инстинкт самосохранения тянул за руку, но страха уже не было. От ситуации не убежишь, а убежишь сейчас, то завтра она повторится…

Саша решительно сделал шаг навстречу приближающейся компании молодых людей и, уже не слыша насмешек и оскорблений, громко сказал:

-Наташа, пошли домой.

– Э, нет… Сначала  стриптиз, как обещала.

Чья- то железная рука сзади захватила ворот сорочки.

-Попался, петушок….

Словно солнце вспыхнуло перед глазами…

Его остановил тонкий пронзительный крик Наташи:

-Саша, не надо…!

Он выпустил из рук безвольное тело рыжеватого парня и тот мешком свалился на тротуар. Коротко бросил:

-Бежим…

Они сначала бежали, потом быстро шли. А когда остановились на углу своего дома, то Наташа, поправляя разорванную блузку на груди, выдохнула:

-Какой ты молодец, Сашка. Здорово ты отделал этих гаденышей, будут теперь знать.

Она неловко потянулась,  чтобы остановить кровь на его  виске  краем все той же блузки, и на него от её  разгоряченного от бега тела,  дохнуло тем дурманящим женским запахом, которому… нет ничего равного в целом мире.

– Наташа… вот ты где, а я тебя  везде ищу.

К ним со стороны подъезда подходил высокий,  статный мужчина – муж Наташи.

-Спасибо за всё…– жарко шепнула Наташа, –  ты…  единственный человек в моей жизни, который заступился за меня.

Саша повернулся лицом к набежавшему ветру …в нем остывали чувства человека, наконец- то сдавшего свой трудный экзамен.

Вторая часть рассказа, совсем короткая, но в стихах…

Интеллигент … прилипла же кликуха,

Да только жизнь всё правит чередой.

Готовит испытания, проверяет силу духа,

На вшивость проверяет нас порой бедой.

Порою  ждёт на улице решение задачки,

Когда слаб духом зло обходишь стороной.

В подъезде пацаны  пристали до чудачки,

– После стриптиза, девочка, пойдёшь домой.

-Поддонок, а-а-а, не надо,  помогите,

Прошёл почти что мимо, только, братцы, нет,

-А вот, ошкарик трусит, только посмотрите,

Как солнце вспыхнуло в глазах- Прими ответ.

Растяжка и ки-ийва – получи,  гадёныш,

По кругу каждому, чтоб было   без обид.

-А это за ошкарика, за девочку коль хочешь,

-А это…чтоб не вякал….   Бог, простит.

-Интеллигент, меня порой Наташка называет,

И вспоминаем с смехом вечер тот, подъезд.

Вот так, бывает, зло сердца соединяет,

Любовью этой девочки я столько лет согрет.

Интеллигент…

Пенелопа

Этот вкус мгновения он не забудет никогда…Её медовые губы с привкусом парного молока, её покорные плечи и зеленые глаза, в которые, как в море, можно упасть и тонуть, пока хватит дыхания…

Его взяли в то же утро у нее на квартире. Он стоял в трусиках и наручниках, не отвечая на вопросы, не сопротивляясь, ни о чем не прося. И видел только её худые, подрагивающие под халатиком, еще совсем детские плечи и закушенную до крови губу…

Его, отбывающего наказание в ИТК по статье один семь один УК, после очередного суда оправдали, так как открылись новые обстоятельства, связанные с незаконной приватизацией государственного имущества. Уладив спешно неотложные формальности, он очутился в поезде. У сердца на груди грела связка её писем. Он бережно достал их, увидел аккуратный круглый почерк.  И…вроде бы не было этих долгих трех лет разлуки.

Квартира была закрыта. Нетерпеливо перезвонил в одни, вторые, третьи двери соседей. Площадка вдруг наполнилась людьми, которые, на удивление, признали его и поочередно стали рассказывать…  И с их слов получалось, что он, вроде, как Одиссей, оставивший Пенелопу, которая держит который уже год осаду претендентов на свою руку.

