Читать книгу Пятый тотем - Андрей Андреевич Журкович - Страница 4

Посыльный действительно появился затемно. Запыхавшийся веснушчатый мальчишка протянул мне клочок бумаги, сложенный вчетверо и даже не запечатанный. Я подбросил с большого пальца вверх мелкий медяк. Пацан с ловкостью уличного кота подхватил свои чаевые и был таков. Он нашел меня в том самом «Стальном клюве», как я и обещал Маки. Я сидел в общем зале и с наслаждением внимал многоголосной балладе, уже, наверное, десятой по счету за этот вечер, как и прочие, повествующей о некоем герое из Слагдебарра, который крушил черепа и пил ром.

Нисколько не лукавя, могу сказать, что мне действительно доставляло удовольствие оказаться рядом с сородичами сейчас, учитывая, что поутру меня ждало опасное приключение. Развернув записку, я прочитал набросанные торопливым и неаккуратным почерком каракули моего нового знакомого:

«Все идет по плану. Участники подтвердили готовность. Сбор на рассвете сразу за главными воротами у рыночной аллеи. Не тащи лишнего, провизия с меня. Маки».

Мне нечего было особо бросать, остатки взятого с собой в дорогу провианта были пущены на закуску этим вечером, личных вещей как таковых у меня не было, от того мне даже нечего было сдать на хранение. Я ухмыльнулся этой мысли – нечего оставлять, проще расставаться. Встав из-за стола, я расплатился с официанткой, белокурой рунианкой с широкими бедрами, добавив пару монет за её кокетливую улыбку и заверив, что вернусь после прогулки, вышел под опускающуюся ночь.

На улицах уже были зажжены масляные фонари, а дневной базарный шум сменился вечерним, чарующим и наполненным женским смехом гулом засыпающего города. Я неспешно брел по улочкам, вскоре оставив позади питейный квартал. Передо мной раскинулся императорский парк с небольшими прудами, в которых в отблесках воды мелькали медные бока карпов. Я не случайно набрел именно сюда. Далеко за пределами Перумаса давно судачили о месте в этом парке, где расположились врата в разные уголки нашего мира, и многие приезжали сюда, чтобы поглазеть на это чудо. Эти порталы были возведены волшебниками Академии Тайн во времена Войны долгой весны.[20]

Основное назначение этих сооружений было в переброске союзных войск на случай вооруженного мятежа заговорщиков в самой столице или, наоборот, для вывода на фронт резервов. Волшебники древности были серьезными ребятами и не разменивались на мелочи. Разумно понимая, что ситуация может повернуться, как монета, вовсе не той стороной, какой ожидают, они навели порталы и за пределы империи. Я думаю, для императорской семьи было оставлено несколько десятков таких ходов к отступлению и в других, более потаенных местах. К счастью, врата так никогда и не использовали. Чары со временем потускнели, и от порталов осталась лишь красивая память. Хотя поговаривают, что если хорошенько в них приглядеться в лунную ночь, то можно увидеть далекие земли, по которым идут в атаку белоснежные легионы империи.

Не могу сказать, чтобы меня это сильно восхищало или вводило в религиозный транс, но кое-что мне здесь действительно было нужно. Я, не спеша и нарочито рассеянно, вышел на площадку с порталами. В ночной дымке арки их врат, слегка подрагивая, тускло светились. Обойдя по кругу каждый из них, я остановился у того, который искал, – портал в Зоркундлат. Недавний сон, наведенный мне в море, то и дело всплывал в сознании, оставляя лишь вопросы, и вот теперь у меня появился кое-какой план.

Одним из ключевых моментов в постижении шаманизма является способность отделять тело от своего астрального двойника. Это позволяет заглядывать на довольно приличные расстояния, физически при этом оставаясь на месте. Сон той ночи в море пришел сам или был наведен кем-то. Возможно, именно поэтому сознание, находящееся во сне, а значит, свободное, смогло дотянуться так далеко и явить мне свои картины. Я так еще и не научился входить в вещие сны по своей воле, расширяя таким образом границы дозволенного. Но что, если удастся заглянуть сквозь портал в Зоркундлат?

