Читать книгу Шахматы - Андрей Дорофеев - Страница 11

Приключение первое, глава 8

– Я где-то на планете… Здесь, кажется, только скалы, атмосферы, судя по свечению звезд, нет. Не то.

Ролекс описывал оператору то, что Магараджа и так видел перед собой на экране.

– Поехали дальше, еще десяток тысяч назад.

– ОК! – Магараджа занимался тем, что продвигал всех четырех по десятку тысяч лет назад, ожидая, когда же появится цивилизация. На экране Лизы уже два миллиона лет висел космос без каких-либо признаков не то, чтобы цивилизации, а и планет поблизости.

– Стоп! – это Нильгано. – Я на планете. Он увидел вокруг себя комнату с шестью стенами, без дверей и окон, похожую на мрачный склеп. Призрачное неяркое освещение исходило от самих стен.

– Внимание, ставлю на нормальный ход.

Магараджа включил сканирование, и лицо Нильгано за аппаратом перекосила гримаса боли – в его воспоминании прямо через него с частотой в одну пятую секунды проходили разряды электричества, похожие на молнии. Сканирование было мгновенно выключено.

– Господи, – устало протер рукой лоб Нильгано.

– Не хотел бы я снова оказаться в этом прошлом… Поехали дальше. Это – точно не библиотека. Вот разве что, – он цинично усмехнулся, – цивилизация.

Магараджа снова поставил на сканирование по десяти тысячам. Ребята сидели уже полчаса и искали малейшую зацепку – место, где, предположительно, может быть место с имеющимися знаниями об оружии. По их предположениям, это могли быть арсенал или библиотека. Ролекс предположил еще образовательные учреждения, но эту версию отвергли все остальные. Если бы так, Экваторианцы убили бы себя гораздо раньше.

Сканки тоже пока не отличился. Он в это время сидел на каком-то черном угловатом метеорите, стремящемся сквозь пространство в течение трех сотен тысяч лет, и не мог внятно объяснить, что он там делает, за исключением того, что для него это «святая земля». Ролекс предположил, что это осколок взорвавшейся родной планеты, но смысла в поиске причин не было, и тема затухла. Были гораздо более важные дела.

– Есть! Есть! – Это Лиза.

И правда! Память Лизы отобразила теперь приятную планету с футуристическим городом вдали. Очень интересно встретить миллиардом лет ранее что-то, что, как предполагалось фантастами, будет построено в будущем. Вот уж точно – вся эволюция с ног на голову встала.

Лиза вспомнила слова одного фантаста в предисловии к книге другого фантаста, которую она читала в своем овраге пару лет назад.

Тот говорил, что многие заметили, как пророческие изобретения деятелей пера прошлого уже нашли воплощение в нашей бытовой жизни и технике. Одни из самых ярких примеров – подводная лодка Марка Твена, геликоптеры Да Винчи, Правила робототехники Хайнлайна… Даже само понятие робота появилось в книге о новом видении развития человечества.

Но, говорил фантаст, есть и другая сторона медали, которую мало кто знает. Мы живем в англо-американском мире, где протестантские и католическая религии говорят вводят в умы человеческие идею о сотворении мира Богом, с нуля, и последующем его развитии на Земле.

Биологи вносят свою лепту в это, говоря о теориях происхождения человека из океана аммиака, где в результате спонтанного самовозгорания возникла простейшая жизнь, неведомыми путями дошедшая в своем героическом развитии до человеческого существа.

На втором плане, почти позабытая, теплится искрой старая истина о том, что человек живет не один раз, что он может подняться к божественным высотам и выйти за пределы порочного круга рождения и смерти.

А потому, говорил он далее, есть более логичное и естественное объяснение гениального «предвидения» мастеров слова. То, что выдается за будущее, давно уже произошло. То, что будет изобретено, согласно их романам, было изобретено и впоследствии кануло в Лету уже давным-давно.

Те новые идеи, которые высказаны, – это давно уже затертые до дыр и затасканные по галактикам мысли далеких предков землян. А те описания прелестей науки и техники, следующих за взлетом человеческой мысли на рубеже двадцать первого века – всего лишь бледные, безыскусные и смешные в своей наивности отголоски того, что было на самом деле.

