Читать книгу Я это заслужил - Андрес Иньеста - Страница 5

Огромная рука Альберта Бенайхеса обхватила за плечи маленького Андреса Иньесту.

Год был 1996-й, и Иньеста играл за «Альбасете» в турнире семь на семь в Брунете, что на задворках Мадрида. Участие в Torneo de Brunete, в третьем его сезоне, принимали младшие команды клубов первого испанского дивизиона, и на тех полях внимание людей привлекали своей игрой многие будущие звезды футбола. «Альбасете» тогда даже не должен был участвовать в турнире, но в итоге попал в него потому, что «Сельта» из Виго и «Севилья» покинули дивизион, перейдя под внешнее управление. На тот момент это позволило мальчишкам из Ла Манчи сыграть на стадионе «Лос Аркос» матч всей своей жизни.

После турнира к Андресу подошел Альберт Бенайхес, опытный футбольный скаут с многолетним стажем, тренер, а впоследствии и координатор «Ла Масии», известной на весь мир футбольной академии «Барселоны». Бенайхес хотел поздравить 12-летнего Иньесту, но тот, скорее больше уклончивый, нежели скромный – словно бы он приехал на турнир инкогнито, – почти ничего не сказал в ответ.

Турнир того года был престижнее, чем когда-либо прежде, и престиж этот он обрел стараниями промоутера Кармело Субияура и журналиста Хосе Рамона де ла Морены, работавших на популярном радиошоу El Larguero, поздним вечером выходившем в эфире национальной станции Cadena SER. Альфредо Реланьо, руководивший в то время Canal+ TV, тоже помог прорекламировать турнир.

«Поговорите с моим папой, пожалуйста. Поговорите с папой», – повторял Андрес каждый раз, когда его спрашивали, не хочет ли он играть за большой клуб, такой как «Барса», который представлял Бенайхес. Де ла Морена никогда не забудет сцену, которая разыгрывалась в каждом матче, когда Бенайхес искал Андреса.

«Нет, я никогда не разговаривал с его отцом, – вспоминает Бенайхес. – Не было никаких шансов на то, что я подойду к нему в своем спорткостюме с эмблемой “Барселоны”. Все тогда решили бы, что мы хотим подписать с мальчиком контракт».

Поначалу он даже не знал имени своей самой свежей находки. «Мальчик под номером 5 очень сильно выделялся на фоне остальных… своей филигранной техникой, а также удивительным игровым интеллектом», – говорит Бенайхес, вспоминая тот день, когда впервые увидел Иньесту.

«Я направил господина Фабрегаса, официального представителя «Барсы» на турнире, переговорить с отцом игрока. Он был одет в костюм и галстук, но никто не знал, чьи интересы он представляет. «Посмотрите, вон тот человек – его отец. Пойдите и поговорите с ним, сообщите ему, что мы хотим подписать его сына».

«Альбасете» Иньесты, обычно играющий в белом, а иногда в красном, пробился в полуфинал турнира, где уступил «Расингу» из Сантандера, в составе которого блистал Хонатан Валье, ставший одной из главных сенсаций турнира того года.

«Брунете? Ах да, какие воспоминания, – говорит Валье. – Мы одолели «Атлетико Мадрид» Фернандо Торреса в четвертьфинале 3: 1, а в полуфинале разбили «Альбасете» Андреса 4: 2. Я забил три гола. Это был мой, наверное, последний хет-трик в карьере.

Все сложилось просто идеально. Мы играли по схеме 3–2—1, а я был полузащитником, игравшим под форвардом, прямо как Бакеро в «Барсе» той эпохи. Мы здорово провели там время. Мне стали поступать предложения от «Барсы», «Мадрида», «Аякса» и «Арсенала», но я остался в «Расинге».

Тогда для Валье все начало складываться очень стремительно: он тренировался с первой командой «Расинга», когда ему едва исполнилось 14 лет. Он дебютировал в Кубке Короля в 16-летнем возрасте, а два года спустя уже был игроком первой команды в высшем дивизионе.

