Читать книгу Невыдуманные истории. Рассказы о людях - Андрей Булатов - Страница 4

Пифагоровы штаны на все стороны равны.

Каждый охотник желает знать, где сидит фазан.

Иван родил девчонку, велел тащить пелёнку.

Наверное, каждый может продолжить этот ряд. В нашей стране все учились в школе, и слышали эти поговорки от самих учителей. Они переходят из поколения в поколение, и школьники принимают их, потому что они помогают запомнить какие-то частички того, чему нас учат в школе. Но есть что-то ещё, чему нас в школе не учили.

«Пифагоровы штаны на все стороны равны», – эта поговорка вертелась в голове у Алёши, когда он сел за уроки. К десятому классу он уже выработал у себя привычку делать уроки, в основном, чтобы не было проблем с учителями и родителями. Ему самому эти задания казались совершенно ни к чему. Но суровая действительность заставляла подчиняться.

Учась ещё где-то в первом классе, Алёша порой страдал от этих жёстких требований. Приходилось делать всё: «терять» тетрадки с двойками; скоблить бритвенным лезвием ужасные цифры в дневнике; сидеть, тихо пригнув голову в тот момент, когда учитель спрашивает о домашнем задании. Но за девять с небольшим лет такой несправедливой жизни он сумел приспособиться.

Днём он занимался тем, что ему нравилось. Гонял с ребятами во дворе летом мяч, а зимой – шайбу. Ходил в любимую изостудию точить на станке красивые детали для сувениров. Читал детективы и фантастику. В плохую погоду играл с друзьями в шашки, карты и шахматы. Интересных занятий было много, гораздо больше, чем уроков.

Для того, чтобы избежать неприятностей, связанных с не сделанными уроками, он выработал у себя привычку вставать рано утром, часов в 6—7, и делать уроки перед школой. Этот способ, по мнению Алёши, обладал целым рядом преимуществ. Во-первых, родители вставали рано утром и всё равно шумели на кухне посудой и разговаривали, не давая поспать. Во-вторых, с раннего утра голова была ещё ясной, и соображал он быстрее, чем днём или даже на уроках в школе. И в-третьих, сразу после того, как он заканчивал делать уроки, он завтракал и шёл в школу, всё ещё помня, о чём говорилось в заданиях. Таким образом, он мог легко включаться в работу на уроках, в отличие от остальных ребят, которые мучили свои уроки вечером. И это уже не говоря о том, что весь день был у него свободен, и он мог использовать это время по своему усмотрению.

Вот и в этот день Алёша под аккомпанемент звякания посуды и родительских утренних разговоров включил настольную лампу и сел за письменный стол в детской, чтобы заняться геометрией. Геометрию он любил, в отличие от остальных школьных предметов. Особенно он ненавидел алгебру и химию. А геометрия, преимущественно задачки, вызывала у него особенное состояние алёртности. Хотелось на самом деле узнать то, что задавали в задачке, найти способ, решение. Почему, Алёша не мог бы объяснить даже самому себе.

На этот раз задачка по геометрии предлагала вычислить какую-то сторону в сложном многоугольнике. «Интересно, в чём здесь изюминка?», – подумал Алёша. Современный школьник подумает о фишке, приколе или иных современных терминах. Но дело было в середине 70-х прошлого века – тогда словарный запас был иной. Многоугольник был сложный, поэтому пришось его разбить на несколько треугольников. Теперь можно было с задачей справиться.

«Пифагоровы штаны на все стороны равны», – напевая про себя эту незатейливую строчку, Алёша последовательно вычислял разные стороны многоугольника, пока не дошёл до искомой стороны. Всем известную теорему Пифагора пришлось применить три раза подряд, чтобы получить то, что требовалось в задаче. Ответ сходился с цифрой, указанной в конце учебника. Остальные задания состояли только в том, что нужно было что-то прочитать. Их он сделал так быстро, что осталось ещё время на захватывающий детектив, который он начал читать вчера вечером.

Урок геометрии традиционно начался с проверки домашнего задания. Учительница, довольно молодая женщина, надев строгую маску на лицо, попросила поднять руку тех, кто выполнил домашнее задание. Эту традицию она поддерживала всегда для ускорения процесса. Она, также традиционно, обвела взглядом класс. В первую очередь смотрела на парты, за которыми сидели отличники. В каждом классе есть такие отличники, которые лидируют в выполнении домашнего задания, начиная с первого класса. Как уже говорилось выше, Алёша к таким не относился.