Город стоял среди пустыни, вокруг вихрями взвивались торнадо коричневой пыли. При ближайшем рассмотрении, однако, оказалось, что под ногами не песок, а монолит коричневой породы, из которой время выщербило пылинки и отправило в скитание по мятущемуся ветру.

Над головой висела одна огромная зеленая планета с облачностью по экватору, такая, что занимала четверть неба.

– Оператор, предлагаю остановиться и просканировать здесь, где будет поближе к городу. Если мы за полчаса нашли только одно напоминание о жизни, то когда будет следующее – один Бог ведает.

– ОК! – Магараджа был краток.

Сканирование пошло со скоростью, раз в десять большей обычного воспоминания. Внимание Лизы двигалось сначала к городу, однако, не дойдя до него, поменяло направление на обратное, потом на секунду наступила темнота, а потом Лиза снова оказалась в открытом космосе над планетой-близнецом той, что висела рядом с ней и наблюдалась в предыдущих кадрах на небе. Оператор остановил сканирование.

– Думаю, вернемся к прежнему.

Перед Лизой снова очутился город, только несколько поближе. Она рассмотрела его лучше – оказалось, он состоял из очень высоких и узких зданий серого цвета, явно искусственного происхождения. Перед городом виднелся неширокий каньон.

– Давай, Магараджа. Сначала «выйду» я одна, а потом, если условия окажутся подходящими, и ребята.

Картинка перед Лизой из картинки, подобной экрану в кинозале, мгновенно обрела объем, воздух похолодел, и Лиза оказалась стоящей на коричневом поле. Волосы ее мгновенно разметал ветер. Она заметила, что стоит в собственном теле, и немного поежилась – было холодновато.

Интересно, кем я была здесь? – подумала она. Или я просто шлялась беспризорницей, не взяв себе тела?

Но, оглянувшись, улыбнулась. Наполовину вылезши из трещины в камне, тараща на город два удивленных глаза, в полуметре сзади сидела маленькая мышка, серая с черными пятнами, почти как земная. Только ушки у нее были подлиннее.

– Ну что – давайте сюда. Веселее вместе.

Тут же по мановению волшебной палочки Магараджи перед Лизой появились Сканки, Нильгано и Ролекс.

– Да тут прохладно! – воскликнул Ролекс, подпрыгнув на месте. – Пробежимся? Кто первый до города?

И четверка, спасаясь от холода и скуки, побежала к городу.

И в этот момент прогремел взрыв! Он ударной волной шибанул по перепонкам, немного тряхнул казавшееся нерушимым каменное поле и заставил тела ребят автоматически броситься на землю.

Через секунду стало понятно – взрыв прогремел в городе. Где-то в его середине медленно и величаво в воздух поднималось облако темной гари.

Опасности на первый взгляд не было, но в головах висел вопрос – это Скунсы? А если это они – то почему так быстро? Ребята осторожно поднялись, отряхнулись, и без лишних слов, скучковавшись, осторожно пошли вперед, туда, где виднелся небольшой домик.

Город оказался не городом, а базой, добывающей какой-то серебристо-зеленый металл – это стало ясно, когда по пути была найдена одна вагонетка с ним, затем еще и еще одна. Выглядело так, словно они ждали разгрузки. Опознать металл так и не удалось никому из присутствующих.

При входе в город, где вглубь построек вела широкая металлическая дорога с проведенными вдоль нее металлическими углублениями, ребята отшатнулись в сторону и прижались к маленькому зданию без окон и дверей – за рядом желтых столбов диаметром около полуметра, уходивших ввысь на почти неопределимую высоту, Ролекс увидел очертания прятавшихся человеческих тел.

Простояв, застывши в напряжении около полуминуты, и не заметив более никакого движения, Макс Нильгано осторожно шевельнулся, смахнув каплю пота со лба, и выглянул из-за острого угла здания.

Тела действительно были, но, отметил он тут же, прятавшимися они не показались. Скорее мертвыми. Макс вышел и подошел к одному из столбов, которые, как оказалось, огораживали весь комплекс, или, как минимум, видимую часть окружности, наподобие частокола.