Но Радомир Антич, экс-наставник «Реала» и «Барселоны», в то время руководивший мадридским «Атлетико», больше заинтересовался Андресом, несмотря на все превосходные таланты Хонатана Валье.

Андреса было нетрудно заметить. Он был капитаном, а потому на руке у него была повязка. В предыдущем году он носил короткую стрижку из-за пари, которое заключил с кузеном Ману. Он хотел походить на «Маленького Будду» – Ивана де ла Пенью, который в ту пору начинал блистать на «Камп Ноу». Немногие могли оторвать взгляд от его прически и игры. В 1996-м стрижка Иньесты привлекала к себе меньше внимания, но зато все обращали внимание на то, как он играет в футбол.

«Мы верили, что можем выиграть турнир, – говорит Андрес. – Мы были очень взволнованы перспективой победы, но нам пришлось утешиться третьим местом. Меня назвали лучшим игроком турнира. Для меня и «Альбасете» этот турнир имел огромное значение».

Хонатан Валье вспоминает: «Выбирать судьям предстояло между мной и Андресом. Он забрал себе награду лучшему игроку турнира, опередив меня всего на один голос, если я правильно помню. А еще он забрал себе приз, которым была поездка в парк развлечений Port Aventura – если увидите его, передайте ему, что он должен мне и моим детям выходной там!» Профессиональная карьера Хонатана Валье так и не стартовала, и в конечном счете он оказался в составе команды свободных агентов, которые тренировались на базе испанской федерации футбола – он перегорел из-за раннего успеха. Он начал альтернативную спортивную карьеру, решив стать боксером, но не преуспел и на этом поприще. Тогда на турнире в Брунете он стоял плечом к плечу с Иньестой у дверей «в рай»: казалось, что успешная профессиональная карьера предначертана обоим.

«Он отправился в «Барселону». Я тоже мог, но решил остаться с матерью, – говорит Валье. – Андрес был гораздо более расслабленным, чем я. Он всегда выделялся. Достаточно было раз увидеть, как он касается мяча, чтобы понять, что он отличался ото всех.

У меня тоже были удачные моменты в футболе, как и у большинства игроков, но он всегда был на виду. Он – лучший испанский полузащитник из всех на моей памяти, кого я только видел. Я бы даже сказал, что лучший за все времена. Что больше всего поразило меня тогда в Брунете, так это его умение взять паузу. В то время оно было таким же, каким остается сейчас. Это было нечто такое, чего не было ни у кого из нас. Помню, как мы играли за сборную Испании на юношеском уровне. Всегда был игрок, которому можно было отдать пас, если ты не знал, что делать. Андрес был таким игроком. Он всегда принимал верные решения. Если у Андреса был мяч, всегда можно было сказать себе: «Расслабься, все будет в порядке».

Он всегда обладал этим даром. Думаю, что он исходит изнутри, – объяснение ему кроется в характере и личности Андреса. Остальные игроки… мы были напряженными, скованными, нервными, мы чувствовали давление. Если же ему нужно было очень быстро взять мяч под контроль, он это делал. Но всегда кажется, что у него больше свободного времени на решение, чем у остальных. В этом и заключается разница между хорошим игроком и гением.

Он никогда не паникует и всегда делает точный пас. Для меня честь быть пусть и крошечной, но частью его истории. Иногда я говорю своим детям: «Я играл с этим монстром».

Хосе Карлос, ныне полицейский, а тогда голкипер «Альбасете», пришедший в команду за неделю до старта турнира, вспоминает: «Моя мама поехала в Брунете, даже не взяв с собой запасной одежды. Все полагали, что после первого же матча мы вылетим. Мы поехали на турнир без багажа и не сняли номер. Каждый день я ходил с Марио в школу, и однажды он спросил у меня: Нам нужен вратарь, не хочешь им стать? Мы очень мало потренировались вместе. Совершенно точно я был последним, прибывшим в команду. Никогда не забуду голы, которые мне тогда забил Хонатан, но ничто не сравнится с тем, что случилось в четвертьфинале, когда мы играли с «Мадридом».

