Читать книгу Да здравствует «Застой»! - Андрей Буровский - Страница 21

На Пленуме Центрального Комитета 12 ноября 1982-го генеральным секретарем ЦК КПСС был избран Ю.В. Андропов.

Андропов получил возможность произвести ряд структурных изменений, усилить репрессивные органы, прежде всего КГБ. И вообще «укрепить дисциплину».

И в ЦК, и во всем народе все большей поддержкой пользовались сторонники простых жестких мер. Радикальных, но, как казалось, эффективных: идеи «чистки партии», «молниеносной войны» против бюрократизма, введения на производстве дисциплины на манер военного времени, уравнительного «большого передела» в отношении доходов, размеров личной собственности и жилья.

Соблазн был в том, чтобы по существу ничего не менять. Не отказываться от идеологии, не изменять политического механизма, не обновлять законов экономики, допуская «проклятую частную собственность». Да здравствует «сильная рука»! Она вмешается в общественные и экономические процессы «сверху», оградит народ от всевластия бюрократии, утвердит социальную справедливость.

Новый генсек начал круто: был снят со своего поста министр внутренних дел Щелоков, понижен в должности, а потом и посажен Чурбанов. В состав Политбюро ввели Г.А. Алиева, отдел организационно-партийной работы ЦК КПСС возглавил Е.К. Лигачев. На ноябрьской сессии Верховного Совета СССР из состава его Президиума убрали бывшего профсоюзного лидера Шибаева. На этой же сессии скончался 70-летний секретарь Президиума Верховного Совета СССР М.П. Георгадзе.

С середины ноября 1982 г. по середину февраля 1984 г., всего за 15 месяцев, было сменено 18 союзных министров и приравненных к ним лиц, 37 первых секретарей обкомов, крайкомов КПСС, ЦК Компартий союзных республик. Таких темпов ротации кадров не помнили с 30-х годов.

Народ в целом радовался… а точнее говоря, скорее злорадствовал. Охота на «московских бюрократов» была популярна: по слухам, эти деятели только и делали, что нежились в саунах и отоваривались в рабочее время на базах.

Не только ЦК, в целом народ вовсе не хотел отказываться от социализма. Наведение порядка без коренной ломки всех устраивало.

Возмущение началось, когда «органы» занялись уже не верхушкой в ЦК, а рядовыми гражданами.

Во многих городах СССР в рабочее время стали проводиться милицейские облавы в кинотеатрах, крупных универмагах и других местах скопления людей. «Органы» тотально проверяли документы и выявляли прогульщиков с работы.

В Ленинграде в облавы попадали даже прогуливающие уроки школьники. Решили мальчики и девочки вместо уроков пойти в кино? А их задерживают и порой прямо из кино отправляют на овощную базу, перебирать овощи. А через несколько дней на имя директора школы приходит официальное письмо из силовых органов, докладывавшее о поимке прогульщиков с указанием фамилий.

Бывали случаи, когда «брали» и отправляли на овощные базы командированных. Приехал человек из провинции на неделю. Два дня проработал, а остальные тратил на поиски всякого дефицита. Хвать голубчика! И на овощебазу. А на работу пишут «телегу», что он прогульщик, с требованием принять меры.

В Москве и Ленинграде многие «прогульщики» предпочитали сидеть дома, боясь показаться на улице. Жесткость таких мер была бы обычной еще в 1950-е, но в 1980-е она была непривычной и неприятной.

На периферии многое зависело от руководителя. Одни саботировали кампанию, другие же в административном рвении перевыполняли «планы», отчитывались, приводя солидные цифры разоблаченных прогульщиков, лодырей и бездельников.

Фактически давало это немного. Постановление от ноября 1982 г. об укреплении трудовой дисциплины осталось нереализованным, потому что одновременно увеличилось число отправленных на сезонные сельхозработы и плодоовощные базы. Ведь такая сезонная работа тоже требовала дисциплины… А уехавшие перебирать овощи и собирать огурцы не работали на предприятиях.

Поставки сырья и материалов на предприятия не стали ритмичнее. Рабочие «честно» сидели на рабочем месте, не уходили с него. Но если не подвезли сырье – делать им все равно было нечего.

«Я приезжаю на работу в Кремль вовремя», – сказал Ю.В. Андропов. Началась кампания борьбы с опозданиями… И тут же выяснилось: транспортные системы вовсе не предназначены для одновременной перевозки всех работающих. Их мощности были рассчитаны на вальяжный, «застойный» поток, при котором многие как раз опаздывают на работу.