Я не знал точно, где и, главное, что мне надо искать. Куда в первую очередь заглянуть, на Чанранский рынок или искать в пустыне? Я даже не был уверен, получится ли у меня. Выставлять тотемный круг было небезопасно, увидь меня во время ритуала стража, я не только не смогу объяснить им, какого рожна тут вытворяю, но и пойму, что сижу в кутузке, уже когда меня приложат рожей об пол. Да, дело, конечно, рисковое. Без внешней защиты пускать сознание в такую дыру весьма опасно, но выбора у меня не было. Я с ума сходил, не видя разгадки недавних грёз. Наконец, решившись, я сел напротив портала, прислонившись спиной к дереву, прямо на землю таким образом, чтобы со стороны могло показаться, что я просто притомился и завалился передохнуть.

Ворота портала хранили молчание, глядя на меня пустым черным провалом. Я пристально глядел в самый центр смотрящей на меня тьмы, когда по коже привычно побежали мурашки, а кончики пальцев ощутили легкое покалывание. Мир вспыхнул нестерпимыми красками, и мой астральный двойник покинул тело. Все вокруг меня изменилось, обретя истинное значение и вид, присущие миру духов. Арка портала больше не выглядела старой и безжизненной развалиной, в ней бушевала настоящая буря.

Неотрывно глядя в закручивающуюся спираль астрального вихря, который наполнял искрящийся контур врат, я начал рисовать в сознании искомое, вспоминая, как выглядел тот рунианец из моего сна. Когда тебе нужно увидеть конкретное место, лучше всего привязываться к определенному объекту, можно даже одушевленному, это сокращает время поиска. Двойник послушно нырнул в лиловую дымку портала, и я сразу почувствовал панику. Движения мои замедлились настолько, будто я плыл, погруженный в кисель. Кроме того, почти сразу в момент перехода возможность управлять перемещением была мною утрачена, и двойник начал проваливаться и тонуть в бездне, подхватываемый водоворотом и уже не контролирующий свои движения. Ослепительная вспышка, и я снова увидел те самые бескрайние пески.

Подо мной проносились опустевшие барханы, небольшие оазисы с редкими пальмами, какие-то руины, медленно плетущиеся всадники. Тем временем мой взор, словно уцепившись за какую-то цель, устремлялся все дальше и дальше. Спустя какое-то время я увидел небольшое поселение. Оно пестрело одноэтажными домиками из пемзы, но ни стен, ни дозорных башен я так и не заметил. К поселению со всех сторон тянулись вереницы повозок и пешие существа, но было слишком далеко, и я не смог различить, кто они. Между тем мое движение резко замедлилось.

«Кажется, цель совсем близко», – подумал я и взглядом начал по спирали опускаться, снижаясь как птица.

Скоро неизвестный пейзаж стал более различимым, и я понял, что подо мной раскинулся какой-то важный, возможно экономический, центр. Стены домов были украшены коврами даже на улицах, и повсюду были зажжены жаровни, на которых что-то готовили. Множество вендази и тальгедов, словно полчища мышей, сновали по крошечным улочкам. Редко, но среди них попадались и обычные люди, ленивыми размеренными движениями вышагивающие сквозь торговые ряды.

Мое внимание приковало массивного вида здание с широкой крышей. Судя по решеткам на окнах и стоящим в карауле стражам мурхунам, я без труда догадался, что передо мной тюрьма. Караульные стояли не только на входе, но и патрулировали периметр здания, и я заметил парочку из них во внутреннем дворе. В таких местах запросто можно встретить магические ловушки, которые могут серьезно повредить соглядатаям, в том числе астральному двойнику, но раз уж я влез во все это, стоило немного рискнуть. Я опустился рядом с окном одной из камер, за которой явственно ощущался целый сонм эмоций одушевленного. Проникнув внутрь камеры, я замер. Чутье опять меня не подвело.

