Читать книгу Ландскнехт. Во яву и во сне - Андрей Дорогов - Страница 3

Роланд так сильно стиснул пальцы, что тонкое стекло бокала хрустнуло и вино потекло ему на колени, пятная багрянцем ткань штанов.

– Мьерде10, – он грязно выругался, стряхивая капли на пол. Штаны его, тонкого шелка с еле заметной вышивкой по бокам, были безнадежно испорчены.

– Сеньор, – в комнату заглянул хозяин заведения, Сантьяго Гонсалез, – Вас хочет видеть сеньорита.

– К дьяволу всех сеньорит, – рявкнул Роланд.

– Но это, – хозяин быстро просеменил к нему и жарко зашептал, кто его хочет видеть.

– Долорес Де ЛаВега? – повторил он вслед за Гонсалезом. – Да, таким сеньоритам отказывать не принято. Хорошо, веди.

И добавил чуть слышно, когда за хозяином затворилась дверь:

– И что, дочери сиятельного графа понадобилось от ночной тени?

– Капуло11! – он снова выругался, глянув на пятно испачкавшее штаны.

И ведь не сядешь, не прикроешь испачканное место плащом, невежливо встречать даму сидя. Взглянув на пятно еще раз, он мысленно плюнул, теперь ничего не поделаешь.

Дверь бесшумно отворилась и в дверях возникла Долорес Де ЛаВега. На пороге она остановилась и, небрежно махнув кому-то рукой, затянутой в тонкую кружевную перчатку, зашла внутрь. Нет, не зашла, поправил себя Роланд, вплыла, такой грации он давненько не видел. Последний раз такие плавные и завораживающие движения он наблюдал у молоденькой байлаоры12, что танцевала в праздник Росио13 на главной площади Оливы.

Дверь закрылась, и они остались вдвоем. Роланд в изумлении приподнял бровь – это немыслимо, чтобы незамужняя сеньорита осталась в комнате с мужчиной одна, без сопровождения. Это поступок попирал все устои общества. Видимо случилось что-то действительно из ряда вон выходящее, если девушка отважилась на подобное.

– Сеньорита, – Роланд вежливо поклонился, – присядете, выпьете вина? Здесь подают превосходное Альенское.

Роланд видел ее несколько раз издали, тогда она показалась ему красивой, но несколько холодной, что было так не характерно для женщин юга Спании, но представлен не был, как не бывает представлен уличный пес породистой кошечке знатной госпожи. Сейчас, вблизи, она показалась ему еще более красивой и, вот странно, не такой холодной. Он невольно залюбовался ею. Женщины славной Оливы были красивы, но Долорес была прекрасна. Даже, пожалуй, красивее Изабеллы, хоть раньше он думал, что такое невозможно.

Прекрасные темные глаза Долорес Де ЛаВеги сузились, а пухлые губы поджались так, что рот стал похож на шрам. Но все же она присела на отодвинутый Роландом стул, грациозно подобрав узорчатый подол восхитительного траджес де фаралес14. На секунду мелькнула тонкая лодыжка и маленькая ступня в расшитой золотом туфельке.

Затылок сеньориты Долорес был не мене красив, чем ее лицо. Густые черные волосы были забраны в высокую прическу, и Роланд видел меж краем расшитого в тон платья мантона и линией густых волос полоску смуглой кожи.

– Сеньор Муэрто, – прервала его любования сеньорита Де ЛаВега, – я пришла сюда не вино пить, у меня к вам, как бы это сказать – конверасион привада.

– Приватная беседа? – переспросил Роланд, обходя девушку и усаживаясь на стоявший напротив стул.

Разделявший их стол мешал разглядеть ее руки, но по движению плеч угадывалось – девушка нервно теребит складку шелкового платья.

Взгляд его скользнул по расшитому лифу, прошелся по изящной шее, круглому подбородку, пухлым губам, тонкому с горбинкой носу и остановился на темных глазах, с неестественно расширенными зрачками.

Да, она боится – осенило его, вот и нервничает, а совсем не из-за того что уединилась с мужчиной, как он вначале подумал.

