Читать книгу Наполеон – спаситель России - Андрей Буровский - Страница 30

В 1789 году лидеры Французской революции придумали новый термин: ennemi du people – враг народа.

Закон от 22 прериаля II года (10 июня 1794 года), принятый Конвентом, определял врагов народа как личностей, стремящихся уничтожить общественную свободу силою или хитростью. Врагами народа были сторонники возврата королевской власти, вредители, препятствующие снабжению Парижа продовольствием, укрывающие заговорщиков и аристократов, преследователи и клеветники на патриотов, злоупотребляющие законами революции, обманщики народа, способствующие упадку революционного духа, распространители ложных известий с целью вызвать смуту, направляющие народ на ложный путь, мешающие его просвещению.

По этому закону враги народа наказывались смертной казнью. Революционный трибунал якобинцев в одном Париже ежедневно выносил по 50 смертных приговоров.

Удостоверение о цивизме (гражданской благонадежности) выдавалось революционными комитетами коммун и секций. Такое удостоверение должен был иметь каждый гражданин согласно Декрету от 17 сентября 1793 г. Те, кому революционные комитеты отказывали в выдаче удостоверения о цивизме, объявлялись «подозрительными» и подлежали аресту.

Враги народа арестовывались по анонимным доносам, судебная процедура была упрощена: не было ни защитника, ни прений сторон. Процесс занимал не более часа, остальное становилось делом техники.

Система террора не просто помогала удерживаться у власти. Она помогала все время держать все общество в напряжении. Обязанностью гражданина стало быть «беспокойным», все время радеть за общественные интересы и находиться в напряжении по любым поводам. Тот, кто не был все время напряжен и подозрителен, не выискивал врагов народа и не искал опасностей существующему строю извне и внутри государства, сразу же сам вызывал подозрение. По гениальной формуле Шамбарова, террор заставлял проявлять энтузиазм и проникаться «прогрессивной» революционной идеологией. Проникаться под угрозой смерти. Уверуй или уничтожим[29]!

Кроме того, террор позволял не замечать ничтожности реальных дел якобинцев и явного вреда многих их мер. Ведь малейшее сомнение в пользе работы правительства для «народа» сразу делало человека «подозрительным».

Заключение в тюрьму само по себе могло стоить жизни. Как-то в Нанте пересажали городских чиновников. Спустя два месяца выпустили, но из 127 человек 39 умерли с голоду. Заключенный и не должен был долго жить, его путь и должен был как можно быстрее закончиться на гильотине.

Народ вовсе не был для якобинцев собранием реальных людей. Это было умозрительное понятие, воплощение их кабинетных теорий. Реальные люди не представляли для них существенной ценности.

Мало известный факт: в Париже действовали мастерские, в которых из кожи татуированных казненных изготавливались абажуры и другие красивые вещицы. Волосы казненных женщин использовались для изготовления париков. Сначала волосы сбривали с голов, потом, видимо для удобства, стали сбривать с голов приговоренных перед казнью. Палач сам продавал волосы в мастерские[30].

«Прогрессивные люди» обожают рассказывать о том, что страшные немецкие нацисты только и делали, что вываривали мыло из всех пойманных ими евреев, набивали матрацы женскими волосами и понаделали абажуров из заключенных своих концлагерей. Сложность в том, что до сих пор не представлено ни одного матраца с человеческими волосами. В Бухенвальде, превращенном в музей, были выставлены абажуры из человеческой кожи и человеческие сердца жертв медицинских экспериментов. Но в 1989 году, после падения ГДР, эти экспонаты изучили, и выяснилось – и кожа на абажурах свиная, и сердца тоже свиные[31]. Какие-то странные это все экспонаты. Что до мыла… До сих по не существует методики варения мыла из человеческого жира.

А вот преступления «прогрессивных» людей, «борцов за светлое будущее» и «героических коммунаров» – доказуемы. И не только сами преступления, но нечеловеческое отношение ко всем, кто не разделял их идеологию. Фактически – ко всему человечеству.

Сент-Жюст призывал «карать не только врагов, но и равнодушных, всех, кто «пассивен к республике и ничего не делает для нее». «Друг народа» (по названию издававшейся им газеты) Ж.П. Марат призывал обезглавить 100 тысяч врагов народа. Ж.Ж. Дантон считал, что во Франции можно оставить и 5 млн человек из 28, а М. Робеспьер наставал на 12 млн казней.

Посеявшие гром пожали бурю: Сент-Жюста, Робеспьера и Дантона (как английского шпиона) обезглавили на гильотине. Марата в ванне зарезала Шарлотта Корде.

По этому поводу и сказано, что «Революции имеют свойство пожирать своих создателей» (автора этого тезиса я не выявил). Жалеть ли об этом свойстве революций?