Тем более, ему пришлось перейти в другую школу, так как ту, в которой он начинал учиться, закрыли. В этом классе он учился всего второй год, и не заслужил репутацию первого ученика. В классе закрепили за собой позиции лидеров двое. Среди девочек особенно дисциплинированная Лариса, сидевшая в самом центре класса, откуда было наиболее удобно видеть учителя и всё, что написано на доске. Среди мальчиков первенство держал Вадим. Он, напротив, занял позицию на задней парте в самом углу класса, чтобы иметь возможность заняться чем-то интересным в высовбодившееся на уроке время, пока остальные тормозили над заданиями.

Алёша же сидел сбоку, почти около двери, откуда смотреть на доску было крайне неудобно, потому что она бликовала от окон. Единственным преимуществом его позиции была близость к двери, и он первым выскакивал в коридор на переменах. Рядом с ним за партой, впереди и сзади, сидели ребята, такие же как и он, переведённые из его закрытой школы. Они заняли места, оставшиеся свободными из-за того, что все остальные держали оборону в своём классе уже не первый год.

Алёша специально уткнулся в тетрадку, не поднимая глаз на учителя. Поднятую руку он поставил на локоть, опёршись им на парту. Он сидел и ждал, пока пройдёт этот неприятный момент, и учительница будет продолжать урок. Но пауза затянулась неприлично надолго. Учительница, начавшая обзор поднятых рук с отличников, не сразу увидела поднятую руку Алёши, так как его почти не было видно из-за его соседа по парте, Вити, в свои 16 лет выросшего уже до 180 см и 85 кг.

Наконец, учительница произнесла, – «Алёша, к доске. Покажи-ка нам, что ты там нарешал». В её голосе явно чувствовалась какая-то издевка. Он был единственным Алёшей в классе, поэтому сразу же понял, что сказанное относится именно к нему. Алёша не особенно любил красоваться перед классом у доски. Он не видел никакого смысла приобретать какую бы то ни было популярность у одноклассников, потому что этот год был последним в школе.

Пытаясь понять, чем он заслужил такую немилость учительницы, он поднял голову и обвёл взглядом класс. К своему немалому удивлению он увидел, что его рука была единственной поднятой в классе. Лариса виновато смотрела на учительницу, слегка разводя руками, как бы говоря, – «На этот раз ничего не смогла понять, вы уж извините». А Вадим смотрел слегка презрительно, выражая взглядом своё мнение относительно бесполезности подобных задач. Он был комсоргом класса, и в его интересы не входили такие технические дисциплины, как геометрия.

То есть, это был единственный за всё время учёбы провал отличников. Предчувствуя неладное, Алёша нехотя вылез из-за парты, взял с собой тетрадку и поплёлся к доске. Позора уже было не избежать. Весь класс был готов наблюдать это шоу, где выскочку поставят на место.

Алёша тянул время, насколько это было возможно, но отступать было уже нельзя. Поднятая им не вовремя рука сделала свое чёрное дело. Он начертил мелом на тёмно-коричневой классной доске сложный многоугольник, разбил его на несколько треугольников и написал три строчки решения, в каждой из которых использовались те самые «Пифагоровы штаны».

Учительница, слегка презрительно скривив губы, следила за его неловкими движениями, как и весь остальной класс. Повернувшись лицом к классу после завершения работы, Алёша увидел какой-то интерес и даже небольшое сочувствие только в глазах у отличницы Ларисы. По её взгляду Алёше было видно, что она оценила его находку – то, до чего не смогла додуматься сама. Но такое выражение лица было только у Ларисы. Остальные лица выражали удовольствие, что на этот раз пронесло!

Учительница, наблюдавшая за Алёшей из центра класса, стоя рядом с Ларисиной партой, медленно подошла к своему столу и взяла учебник, сверяя полученную в итоге цифру с той, которую Алёша написал на доске. Она ещё раз пробежалась по строчкам решения, проверяя наличие ошибок в математических вычислениях, и вынесла свой вердикт с царственным выражением на лице, – «Ну что же, решение верное, но… некрасивое». «Некрасивое», – это и был тот последний гвоздь, который она забила в крышку гроба.