Интересно, чего может бояться, дочь правителя города? Старый граф, Долорес была поздним ребенком, железной рукой правил городом. Его если и не боялся, то, как минимум, уважал даже глава лас сомбрес дела ночи15. К тому же, по слухам, девушка пользовалась уважением в низших слоях Оливы. Она содержала несколько домов призрения и сиротских приютов. Так что обидеть ее не пришло бы в голову и самому закоренелому матону16. Если только…

Роланд прокрутил эту мысль в голове, но затем отбросил. Что может связывать прекраснейшую Долорес Де ЛаВегу – донну из знатного рода и парочку залетных компрачикос. Ни-че-го!

В ответ на это его ничего, тревожно заныл, давным-давно перерубленной в одной из компаний, бицепс левой руки. Роланду очень хотелось потереть руку, но боль, словно услышав его, отступила. Вместо этого он налил в хрустальный бокал вина и протянул его Долорес:

– Выпейте немного вина, прессиоса дона17 и успокойтесь.

– Я спокойна сеньор Муэрто, – девушка все-таки взяла предложенный бокал и нервно пригубила вино.

– Роланд, зовите меня Роланд и рассказывайте, я вас слушаю.

– М-м-м, дело в том, что один знакомый посоветовал мне обратиться к вам, как к человеку умеющему улаживать, э-м-м так сказать касос делекадос18.

– Один человек? – Роланд изумленно вскинул брови. – Позвольте узнать кто?

– Я бы… – она запнулась, но твердо продолжила, – я бы не хотела называть его имени.

Роланд улыбнулся:

– В таком случае, сеньорита Де ЛаВега, я вынужден прекратить нашу конверсион привада.

– Но… – Долорес опустила голову, – я не знаю как…

– Как он или она к этому отнесется? – Роланд не сводил с нее глаз, он в принципе уже догадывался, кто мог посоветовать воспользоваться его услугами. – Не беспокойтесь, эта знание умрет вместе со мной. И он… – Роланд сделал небольшую паузу, – или она ничего об этом не узнает.

– Я… хорошо, – девушка вскинула голову, – донна Изабелла, Изабелла Дельгадо.

Роланд улыбнулся и пробормотал себе под нос:

– Болтушка.

– Что?

– У сеньоры Изабеллы длинный язык.

– Вы мне поможете, сеньор Муэрто? – Слова дались ей с трудом, очевидно, что прессиоса дона не привыкла просить.

Какие прекрасные глаза, машинально отметил Роланд, а сколько в них дел оргуло19. Да гордости в глазах донны Де ЛаВеги много, можно сказать прирожденной гордости, того чего нет в глазах большинства простолюдинов, но и мольбы в них было предостаточно. Пожалуй, мольбы было даже больше, решил он и х-м, таким глазам отказать невозможно.

– Как же я могу помочь, если не знаю сути тема сенсибле20?

– Это согласие?

А девочка, кстати, сколько ей – семнадцать вроде бы, имеет железную хватку, сразу видно, чья она дочь.

– Я решу это, когда выслушаю Вас, донна. Только надеюсь, речь идет не об убийстве. Я хоть и отправил немало душ навстречу святому Диктину, но не сикарио21 и даже не эспадачини22.

– Нет… – опять короткая заминка. – Нет, – уже уверенней произнесла она, – речь идет не об убийстве.

– Рассказывайте, донна, как я и говорил, наш разговор останется между нами. Рассказывайте, я Вас внимательно слушаю.

– Хорошо!

Это хорошо, она произнесла так, словно собралась прыгать в бездну:

– Слушайте.

Рассказ Долорес Де ЛаВеги был интересным и даже забавным, но в принципе достаточно заурядным.

У Долорес пропала наперсница, девушка из бедной, но благородной семьи. Габриэль ДеАриес приехала три года назад с севера Спании из славного города Пие-де-Порто, навестить престарелую тетку. Тетка, к прискорбию племянницы, вскоре умерла, оставив ту без средств к существованию. Денег, чтобы вернуться назад у нее не было, и судьба сеньориты ДеАриес была бы печальна, если не сказать, трагична, не встреться на ее пути Долорес.

