Читать книгу Монах - Андрей Иванов - Страница 6

История третья

До приезда в монастырь, жизнь в нём была скрыта от меня некой завесой таинственности, необычности и туманом предположений.

Я не знал, как туда попадают, почему избирают этот странный путь, что там ищут и чего хотят.

Первые пару дней в монастыре я просто наблюдал, приглядывался, прислушивался… Выбирал для себя оптимально приемлемый режим существования.

Распорядок дня прост. В шесть утра монахи собираются на утреннее правило в храме. Кто то читает молитвы и поёт на клиросе. Другие просто стоят, молятся и слушают в церкви.

Обычные люди, миряне, послушники, строители и гости могут на утреннее правило не ходить. Если нет на это особого благословения настоятеля. А могут и приходить, если есть желание или потребность.

В нашем общежитии рабочие в это время все просто спят. После пробуждения вереницей топают на завтрак в трапезную раньше всех.

А в церкви в это время уже идёт литургия, монахи кушают только после службы, и никак не раньше.

Два дня я просто спал, ел, гулял по территории монастыря, ходил в церковь ради интереса. Короче, успокаивался, обживался и не спеша становился своим.

На третий день почувствовал необходимость заняться хоть каким то полезным делом, а не просто болтаться тут.

Вечером, перед отшествием ко сну, все жители монастыря, монахи и приезжие паломники собирались в храме, чтобы взять благословение настоятеля на отдых. Иногда игумен давал при этом личное напутствие на работу, на отъезд домой или просто благодарил за что то… Можно было сказать о своей просьбе или задать личный вопрос… Самое удобное, спокойное и хорошее время для этого.

Когда подошла моя очередь подойти к батюшке, то я сложил ладони лодочкой, поклонился, поцеловал большой крест в руках священника и задал свой вопрос отцу Иоанну…

– Отец, благословите на какое-нибудь послушание, – негромко попросил я.

– Ну, а сам ты что хочешь?, – отец внимательно посмотрел мне в глаза.

– Не знаю, что скажете, то и буду делать

– Попробуй пока помогать на стройке, а там поглядим.

Я кивнул, поклонился и отошёл.

Долгожданное благословение послушнику на ношение иноческого подрясника. Фото из личного архива автора.

Вечером на улице так тихо, хорошо и спокойно. После церкви на улице весенняя прохлада, комаров ещё нет. Можно присесть перед сном на дощечку, побыть одному, посмотреть на небо. Как хорошо, когда нет волнений, мыслей, страстей, никаких тревог и срочных планов. Спешить совсем некуда и незачем. Жизнь идёт сама. Спокойна и проста.

Раньше никогда не думал, кто чаще всего населяет такие места. Кто живёт временно или всю жизнь при монастырях. Узнал только тут.

В основном это самые обычные люди. Чаще со сложной, извилистой судьбой. Те, кто сильно пил, страдал, потерял себя и не видел выхода. Или устал в миру и уже не мог и не хотел жить по законам суетливой цивилизации. Те, кто отсидел срок и потерял жильё. Те, кто потерял надежду, любовь, здоровье или близких. Те, кто устал носить маски и устал притворяться обычным. Те, кто был обманут, или те, кто боялись себя. Фанатично верующих адептов православия на самом деле тут не встретил.

Люди улыбчивые, часто молчаливые, спокойные, простые и искренние. У многих глубокие, грустные глаза. Ученых болтунов и умников тут тоже мало. Жизнь самая простая, тихая, без спешки, размеренная, самая обычная. Без чудес и важных событий. Каждый знает, что ему делать сегодня, завтра, и не суетится по пустякам.

Особенно это заметно, когда приезжают гости из городов, паломники или просто шумные «туристы». «Туристами» тут называют тех, кто сам не знает, зачем сюда прибыл. Не знает, что хочет. Не знает, что что ищет. Путешественники и искатели истины.

Чаще всего люди приезжают сюда с другими целями.

Найти успокоение от бед, безнадёги, исцелить больную, уставшую душу. Получить крышу над головой, тёплую одежду, поддержку, или просто кусок еды, чтобы выжить.

Есть такие бабушки и дедушки, которые принимают монашество, чтобы занять себя на старости лет, и почувствовать, что они ещё кому то нужны и полезны. Ощутить заботу и дать заботу другим… Подготовиться к смерти тела… Очистить душу покаянием от земных страстей и прошлых грехов…

Монахиня беседует с мирянкой. Фото из личного архива автора.

С утра вышел на работу со строителями. Таскаем носилки с раствором и заливаем монастырские стены. Приятно стать нужным, полезным. Жара ещё не наступила. Месяц апрель.

Подходим в паре к бетономешалке, накладываем в носилки раствор и идём по мосткам всё выше, чтобы наверху вылить содержимое в опалубку.

Говорить с напарником особо не о чем. Поэтому молчим и в уме молимся. Таскаем и молчим.

Время обеда. Топаем в трапезную. Кушаем. Потом у нас есть часик передохнуть. Это моё любимое время. Захожу в пустой храм. Ложусь на скамейку. И сладко так засыпаю.