ОН ПРОШЕПТАЛ ЕМУ НА УХО: «СКАЖИ, ЧТО СТОИШЬ МИЛЛИАРД. ДАВАЙ, СКАЖИ ЕМУ».

Ожидалось, что «Альбасете» ждет на турнире в Брунете печальная участь, однако вот они, мальчишки из маленького провинциального клуба, – противостоят могучему мадридскому «Реалу». «Я получил огромное удовольствие, – говорит тогдашний левый вингер «Альбасете» Карлос, или Карлитос, как его звали все партнеры. – Мы были на турнире по целому ряду причин, но главным образом из-за него [Андреса]. Он был игроком, который вел за собой команду от одного конца поля к другому. А так как я был единственным левоногим игроком в команде, я получал огромное удовольствие от игры с ним рядом. Он неизменно вырезал нам передачи на великолепные позиции. На его игру даже в том возрасте было любо-дорого смотреть. Поля были меньших размеров, и все, что бы ни делал Андрес, со стороны выглядело очень просто.

Мы были на четыре-пять порядков выше остальных. В день, когда мы играли с «Мадридом», нас определили на поле, вокруг которого даже не было трибун, но так как матч собирались смотреть Лоренсо Санс [президент «Реала»] и Радомир Антич [главный тренер «Атлетико»], игру перенесли на самое лучшее поле с трибунами и прочими атрибутами. «Мадрид» изрядно намучился с нами. И да, помню, что родители ехали в Брунете, представляя, что это будет поездка максимум на день! Им пришлось идти в магазины и покупать себе новое нижнее белье, потому что мы далеко продвинулись и остались на турнире надолго».

Ко времени матча с «Мадридом» ажиотаж среди родителей игроков достиг апогея. «Мы прекрасно отыграли групповую стадию, а затем нам выпал «Мадрид» в первом же раунде плей-офф. Родители поверить не могли в случившееся, – восклицает Карлитос. – Но мы заслуживали победы. Мы были одной из лучших команд на турнире в коллективном плане, вдобавок у нас в команде был настоящий зверь. Даже «Мадрид» не испугал бы нас. Дело дошло до пенальти. Реми, один из наших капитанов, исполнил первый удар, потом пробивал Андрес, а после него, третий и последний удар, должен был бить я. Когда я стал подходить к мячу, ужас охватил меня. Они промахнулись только раз».

«Бил капитан «Мадрида», и он не промахнулся, я отбил его удар, – встревает в разговор вратарь Хосе Карлос. – У нас была отличная команда, мы парили на крыльях нашего капитана. Мы были словно братья по оружию. Я до сих пор поддерживаю связь со своими партнерами по команде, у каждого из которых теперь своя жизнь. Нас объединяет тот турнир, время тогда было великолепное – чистый футбол, абсолютная невинность и простодушие спорта».

Шестнадцать лет спустя Хосе Карлос услышит очень необычный телефонный звонок от президента «Альбасете». «Андрес хочет, чтобы вы произнесли речь по случаю открытия нового тренировочного комплекса», – говорил голос в трубке. Он должен быть назван в честь Андреса Иньесты, и Хосе Карлосу предстояло сыграть маленькую роль в церемонии открытия. Он дрожал, переполняемый эмоциями; об этом президента просил не Андрес, его старый партнер по команде, а легенда испанского футбола Иньеста.

