Читать книгу Притворись моим парнем - Андреа Лоренс - Страница 4

Воскресным вечером Себастьян пришел в бар за пятнадцать минут до назначенного времени. Не то чтобы он беспокоился, просто не мог больше сидеть дома. Последние два дня он безвылазно провел в четырех стенах, пытаясь наполнить часы хоть чем-то. Без работы в его распоряжении оказалось слишком много времени.

Он, как мог, растянул процесс сборов и подготовки к путешествию. Отнес в чистку одежду и смокинг. Тщательно собрал гигиенические принадлежности и прочие мелочи, и все равно это заняло лишь несколько часов.

Себастьян пробовал читать и смотреть телевизор, но это быстро наскучило. К воскресенью у него не осталось вариантов, кроме как мерить шагами квартиру и подгонять время. Что бы он делал, не подвернись встреча с Харпер и поездка в Ирландию? Сошел бы с ума? И как это должно улучшить его здоровье? Физически сильный, психологически ограниченный? Что в этом хорошего?

До встречи с Харпер оставалось уже недолго, и Себастьян поспешил занять столик в углу. В нарушение рекомендаций врача он заказал себе джин-тоник с лимоном и открыл блокнот с набросками схем и идей. Опытным путем ему пришлось выучить, что если немедленно не запечатлеть образ, появившийся в голове, то он может испариться, так что теперь блокнот всегда был с собой. Ну и к тому же это позволяло заниматься хотя бы отдаленно полезной деятельностью.

К счастью, Харпер не заставила себя ждать. На этот раз она выбрала шелковый топ и мешковатый свитер поверх обтягивающих джинсов, а волосы убрала в пучок; вместе с длинными серьгами прическа подчеркивала элегантность линии шеи. И не скажешь, что у такой привлекательной и модной девушки могут быть проблемы с мужчинами. Впрочем, и по Себастьяну вряд ли можно понять историю его жизни.

– Спасибо, что пришел. И согласился поехать.

– Без проблем. Хочешь выпить?

– Воды.

Себастьян ожидал услышать просьбу о бокале вина или мартини, но оставил удивление при себе и просто подозвал официанта.

– Ну как, собрал вещи?

– Практически. А ты?

– Тоже. Такое чувство, что я что-то забыла, но что, не пойму.

– Не забудь шелковую ночнушку. – Себастьян тут же пожалел о своих необдуманных словах. Не хватало еще, чтобы фантазии об этом донимали его весь их совместный отдых.

– Что?

– Я шучу. – По крайней мере, это планировалось как шутка, пусть даже какая-то часть Себастьяна и не отказалась бы увидеть Харпер в чем-то подобном.

– О. – Она явно расслабилась. Кажется, идея быть его девушкой по-настоящему не слишком-то ее привлекала. – Да ну, я взяла свою самую ужасную пижаму.

– Фланелевый комбинезон с огромной молнией во весь рост?

– Да, в виде огромного мопса.

Интересно.

– Там что, только?..

– Да, только молния спереди. Зато есть хвостик и глубокий капюшон с глазками и носом.

– Отлично. Не слишком люблю мопсов, так что уверен: увидев тебя в таком наряде, я позабуду о любом намеке на влечение, которое может между нами возникнуть.

– Возможно, мне стоит купить такой и для тебя. В виде унылой кучи.

– Не Спайдермен или Дэдпул? Сразу унылая куча?

– Да, прости.

К облегчению Себастьяна, смех сбросил напряжение. Не хотелось, чтобы кто-нибудь испытывал дискомфорт, иначе их время вдвоем показалось бы еще более тягучим, чем сейчас.

– Расскажи, что я должна о тебе знать. В конце концов, я твоя девушка.

Себастьян поморщился: говорить о себе он не любил. Чем бы он хотел поделиться с настоящей девушкой? Ответа на этот вопрос у него не было.

– Я из штата Мэн, из маленького городка Рокпорт. Учился в Массачусетском технологическом университете. По специальности инженер-механик, но работаю в другой сфере.

– Я думала, ты работаешь с медицинским оборудованием.

Себастьян нахмурился. Сам виноват, привык достаточно расплывчато говорить о своей работе.

– Не совсем. «Биотех» является компанией по проведению медицинских исследований. Мы с партнером разрабатываем новые медицинские технологии.

– Твоим партнером? То есть ты не просто работаешь там?