Лежащими, разбросанными по земле там и тут, оказалось несколько человек, или, точнее, гуманоидов. Ролекс наклонился к одному и проверил пульс, глаза, сердце.

– Глухо, – сказал он, – никаких следов жизни, нет разложения, нет намеков на насильственную смерть.

– Ролекс, дорогой, – Лиза подошла сзади и положила руку ему на плечо, – Не забывай, где мы – в моей памяти.

Разложения нет, потому что время пошло здесь десять минут назад, это же одна из картинок. А насчет смерти – они не умерли, точнее… Умерли уже миллионы лет назад в неизвестных нам обстоятельствах. Это же копии тел того времени. Они и не были живыми. Мысль человеческая и ее производные – приборы и машины, и человеческая память в том числе – могут легко сделать копию материальной вещи. Но ни один волшебник в мире никогда не сможет скопировать Жизнь, живое существо. Так вот какими они были, Экваторианцы!

Последняя сентенция относилась к шести телам, лежащим на коричневой земле рядом с дорогой, по краям заметенной таким же коричневым песком.

Тела экваторианцев только отдаленно имели отношение к гуманоидным. Тело ростом метр тридцать – метр пятьдесят, тонкие и хилые конечности зеленоватого цвета, с узловатыми суставами, на концах которых находились такие же длинные и худые пальцы. Как и у человека, их было пять на одной руке.

Лиза поразилась – как они ходили на таких ногах, как брали тяжести? Казалось, руки должны были переломиться как тростинки под весом в десяток килограммов.

На лице, таком же зеленоватом, как и тело, совсем не было волос, но очень выделялись глаза – они были очень большими, миндалевидными, словно подернутыми какой-то тонкой пленкой. Лиза сначала не могла разобрать, что в них такого нечеловеческого и пугающего для нее, а потом поняла – в глазах не было зрачков, они были темны и таинственны, как глубокий омут. Что в них таилось? Человеку не разгадать.

Ресниц и другой растительности на голове, держащейся на тоненькой детской шейке, не было.

Но пора было двигаться. Нильгано, по долгу службы отвечавший за безопасность, догадался осмотреть тела, и в хламиде зеленого же цвета было найдено оружие – небольшая, в пять сантиметров длиной трубочка, вставлявшаяся в хрупкие пальцы с помощью нескольких отверстий на ее держателе. Она оказалась неплохим бластером, тут же опробованным на близлежайшем столбе. Столб выдержал и не упал, но теперь сбоку в нем зияла дымящаяся черная пропалина, из-за чего он стал напоминать подрубленное дерево.

Группа взяла сразу шесть бластеров и отправилась по дороге, что нитью Ариадны вилась и уводила вдаль, в постройки.

Дома оказались не домами, а вышками, оплетенными арматурной сетью. Материал, из которого они были сделаны, поразил ребят – это была какого-то рода пластмасса, но когда Ролекс попробовал пробить бластером вход вовнутрь, материал почернел и чуть оплавился, но не сдался! А температура бластерного удара была, по оценке Макса, не менее четырех тысяч градусов.

В поисках жилого или административного комплекса Ролекс, Лиза, Макс и Ник побродили по базе полчаса. На их пути вставали все новые желтого цвета колонны, увитые металлом, словно плющом. Между ними проходили металлические улицы, на которых в металлических же углублениях стояли усовершенствованного вида вагонетки с металлом.

Вагонетки были в метр высотой, причем состояли из одного кузова, не имея ни панели управления, ни колес. Ролекс на минуту остановился и внимательно посмотрел под низ кузова одной из них, а потом вылез озадаченный.

– Скорее всего, они не ездили по этим колеям, а летали над ними. Энергия, скорее всего, подавалась дистанционно. Господи, это же революция в технике! Но, видимо, произошло отключение энергии, и они просто осели там, где стояли. Не из-за того ли взрыва?

Подтверждение ждало их на следующей линии. Огромная круглая постройка, метров тридцать-сорок в диаметре, была похожа на только что извергнувшийся вулкан и одновременно на сгоревшую почти дотла свечку, увеличенную в тысячу раз. Чудовищный взрыв расплавил все, что было внутри и сверху здания, и потоки красно-черной обгорелой пластмассовой лавы, тошнотворно воняя, застывали, еще подрагивая пузырьками, по всему пространству прибашенной площади.

