Читать книгу Время Ч. - Андрей Калитин - Страница 8

Эта операция началась в 1997 году. Вело ее ФБР США, и называлась она «Русский легион». За нехитрым названием скрывалась попытка выяснить, существуют ли у российских хоккеистов, играющих в НХЛ, так называемые «устойчивые связи» с лидерами преступного мира. Именно тогда знаменитого русского хоккеиста Павла Буре ФБР «уличило» в дружбе с известным московским предпринимателем Анзором Кикалишвили, основателем Ассоциации «XXI век». Американская пресса неоднократно призывала Буре порвать эти отношения, но Павел отвечал отказом: «Почему я должен перестать общаться с близким мне человеком, если к нему ни в США, ни в России никто не высказывает каких-либо претензий?»

За Анзором в то же время агенты ФБР следили не менее активно, чем за Япончиком. Некий источник сообщил агентам место, где особенно любил бывать «русский мафиози», – это стриптиз-бар «Поркиз» в Майами. За этим увеселительным заведением немедленно было установлено наблюдение. Мне об этом рассказал агент ФБР Боб Левинсон:

– Один из наших осведомителей из среды эмигрантов сказал нам, что в клубе «Поркиз» постоянно собираются богатые русские с сомнительной репутацией. Мы стали следить за русскими. Больше всех нас интересовал Анзор. По оперативной информации он контролирует игорный бизнес в Москве, имеет свой банк, управляет рынком недвижимости и водочным бизнесом. Все это, правда, не доказано. Но нам было важно понять, что за гость прибыл к нам из России.

Надо заметить, что, к разочарованию ФБР, никакого правонарушения Анзор в Майами не совершил. Даже дорогу, говорят, всегда осторожно переходил только на зеленый. Но вскоре ему отказали во въездной визе в США! Анзор написал письмо лично Джорджу Бушу. Теперь ждет ответа. В Москве…

А Буре, закончив карьеру игрока и покидая Нью-Йорк, дал на прощание интервью одному из американских телеканалов. Я видел эту запись. Корреспондент упрямо задает Павлу один и тот же вопрос:

– У вас есть «крыша»? Правда, что Анзор ваша «крыша»?

Павел в ответ только улыбается и удивленно переспрашивает:

– Что такое «крыша»? Я вас совсем не понимаю.

У бывшего главы русского отдела ФБР Джима Моуди на этот счет свое мнение.

– Вы имеете дело с людьми, которые уверены, что если долго говорить неправду, то она станет правдой. Российские спецслужбы знают, что Анзор Кикалишвили – руководитель российского преступного синдиката. Но МВД молчит, а мы просто не пустим его в нашу страну, вот и все.

Наши встречи с Анзором обязательно начинались с воспоминаний об этих «спортивно-криминальных» операциях ФБР. И сейчас, пока едва проснувшиеся гости отеля неспешно спускались в бар и заказывали себе кофе и апельсиновый сок, мы весело перешучивались, вспоминая дотошных офицеров ФБР, проверявших в свое время даже мусорные баки в гостиничных номерах, где жил в США Анзор. Но как только речь зашла о связи между убийством Квантришвили и фигурой Михаила Черного, а также об Иванькове, которого Анзор очень хорошо знал, мой собеседник спешно сменил тему разговора. Я прекрасно понимал, что даже если он знает об «алюминиевых амбициях» своего бывшего партнера, то теперь, после его смерти, вряд ли захочет об этом говорить. И все же я любой ценой должен был узнать, почему Черный в 1994 году так быстро принял решение покинуть Россию, где была блистательно выстроена его металлургическая империя, которой, как я помнил по разговору с «менатеповскими» офицерами КГБ, он управлял вместе с братом.

Анзор откинулся в глубоком мягком кресле, забросил ногу на ногу и с некоторой неохотой начал рассказ:

– В 1994 году, на момент этой трагедии, Отари Квантришвили был президентом Фонда социальной защищенности спортсменов имени Льва Яшина. Этот фонд был очень близок Ассоциации «XXI век», которую я возглавляю начиная с 1987 года. И я знаю, что у фонда не было ни таможенных льгот, из-за которых тогда шла настоящая война, ни проектов в алюминиевой сфере, которая по праву считалась самым криминализованным бизнесом в те годы. Отари никакого отношения к продаже алюминия не имел. («Или не успел», – хотел было добавить я, но не стал. – Авт.) Он прежде всего заслуженный тренер Советского Союза по борьбе, и все его интересы лежали в области спорта. По поводу его бизнеса в сфере металлургии – это слух. Но Михаил Черный, которого я сам лично знаю очень давно, понимал, что просто наступило очень опасное, кровавое время вообще для бизнеса. В Москве убивали каждый день, и если такую крупную фигуру, как Отари, убили при свидетелях и друзьях, когда тот выходил из бани, значит, дело совсем плохо. Михаил опасался за свою жизнь и, думаю, именно из-за этого решил уехать из России. Выбрал себе тихое и безопасное место – родину своих предков. Он ведь человек очень осторожный. Я Мишу знаю лет тридцать. Еще с тех времен, когда он занимался кооперативным движением в Узбекистане. Он очень сильный организатор и по своему характеру настоящий хозяйственник. Позже он перебрался в Москву, занялся алюминием и был лидером в своем деле. Познакомился с англичанами – братьями Рубен. Так началась для него новая эпоха, которую он создавал сам, и ему никто ничего не дарил. Он поднял металлургию с колен, привлекая иностранные инвестиции, ну, и сам зарабатывая на этом. Ему приписывают связи с мафией, но ведь вспомните – тогда вообще криминальный передел страны шел. Но самая настоящая мафия сидела тогда на самом верху, они этот передел и устраивали. Разве без чиновников тогда можно было что-то сделать, в том числе в бизнесе? Я считаю, что его просто на определенном этапе вытолкнули из страны, но он ведь продолжал работать из-за рубежа и алюминиевую империю отстроил так, как никто тогда не мог. И кстати, продолжал помогать спорту. Он ведь сделал Кубок Кремля по теннису. Спонсировал и организовывал его проведение в Москве. Он – магнат и крупный промышленник. Он и помогал деньгами тому же Тарпищеву, например. А потом купил в Болгарии футбольный клуб «Левски». Так что спорт он любит до сих пор. Мог бы сделать еще больше, если бы оставался в России и после 1994 года. Но весь этот криминальный передел рынка, в том числе и алюминиевого, заставил его уехать. Мы мало с ним общаемся, общего бизнеса с ним у меня не было. Я ведь в «алюминий» не пошел, а Миша давно сюда не приезжает. Так что видимся мы с ним редко.

