Читать книгу Пешка решает всё, или Тайны Белого Короля. Часть первая - Андрей Александрович Кулыбко - Страница 2

Взгляд покрыла дымка воспоминаний. День с последними лучами солнца стремился за горизонт. Вместе с ним уходили тревоги и радости, разочарования и проблески надежды. Забывались приступы усталой надменности и надменной вежливости, которая всегда была столь умело напущена этим человеком, что вызывала зависть и восхищение, обожание и ненависть врагов и знакомых, приятелей и коллег… Он пытался успокоить разбежавшиеся мысли и увлечься легкой фантазией, имеющей хорошо наблюдаемую мной основу для складывающейся иллюзии.

Так вот, он хорошо умел строить и воплощать иллюзии. Казалось, что он знает гораздо больше, чем показывает, чтобы никто не питал к нему возвышенных надежд и не ждал от него обещаний.

Мысли были застигнуты врасплох неожиданно пришедшей, словно бесшумно ступающей по пятам волчицей, тьмой, окутавшей все кругом и поглотившей комнату целиком. Ничто не сопротивлялось такой настойчивости. Организм благополучно спал, успокоенный волей хозяина, который был увлечен роем мыслей, унесших его далеко за пределы разума и грозящих еще большей дремотой и усталостью утром. Он был поглощен темнотой, и это нисколько не волновало его.

Ночь была тихой. Тишина была настолько плотной, что было бы кощунством разрывать ее сладкий, нежный и таинственный покров, сулящий новую, еще чистую жизненную энергию.

Казалось, он спал, обузданный этой тишиной. Где-то в глубине комнаты мигал огонек мобильного. Именно он был потворщиком аккумулированной в нем силы, заставлявшей вслушиваться в тишину, чтобы при необходимости принять нужное хозяину сообщение или передать голос человека, вдруг пожелавшего поговорить. Постоянно неся службу и чувствуя одобрение хозяина, будучи единственным, кто мог освежить его память приятным текстом или открыткой, он жил своей жизнью, полной преданности и учтивости к человеку.

Как и всегда, в такие ночи человек анализировал прошедший день. Он помнил каждую деталь и сопоставлял ее с другими, связывая их в особенный узор своей мирской жизни.

Он опять думал о человеке… Сердце в эти часы было охвачено болью, сжималось от волнения, и сознание, казалось, теряло всякую ясность. Он тяжело болел этими отношениями, потому что сам их разрушил в одночасье, стараясь снова пережить предательство и сомнения, которые его одолевали на протяжении стольких лет поисков. Однако именно эти отношения впервые позволили ему усомниться в собственной правоте. Прошло полгода, а боль не покидала его. И прошло бы еще столько же и больше – вся жизнь, отравляемая гордостью (одним из самых тяжких пороков, по его мнению), если бы не странный, резкий и навсегда разрушивший плотную тишину ночи звук. Он странно разлетелся в сознании, прервал череду мыслей и разбудил слух.

– Что это?

Звук повторился, эхом разлетевшись по пустому дому.