– Ну, нет. Мы открыли эту компанию сразу после выпуска. Я ее владелец.

Харпер нахмурилась.

– Ты серьезно? Я предложила тебе деньги, уговаривая на поездку, а ты – генеральный директор компании? Да ты за день зарабатываешь больше, чем лежит у меня на счете.

Себастьян запротестовал:

– Ты предложила мне деньги, но я не соглашался их брать.

– Так ты богат. Почему ты ничего не говорил? Когда Квентин спросил тебя о твоей компании, например?

– Я не красуюсь этим. Финн – лицо компании, а я – сумасшедший ученый за кулисами. И мне нравится анонимность. Я видел, как слава и богатство запутали его любовную жизнь, и мне этого не нужно.

– Любовную жизнь? – Харпер подняла бровь.

– Запутанная любовная жизнь. Хотя, может, она вполне нормальная. Я слишком много работаю, чтобы вообще иметь хоть какую-то.

– И ты готов все бросить и сорваться со мной во внезапное путешествие?

Себастьян со вздохом откинулся на спинку стула. Было бы легко рассказать о сердечном приступе и вынужденном отпуске, но делать этого не хотелось. Ему не нравилось, когда люди знали о его делах, особенно когда это могло повлиять на отношение к нему. Будь это знание о его богатстве, болезни или истории бедности… не важно. Личное должно оставаться личным.

– Когда ты сам себе начальник, можешь делать что хочешь.

– Не могу поверить, что ты до сих пор ничего не говорил. А если бы я не спросила? Ты бы дождался, пока кто-то в самолете тебя не узнает и не выставит меня идиоткой, не знающей, что ее парень миллионер?

– Конечно нет! Я бы сказал. Да и не тебе меня упрекать, Харпер, у тебя самой полно секретов.

– Что ты имеешь в виду?

– Я видел, как ты вышла из универмага с подругами, но уже через десять минут вернулась сдать все покупки. Почему? Уверен, это не было спонтанным раскаянием.

Харпер раздумывала над ответом.

– Я пытаюсь экономить.

Себастьян смотрел на нее, стараясь переварить услышанное, но что-то не складывалось. Он искал информацию: ее семья владела компанией «Орион компьютерс», а Харпер жила в прекрасных апартаментах в Верхнем Ист-Сайде. И на ее сберегательном счете всего две тысячи? Непонятно.

– Мне стыдно признаваться, что у меня практически нет денег. Никто не знает, включая друзей и семью. Пока ситуация не изменится, я пытаюсь делать вид, что все в порядке.

– И поэтому ты тратишь состояние на дизайнерские наряды, а затем немедленно их возвращаешь?

– Да.

– Они не замечают, что после покупки ты их не носишь?

– Без карты ты заблудишься в моем гардеробе, это настоящая черная дыра, засасывающая вещи.

– Звучит довольно запутанно, а ты еще хочешь добавить туда имитацию отношений?

– К счастью, так не будет всегда, скоро я снова окажусь на ногах. Никому не нужно знать, что в какой-то период я врала. А что касается нас… ну, я уверена, что у нас будет грустный, но не столь неожиданный разрыв по возвращении. Не слишком мгновенный, чтобы не вызвать подозрений, но достаточно скорый, чтобы нас не начали приглашать на мероприятия как пару.

– Я уже в печали.

– Мне нравится твой сарказм. Думаю, у нас все получится.

– Согласен. Конечно, временами ты будешь казаться мне слишком прилипчивой, и мы начнем хотеть разного от наших отношений.

– Ты прямо как Квентин. Остановись, не то нам придется расстаться прямо сейчас.

– Раз он будет там, нужно ли мне знать, что произошло между вами?

– Для рассказа об этом мне потребуется что-то покрепче воды.

– Может быть, коктейль? Я угощаю. – Себастьян жестом подозвал официанта. Только сейчас он понял, что воду она могла пить из нужды, не по желанию.

– Как мило, спасибо. Мне «Космополитен», пожалуйста.

Дождавшись, пока официант принесет розовый напиток, Харпер сделала глоток и приступила к рассказу.

– Мы расстались два года назад, после трех лет отношений. Мы познакомились на празднике, и казалось, что мы действительно две половинки. Все было хорошо, но мы словно застряли там, где остальные делали следующий шаг, отношения не развивались.

– Он не хотел ничего серьезного?