Скрипнула дверь подъезда, на пороге показался его бывший коллега, друг…с букетом палевых роз. Все говорящие, как п- команде, замолчали. Саша, желая закончить разговор, повернулся с извинением к стоящим на площадке. Потом обернулся к входу, но в подъезде уже никого не было…

Он вышел на улицу, закурил. А когда поднял глаза, то увидел её – свою Пенелопу. К нему шла, нет, бежала молодая, красивая в черной паре женщина. Совсем не похожая на ту угловатую девочку, что, закусив губу, чтобы не разрыдаться, провожала его к воронку.

– Саша! – и она упала в его объятия.

Земля вдруг изменила скорость вращения и поплыла у него из-под ног. Он перехватил её горячее дыхание, то незабываемое дыхание, и, уже не напрягая воображения, остро ощутил вкус знакомого мгновения.

Кольцо с агатом

С читального зала они вышли вместе. А когда ей в гардеробной подали по номерку пальто и она … чуть его не уронила, он, неожиданно для себя, ловко подхватил падающую вещь…. Потом услышал её.

– Ой, извините… И впервые взглянул в её удивительно -живые глаза. Глаза… с бирюзой в агате, глаза, которые можно встретить только раз в жизни. В это мгновение, длящееся доли секунды, что-то произошло в его душе… И последующий невинный диалог уже не имел решительно того значения, которое ему следовало бы иметь при такого рода знакомстве. Знакомстве отставного офицера и, догадайтесь сами! Конечно же, принцессы…!

А потом, всё у них было как в сказке… до того момента, пока не появился «дракон». Этот «дракон» увез её на «Джип – чероки» последней модели. Она все-таки в день своего отъезда, улучила несколько минут и, разгоряченная быстрой ходьбой,  а может, чем- то ещё, постучала в его небольшую конторку. Это тогда он понял, что много грусти не бывает. Это тогда он достал и протянул ей листок со стихами. Листок, который она быстро пробежала глазами.

А глаза – …  бирюза с агатом,

Миг слияния двух  микромиров.

В веке прошлом принцесса с солдатом

Знали грех и делили любовь.

Два просвета погон …   и ночи

На беду их –  на взлёте судьба.

Помнят счастье их белые рощи,

Помнят нежность их в поле хлеба.

Не излиться мятежным чувствам,

Беспощадно судьбы… колесо.

В новом веке так много грусти,

Память счастья – на пальце кольцо.

Женский профиль кобальт с агатом.

Анцелот был духовным ей братом.

Потом быстро сняла с пальца кольцо с агатом и положила в его дрожащую ладонь. Когда он пришел в себя, её уже не было. С тех пор прошло много времени, но он твердо знал, что когда-то она откроет его дверь, он только не знал, когда это случится….

Найденное счастье

             Он приехал в Крым под осень, чтобы набросать давно задуманные этюды Коктебеля.

             Сначала остановился у старого друга, а через день переселился в отель. Взял за привычку вечером заниматься пленэром, то есть, выходить к морю или в горы и писать природу с натуры.

          Иногда к нему подходили молодые люди, стайки девчат, интересовались, выспрашивали, даже некоторые пробовали растирать краски. Он получил несколько заказов на будущие картины от отдыхающих.

            Бархатный сезон в Крыму – это особое состояние. Вечерами уже не душно, днем не жарко, море еще теплое и, находится в это время здесь, многие считают за счастье. В это время приятно гулять, наслаждаться ароматом сосен, кипарисов и можжевельников, купаться в море, или просто загорать.

             Ему нравилось часами сидеть у вросшей в каменный парапет у самого моря сосны и мыслить своим военным прошлым, вспоминалось детство, и самое главное он начал писал стихи. Стихов было много, но, как говорили раньше, стихи писались пока в стол.

           Он, натянул на подрамник загрунтованное полотно, взял кисть… как вдруг за спиной услышал приглушенный морем женский голос,

-Простите, а Вы не смогли бы написать мой портрет, я хорошо заплачу.

С нескрываемой досадой обернулся, и застыл…  Передним стояла молодая, красивая, с милой улыбкой на лице женщина, как раньше говорили, до бальзаковского возраста.