Прямо на каменном полу лежало тело, в котором я с трудом узнал того рунианца, ловко уложившего в бою чернокнижника. Его одежда была вся измарана в грязи и изорвана в лохмотья, а по всему телу зияли ссадины и порезы. По всей видимости, пленник был в полной отключке. Мои силы весьма ограничены на таком расстоянии, но и не надо быть академиком, чтобы понять: у несчастного переломаны ребра. Его бок едва приподнимался на вдохе и, мелко подрагивая, со спазмами опускался, исторгая из легких хриплый свист.

– Что же здесь, Пожиратель меня задери, происходит?

Ответом на мой вопрос была лишь тишина, нарушаемая мучительными звуками дыхания рунианца. Возможно, я даже смог бы его разбудить, но у меня бы рука не поднялась сейчас это сделать, ведь его жизнь висела на тонком волоске. Внезапно за стальной решеткой двери в камеру послышались шаги, и вскоре скрежет поворачиваемого ключа возвестил о том, что некто решил посетить пленника. В дверной проем на полусогнутых ногах прошмыгнула молодая вендази в темной одежде. Войдя в камеру, она нервно оглянулась на своего спутника.

Широкоплечий мурхун держал в руках обоюдоострую секиру, поигрывая ей, недвусмысленно намекая, что не прочь поразмяться, случись что. На его плечах был накинут простой алый плащ, а верхняя часть лица оставалась скрыта за полумаской из черепной кости какого-то неизвестного мне животного.

– У тебя пять минут, коротышка! Когда я пойду с патрулем обратно, то ты выскочишь, как только мы поравняемся с камерой, и встанешь под плащ. Промедлишь хоть на секунду – дверь захлопнется для вас обоих! Все ясно?

Девушка быстро закивала, мелко дрожа и всем своим видом показывая покорность и то, что с ней не возникнет неприятностей. Мурхун рывком развернулся и зашагал по коридору, прикрыв решетку, однако не закрывая на ключ. Вендази мгновение стояла, будто не веря в происходящее, а потом припала на колени и, выудив из-за пазухи влажную тряпку, принялась протирать рунианцу лицо. Она продолжала мелко дрожать и что-то шептала. Мне тяжело было на это смотреть, но я понимал, что она плачет, стараясь не издавать звуков, и от того казалось, будто бы это шепот.

Веки рунианца медленно приподнялись и снова опали. Могло сложиться впечатление, что он так и не пришел в себя, но его правая рука слегка пошевелилась, и девушка с готовностью запустила свои хрупкие пальцы в его ладонь.

– Дарек, ты как? – вот и все, что могла она выдавить из себя, всхлипывая.

Ответ последовал не сразу, рунианец тяжело перевалился на спину, скрежеща зубами от боли, и, наконец, распахнул глаза.

– Ты знаешь, Мори, бывало и получше. Кто-нибудь уцелел?

Вендази с готовностью закивала, но тут же осеклась.

– Лишь двое. Они не тронули Вухрака. Я думаю, что это он их и навел! А мой брат успел сбежать. Он дал денег на взятку, чтобы меня к тебе пустили!

Она продолжала обтирать его раны тряпкой, когда вдруг замерла, повернула голову и с горечью, глядя глаза в глаза, выдавила то, что, как рок, витало в воздухе:

– Дарек, они убьют тебя! На улице уже соорудили эшафот, все случится буквально в течение часа!

Сказав это, девушка окончательно потеряла самоконтроль и шумно разрыдалась, прижавшись к боку рунианца. Она была совсем еще молода, широкие уши были проколоты золотыми кольцами по последнему писку пустынной моды. Ещё одно кольцо красовалось в правой ноздре, а гранатовые глаза дополнялись татуировками в виде черенков розы, набитыми прямо на ее скуластых щеках.

Они больше не говорили, оставаясь недвижимы и лишь сжимая ладони друг друга, вдыхая аромат горячего воздуха пустыни. Вместе в последний раз.

Я было решил, что неуместно здесь находиться из любопытства, как вдруг рунианец заговорил:

– Мори, есть три просьбы. Прошу отнесись к этому серьезно.

Она с готовностью закивала головой и собиралась что-то сказать, но он поднял указательный палец к ее губам, и она замерла, жадно сверля его глазами.