– Я думала, все уже серьезно, что мы скоро обручимся и будем жить вместе… делать все, что делали другие пары вокруг меня. Но я ошибалась. Он постоянно работал – или говорил так. Утверждал, что работа адвокатом требует серьезных временных вложений. Я думала, он хочет создать финансовую подушку для нашего будущего, но ему было достаточно настоящего.

– Он встречался с другой.

– Бинго. Я была в статусе официальной девушки, но на самом деле у него их было три, работа была просто прикрытием. Не знаю, нравилось ему жонглировать или он просто не мог определиться и решить, с кем бы ему действительно хотелось быть. В конце концов я узнала правду и вызвала его на разговор. Все, что я услышала в ответ, – что он не готов к серьезным отношениям.

– Разве он не сказал при встрече, что обручен?

Ему было больно смотреть на Харпер, сгорбившуюся над своим бокалом. Руки чесались хорошенько стукнуть Квентина за то, что он так обошелся с этой красивой уверенной женщиной.

– Да. И берет свою пассию в Ирландию. Теперь ты понимаешь, почему я не могу отправиться одна? Не могу видеть его с невестой, находясь в том положении, в котором я есть. Мне почти тридцать. По большей части я довольна своей жизнью, но надо признать, не так я себе это представляла. Уверена, все смотрят на меня и считают, что я просто грустная одиночка.

Себастьян понимал, он и сам сталкивался с общественным мнением. Харпер отчаянно билась в попытках сохранить лицо, тогда как он просто зарылся в свои исследования, блокируя окружающий мир. Его вполне это устраивало, но было понятно, что рано или поздно ситуация изменится и избегание перестанет работать. Как и выстроенная на лжи пирамида Харпер может пошатнуться. Не хотелось бы, чтобы это произошло из-за него.

– Я очень постараюсь быть парнем, о котором ты всегда мечтала.

– Ты первая. Я предпочитаю сидеть в проходе, если ты не против.

Харпер кивнула и поднялась на борт частного самолета. С первого взгляда она поняла, что «боинг», забронированный отцом Виолетты Лукасом Ниарчосом, не похож ни на один из виденных ею раньше самолетов. Вместо салона первого класса она увидела пространство с баром; вращающиеся кресла и диваны приглашали присесть за столики и посмотреть телевизор. Слева виднелась дверь в офис, где Лукас уже разговаривал по телефону перед открытым ноутбуком.

Стюард с улыбкой поприветствовал их и провел через холл. Правее они заметили комнату, способную вместить порядка двадцати человек. Каждое кресло было обито кожей верблюжьего цвета и на всякий случай оборудовано ремнем безопасности. Впрочем, у Харпер не было ощущения, что в этом салоне можно пережить турбулентность.

– Мы словно в президентском самолете, – прошептал ей на ухо Себастьян, пока они шли мимо полностью обставленной спальни, двух огромных ванных с душами и кухни. – Ты привыкла путешествовать именно так?

– Нет. Я привыкла к старому доброму первому классу, если только мы не летим с семьей на корпоративном самолете. Он удобный, но вмещает всего восемь человек. И там нет спальни. Или офиса. Или коктейльной зоны. Моя семья богата, но не сказочно.

– Хорошо. Не уверен, что выдержал бы сказочно богатую девушку. Рад, что для нас обоих это первый опыт.

Наконец они дошли до традиционного салона с креслами – по шесть в каждом ряду, разделенных двумя широкими проходами. Каждое место оснащено собственным телевизионным экраном, одеялом, подушкой и кнопками для управления сиденьями. Гостей ждали приветственные бокалы шампанского, клубника в шоколаде с инициалами жениха и невесты из съедобного золота и рукописные именные открытки.

Виолетта явно планировала запоминающуюся свадьбу.

Их места были на тринадцатом ряду из шестнадцати, практически в самом конце, и Харпер устремилась вперед через суетящуюся толпу. Квентин не шутил, когда называл эту свадьбу событием года. Люди мечтали получить приглашение, но список гостей был ограничен до ста человек.

Харпер казалось, что она знает практически каждого на борту – разве что за исключением небольшого количества друзей и членов семьи жениха, Айдана. Место Квентина тоже было в конце, он сидел рядом с привлекательной брюнеткой, казавшейся несколько юной для него. Впрочем, Харпер могла быть пристрастной.

– Мы пришли.