Юная Де ЛаВега входила в тот возраст, когда благородные сеньориты выходят в свет и ей требовалась наперсница ее возраста или чуть старше. Габриэлла как никто другой подходила на эту роль. Будучи старше Долорес на четыре года, она была, что называется девушкой голубых кровей, из рода пусть и обедневшего, но благородного.

Помимо славных предков Габриэла была обладательницей стройной фигурки, симпатичного личика и что самое главное – обладала безукоризненными манерами. Что в глазах отца Долорес гранда Де ЛаВеги было весомым аргументом. Так ДеАриес оказалась в окружении взрослеющей Де ЛаВеги.

И вот третьего дня она пропала. Ушла в кирху помолиться и не вернулась. Но это не самое худшее, вместе с ней пропала реликва де фамилиа23, которая передавалась в семье Долорес от матери к дочери, уже на протяжении десяти поколений.

– Вы считаете, что это именно донна ДеАриес взяла эту вещь? – Роланд до этого бесстрастно изучавший стол между ними посмотрел на Долорес.

– Я… – девушка нервно поправила прядь волос, выбившуюся из прически. – Я не знаю что думать. Габби… Габриэль не способна на воровство, она… она честна до…, я не знаю человека более правдивого чем она. А тем более чтобы что-то украсть… – сбивчиво говорила она. – Может быть ее заставили? Я не знаю!

– Хорошо. – Роланд усмехнулся наивности девушки, и решил зайти с другого конца. – Предположим, что это не она. Скажите сеньорита Долорес, с чего вы решили, что ДеАриес пропала? Может быть, она просто загуляла, закрутила роман, отправилась к любовнику или просто се энаморе24? И потеряла счет времени? Тем более что она взрослая и свободная женщина, и никому не должна давать отчета в том, куда и насколько она уходит.

– Нет, что Вы сеньор Муэрто, – глаза Де ЛаВеги от такого предположения вспыхнули огнем, – Габби не такая, она честная женщина. У нее есть жених, они помолвлены и даже день свадьбы назначен. Она любит своего жениха, вы бы видели, как горят ее глаза, когда она про него рассказывает. Габби, конечно, могла пойти к нему, – при этих словах Долорес покраснела и опустила глаза, – такое уже бывало, но его сейчас нет в городе.

Святая простота думал Роланд, рассматривая прекрасную донну, при всей ее гордости, красоте и железе в характере, она смущается, когда речь заходит об ми энканта ла сераниа25.

– Где же это весьма достойный сеньор, и кто он кстати?

– Сеньор ДеКабреро в отъезде с торговой миссией, где-то в Алисии.

– Сеньор ДеКабреро? – переспросил Роланд, – Хоакин ДеКабреро?

– Да, – удивленно ответила Долорес, – Вы его знаете?

– Нет, – Роланд улыбнулся, – слышал что-то.

Хоакин значит ДеКабреро, Хокки Брибон26, как его прозвали в злачных местах ночной Оливы. Большой любитель подростков, малолетних девочек и крепкой граппы, а также азартных игр, с хорошо подвешенным языком и очень красивый, ну-ну. Такой и впрямь мог подбить девушку на кражу, особенно если она влюблена в него до умопомрачения, но Хоакина и вправду не было в Оливе. Вот только отправился он не в Алисию, и уж конечно не по торговым делам. Насколько было известно Роланду, сей «доблестный идальго» отправился навести шороху в публичные дома Талии.

– Н-да, – произнес он в слух, – весьма достойная кандидатура для прекрасной донны ДеАриес.

– Мне кажется или в ваших словах я слышу иронию? – Долорес выпрямилась, хоть казалась куда больше, ее осанке позавидовала бы и королева Альбанских островов, и сурово свела красивые брови на переносице.

– Ну что Вы, сеньорита Де ЛаВега, как можно, вам просто показалось. Как давно они вст… хм помолвлены?

– Полгода.

– Хорошо.

Роланд замолчал, обдумывая услышанное. Отпив еще глоток чудного терпкого Альенского он произнес:

– Скажите, а слуги не пропадали из вашей асиенды? Может быть, кто-нибудь из обслуги ведет себя не так как всегда, нервничает, ну, что-нибудь такое?