Её чёрная, длиннополая шляпа закрывала часть лица, но не улыбку и зелёные глаза с весёлым, игривым чёртиком.

-Смогу…– помимо  воли вымолвили губы, – а хватит ли у Вас терпения?

-Она,  не отвечая на вопрос, тут же произнесла,

– А хватит ли у Вас того терпения, чтобы терпеть меня много часов.

– Хватит… –  сказал он, с твердым убеждением, и потянулся к этюднику.

Так начались их эти незабываемые крымские вечера.

Одинокая душа нашла другую одинокую душу.  Они не переставали удивлять один другого. Она, как оказалось, прекрасно играла на гитаре и не менее прекрасно исполняла эстрадные песни, ну, а в бизнесе была белой акулой, которую надо ещё поискать…

Он написал ей несколько стихотворений. Вот одно из них…

Я охрой  светлой  напишу рассвет,

Густым кармином кровь последнего заката.

Белилом с сажей нарисую Ваш портрет,

Мадонну хром -кобальтом  и на небо врата.

И радугу, что встала над крутой волной,

И назову то чудо – чудом восьмым света.

И этот неба знак я назову своей судьбой,

Чтоб смысл искать,  корни  немых ответов.

Здесь,  у раскидистой  до облаков сосны,

Мы каждый чувство  счастья испытали.

Вы оказались в философии, мой друг, сильны,

С улыбки Вашей нам открылись дали.

Я видел…  в небе охру золотую жгла заря,

И зелень умирала скал  в палящем зное.

Этюдник мой хранит всё то, что написал вчера,

Вы увидали… ах, мой друг, совсем  иное.

      Найденное позднее счастье, редко бывает, ненастоящим…

                Послесловье.

          *Из отеля мои герои уехали вместе, не отбыв всех дней своих путёвок.

                                           (Примечание автора)

Утомлённое солнце      

Он овдовел семь лет назад, и, как-то не получилась по разным причинам устроить свою личную жизнь. Но, подросла дочь, поступила учиться, и в их небольшом доме, как – то постепенно одинокие дни стали терять свой добрый и привычный настрой и вкус.

Эдуард, закончил службу, вышел на пенсию и, чтобы заполнить образующуюся пустоту стал строить дачу и писать стихи. Со временем стихов стало много, появились первые книги рассказов, даже написал несколько пьес. Подрос молодой сад.

Он любил свою Татьяну горячо и нежно, но случай, и она оставила их с маленькой дочерью. В первый год, молодые холостячки, пробовали то соблазнить, то обольстить бывшего офицера, который не потерял выправки и физической формы, хоть волос уже тронула первая седина.

«Становлюсь белым голубем с сизого» – шутил сам Эдуард.

Утомлённое солнце сентября медленно садилось к горизонту. Он был на даче, закончил ремонт крыши и собирался ехать домой, когда увидел, как под горку спускаются женщина с девочкой.

–Тетя, Наташа, а мы завтра пойдём на приезжий театр?

–Пойдем, милая, пойдём, если достанем билеты.

Его словно током ударило… Давно забытое к женщине горячее чувство…

заполнило грудь, сердце колотилось, как в колокол.

В голове молнией пронеслось «Это – она, та Наташа, которую он несколько лет назад видел на озере и стал свидетелем её необычной молитвы».

А дело было так.

Рано утром он сидел за удочками и ждал… поклёвки, которой всё не было.

Поднявшееся краешком, солнце посеребрило озеро, которое ещё не проснулось. Вдруг у себя за спиной услышал шорох камыша и треск хрустнувшей ветки. Встал и заметил молодую женщину в белом. Она освободилась от одеяния и подняла руки к небу, и он увидел необычайной красоты обнажённую женскую стать.

Женщина про что-то просила Господа, что-то обещала ему, крестилась, приговаривала то страстно, то нежно, в чём-то каялась. Из всего услышанного, он понял, что она просила Всевышнего… дать ей ребенка. Он стоял, как завороженный, а когда пришёл в себя, её уже не было.