Большинство материала было расплескано силой взрыва по ближайшим башням, и оглянувшись, можно было заметить тридцати-сорокаметровые ошметки стен, прилепившиеся к ажурной сетке, обвивающей башни, и гигантские полуметровые пластмассовые капли, что недавно скатились и застыли на фасадах.

– Это не Скунсы, – заметил Ролекс, пытаясь носком сапога перевернуть кусочек лавы, – когда мы вошли в воспоминание, что-то произошло. И это что-то, что мы привнесли сюда.

Он выразительно посмотрел на Лизу.

– Это земное притяжение. Не думая об этом, мы просто добавили своей мыслью притяжение и время. Просто по привычке.

– И что? – Лиза сперва не поняла Ролекса, а потом, сморщившись, с выражением досады хлопнула ладонью по голове, – Точно! Без обслуживающего персонала база осталась бесконтрольной, и части оборудования просто продолжили работать после критической точки сами по себе. Просто что-то соединилось невовремя. Ба-бах!!!

– Да. Кстати, те буранчики, которые мы видели вне базы, скорее всего и были созданы теми перемещениями воздуха из-за внезапного появления притяжения. А! Я знаю! Помните столбы, огораживающие базу? Если бы не отключение электричества, мы бы просто не вошли – это же ограждение. Электрическое ограждение! Ну, нам повезло.

Лиза с Ником с готовностью согласились, скривив рты в ухмылке. Им действительно везло.

Ник Сканки поинтересовался – как можно не добавить притяжение? Это же привычка? Но Лиза не смогла ответить на вопрос.

– Не знаю, Ник. Закончим с этим – постараюсь разобраться.

А Макс Нильгано тем временем не зевал. Он, осторожно пройдя с фонариком по недавно обесточившимся коридорам близлежайшего здания, нашел какое-то помещение с компьютерами, если это были компьютеры. Судя по всему – действительно или командный центр, или библиотеку.

Когда группа во главе с Нильгано вошла в помещение, зажглось аварийное освещение – плитки потолка засветились розовым. В комнате стояло несколько бежевых кресел, словно для ребенка. Они были как будто вылиты из одного куска пластмассы, без единого острого угла.

Рядом с креслами стояли некие подобия подставок, заканчивавшиеся сверху, однако, четырехугольным острием с каким-то штырьком на нем. В остальном помещение, параллелепипед без малейших выступов здесь или там, пустовало. В дальнем конце зала был переход то ли в коридор, то ли в другую комнату.

Нильгано подошел к одному из кресел, которое внезапно повернулось к нему передом.

– Реагируют на мысль, – сказал он, – сейчас еще кое-что попробую.

И в этот момент Лиза не своим голосом крикнула:

– Ложись!!!

Ребята рефлекторно кинулись на пол, и малиновый луч лазера, вспыхнув молнией над головой, раздробил дверной косяк в пяти метрах от Лизы.

Еще удар, и еще! Ребята, распластавшись на ворсяном покрытии пола, покрылись мелкими капельками горелого вещества. Опять отвратительно запахло дымящейся пластмассой, словно горелой резиной тормозного пути. Бластеры в руках нашей группы пока бездействовали.

– Ч-черт! – прохрипел Нильгано рядом. – Они следили за нами, что ли?.. Давай-ка выбираться отсюда.

Но это оказалось не таким простым делом. Скунсы, засевшие в проходе, были профессиональными стрелками, и не давали даже поднять головы. Ролекс несколько раз вслепую выстрелил в направлении прохода, но только обнаружил себя. Ему повезло – от прохода он был закрыт кресельной тумбочкой, чье основание было достаточно жароустойчиво, чтоб принять на себя несколько бластерных ударов.

Дым клоками гулял по залу.

– Отползаем!!! – донесся голос Нильгано среди шипения бластеров и искр взявшейся откуда ни возьмись электропроводки. Две из четырех стен уже лизал желто-зеленый огонь.

Осторожно прячась за тумбочки перед креслами, единственную защиту, которая была в помещении, ребята начали отходить ко входу, что вызвало злобный хохот спрятавшихся и новую порцию бластерных лучей, превративших стены вокруг выхода в подобие пещерных – неровных и крошащихся от перегара. Теперь не было сомнений – это точно Скунсы.