Через проход от них, в центральной секции, сидели Эмма и Джон. Харпер постаралась проигнорировать пристальный взгляд подруги, которым та изучала Себастьяна, и побыстрее убрать сумку и пальто в верхний отсек.

– Давайте знакомиться. – Эмма не дала Харпер даже сесть.

Девушка выжала из себя улыбку.

– Себастьян, это мои добрые друзья, Джон и Эмма Флинн. Я работаю в компании Джона, «Флиннсофт». Ребята, это мой молодой человек, Себастьян Вест.

Мужчины обменялись рукопожатиями.

– Приятно познакомиться. Харпер рассказывала, как ей нравится ее работа. Уверен, это во многом благодаря тебе, Джон.

С трудом скрывая удивление от слов Себастьяна, Харпер поспешила занять свое место. Внезапно она заметила у окна маленький белый конверт со своим именем, написанным печатными буквами. Харпер завертела головой, пытаясь понять, кто бы мог подложить его, но никто не обращал на нее внимания.

Пока Себастьян убирал свою сумку, Харпер открыла конверт и вытащила оттуда листок бумаги с коротким рукописным текстом.

«Я знаю твой маленький секрет. Если не хочешь, чтобы все узнали правду, не хочешь поставить под угрозу наследство, то сделаешь, как я скажу. По приезде в Ирландию ты отправишься в банк и снимешь со счета сто тысяч долларов. Потом положишь их в конверт и завтра к обеду оставишь на стойке регистрации на имя „Б. Майлер“. Опоздаешь, и я превращу твою жизнь в сплошную головную боль, Харпер».

Она несколько раз перечитала записку, пытаясь уловить смысл, но не могла. Сердце стучало так, что она не слышала ничего, кроме собственной паники. Фантастический самолет со всеми его пассажирами словно и не существовали.

Это шантаж. Ее шантажировали.

Но как?

Харпер тщательно все скрывала, и даже близкие друзья и семья не знали о ее финансовых сложностях. Она хранила эту тайну восемь лет, прилагая все усилия, чтобы концы сходились с концами. Скоро ее день рождения, а с ним и следующая выплата, которая решит все проблемы. Себастьян первый заметил что-то необычное в ее поведении, и Харпер поделилась с ним небольшим кусочком информации, но это был единственный человек, которому она рассказала.

И все же кто-то узнал ее секрет, и это проблема.

После рождения Харпер и ее брата дедушка создал для них трастовый фонд. В его рамках предполагалось две выплаты: два миллиона на восемнадцать лет и двадцать восемь – на тридцать. До тридцатилетия Харпер оставалось всего несколько недель, она уже практически добежала до финиша. Но ее глупое поведение в юности могло поставить все под угрозу.

Когда отец столкнулся с финансовыми сложностями из-за охочей до денег второй жены, дедушка добавил новое условие. Если обнаружится, что они вели себя безответственно с полученными деньгами, второго платежа не последует. Чрезмерно ответственный Оливер без проблем управлялся с деньгами и уже умножил свое состояние. Вряд ли вообще ему потребовался бы второй платеж. Но не Харпер. К моменту, когда появилось второе условие, она уже по глупости практически потратила весь свой первый миллион.

Узнав об условии, она поняла, что ситуацию нужно держать в секрете. Нельзя, чтобы дедушка обнаружил правду. Второй платеж должен был положить конец ее постоянному притворству. Ей больше не придется неделями питаться одной лапшой, чтобы внести взнос за квартиру. Не придется возвращать все купленное в магазин и исследовать секонд-хенды в поисках дизайнерских находок, только чтобы сохранить лицо избалованной наследницы. Новые деньги Харпер не тратила бы так необдуманно – она уже не тот наивный ребенок, – но было бы хорошо перестать делать вид, что у тебя больше двух тысяч долларов на сберегательном счете.

Спасибо Себастьяну, хоть эти две тысячи можно было сохранить. Это были все ее накопления, не считая рабочего счета со строгими штрафами за преждевременное изъятие денег. Откуда она найдет сто тысяч долларов к завтрашнему дню? За месяц легко. Но сейчас… это невозможно.

– Ты в порядке?

Резко сложив письмо и засунув его обратно в конверт, Харпер посмотрела на Себастьяна.

– Да. Просто читала кое-что.

– Ты выглядишь так, словно самолет скоро рухнет, а мы ведь еще даже взлететь не успели.