– Нет, – задумчиво ответила Долорес, – слуги все на месте, никто не пропадал и даже не отлучался и поведение…, я не замечала изменений в их поведении. Нет.

– Ладно, донна Де ЛаВега, я понял вас, и займусь вашим тема сенсибле. И да, насколько я понимаю, ваш отец не в курсе произошедшего?

– Нет, и я бы не хотела, чтобы он что-то узнал.

–Это само собой разумеется, только ему все равно придется рассказать об этом, если сеньора ДеАриес и ваша семейная реликвия не найдутся. Вы это понимаете?

– Прекрасно понимаю, – молодая Де ЛаВега побледнела, но смотрела твердо и решительно, – в этом случае, я все ему расскажу.

Роланд кивнул:

– Но надеюсь, о нашем маленьком разговоре вы ему не поведаете?

– Безусловно.

– Отлично. Вы кстати так и не рассказали, что конкретно пропало.

Долорес Де ЛаВега кивнула.

– Это крест. Четырехконечный. Перекладины в виде вытянутых ромбов. Вертикальные длинней горизонтальных. Основание отлито из серебра, лицевая сторона выполнена из бирюзы, голубой как весеннее небо. В центр креста – круг с изображением змея кусающего собственный хвост, залитый прозрачной смолой. Размер чуть меньше моей ладони.

Девушка продемонстрировала Роланду затянутую в перчатку ладошку.

– Выглядит, конечно, грубовато, но ему Бог весть сколько лет. По мнению ювелира моего отца не менее пятисот. Его ни с чем не спутать. Увидите, сразу узнаете.

Роланд, молча смотрел на нее, на всем протяжение разговора его не покидало ощущение, что девушка что-то недоговаривает. Но, несмотря на все сомнения, он решил помочь ей, не сам конечно, а отрядить на поиски пару толковых и преданных лично ему парней – пускай поразнюхают. Хорошим расположением таких высокопоставленных персон в наше время не разбрасываются. И в случае удачи молодая Де ЛаВега будет ему должна.

– Я займусь вашим делом, донна, скажите, как мне с вами связаться, если… когда у меня появятся новости?

Девушка задумалась, об обратной связи она явно не подумала. Наконец она произнесла:

– Люка. Связь будем держать через него, это мой гард27, его семья держит небольшой трактир в конце улице горшечников. Отдайте записку его отцу, он даст ему знать, а Люка передаст мне.

Девушка поднялась со стула собираясь удалиться.

Роланд встал и приблизился к ней почти вплотную, грубо попирая все законы приличия.

– Долорес, – он впервые назвал ее по имени и на ты, – а ты не боишься, что твой отец узнает о нашей встрече? Это может плохо закончится, не для тебя, конечно, но для меня уж точно. Никто из твоих, – он кивнул головой на дверь, – гардов не проболтается об этом визите?

– Нет, – Долорес улыбнулось очаровательной улыбкой, очаровательной и холодной, словно ледник зимой, и в свою очередь назвала его по имени, – Роланд, никто из моих телохранителей не проболтается. Они мне обязаны.

– Настолько обязаны, что пренебрегут своим долгом перед грандом Де ЛаВегой?

– Долг? Они должны только мне. Люка обязан мне жизнью. Себастиан, он должен мне еще больше чем Люка.

– Что же может быть дороже жизни, сеньорита? – Роланд был заинтригован.

– Жизни жены и дочери. – Отчеканила Долорес Де ЛаВега.

– Вы опасный человек, – проговорил Роланд, глядя прямо в красивые глаза, – уже личную гвардию собираете.

И добавил:

– Долорес Де ЛаВега, вы далеко пойдете и я не удивлюсь если лет через пятнадцать – двадцать править городом будете вы. Не напрямую конечно, правитель женщина в наших краях нонсенс, но дергать за ниточки будете именно вы. Бедный ваш будущий муж.

И сколько в его словах было сожаления, а сколько восхищения не знал и сам дьявол.

Долорес ничего не ответив, круто развернулась, обдав Роланда едва уловимым терпким запахом жасмина, и направилась к выходу.

– Постойте, – окликнул он ее на самом пороге, – еще один момент. Где в последний раз видели Вашу компанеро28?

