Читать книгу Хромантин. Сказ о колдуне-разбойнике - Андрей Дронков - Страница 4

Не могу сказать точно, сколько прошло времени, как я покинул селение. Наверно, дня четыре. Чтобы не видеть все те ужасы, что творились, жил в лесу. Ночевал под густым ельником, служившим неплохой защитой от дождя и надоедливых мошек. И под ним всегда тепло. Питался ягодами и грибами. Шляпки и ножки нанизывал на прут и поджигал хворост огнивом, которое я нашёл под брошенной, сломанной повозкой у обочины дороги. Чтобы хоть немного обезопасить себя от возможного нападения диких зверей, населявших эти дебри, заострил ножом палку и её кончик накалил на огне. Этот нож напоминал мне о моем защитнике, без которого я бы никогда не увидел Свет Божий.

Костёр я разжигал крайне редко: нет необходимости привлекать излишнее внимание к себе. Как жить дальше, не имел ни малейшего понятия. Возможно, стоит быть начеку. Ведь от дороги недалече будет, а значит, могут повстречаться и случайные путники, которые и подскажут путь. И я очень ждал этой встречи.

Во время недели дождей, лежал под лапником. Чувствовал себя неважно – страшно лихорадило, сильный жар. Приходилось терпеть и иногда подкладывать под лоб мокрый мешок. И вот как-то в моё жилище приполз незваный гость.

Я не успел разглядеть его и приготовил копьё. Но тот гость был не зверь, а человек. Из его бока сочилась кровь. Тут я, сам от себя не ожидая, разорвал мешковину и перевязал раненого. Разглядеть лица не сумел, но судя по одежде, это был егерь.

Однако поганая лихорадка снова дала о себе знать, и я упал на подстилку, дрожа от холода. Несмотря на припадки, мне удавалось ухаживать за раненым и присматривать за ним. За время дождей, он так и не приходил в себя, но был ещё жив. Судороги, которые не прекращались ни на час, стали усиливаться. Но как только наступал вечер, затихали. А потом опять начинались. Хотя из-за туч я не мог точно определить, в какое именно время они повторяются. Но так не может продолжаться вечно. Рано или поздно это должно прекратиться.

Наконец, одним прекрасным утром, я проснулся от того, что мне в лицо упали лучи солнца. Слегка поморщив нос, стал просыпаться. Выйдя на воздух, вдохнул в себя приятный свежий воздух. Сырая трава приятно щекотала босые ноги. В отчаянии я стал собирать с травинок росу, чтобы утолить жажду. Никакого озноба уже не было, болезнь отступила. Вместе с этим, исчез бесследно и незнакомец. Догонять его не имело смысла, наверняка, следы смыты.

Нужно продолжать путь в город. Только там я смогу найти все, что мне так крайне необходимо.

Свою котомку я забросил на правое плечо и двинулся к дороге. Она располагалась примерно в миле от места, где я ночевал. Надо остановить первую встречную повозку и попросить извозчика довезти меня до города. Но эта мысль тут же отпала, за проезд нечем будет заплатить.

Тогда остаётся ещё несколько путей – последовать по дороге дальше (что гораздо опаснее) или наняться в носильщики. Пребывая в рассуждениях, я не заметил, что в 50 шагах от меня стоял грозный кабан. Его устрашающие, залитые кровью глаза неприятно смотрели на меня. Я не смел, пошевелиться, и не сводил глаз со зверя. Бежать от него, значит заранее обречь себя на погибель. До людей так далеко, что никто и не придёт на помощь!

Зверь, в свою очередь, не собирался уходить и поглядывал на меня своими разъярёнными глазами. Не зная, что делать, я стал ощупывать котомку в поисках средства защиты и нащупал там что-то небольшое, но кажущееся острым.

Как только взбесившийся кабан принялся размахивать своими клыками, я машинально выхватил это нечто из котомки (этим оказался тот самый нож) и едва он приблизился ко мне, как я нанес удар ему в шею. Мне повезло, кабан завизжал, и из его шеи брызнула кровь – скорее всего, была повреждена артерия. Истекая кровью и харкая ею, зверь предпринял последнюю попытку атаковать меня, но из-за кровопотери, он лишь всей тушей навалился на меня. Глаза его стали мутнеть. Кажется, этот опасный зверь уже не встанет.

Свалив с себя массивное тело, я отдышался и вытер капли пота со лба. Постепенно дыхание успокоилось, и я смог успокоиться. Из-за волнения ощутил урчание в животе. Перехватил нож, с его помощью нарубил стружки и разжёг костёр огнивом. Этим же резаком разделал туловище животного, плавно срезая шкуру. Мяса в нем оказалось больше, чем я смог съесть. Но, учитывая голод, сам не заметил, как разжевал целых десять крупных поджаренных кусков. Обглоданные кости бросил подальше в траву. Остальные несъедобные части туши закопал при помощи плоской косточки, похожей на лопатку. Из сухожилий и связок сделал жалкое подобие крепления для моего холодного оружия. Стоит поторопиться: на запах мертвечины могут подоспеть волки.

Отойдя на безопасное расстояние, я услышал позади себя волчий вой. Интуиция не подвела. По мере того, как уходил, звуки стихали.

И, наконец, я вышел на открытую широкую тропу. Но ни слева, ни справа – нигде не было никаких признаков жизни. Я сел на большой валун и положил голову на руки. Оставаться здесь было равносильно самоубийству – рано или поздно стая обнаружит убитого кабана.

Просиживать долго у меня не было времени. Присутствие хищников ощущалось всё сильнее. Похоже, мёртвая туша кабана не удовлетворила аппетит серой стаи. А значит, вскоре они пойдут по следу. Если уже не бегут!

Дожидаться подмоги теперь безвыходное дело – волки прибудут в любой момент, а отразить атаки стольких волков не способен даже самый умелый воин. Я побежал на восток, туда, где видел просвет.

В это мгновение мне хотелось лишь поскорее добраться до первых же поселений, чтобы почувствовать себя защищённым. Пока что меня окружали молчаливые деревья, ветки которых колыхались, будто подгоняя к решительным действиям.

Хотя ветер был слаб, так что рассчитывать на изменение погоды не стоит. Чистое безоблачное небо могло бы порадовать, будь я на обычной прогулке. Но сейчас не до этого.

Треск деревьев и шорох листьев навевали в моей детской голове мысли, схожие с теми, что я ощущал в своих самых ужасных ночных кошмарах. Так, после того, как моё сердце уже не выдерживало бега и жутко колотилось, мои лёгкие загорелись огнём. Перед глазами помутнело, в голове творились странные вещи.

Тут сквозь пелену мне стали мерещиться какие-то тени. Тёмные сущности обволакивали, и я начал терять ощущение реальности. Что за опасную игру затеяли против меня – было не ясно.

На какое-то время стало абсолютно ничего не видно. Такое чувство, будто я оказался совершенно в ином мире. Ко всем ужасам, эти еле видимые сущности принялись истошно вопить, да так, что закладывало уши. Неведомые силы притягивали к этому непознанному, но я своими жалкими детскими силами старался воспротивиться этому. Тени будто бы оступились, ощутив слабый огонёк Света в моей невинной душе. Когда же он разгорелся сильнее, так, что муть стала постепенно исчезать, то и вовсе умчались ввысь, оставив меня наедине с собой. Ощутив слабость во всём теле, мои ноги подкосились, и я упал лицом на грязную дорогу. Воцарилось безмолвие.