Одновременно проводились просто «красивые» операции. Например, начался массовый выпуск лицензионных грампластинок популярных в СССР западных исполнителей рока, диско, синти-попа. Раньше эта музыка считалась идеологически неприемлемой… Теперь же, во-первых, идеологический контроль ослабевал, во-вторых, подрывалась экономическая база для спекуляции грампластинками и магнитными записями. Удар по тогдашним теневикам.

Какой-то эффект, конечно, был. В 1983 г., по статистике, были самые высокие темпы развития экономики с начала 80-х гг. Если в 1981–1982 гг. они составили 3,1 %, то в 1983 г. – 4,2 %.

В 1981–1984 гг. в промышленности было внедрено 3144 тыс. предложений по новой технике. Это было в 33 раза больше, чем было использовано за этот же период подлинных результатов НТР-изобретений.

Но по-прежнему страна явно жила не по средствам. Бюджетные дыры затыкались средствами Сберкасс (то есть фактически за счет населения), различными кредитами.

«Экономический эффект» при затратах 14 тыс. руб. на одно внедренное мероприятие в год составлял 6,3 тыс. руб., при этом условно высвобождалось 0,62 работника на одно нововведение.

Все это тщательно, вполне «по-брежневски», скрывалось даже от многих членов Политбюро и Секретариата ЦК КПСС. Ю.В. Андропов сразу отшил «молодых» коллег – М.С. Горбачева, Н.И. Рыжкова, В.И. Долгих, когда они решили узнать реальную картину с бюджетом страны и военными расходами. Государственная тайна, однако, даже для них.

В начале 1983 г. были повышены цены на многие товары, а вот водка подешевела. В народе эту водку стали ласково называть «андроповкой», а продавали ее по-прежнему, с 8 часов утра. Как сочеталась эта политика с укреплением трудовой дисциплины, вопрос интересный.

Есть весьма обоснованные мнения, что при Андропове рост промышленности обеспечивался не валом продукции, а ростом цен. Вряд ли это вполне справедливо. Но что стратегические проблемы народного хозяйства, технического прогресса не решались – факт. По крайней мере, пока.

Сохранялась и политика «лакировки действительности». Председатель Совета Министров СССР Н.А. Тихонов в интервью западногерманской газете «Артбайтен цайтунг» уверял, что «в народном хозяйстве страны происходит немало крупных перемен. Перемен к лучшему… настойчиво решаются задачи ускорения научно-технического прогресса… лучше стало положение дел на транспорте, в капитальном строительстве, сельском хозяйстве». Это было явным блефом: промышленность работала неустойчиво, в прерывистом, лихорадочном ритме, транспорт действовал с перебоями. В 1984 г. темп роста национального дохода значительно упал.

Самые большие успехи Ю.В. Андропова связаны с борьбой с коррупцией и «наведением порядка». Но и тут улучшение морально-политического климата было не особенно устойчивым. Глава хлопковой мафии Ш. Рашидов скоропостижно скончался, в Узбекистан послали следственные группы из Москвы. Останки коммуниста-феодала еще покоились у входа в местный мавзолей – ташкентский Музей им. В.И. Ленина, а позиции хлопковой мафии были потеснены.

На июньском Пленуме ЦК КПСС 1983 года из состава Центрального Комитета были выведены Щелоков и Медунов.

Но коррупция исчезала в одних местах (в основном там, где был прямой контроль «первого») и тут же расцветала в других. Газопровод Уренгой – Помары – Ужгород рекламировался как необычайное благо для советского народа и поприще трудового героизма. Для кого-то был и трудовой героизм… А некоторые работники внешнеэкономических ведомств и организаций за взятки передавали инофирмам закрытые сведения. Или небезвозмездно создавали им выгодные по отношению к конкурентам условия. Были заключены контракты, явно невыгодные стране.

В результате преступных действий бывших руководителей всесоюзного объединения «Союзвнешстройимпорт» Прасолова, Михайлова и Лыкова лишь по трем контрактам на поставку жилых комплектов для вышеупомянутого газопровода СССР потерял более 10 млн инвалютных рублей. Правда, затем, в ходе следствия, часть этой суммы удалось возвратить[42].

Уже тяжело больным, в больнице, Ю.В. Андропов подготовил речь к очередному декабрьскому (1983 г.) Пленуму ЦК КПСС. Больше всего эта речь походила на завещание. Рецепты же в этом «завещании» довольно беспомощны: в административном порядке добиться сверхпланового повышения производительности труда на 1 % и снизить себестоимость продукции дополнительно на 0,5 %.

Мелкие планы… как-то не в духе Ю.В. Андропова.