«Андреса вы видите куда чаще, чем нас, – начал он, – но никто из нас не изменился так уж сильно с тех пор. Некоторые поднабрали лишний вес, другие подрастеряли волосы на голове, а кто-то вместо дедушкиного Ford Orion приехал сюда на BMW. Но мы все так же вместе, как и раньше. Все, кто смог приехать сюда сегодня, равно как и все, кто не смог, хотят крепко обнять тебя как можно крепче. В благодарность от всех нас, от старой команды, игравшей вместе на грязном поле Федерации. Добро пожаловать домой, Андрес».

Этих слов было достаточно, чтобы Иньеста слегка наклонил голову и погрузился в детские воспоминания. После совместной фотографии и шуток вроде «Сейчас брюки порвешь» и «Моим коленям хана» настало время для заключительного послания от самого Андреса. «Альбасете» – клуб с корнями, и его корни лежат в академии для молодежи. Именно в этой академии начался мой путь», – сказал он, вновь вспоминая серию пенальти в игре с «Мадридом».

Действительно, Хосе Карлос сделал тогда очень важный сэйв. Правда и то, что сэйв имел бы смысл, только если бы Карлитос реализовал свой удар, и ему это тогда удалось. Три пенальти, три гола – они помогли изменить жизнь Андреса.

«Странно, но по ходу турнира никто не называл его по имени, – говорит де ла Морена. – Видели игру пятого номера «Альбасете»? Посмотрите, что он творит с мячом». Он не был Андресом, точно не был Иньестой. Он был просто пятым номером «Альбасете». Та самая футболка «Альбасете» с пятым номером хранится в доме радиоведущего – ее подарил ему сам Андрес.

Тренер Иньесты в «Альбасете» Виктор говорит: «В четвертьфинале мы обыграли «Мадрид», а в полуфинале к перерыву обыгрывали «Расинг» 2: 1, но в итоге проиграли ту игру 2: 4. Команда у нас была отличная, мы заслуживали победу на турнире».

Андрес говорит: «Я никогда не думал о том, что этот турнир станет ступенькой на пути в команду первого дивизиона. Я никогда не думал о том, что мы доберемся аж до полуфинала. Я просто ехал в Брунете весело провести время».

По словам де ла Морены, самым ярким игроком турнира был Хонатан Валье. «Он ловко жонглировал мячом и напоминал многим Рабадана – мальчишку, ставшего главной звездой предыдущего турнира в составе «Мадрида». Андрес привлекал внимание, но не так, как Хонатан. Люди были очарованы этим парнишкой из «Расинга», забивавшим голы а-ля Марадона.

Однако тренер «Атлетико» Антич всех поставил на место парочкой замечаний, которые я помню до сих пор. «Никто из вас понятия не имеет о футболе, вы абсолютно ничего в нем не смыслите. Лучший игрок турнира – пятый номер «Альбасете»! Пятый номер!» Помню, что поймал себя на мысли: «А ведь он, должно быть, прав». Я начал больше концентрировать внимание на пятом номере «Альбасете». И разумеется, Антич был прав в своих оценках. Пятый номер «Альбасете» в итоге стал звездой сборной Испании, а другой парнишка так ни разу и не сыграл в высшем дивизионе. Он очень убедительно говорил тогда об Андресе: «Смотрите, он никогда не совершает ошибок, никогда не теряет мяч, каждое его решение – верное».

В следующей игре «Альбасете» выбил «Мадрид», и для турнира это был тяжелый удар в каком-то смысле, поскольку все хотели, чтобы «Мадрид» дошел до финала. «Смотрите, смотрите, он [Андрес] никогда не сомневается ни в одном своем решении, – говорил мне Антич. – Он просто концентрируется на игре. Он здесь лучший с большим отрывом».

«Расинг» в итоге стал чемпионом, и настало время выбирать лучшего игрока турнира. Выслушав Антича, я был уверен, что им должен стать Андрес. У нас состоялась встреча, на которой все сошлись во мнении, что лучшим должен быть Иньеста. Я отправился на его поиски в отель Alcala de Madrid, где во время турнира жили мальчики, участвовавшие в нем. Я приехал в отель и нашел его сидящим на скамейке – ноги едва доставали до земли, – он плакал.