– Я должен знать перед смертью, что, пожри меня Бездна, произошло. Только прошу, опусти лишние подробности! – Он поморщился, осторожно касаясь своего бока. – Кто, как, за что?

Она вдруг опустила глаза, будто не решаясь с ответом, а когда подняла их, то я увидел, как на только что заплаканных щеках проступили жилы. Её ярость, какая была вложена в это движение, стала практически осязаемой.

– Нас предали! Кто-то навел на целый караван морок. Может, одурманили или опоили вас. Я не знаю! – последние слова она прошипела, мелко дрожа и сжимая крошечные кулаки.

– Там в пустыне… Это были не Брисфортские мясники! Обычные торговцы с рынка, просто давшие хороший крюк от основного тракта. Может, никто ничего бы и не узнал, но те, кто столкнул вас лбами в пустыне, пустили по городу один слушок. Мол, ваши ребята совсем распустились и втихую грабят купцов тальгедов и недавно опять заграбастали добычу, всех перебив. Сначала никто не поверил, но скоро пришли вести о том, что в песках и правда пропал караван тальгедов, да еще и в придачу с каким-то знатным колдуном из их высшей знати! Что было потом, ты и сам знаешь. Когда вас брали по возвращении на рынок, то, естественно у многих нашли трофеи с того разбитого каравана, что и стало главной уликой обвинения.

Она снова опустила глаза и закрыла лицо руками.

– Ну, хватит, не лей на меня слезы, и так все тело щиплет!

Он коснулся ее плеча, но девушка лишь всхлипнула, продолжив:

– Это еще не все! Тальгедские караванщики со всей пустыни получили вести о том, что Чанранский рынок ссучился, и якобы все договоренности летят к кавильгирам. Не знаю, кто это все распускает, но он оказался хитер, как Пожиратель, – минувшей ночью пески были спокойны, как перед войной.

Рунианец, нахмурившись, кивнул, показывая, что слушает дальше. Девушка нервно оглянулась на звук вдали коридора и зашептала:

– Ты понимаешь, что это значит? – она снова оглянулась, и когда повернула голову обратно, то я увидел глаза полные ужаса.

– Некоторые считают, что это провокация! Я говорила с Лулу Корноухой. Она уверена, что кто-то пытается подставить под удар весь юг. Сам посуди, тальгеды находятся в союзе многие годы, но на птичьих правах, а значит, среди них всегда найдутся недовольные. Вместе с тем именно они составят основную ударную силу в магическом противостоянии, случись война с Севером. Все знают, что Академия Тайн разрастается так, что уже сегодня может выставить не менее трех сотен боевых магов! Слагдебарра последние годы работает без сна, и вы у себя в горах создаете такое, – она подняла обе руки в воздух, не зная, как описать. – Одним словом, что вы стали очень опасны!

– Что ты такое говоришь? Причем здесь Север? – рунианец уставился на нее, как на ненормальную, но ее взгляд оставался серьезным.

– Дарек, кому-то в этом мире нужна новая бойня. Сам посуди, империя давно не выигрывала крупных войн! Они потеряли половину самых богатых земель во времена Войны долгой весны, они не смогли забрать у нас Багровый шрам во время Железной войны, они потеряли тальгедов и все их знания о некромантии! Все знали, что однажды Арскейя отомстит, и мне кажется, эти времена настают. Больше просто некому нас ссорить! Как ты не понимаешь?!

Рунианец еще больше нахмурился, задумчиво уставившись в стену.

– Провокация. Они знали, что старые дрязги вспыхнут моментально, дай только хороший повод. А что может быть лучше, чем неопровержимые доказательства убийства? Но зачем тогда меня оставили в живых?

Девушка снова опустила глаза. Ее губы дрожали, она просто не могла сказать это вслух, но ее друг уже и сам все понял.

– Меня пообещали публично казнить. Они должны показать непричастность рынка и стаи и все свалить на так удачно подвернувшегося слага, указав при этом на империю.

Вдруг рунианец, опершись обеими руками об пол, кряхтя, поднял торс и сел, тяжело дыша.