Об Иванькове и таинственной истории его ареста Анзор говорить категорически не хотел. Мы закончили завтрак, мой приятель уехал играть в теннис, а я попытался набросать в блокноте то немногое, что мне удалось к этому времени разузнать. Итак: Михаил Черный (или Черной). Начинал бизнес как «цеховик» в Узбекистане. В конце 1980-х вместе с братом Львом перебрался в Москву. По данным российского МВД, замечен в связи с крупнейшими криминальными авторитетами страны Вячеславом Иваньковым и лидером Измайловской группировки Антоном Малевским, в алюминиевом бизнесе – с начала 1990-х годов. Основные его партнеры в то время – бизнесмены Рубены, проживающие в Лондоне. Головная компания – фирма TWG (Trans World Group). Когда-то, до ее появления на российском рынке, Михаил вел бизнес с Сэмом Кислиным, эмигрантом из Одессы, ныне проживающим в США, куда самого Черного уже не пускают из-за подозрений в связях с организованной преступностью. Уже несколько лет проживая в Израиле, Михаил продолжал полностью контролировать свою бизнес-империю, в которой, правда, алюминий занимает все меньше места. В России его делами управляют доверенные лица, чьих имен практически никто не знает. Черный – самый закрытый и «засекреченный» олигарх России, величину его состояния не может определить никто. Последнюю попытку сделали журналисты американского журнала «Форбс», но бывший главный редактор этого издания Пол Хлебников (застреленный в москве в июне 2004 года) лично рассказывал мне, что его эксперты не смогли назвать точную цифру – где-то от четырех до пяти миллиардов долларов.

Офис братьев Черных в Москве, где располагалась компания TWG (о ней следует рассказать подробнее, но чуть позже), находился в особняке, принадлежащем, согласно оперативным данным МВД, грузинскому вору в законе Дато Ташкентскому. Кстати, жена Дато была известна всей криминальной Москве тем, что часто подменяла мужа на важных сходках, представляя при этом интересы узбекских воров в законе. Напомним, Черный был родом именно оттуда.

Основными проводниками идей Черного в политической сфере, если верить российской прессе, были тренер Бориса Ельцина по теннису Шамиль Тарпищев и бывший вице-премьер правительства Олег Сосковец. В то же самое время самым близким другом Черного был, еще с детства, именно Шамиль Тарпищев. Я лично уже два года хранил в архиве видеопленку, снятую в 1996 году, на которой в тель-авивском аэропорту Бен-Гурион только ступившего на Землю обетованную тренера теннисной сборной России и лучшего друга первого российского Президента Тарпищева радостно встречают Михаил Черный и тот самый небезызвестный лидер Измайловской преступной группировки Антон Малевский. Его группировка, в частности, пользовалась славой в криминальном мире страны еще в начале 1990-х, когда «нового русского бизнесмена» Антона часто в роли почетного эскорта или охраны сопровождали бывшие сотрудники МВД и ФСБ и вместе с которыми Малевский часто наведывался в гости к друзьям в Госдуму. Черный и Малевский, кстати, примерно в одно и то же время начали интересоваться рынком цветных и черных металлов, производством алюминия и вообще крупным российским бизнесом. Без помощи молодой российской власти, с одной стороны, и криминалитета – с другой, заняться таковым в те годы вообще не представлялось возможным. А «тележку» этой «бизнес-элиты» должен был толкать вперед по зданию аэропорта кто-то один, самый сильный и могущественный человек. Вот Черный ее и «толкал».

Кстати, Антон Малевский, он же Антон Измайловский, пятью годами позже трагически погиб где-то в ЮАР, якобы неудачно приземлившись прямо в пустыне на своем суперсовременном спортивном парашюте. Впрочем, опознать Малевского тогда никто так и не сумел. Так же как и ответить на вопрос: случайно ли он погиб, или это было хорошо спланированным убийством? Тем более что конец 1990-х – начало 2000-х годов как раз то время, когда «пацанов» в алюминиевом бизнесе уже не было, а остались одни только «зубры». Или все-таки мафия? Я знал, кто мог бы мне рассказать об этом уникальном периоде в истории российского бизнеса применительно к герою моего расследования. А в том, что все имеющиеся материалы о Михаиле Черном надо объединить в одно журналистское расследование, я уже не сомневался.

В один из августовских дней 2006-го я договорился о встрече с человеком, который сам себя как-то в шутку назвал «адвокатом дьявола»…