Долорес замерла на пороге, даже по ее спине было заметно, что вопрос ей не понравился. Она медленно обернулась и, тщательно подбирая слова, сказала:

– Ее видели около дома сеньора Сантьяго Дельгадо.

Вот как? Роланд мысленно вскинул брови в немом удивлении. Такого, он и ожидать не смел.

– Кто?

– Наша горничная.

– Она была одна?

– Нет.

– С кем? – Роланд слегка повысил голос. – Что вы цедите по слову? Говорите.

– С двумя господами. Я не знаю их имен, по виду приезжие.

– Опишите мне их.

– Один высокий, длинные, очень светлые волосы. Второй пониже и поплотнее первого, бритый наголо. Очень похож на хешарца.

– Так, так, так, – очень медленно и с очень нехорошей интонацией проговорил Роланд, – почему вы мне сразу не сказали?

– Я… Я, испугалась, – Долорес опустила голову, – они мне показались очень опасными и их глаза… Я таких ни у кого не видела. Пустые и… словно мертвые.

– Вы с ними встречались?

– Нет, – испуганно проговорила девушка и опустила голову, и сразу стало ясно, что она очень юна и неопытна, – я хотела, даже в гостиницу пошла, где они остановились, хоть Люка и отговаривал меня, но я все же пошла. Но когда я их увидела, я… я просто испугалась.

– И все же вы не обратились к отцу, а пришли ко мне. Почему? Только не надо мне про реликвию говорить, это я уже слышал. Поведайте мне второй, скрытый слой.

– Потому что вы, точнее они, похожи на вас.

Она вскинула голову, взгляд упрямый и одновременно испуганный.

Роланд кивнул:

– Верю. До свидания сеньорита Де ЛаВега.

И все же она что-то не договаривала, он был в этом уверен.

Когда девушка ушла, Роланд налил полный стакан вина и устроившись в кресле принялся размышлять в слух.

– Значит, май куэрдо29 компрачикос вы в городе уже больше трех дней, а на встречу явились только сегодня? Интересно. Вот и начал прощупывается тайный план, прячущийся в тени простого похищения. Что же вы затеяли, мои разлюбезные бывшие ландскнехты?

Бицепс опять заныл, на этот раз Роланд не стал сдерживаться и с удовольствием растер руку. Стало легче, но не намного, это ведь не физическая боль, а скорее метафизическая.

Пожалуй, визит к Изабелле стоит отменить. Это он уже сказал не вслух, а про себя. Хоть и жаль, последнее время они стали видеться реже. Но с весточкой он пока повременит, дождется доклада Джозе и тогда…

Словно услышав его мысли в дверь стукнули условным стуком.

– Войдите.

Дверь приоткрылась и в нее ужом проскользнул Проныра.

– Пей, ешь, – махнул рукой на стол Роланд, – и рассказывай.

– Благодарю, – Джозе, налил себе вина, но есть не стал.

– Компрачикос в гостинице, сначала ели и пили в общей зале, потом в номер вернулись. Подхватили двух лакидос30 и поднялись в комнату. Одна тощая, словно селедка, а другая настоящий балена31, видели бы вы ее зад сеньор Роланд, это просто…

– Джозе, – Роланд прервал его, – данные подробности меня не интересуют. Что они делают сейчас?

Проныра масляно усмехнулся:

– Когда я уходил, они, судя по звукам, ходер32 этих милашек.

– С ними никого больше не было?

– Кого именно? – осторожно уточнил Проныра.

Роланд пожал плечами:

– Мужчин, женщин?

– Малец мой, вы его не знаете, Сезаро Курси33 зовут, пока они жрали, пошарил в комнате, там никого не было.

– Надеюсь осторожно? – Нахмурился Роланд.

– Конечно, просто заглянул, ничего не трогал.

– Ладно, наблюдай дальше. Послание помнишь, где оставлять?

– Обижаете сеньор, Проныра на память никогда не жаловался. У старьевщика Федерико. Так я пошел?

Роланд кивнул.

Джозе одним большим глотком допил вино и исчез.

Ну что ж, пожалуй, визит к прекрасной Изабелле можно и не отменять, вот только переодеться надо.