«Что случилось, Андрес?» – спросил я у него.

«Альбасете» вылетел во второй дивизион; они выбыли из Примеры», – сказал он.

Де ла Морена посадил Иньесту и Хонатана Валье в машину и отвез их в студию радиостанции Cadena SER, где их ожидало интервью в эфире программы El Larguero.

«Твой отец, Хонатан. Чем он занимается?» – спросил де ла Морена.

«Мой отец возглавляет министерство», – ответил Хонатан.

Настал черед Андреса. «А твой отец, Андрес, чем он занимается?»

«Мой отец каменщик, – ответил Иньеста, – но он бросит работу, как только я стану футболистом. Может, он будет строительным магнатом, не знаю, но я бы хотел, чтобы он перестал лазить по строительным лесам».

На этом разговор не закончился. Время уже было за полночь, а Андрес и Хонатан все еще болтали в студии. Тренер «Альбасете» Виктор в ту ночь заменял Андресу отца. «Не волнуйся, я буду там с вами все время передачи. Просто отвечай на вопросы, как считаешь нужным. Ни о чем не волнуйся», – сказал он Иньесте, чтобы помочь ему справиться с нервами – ведь это было его первое интервью, а слушало его свыше миллиона человек.

«Теперь, Хонатан, скажи, как думаешь, сколько ты стоишь?» – спросил де ла Морена у мальчика из «Расинга».

«Пятьсот миллионов песет», – таким был ответ.

«А ты Андрес?»

Наступила тишина. Ведущий нетерпеливо ждал. «Он выглядел ужасно напуганным, – вспоминает де ла Морена. – Виктор вмешался, опасаясь, что озадаченный юноша ничего не скажет в ответ. Он прошептал ему на ухо: «Скажи, что стоишь миллиард. Давай, скажи ему».

Мальчик из Фуэнтеальбильи ответил не сразу, но свой ответ все-таки дал. Он сказал так, как и просил его тренер: «Я? Миллиард песет».

* * *

«Знаете, в тот день в Брунете я тоже слушал радио, – говорит Санти Касорла, который на том турнире остался незамеченным. Впрочем, его здорово вдохновили игра миниатюрного полузащитника из «Альбасете» и его робкий дебют на радио. – Тогда я впервые прознал об Андресе. Я никогда с ним не разговаривал, но слышал его голос в эфире El Larguero вместе с Хосеррой [де ла Морена].

Тогда я был игроком «Овьедо», но мне давали мало игрового времени, потому что собирались избавиться от меня: они считали меня слишком маленьким. В Брунете мы все увидели, что Андрес обладает каким-то особенным талантом. В то время я даже не знал его имени, но он выделялся наряду с Хонатаном Валье, Фернандо Торресом и Диего Леоном».

КЛЮЧ К УСПЕХУ В ФУТБОЛЕ КРОЕТСЯ В ПОИСКЕ И ВЫЯВЛЕНИИ МОЛОДЫХ ТАЛАНТОВ, ТЕХ, КТО РОЖДЕН ДЛЯ КАКОГО-ЛИБО ДЕЛА.

Даже несмотря на то что он всегда был скромным мальчиком, Андрес не мог не чувствовать себя важной персоной, сидя перед микрофоном и уже зная обо всех лестных словах, что высказал в его адрес Антич. Также ему польстила похвала Бенайхеса, который подошел к нему после финала, положил руку ему на плечо и сказал: «Если хочешь перебраться в «Ла Масию», ты знаешь, где нас искать». Андрес повторил ему те же слова, что и раньше: «Поговорите с моим папой, поговорите с ним».

Судьба приберегла еще один сюрприз для него, как вспоминает сам Иньеста. «Лучший игрок турнира получал в качестве приза поездку в Порт Авентуру с семьей, а поскольку этот парк развлечений находится неподалеку от Барселоны, мы все отправились в «Ла Масию», чтобы увидеть, как там устроена работа и чем там занимаются люди. Это был важный визит, после которого я совершил большой прыжок в сторону «Барсы»».