Точно так же и большевики не считали полноценными человеческими существами всех «не своих». Якобинцы были для них дорогими соратниками и предшественниками, которые «показали как надо». Ленин в 1917 году писал: «Историки пролетариата видят в якобинстве один из высших подъемов угнетенного класса в борьбе за освобождение. Якобинцы дали Франции лучшие образцы демократической революции».

Большевики тоже поставили смерть на поток. Вместо гильотины у них был расстрельный подвал, но велика ли разница?

Они тоже применяли самые чудовищные способы умерщвления людей.

Главный палач Харьковской ЧК, некий Саенко, практиковал снятие кожи «перчаткой» с кистей рук. Для этого жертве обваривали руки крутым кипятком, потом ледяной водой. Ну, и снимали кожу «чулком», вместе с ногтями. Еще любил Саенко втискивать жертве на сантиметр шашку в тело и поворачивать несколько раз.

В Одесской ЧК на допросах применялись плети, подвешивание, щипцы. Офицеров разрывали пополам колесами лебедок, поджаривали в печах, хоронили вместе с полу-разложившимися трупами. Хищникам в Одесском зоопарке скармливали еще живых людей.

В Полтаве чекистка Роза и уголовник Гришка-Проститутка (это кличка у него такая) любили сжигать живьем. Священников и монахов он обычно сажал на кол. Гришка-Проститутка ставил для себя кресло и сидя наслаждался зрелищем.

При паническом бегстве из Киева большевики просто не успели последовать инструкции, чтобы трупы «не попадали в неподобающие руки».

В Киеве найдено было больше 12 000 голых мужских, женских и детских трупов со следами самых чудовищных пыток. Тут практиковались различнейшие способы умерщвления: разрубание на куски, четвертование, проламывание голов дубиной и пробивание черепа молотком, вбивание кола в грудную клетку и вспарывание животов, умерщвление штыками или вилами с прокалыванием шеи, живота или груди. Некоторых закапывали заживо, причем одна из женщин была связана со своей восьмилетней дочерью. По-видимому, чекисты экспериментировали.

Одно из мест экзекуций выглядело так: «Весь цементный пол большого гаража был залит уже не бежавшей вследствие жары, а стоявшей на несколько дюймов кровью, смешанной в ужасающую массу с мозгом, черепными костями, клочьями волос и другими человеческими остатками. Все стены были забрызганы кровью, на них рядом с тысячами дыр от пуль налипли частицы мозга и куски головной кожи. Из середины гаража в соседнее помещение, где был подземный сток, вел желоб в четверть метра ширины и глубины и приблизительно в десять метров длины. Этот желоб был на всем протяжении доверху наполнен кровью»[32].

Большевики тоже последовательно планировали уничтожить кто 10 %, кто и 50 % населения Российской империи.

18 сентября 1918 года Г. Зиновьев на Петроградской партконференции сказал: «Мы должны повести за собой девяносто из ста миллионов человек, составляющих население Советской Республики. Остальным нам нечего сказать. Их нужно ликвидировать».

Цифры, конечно, примерные, но подход вообще интересен: замыслено истребить 10 % жителей России, несколько миллионов человек.

Точно так же, как якобинцев, большевиков частично истребили они же сами. Убили Свердлова, многих повстанцев типа Щорса, Кравченко или Щетинкина.

Но что самое главное – якобинцев во Франции окончательно искоренил Наполеон. На словах он отстаивал идею, что прошлое должно быть забыто, никого не надо преследовать за преступления, совершенные во время революции. Но при первой же возможности он сослал как можно больше бывших якобинцев в Каейнну, во Французскую Гвиану в северо-восточной части Южной Америки. Оттуда мало кто возвращался. И вообще к якобинцам и всем «идейным» революционерам Наполеон относился намного строже, чем к аристократам, роялистам и даже к беспринципным честолюбцам.

Так же точно и в России большевиков истребил Сталин, потому и ненавидимый всеми «революционными элементами». При Сталине «врагами народа» стали почти все «пламенные ленинцы», раздувавшие в России кошмар революции и Гражданской войны, чекисты, русофобы, «красные комиссары» и прочая нечисть. Совершенно тот же очистительный подход.

В России последним «врагом народа» оказался Л.П. Берия. 23 декабря 1953 года он был приговорен Специальным судебным присутствием Верховного суда СССР к расстрелу как враг народа» и английский шпион (как Дантон). А убит, судя по всему, еще до этого[33].

Позже термином «враг народа» пользовались в Китае, и, конечно же, во всех левацких марксистских группах, от Сальвадора Альенде до Сендеро Луминосо.