– Мори, моя вторая просьба – не мстить. Это не обсуждается! Если кто и должен, то не ты. Не лезь в это дерьмо! Чует мое сердце, силы, с которыми мы столкнулись, настолько велики, что любого переломают, как мельничные жернова. Их не остановить ни тебе, ни мне!

Она вскинула курносый нос, отвернувшись и всем видом показывая, что не согласна, но осознав тотчас неуместность момента, развернулась и с тоской посмотрела в его глаза.

– Какая третья просьба? – прошептала она совсем тихо.

– Когда-то у меня была семья. Далеко на севере слагрунов у меня есть брат. Наши родители погибли очень давно, несчастный случай – горный обвал. Это случилось вскоре после его рождения. Прошло, кажется, пять лет, а я все не мог стать ему тем братом, которого он заслуживал. Я был эгоистом и дураком! Знаешь, просто не мог на него смотреть, он рос один в один как наш отец, словно отлитая из железа копия. Тогда я решил уехать навсегда, колесить по миру, искать ратных подвигов, сколотить состояние! – он усмехнулся и поднял на вендази усталые глаза.

Вендази не сказала ни слова, лишь обхватила его голову руками, прижав к груди.

– Я уезжал, бросая его сиротой, понимаешь? – по щеке Дарека покатилась одинокая слеза, оставляя блестящую дорожку на темной коже.

Наконец овладев собой, рунианец несколько раз натужно вздохнул и продолжил:

– Он остался на попечении местного шамана. Можешь себе представить, у парнишки обнаружили дар! Он был еще совсем ребенком, но уже понимал, что к чему. Тогда на прощание я пообещал, что однажды мы с ним поднимемся на вершину Пуравва.[21] Его зовут Кзор. Свяжись с ним как сможешь и передай, чтобы простил меня. Мне очень жаль.

У меня закружилась голова. Водоворот страстей этой пары в одночасье ударил прямо мне в лицо, оглушая и руша возводимые мной защитные барьеры. Брат. Дарек. Мой брат. Видение начало мерцать, воздух поплыл вокруг, искрясь грозовыми всполохами, я уже почти ничего не видел. Оставались лишь размытые силуэты, когда мой мир взорвался болью.

Я сидел перед вратами, которые смотрели на меня пустым черным провалом, и лишь отголоски засыпающей силы пульсировали на кончиках моих пальцев. Чуть поодаль от меня стояла парочка, видимо, гулявшая неподалеку. Они замерли, настороженно глядя на меня, о чем-то перешептываясь. Когда я к ним повернулся, они и вовсе остолбенели, а на их еще совсем детских лицах проступил страх. Я примирительно поднял вверх правую руку, показывая, что не вооружен, и со стоном поднялся на ноги.

– Прошу простить, если напугал вас, уважаемые. Кажется, мне стало плохо, и я потерял сознание. Премного сожалею, если нарушил вашу приватность. Хорошего вечера!

Я развернулся и, тяжело шагая, устремился прочь, но вскоре за моей спиной послышались торопливые шаги, и меня окликнули:

– Простите, не расслышал вашего имени. С вами точно все в порядке? Вы не ранены? Нам показалось, что вы кричали. Возможно, вы удались при падении!

Я обернулся к ним и деланно состроил полуулыбку, благодушно приложив руку к сердцу, проговорил, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно:

– Еще раз благодарю за беспокойство, уважаемые, но вы мне никак не поможете. Я лучше пойду домой и отдохну. Не дело с моим-то здоровьем гулять одному по ночам!

Сказав это, я развернулся и пошел дальше, уже не оглядываясь. До меня долетел шепот девицы:

– По-моему, с ним все-таки что-то случилось!

Но на мое счастье, не столь участливый, как его спутница, кавалер увел свою даму подобру-поздорову.

Я брел к трактиру рассеянно пиная мелкие камешки на мостовой, временами пошатываясь и останавливаясь, чтобы отдышаться. Ни о чем не думая, в каком-то черном забытье, я двигался, не глядя перед собой, врезаясь в стены и не разбирая дороги, когда губы сами прошептали то, что мозг отказывался принимать:

– Сегодня погиб мой брат.