Очнулся от голосов. На стройке уже кипела работа. Потягиваюсь, выхожу и присоединяюсь к напарнику. До темноты таскаем носилки, ужинаем. И на благословение к батюшке. Потом общага, кровать, сон. Так всю неделю. На выходные и в праздники не работаем, ходим на службу. А после обеда в воскресение иду гулять на берег. Сидеть на старой барже. Смотреть на движение большой реки. На чаек. Слушать успокаивающее бульканье и журчание воды. И молчать.

Через какое то время по выходным стал читать молитвы на клиросе и петь в хоре на службах. А в будни всё по прежнему. Стройка, трапезная, сон. Иногда заходят в голову мысли о прошлой жизни. О бывшей жене, о сыне. О матери. Это ненадолго будоражит нервы. Вызывает в душе горечь и боль. Тогда начинаю усердней работать и молиться. Сохрани моих близких Господь. А я им помочь уже не могу ничем. Я сам ещё очень нездоров душевно.

Монах на амвоне монастырского храма. Читает святые церковные тексты. Фото из личного архива автора.

Монастырь это и есть Лечебница для душевно раненных, душевно больных, душевно уставших и исцеление тут идёт незаметно. Не быстро. Исцеляет тут сам Бог, покой и христианская тихая любовь окружающих.

Здесь нет истерик, очарований, разачарований, суеты, больших надежд и планов. Страхи и тревоги сами растворяются в простоте и чистоте обычной жизни…

Так в работе, службах, относительном спокойствии и смирении прошёл первый год. Потом прошёл второй, потом третий… Лето, зима, лето, зима, весна…

Великий Пост на исходе. Скоро Пасха. Конец апреля. Пригревает. Птички поют. Солнце искрится в куполах. Тепло и тихо.

Воскресение. Сижу во дворе. Смотрю на небо. Сегодня не работаем. Выходной.

Прислушался к себе. Что чувствую? Тишину, свободу и покой.

Монастырские ребятишки – ученики церковно-приходской школы монастыря. Фото из личного архива автора.

Подходит молодой парень. Он иногда тут помогает нам на стройке. А в выходные гоняет по деревне на мотоцикле.

– Привет, Андрей. Тут у меня дело к тебе.

– Говори…

– Мать Ольга просила тебе передать, чтоб ты зашел к ней домой. Садись на мотоцикл, я подвезу..

– Да нет, ты катайся, я пешком прогуляюсь, недалеко…

Я несколько удивлён. Зачем меня приглашает эта послушница? Обычно мы даже с ней только здоровались, но никогда не разговаривали ни о чём. Странно..Но, раз просит, зайду.

Святые отцы. Фото из личного архива автора.

Когда зашел в дом, всё сразу понял. На столе бутылка самогона… Ольга уже пьяная.

Сел. Молчу. Потом тихо выдавил из себя – Зачем звала?

Ольга глянула мутными глазами и молча положила голову мне на колени.

Первая пришедшая мысль «Пропал. Вот я и пропал»

Без лишних слов наливаю полный стакан, залпом опрокидываю в себя. И слушаю свою Душу. Душу не слышно. Её перебивает колотящееся сердце. Сразу захотелось курить. Очень..Очень…

Дальше можно не рассказывать. Итак всё понятно. Но расскажу…

Я не устоял. Был блуд, был секс, был грех…

Послушница Ольга расслабленная, вялая, мирно спала, захрапев на полу. Поднял её, перенёс на кровать. Укрыл. Пусть спит.

Абсолютно протрезвел… Стою. Не знаю, что теперь делать. Мыслей ноль, в голове тупняк и опустошение. На сердце мрак, в душе холод. Даже страха нет, как буду рассказывать это на исповеди… Пустая голова и полная тупость.

Курить расхотелось. Вышел из дома. Медленно побрёл обратно в монастырь. Тихий покой, спокойная радость и свобода улетучились. Это работает грех…

Пасхальный колокольный набат. Фото из личного архива автора.

Так прошёл этот безумный день. Потом бессонная ночь…

Утром подошёл к настоятелю и спросил благословения покинуть монастырь. Он ничего не ответил, просто отошел от меня, будто глухой…

Увидел во дворе матушку игуменью, настоятельницу Ирину… Она подошла ко мне, перекрестила.

– Матушка Ирина, как думаешь, скучает по мне моя бывшая жена?

– Да что ты? Давно забыла она о тебе. Столько лет прошло. Жизнь ведь не стоит на месте. В миру заботы, хлопоты, проблемы, разных дел куча. Не до тебя ей, – с доброй улыбкой ответила монахиня.

Вдруг что то прояснилось в уме. Как озарение какое то. А я ведь и правда понапридумал себе, целых три года фантазировал, что нужен семье до сих пор. Что приедут за мной. Или позовут. Простят и попросят вернуться домой, к сыну. Да никто меня там не ждёт. Только матери и Богу ещё нужен.

Следующим солнечным утром уже шагаю на паромную переправу. На душе снова спокойно, легко и пусто. Меня уже ждёт новая мирская жизнь. Бороду потом, дома, сбрею. Мне 30 лет. Молод, здоров, бодр, красив.

Монастырская эпопея закончилась. Душа не болит больше… Лечебница душе помогла. Спасибо ей…

На прощание настоятель, давая мне деньги на проезд, негромко заметил – А умирать всё равно в монастырь вернёшься…

Я не ответил. Я был уже не здесь… Я живой…

Прощальный взгляд на великую сибирскую реку, ставшую родной. Фото из личного архива автора.