Читать книгу Угли Империи: Любовь и наследие Цезаря - Андрей Журавлев - Страница 2

Цезарь стоял на холме с видом на обширные равнины Галлии, устремив взгляд на горизонт. Ветер трепал его волосы, унося с собой запах надвигающейся бури. Он чувствовал электричество в воздухе, напряжение, которое предшествует великой битве. Когда он стоял там, его мысли обратились к прошлому и событиям, которые привели его к этому моменту.

Прошло три года с тех пор, как он перешел Рубикон, бросив вызов сенату и ввергнув Рим в гражданскую войну. Конечно, он вышел победителем, его враги разлетелись перед ним, как листья на ветру. Но цена его триумфа была высока, и друзья, которых он потерял, тяжело давили на его сердце.

Среди них был его самый дорогой друг, Марк Брут, который предал его в последние минуты гражданской войны. Цезарь пощадил свою жизнь, не в силах заставить себя убить человека, которого он когда-то любил как брата. Вместо этого он изгнал Брута в самые отдаленные уголки империи, где он теперь томился, сломленный и забытый человек.

Цезарь вздохнул, и на него обрушилась тяжесть воспоминаний. Он обратился к своему верному советнику Луцию, который сопровождал его на вершину холма. – Ты когда-нибудь задумывался, Люциус, что могло бы быть? Если бы я не перешел Рубикон, если бы я не стремился к власти превыше всего, были бы рядом со мной те, кого я любил?»

Луций помедлил, потом ответил со спокойной убежденностью. «Великий Цезарь, ты человек судьбы, и твой путь был проложен задолго до того, как ты перешел Рубикон. Вы привели Рим к новым высотам могущества и процветания и достигли невозможного. Но цена величия часто плачет в печали, и даже сами боги не могут избежать своей участи».

Цезарь кивнул, его мысли обратились к пророчеству слепого прорицателя. – Возможно, ты прав, Люциус. Возможно, ход моей жизни был написан звездами, и я всего лишь пешка в руках судьбы».

Когда солнце опустилось за горизонт, окрашивая небо в оттенки багрового и золотого, армия Цезаря двинулась по равнине, их знамена развевались на ветру. Легионы, казалось бы, бесконечное море из бронзы и железа, двигались как единое целое, их дисциплина и единство свидетельствовали о мастерстве Цезаря в военном искусстве. Во главе их, верхом на своем могучем коне, стоял сам Цезарь, глаза которого горели огнем честолюбия.

Когда они приблизились к вражескому лагерю, прибыл гонец, запыхавшийся и покрытый пылью. Он вез с собой послание от Верцингеторикса, вождя галлов. Цезарь прочитал послание, нахмурив брови, обдумывая его содержание.

– Верцингеторикс предлагает перемирие, – сказал Цезарь с оттенком удивления. «Он предлагает сложить оружие и подчиниться римскому правлению, если только мы пощадим его народ и его земли».

Люциус нахмурился, его инстинкты предупреждали его об опасности, которая таилась в предложении. «Милорд, я бы посоветовал быть осторожным. Верцингеторикс – хитрый и безжалостный противник, и за его словами может скрываться ловушка».

Цезарь обдумывал слова Луция, взвешивая риски и выгоды от предлагаемого перемирия. Наконец, он пришел к решению. – Очень хорошо, Люциус. Мы встретимся с Верцингеториксом и обсудим условия его капитуляции. Но мы не ослабим бдительности и будем готовы к любому предательству, которое он может приготовить».

На следующий день Цезарь и Верцингеторикс встретились на холме с видом на равнины, два лидера в окружении своих самых доверенных советников. Верцингеторикс, высокая и внушительная фигура с дикой гривой рыжих волос, стоял гордо и вызывающе, несмотря на ужасные обстоятельства, которые привели его за стол переговоров. Его глаза, пронзительно-голубые, встретились с глазами Цезаря, когда они обменялись официальными приветствиями.

– Цезарь, завоеватель Рима и властелин мира, – начал Верцингеторикс сильным и звучным голосом. «Сегодня я стою перед вами не как враг, а как человек, который ищет мира для своего народа. Я видел мощь ваших легионов и знаю, что продолжение этой войны принесло бы еще больше страданий и смерти племенам Галлии».

Цезарь изучал галльского вождя, его острый ум искал любой признак обмана. «Твои слова благородны, Верцингеторикс, но я должен спросить: почему я должен тебе верить? Почему я должен доверять человеку, который поклялся изгнать римлян из своих земель и сражался против меня на каждом шагу?»

Верцингеторикс встретил взгляд Цезаря непоколебимо, его голос был полон убежденности. «Я сражался против тебя, Цезарь, потому что считал своим долгом защищать свободу моего народа. Но теперь я вижу, что продолжение этой войны приведет только к разорению Галлии, и я предпочел бы преклонить колени перед Римом, чем видеть, как мой народ страдает дальше».

