Читать книгу Веселые и грустные истории про Машу и Ваню - Андрей Колесников - Страница 16

Дети вернулись с моря. Я думал, они расстроятся, увидев, что их здесь ждет. Я ошибся. Я вернулся в Москву раньше их на три дня. И я думал, что они похожи на меня. То есть вот они думают только о том, что приедут и опять с головой уйдут в эти непоправимые и бессмысленные московские хлопоты.

Но сходство между нами, к счастью, только внешнее. Они не поехали, как я, из аэропорта на одно производственное совещание, а потом на одну встречу, насчет которой было предположение, что она может изменить ход истории, и не заехали поздно ночью на работу, потому что надо было совершить несколько поступков с использованием Интернета, и не встретили там рассвет.

Они сели в машину. Был поздний вечер. Начался ливень. Я ждал их три часа, потому что самолет задерживался, и за это время заметно похолодало, градусов на пять-то точно. Маша посидела молча минуты три, оценивая сложившуюся обстановку, и спросила:

– Папа, а куда мы едем?

– Домой, Маша. Ведь у тебя есть дом.

– А-а, – сказала она. – А когда мы поедем обратно?

– На море?

– Нет, к Павлику.

– А Павлик где? – удивился я.

– Павлик на море, – согласилась она.

– А кто это?

– Мой жених, – сказала она.

– Ас родителями ты не хочешь жить?

– Я буду приезжать к вам в гости.

Кто-то, может, и обрадовался бы, услышав эти слова. Но Маша произнесла их рано. Чтобы они прозвучали убедительно, ей надо прожить еще лет, мне кажется, двадцать.

– Маша, мы едем домой, – довольно резко сказал я. Она сразу почувствовала это.

– Папа, я приехала к тебе в гости, – твердо ответила она.

Такое было в первый раз.

– Папа, смотри, что мне подарили, – и она достала из рюкзака стеклянные бусы.

Может, она хотела отвлечь меня от мрачных мыслей.

– Маша, – спросил я, холодея от страшного предчувствия, – кто тебе это подарил?

– Один человек, – осторожно ответила она.

– Его зовут Павликом? – уточнил я.

– Да! Да! – захлопала она в ладоши.

– Его зовут Паоло, – поправила дочку мама. – И он работает барменом в отеле. Они подружились за этот месяц.

– Это мой жених, – не согласилась Маша.

– Это твой друг, – сказала ей мама. Маша неожиданно заплакала.

– Жених так жених, – пробормотал я.

– Мама! Папа говорит, что Павлик мой жених! – закричала дочь.

Маму труднее, чем меня, обвести вокруг пальца.

– Ты же сама говорила, что это твой друг. Приехали к папе, и ты говоришь, что он жених. Так кто он такой?

– Павлик, – вздохнула Маша.

Когда мы подъехали к дому, ее брат Ваня, молчавший всю дорогу, потому что спал, проснувшись и оглядевшись по сторонам, так же молча отказался выходить из машины. Он, наверное, думал, что вот он полетает на самолете, покатается на машине, потом поспит, а потом проснется в своем номере с видом на море. Он не рассчитывал, что за окном дождь. Он твердо покачал головой: никуда не пойду, даже не думайте.

И вот прошло уже несколько дней, а я до сих пор горжусь тем, что сел к нему на заднее сиденье и ждал, пока закончится дождь. Он оценил мое благородство и сам вышел из машины, когда дождь закончился.

Победил ли он меня? И вообще, что это было? Вот интересно, что делать в такой ситуации. Ну конечно, надо, кажется, брать его на руки и нести домой. И наверное, в обычной московской жизни я бы так и сделал. Он бы поорал какое-то время, а потом успокоился, и мы оба забыли бы про эту историю. Но я же соскучился.

Наутро Маша пришла ко мне и сказала:

– Папа! Я не хочу к Павлику. Я буду жить у тебя. Я засмеялся. Или это был стон?

– Папа, это не смешно, – сказала она. Я кивнул.