Читать книгу Много жизней и одна ночь. Часть первая - Анатолий Верш - Страница 4

Часть первая. И ночью, бывает, не спят
Глава 2

Оглавление

До забора было метров двадцать, когда он услышал разговор.

– Ты видел, каких девчонок привезли —

– Да это не проститутки, как их заманили, даже не знаю, не нравится мне всё это. Вроде охраняю, как бы на работе, положено, но чувствую, что в этом доме что-то не то» —

– А ты не чувствуй! И меньше трёкай языком! Платят столько, где ты ещё заработаешь! —

Алексей внимательно разглядывал двух здоровенных парней, один даже выглядел по крупнее его и усмехнулся, вспомнив, как в детстве,

– кто больше, тот и победит, с тем лучше не связываться.

И какая была разница, когда знал уже настоящие схватки. Конечно, здоровье не мешало, но куда важней было быстрота и дух и умение. Он не сомневался, что одолеет этих двоих легко, если только не попадётся такой же, как он, да ещё прошедший войну и понимавший, и испытавший настоящий бой.

Когда идёшь в рукопашную, когда врываешься в гущу, с перекошенным от злобы лицом с пеной на губах; за кастрированных молодых юнцов, только что одевших гимнастёрки, и не опытных, отправленных на бойню. Русских девушек с распоротыми животами, но прежде изнасилованных. Не изведай он этого, не испытай, ни когда не поверил бы, что такое может быть в его стране.

Эти изуверы, почитавшие Аллаха, достойны были только смерти и лютой смерти. Но были и те, кто спас его и многих других, то же верили в Аллаха, Видно Аллах у них разный, но только казалось, что таких в этом народе единица. Видно война всё так повернула, вокруг кровь и смерть, и её, кажется больше.

– Может ты и прав, – сказал тот, что пониже ростом, – Время, какое-то собачье, и жизнь собачья, этот хозяин, я слышал, когда-то учёным был, а разговаривает, как будто вокруг него не люди, а скот»

– Да ты не обращай внимания, – ответил второй, – Есть такие. Появились деньги, да и понесли ботинки Митю. Сам то он ни чего из себя не представляет. Прикрывают его, и ясно – чеченцы. Часто здесь бывает один из них, где-то вроде в Кремле обосновался, чуть ли не депутат. Непонятно как-то всё. Война с ними, к ним не сунься, а здесь что хотят, то и творят, купили всех с потрохами и наверно и самого президента.

– Был в Москве, зашли покушать в гостинице «Спорт» Сидят напротив, два стола сдвинули, кричат, Пьём за маленькую Чечню, которая, еб…, – говоривший хотел выругаться, но остановился, и через секунду продолжил, – язык не повернётся такое сказать, ну короче, которая имеет большую Россию, только кричали матом, и ещё всякую хрень, кидали бутылки на площадку, под ноги танцующим, и здесь же деньги туда бросали. Нате мол, нищие, на уборку вам. Я только приподнялся, меня сразу мои одёрнули, сиди и не рыпайся, видишь охрана стоит и ни чего не делает, боятся не их конечно, а то, что крайними останутся. Где ты такое слышал. Только в России такое может быть, потому что власть сама свой народ боится и ей выгодно, когда такое происходит, а если воспрянет кто, сразу обвинят в национализме, в разжигании национальной розни, не задумываясь о том, что человек устал просто от унижений и оскорблений в свой адрес, и в адрес своего народа, своей земли.

– Для чего прививали, – продолжал говоривший. – Всегда считалось святым, гордость за свою нацию и почитание её, и уважение к её традициям и истории. Когда в их адрес что то не то – всё, ты вурдалак и колом тебя осиновым, от своих же. А если они, так сразу – национальные меньшинства, отсталые нации – Тфу, сплюнул говоривший, выругавшись. – Показуха!!! Справедливость должна быть. Любая нация всё понимает. И то, что плохо и хорошо, с рождения даётся.

– Недавно видел, как сам ихний, с Кремля, лично приезжал, с охраной, все нерусские сопровождали два камаза, сказали сахар. Зачем учёному столько сахара?

– Да как зачем? На Украине купил, здесь продал, вот и деньги.

– Да ты что брат. Такие деньги, которые здесь тратятся, сахаром не заработаешь.

Нормальные парни, а случись, что с их хозяином, какая-нибудь угроза и будут они молотить любого, не осознавая, и не задумываясь, что, может, защищают то убийцу. и негодяя. Вот так и получается, что и ему придётся с ними расправиться, встань они на его пути.