Цезарь обдумал слова вождя, сопоставив их с рассказами о хитрости и безжалостности Верцингеторкса. Он взглянул на Люциуса, который слегка кивнул в знак одобрения, а затем снова повернулся к Верцингеториксу.

– Очень хорошо, Верцингеторикс. Я принимаю ваше предложение о капитуляции при условии, что вы и ваш народ присягнете на верность Риму и станете нашими союзниками в завоевании земель за пределами Галлии. Если ты вернешь свое слово, я обещаю, что с твоим народом будут обращаться справедливо и что его земли и обычаи будут уважаться».

Верцингеторикс торжественно кивнул, протягивая руку, чтобы скрепить договор. Когда Цезарь понял это, двое мужчин сомкнули глаза, каждый из них знал, что их судьбы теперь связаны друг с другом, к лучшему или к худшему. Итак, долгая и кровопролитная война за завоевание Галлии подошла к концу, и некогда гордые племена региона теперь находятся под владычеством Рима.

В последующие дни Цезарь приступил к укреплению своей власти в Галлии, назначив губернаторов и магистратов для надзора за вновь завоеванными территориями. Он также приказал построить великий город, который будет служить столицей провинции и свидетельством величия Рима.

Когда город поднялся с равнины, символ неукротимой воли его основателя, Цезарь не мог не испытывать сожаления о друзьях и союзниках, которых он потерял на этом пути. Он знал, что его победа досталась ему ужасной ценой, и задавался вопросом, найдет ли он когда-нибудь покой и утешение, которые так отчаянно искал.

Тем не менее, стоя на вершине городских стен, глядя на завоеванные им земли, Цезарь не мог отрицать чувство гордости и выполненного долга, которое переполняло его. Он бросил вызов трудностям, преодолев предательство и предательство, чтобы создать новое будущее для Рима и его народа.

И вот, когда солнце село над недавно завоеванными землями Галлии, Цезарь обратил свой взор на восток, к обширным и таинственным царствам, лежащим за пределами Рима. Он знал, что его судьба еще не завершена, и что предстоящий путь будет полон опасностей и интриг. Но он также знал, что у него есть силы и решимость противостоять любым испытаниям, стоящим перед ним, и что он не успокоится, пока не займет свое место в истории как величайший завоеватель Рима.

Пока Цезарь размышлял о будущем, Луций подошел к нему со свитком в руке. «Мой господин, я приношу новости из Рима. Сенат даровал вам триумф в знак признания вашего завоевания Галлии, и они просят вашего присутствия в городе, чтобы получить их похвалу и почести».

Глаза Цезаря сверкали от предвкушения, но тень сомнения мелькнула в его голове. – Сенат никогда не был щедр на похвалы, Люциус. Как вы думаете, что скрывается за этой внезапной переменой сердца?

Луций, всегда осторожный, ответил: «Трудно сказать, Цезарь. Они могут искренне желать почтить ваши достижения, или они могут стремиться вернуть вас в Рим, чтобы пристальнее следить за вами. В любом случае, было бы разумно принять их приглашение и вернуться в город, чтобы они не восприняли ваше отсутствие как знак неуважения или неповиновения.

Цезарь кивнул, признавая мудрость слов Луция. – Очень хорошо, Люциус. Мы вернемся в Рим и примем их почести, но мы будем бдительны, потому что мы не знаем, какие махинации могут подстерегать нас там».

Когда Цезарь готовился к возвращению в Рим, он не мог не испытывать чувства беспокойства. Он знал, что семена инакомыслия были посеяны в Сенате, и что есть те, кто увидит, как он падает, его власть уменьшается, а его достижения забываются.

Но Цезарь также знал, что он был человеком судьбы и что он и раньше побеждал невзгоды. Он поклялся себе, что преодолеет любое препятствие, поставленное на его пути, и что он будет продолжать преследовать свою мечту о едином и могущественном Риме, чего бы это ни стоило.

Когда свита Цезаря пробиралась через итальянскую сельскую местность, их приветствовали толпы ликующих граждан, которые приветствовали его как героя и спасителя. Народ Рима, уставший от многолетних конфликтов и раздоров, видел в Цезаре фигуру надежды и спасения, человека, который мог бы привести его к более светлому и процветающему будущему.

Когда они приблизились к городу, мысли Цезаря снова обратились к пророчеству слепого прорицателя. Он задавался вопросом, действительно ли мартовские иды, до которых осталось всего несколько недель, станут поворотным пунктом в его судьбе, как предсказывала старуха.

Когда он въехал в город, в его ушах звенели радостные возгласы толпы, и Цезарь приготовился к испытаниям, которые его ожидали. Он знал, что предстоящий путь будет долгим и коварным, и что он должен сохранять бдительность в отношении врагов, которые стремились уничтожить его.

Но он также знал, что зашел слишком далеко, чтобы повернуть назад, и что судьба Рима и его народа лежит на его плечах. С решимостью в сердце и любовью своего народа Цезарь приготовился к предстоящим испытаниям, какими бы они ни были.