Раздался крик боли – бластер ударил в подножие тумбочки рядом с рукой Сканки, и Ник получил ожог плеча, руку из строя не вывевший, но, очевидно, болезненный. Ник продолжал отступление. До входа оставалось около четырех метров.

Макс с Ролексом были с другой стороны от входа, напротив Лизы и Ника. Перекинувшись парой тихих слов в перерыве между выстрелами Скунсов, они оба помахали Лизе рукой в сторону входа, а сами на счет три начали палить в сторону Скунсов. Лиза с Ником сквозь гарь метнулись в сторону выхода, видневшегося светлым пятном, и выбежали на свежий воздух. После чего, тяжело дыша, полусогнувшись, заняли оборонительную позицию у входа с бластерами наизготовку.

Дым, едкий и удушливый, валил из двери. Вдруг внутри послышался звук выстрелов, шипящей пластмассы, и из этого дыма вывалились Ролекс с Максом, с черной одеждой и выпученными глазами. Выскочили и повалились на траву, глотая ртом воздух, как рыбки, выпрыгнувшие из аквариума.

Теперь дула трех трясущихся бластеров смотрели на выход. Только Нильгано, бывалый вояка, был снова невозмутим. Внутри была тишина.

Минута, потом еще одна прошли в молчании. Из помещения не исходило ни звука, дым немного поутих, открыв часть помещения взгляду. Стало окончательно ясно – Скунсы ушли.

Ребята посмотрели друг на друга. Осоловелые растерянные взгляды, всклокоченные прически, черные подпаленные пятна на мятой одежде, которая была исколота мелкими дырочками с черной окантовкой – капли пластмассы прожигали насквозь непарадные серые костюмы офицеров.

– Скунсова печенка… – только и сказал Ролекс.

Лиза тряхнула головой.

– Нам надо обратно. Там что-то важное.

Осторожно посмотрев и войдя по стеночке внутрь, Лиза не смогла сдержать стона – компьютеры, надежда и цель поисков Леммингов, были раскурочены выстрелами, и если комната была теперь похожа на пещеру, без освещения и со рваными черными стенами, то кресла и тумбочки перед ними превратились в подобие оплавленных сталагмитов.

Но Ролекс, добежавший до следующей комнаты, возродил жизнь – следующая комната, из которой Скунсы стреляли по Леммингам, была практически копией первой. Нильгано подбежал к первому попавшемуся креслу и сел в него, дав мысленный приказ начать.

Стерженек на острие тумбочки засветился и на полметра вверх выпустил широкий голубой луч, мгновенно трансформировавшийся в трехмерную таблицу с непонятными символами наподобие китайских иероглифов Земли.

Макса это не смутило.

«Местонахождение библиотеки».

Компьютер нарисовал какую-то карту, очевидно, карту комплекса, в центре которой сине-голубым кружком пульсировала библиотека. Однако тут же выпустил новый луч, рядом с первым на той же высоте, где чисто по-лексготтовски было высвечено «Переход на данный язык выполнен». Нильгано обрадовался – если такая система раскодирования языка, которая применяется на базе Леммингов, есть и здесь, все значительно упрощается.

На базе действительно применялись подобные разработки, что велись наряду с созданием ментального управления «Пассионарий». Система улавливала произносимую речь и тут же передавала ее на родном языке через встроенный во все костюмы передатчик. Иначе общение было бы сильно затруднено – по подсчетам профессора Барнса, пять тысяч человек на базе разговаривали на четыреста сорока семи разных языках вселенной.

Сориентировавшись, ребята увидели, что им сильно повезло – они находились как раз в одной из библиотечных комнат.

«Книги по оружию массового уничтожения».

Компьютер высветил список названий книг.

«Быстро пролистать, начиная с первой».

– Оператор, записывай! – проговорила Лиза.

Но тщетно.

«Содержание заблокировано Межгалактической Конвенцией Х-234 для вывода».

Нильгано начал разговаривать голосом, чтобы его команды были известны всем.

– Местоположение терминала с незаблокированым устройством вывода.