Посмотришь эти боевики, бух, бух, всех перестреляли, охрану перебили. А перебили кого? Вот таких парней, которые ничего может и не подозревают, чем занимается их хозяин и зачем пришли те, в кого они стреляют. Но здесь же и задумаешься о правоте такой. О чём думать? Когда свистят пули, когда летишь, как угорелый, молотишь с автомата направо и налево. В стан боевиков. Забрасываешь в окна гранаты. Что думаешь о детях и о женщинах, которые могут быть там? Думаешь только о том, как остаться живым, и что на секунду не успей, и всё, ты труп. Погибают быстро, в основном те, кто безвольно отдался на волю случая, но если ты переборол страх, и не думаешь о смерти – (убивает страх, ещё раньше пули), – и живёшь тем, что будет завтра, через день, через год, – жизнью, ты будешь жить.

А вот так-то, проще всего рассуждать, как поступили бы другие. Как поступил бы сам, вот главное. Но все равно здесь не война и он прежде узнает как можно больше, чтобы не пострадали невинные.


Высокий, накинул помповик на плечо и направился в сторону Алексея. Можно было шумнуть, бросив в сторону и подальше камень, отвлечь и напасть, но подумал, что его бы этим не провели и, распознав этот манёвр, человек может насторожиться ещё больше, да и вдруг они быстро очнуться, не убивать же их. Сейчас ситуация на его стороне, он их видит, слышит, и это надо использовать. Осторожно словно кошка, он распластался, ощупал место за деревом и, так же стелясь над землёй, перевалился за ствол толстой в обхват сосны.

– Что там?» – спросил его напарник,

– Ты знаешь, такое ощущение, как будто мы здесь не одни»,

– Осторожный», подумал Алексей и вспомнил, как ёжились под его взглядом боевые друзья, и смеясь, говорили: «как кролики перед удавом», что он обладает какой-то непонятной силой, но ему это было не нужно, и он ни когда не задумывался над этим. Алексей был до мозга костей реалист, Не задумывался и сейчас, и не предполагал, что невероятные способности помогут ему, независимо даже, от него самого.

Высокий отошёл. Охранники немного постояли и направились по периметру. Вряд ли это входило в их обязанности, гулять за территорией.

– А может здесь гораздо всё сложнее, – подумал Алексей

Подпрыгнув, он поймался за край стены, резко рванул себя, тело изогнулось волной и выбросилось вверх. На локоть, быстро перехватившись за решётку, он уже лежал боком на краю.

– Недоработки архитектуры, зачем ставить ограждения по верх, отступая от края на столько, что позволяло не только лежать, но и ходить по стене, придерживаясь за него. Только внешняя неприступность. Слившись со стеной, он стал наблюдать. На такое расстояние его могли различить только в бинокль, что было, мало вероятно, дом был освещён, и каждое движение было у Алексея как на ладони.

У парадного стоял Мерседес с затемнёнными стёклами, рядом приятно одетый мужчина разговаривал с женщиной.

Видно женщина собиралась уезжать, машина была заведена и женщина несколько раз бралась за ручку двери. Было, по – осеннему, уже прохладно, но одета она была легко. В руках красивая объёмная сумка. Она её то брала в руки, пытаясь положить в машину, то обратно вешала на плечо, скоро ей это надоело или в сумке было что-то тяжёлое, поставила на землю.

Нужно было осмотреться и подождать, но времени не было, лето хоть и напоминало о себе, но ночи всё равно уже были не так длинны, что бы забывать о них… Колючая проволока вилась по перекладине, поэтому взяться можно было только за прутья. Они были острые. Алексей обхватил прутья с боку, сжал их, уверенно приподнялся, бросил ноги в бок, сразу, оттолкнувшись руками от прутьев, мягко перелетел их, и приземлился на землю, прислушался, тихо, возле парадного продолжали говорить, воздух ещё полон был звуков.

Смешно, но как пригодилось. Это увлечение осталось с детства. Он мог четвереньках, по собачьи, не только ходить, по несколько километров, но и бегать. Хотя получалось как то боком, зато быстро. Так и сейчас, почти на руках, бесшумно пробежал по траве метров 50 и застыл. Кто бы увидел его посторонний в этот момент, подумал, что мелькнула тень собаки.

Научил этому ремеслу его японец, мог часами упражняться в этом искусстве, Сначала Алексею было весело от таких скачков и перебежек старого деда, на удивление резвого. Бежать по траве, перепрыгивая валежники, вскакивать на ствол дерева, царапая его одеревенелыми в мозолях, пальцами рук и ног, взбираясь, таким образом, несколько метров вверх, и уже сальто, и дед летел в обратную сторону, прыгая на Алексея, валил его наземь. Сначала было смешно.

– Дед, ты Тарзаном не был раньше? – хохотал Алексей Понимание пришло позже.

Много жизней и одна ночь. Часть первая

Подняться наверх