Андрес не знал этого, но «Барса» наблюдала за ним еще до турнира в Брунете. Кто-то порекомендовал Ориолю Торту обратить на Иньесту внимание. «Первосвященник» и легендарный скаут «Ла Масии» получил информацию, что у «Альбасете» подрастает выдающийся молодой талант. Торт позвонил своему другу Мани. «Пожалуйста, сходи посмотри на этого парнишку, о котором мне рассказывают столько хорошего». Посему Мани, как все называют Хермана Вару, опытный экс-скаут «Бетиса», ставший теперь главным специалистом «Барсы» по региону Андалусия, отправился в Пласенсию, чтобы понаблюдать за игроками, принимавшими участие в турнире семь на семь, который должен был там состояться.

«Я составил первый скаутский отчет об Иньесте, – говорит Мани. – Некоторые говорят, что я ответствен за его переход в клуб, но на самом деле первым его увидел в «Альбасете» голландский скаут, который рассказал о нем Торту. Затем Торт отправил меня в Пласенсию, чтобы я за ним понаблюдал».

Едва Мани начал следить за его игрой, как тут же пришел к мнению, которое и озвучил Торту: «Я бы подписал его прямо сейчас. Он маленький и весит, наверное, не больше тридцати кило, но он блестяще читает игру». И эти слова были им сказаны, несмотря на то, что, по воспоминаниям самого Мани, «турнир Андрес начал не то чтобы здорово». К концу его, впрочем, он получил награду лучшему игроку, так же как это произойдет несколько недель спустя в Брунете. «Тогда он играл точно так же, как сейчас», – говорит Мани.

Те же габариты, то же мастерство, тот же соблазнительный футбол – только тогда он представлял сборную команду Кастилии – Ла Манчи. Там, в Пласенсии, она уступила Эстремадуре, выигравшей благодаря единственному голу в матче, забитому Хорхе Тройтейро, которому суждено будет стать одним из лучших друзей Андреса в «Ла Масии». Чемпионат же выиграла сборная Каталонии, обыгравшая Кастилию – Леон со счетом 2: 1 в финале. Однако собравшиеся на турнире тренеры и скауты уезжали с него с именем Андреса на устах; мальчика, танцевавшего с мячом и мечтавшего о том, чтобы его отец больше не лазил по строительным лесам.

* * *

Ключ к успеху в футболе кроется в поиске и выявлении молодых талантов, тех, кто рожден для какого-либо дела. Многие годы у «Барселоны» был человек, чьи способности по этой части великолепным образом служили Сесару Луису Менотти, Терри Венейблсу и Йохану Кройффу. Звали его Ориоль Торт, но в клубе он был известен под прозвищем Профессор.

Наметанный глаз Профессора не единожды сослужил хорошую службу клубу, и в случае с Иньестой, по крайней мере, помог наметанный глаз Мани, который предоставил Торту такой восторженный и пылкий отчет об игроке, что Торту даже не пришлось самому ехать в «Альбасете» смотреть на Андреса собственными глазами. Торт всегда умел одним взглядом определить, футболист стоит перед ним или нет.

Жауме Оливе, глава молодежного футбола в «Барсе», вспоминает: «Профессор часто повторял: «Значение имеет первое впечатление, потому что чем дольше ты наблюдаешь за игроком, тем больше дефектов в его игре начинаешь подмечать. Нужно вернуться к тем мыслям, которые посетили тебя, когда ты увидел его в первый раз. Думал ли ты: «А в нем что-то есть. Он мне нравится»?»

Ориоль Торт наблюдал за молодыми игроками, все тренеры и скауты наблюдали за Ориолем. Было достаточно лишь увидеть, как он тушил свою сигарету, чтобы понять, увидел он нового талантливого игрока или нет: если сигарета ярко разгоралась, а он делал глубокую затяжку, можно было быть уверенным, что Торт наблюдает за восходящей звездой. Никто не понимал Торта лучше Оливе. Они вдвоем были отличной командой: делились друг с другом мнениями, а затем непременно заносили их в печатный лист, набивая тексты на старой печатной машинке.

В прежние времена, когда «Ла Масия» еще не имела своего нынешнего высокого статуса, Торт любил пошутить, отвечая на вопросы о том, останется ли он в клубе и дальше. Он говорил, что присутствие в офисе старой примитивной машинки гарантировало и его присутствие в «Ла Масии».

«Профессор, с вами уже продлили контракт?» – спрашивали его коллеги.

«Ну, мой стул и печатную машинку еще не забрали», – отвечал он.

КОГДА ЛЮДИ ДЕРЖАТСЯ С ТОБОЙ РЯДОМ И НЕ ПРЕДАЮТ, ТЫ НАЧИНАЕШЬ ИХ УВАЖАТЬ И ЦЕНИТЬ.

Это был знак – по крайней мере вербальный, – что его будущее определено. В первые годы своей работы в «Барсе» Торт подрабатывал днем продавцом фармацевтических товаров. Он и Оливе были в числе многих тренеров, совмещавших основную работу днем с тренировочной деятельностью в молодежной академии «Барселоны». Он был членом группы добровольцев, среди которых были Пужоль, Кармона и Урсикинио, чьей главной наградой была не финансовая, а эмоциональная главным образом радость открытия игрока, который со временем стал бы членом первой команды, а может быть, даже одной из ее звезд вроде, Гвардиолы, Хави или Иньесты.

«В Брунете моя жизнь изменилась», – говорит Иньеста, и он прав, но без звонка Торта Мани турнир в Брунете никогда не привел бы его в «Ла Масию».

«Я хочу кое о чем порассуждать сейчас, – говорит Андрес, подводя итог своим воспоминаниям о Брунете. – Я знаю, что ему пришлось несладко из-за этого, пусть даже мне он ничего об этом и не говорил. Многие люди говорили о де ла Морене необдуманные вещи. Дело не в том, нравится вам его радиопрограмма или нет, хотя не будет лишним сказать, что он уже многие годы на вершине своей профессии. Дело в том, что людям нужно перестать быть такими лицемерными, я считаю.

Я слышал, как люди говорят: «У тебя всегда есть время пообщаться с де ла Мореной, но нет времени на нас». Это причиняет мне боль. Мы сейчас говорим о человеке, который следил за мной и моей карьерой с тех пор, как мне было 12, когда еще никто не знал, кто я такой. Легко забыть об этом по прошествии 14–15 лет. Де ла Морена был тогда в Брунете, и он никогда не забывал обо мне. И всякий раз, когда меня критиковали, а он считал, что критика несправедлива, он заступался за меня.

Когда я не играл, а он считал, что я заслуживаю места в составе, он говорил об этом. А когда люди держатся с тобой рядом и не предают, ты начинаешь их уважать и ценить. Ему было бы просто следовать тому, что говорило обо мне большинство людей и не высовываться. Он не был обязан защищать меня. Но он защищал. И никогда не просил у меня ничего взамен. Я никогда ни о чем не просил его, а он меня. Ты поступаешь тем или иным образом потому, что считаешь, что поступать так правильно, и так он вел себя со мной.

Я не говорю, что все остальные плохо ко мне относились, вовсе нет. Я всегда старался вести себя уважительно и был вежлив, стараясь уделять времени такому количеству людей, какому только мог. Я сейчас говорю об отдельных инцидентах. Просто у меня очень четкие и ясные представления о них. Есть в жизни некоторые мнения и высказывания в твой адрес, которые ты помнишь всегда, так и я никогда не забуду «Хосерру». Он поддерживал меня тогда, когда никто другой этого не делал».