Читать книгу Одинокий Демон. Черт-те где - Андрей Кощиенко - Страница 2

– Как глава совета круга, я собрал вас для того, чтобы сообщить, что у нас возникли проблемы… – Толстенький человек, с поблескивающей лысиной, внимательно оглядел сидящих за круглым столом.

– Неужели мир внял нашим молитвам и у нас наконец-то появились проблемы? – с иронией в голосе произнесла женщина в платье, целиком сшитом из тонких черных и белых ленточек.

– Да. Проблемы! – с нажимом в голосе произнес толстячок. – И касаются они, как ни странно, и тебя, Хель!

– Проблемы у богини смерти? Это еще что за ерунда? Какие могут быть у нее проблемы? – удивился сидящий рядом за столом с Хель здоровяк в сверкающих золотых латах.

– Ну… проблемы в большей степени у нас… – после паузы нехотя сказал толстяк.

– Значит, я не ваша? Забавно! – мгновенно отреагировала на его фразу Хель.

– Давайте только не будем опять начинать выяснение отношений. Это невыносимо! – вмешалась юная девушка в белой тунике с обнаженным правым плечом. – Пусть Коин просто расскажет нам, что за причина побудила его собрать нас здесь, – продолжила она.

– Да, хотелось бы узнать подробности… – поддержала ее женщина в зеленом, словно трава, платье, сидящая напротив Хель.

– Подробности? – Коин неспешно оглядел всех, скривился, как от зубной боли, и сказал: – У нас пророчество!

– Забавно… – улыбнувшись краешком губ, чуть слышно произнесла Хель.

– И ничего тут забавного нет! – неожиданно яростно заорал Коин, хлопнув ладонью по столу. – Развели, понимаешь, тут балаган с этими предсказательницами, пророками и провидцами! Все шуточки вам! Развлекаются они! А я вас предупреждал! Говорил вам – доиграемся! И вот вам, пожалуйста – получите!

– Гм… не понял? Ну, пророчество, ну и что? – недоумевая, спросил здоровяк в латах.

– Великое пророчество! Понятно теперь? – продолжая яриться, ответил Коин.

– Может быть, уважаемый бог торговли немного поостынет и расскажет нам о сути пророчества? – спокойно произнесла Хель.

– Да, а то как-то все непонятно, – поддержал здоровяк, пожимая плечом.

– Сейчас вам все станет ясно, уважаемый бог войны! Сейчас всем все станет ясно… – сбавив тон, сказал Коин. – Подробности такие… Пророчество было сделано какой-то монахиней. Причем, хочу отметить, монастырь, где она это сделала, находится под покровительством присутствующей тут богини любви. И говорится в пророчестве ни много ни мало о конце света! По мелочам ваши подопечные, видно, не размениваются, – с ядовитым сарказмом в голосе продолжил Коин, адресуясь к юной красавице в тунике. – Все бы было ничего, не первое предсказание и не последнее, но это неожиданно вплелось в мировые потоки и обрело силу Великого пророчества! Богиня судеб Сатия не может сказать, как такое могло случиться. Впрочем, это меня не удивляет. У нас уже давно стало традицией, по которой никто не может внятно объяснить, что получилось, после того как кто-то поразвлекся, и главное, что делать с этим дальше… Теперь вам все понятно? Если еще кто не понял, то повторяю – у нас есть действующее Великое пророчество о конце света! Уяснили?

– Уяснили, – кивнул головой бог войны. – Непонятно только, почему столько шума по этому поводу?

– Шума?! Развоплощение – это не повод для шума? Или ты устал и желаешь уйти, – пригнувшись к столу, зашипел в сторону бога войны Коин. – Желаешь?

– Не, не желаю! – поспешно ответил тот, испуганно отодвигаясь от стола.

– А если не желаешь… – Закончить фразу Коин не успел.

– И чем же будет вызван конец света? – перебив его, спросила Хель.

– Избранный снимет завесу…

– Завесу? Между моим миром и миром живых?

– Вы поразительно догадливы, госпожа Хель!

– Я больше не знаю никаких завес в мире, которые стоили бы хоть какого-то внимания, – ответила Хель. – Интересно, а как ему это удастся? Даже я не в курсе, как это сделать, а он, значит, придет и снимет? Хотелось бы мне это увидеть!

– Боюсь, что мы все это увидим, – ответил бог торговли.

– Какой ужас… – тихо промолвила богиня любви и с неприязнью посмотрела на Хель.

– А в чем проблема-то? Соберем армию, устроим небольшую войнушку… А? – снова влез бог войны.

– Войнушку? Небольшую? Ты хоть представляешь, сколько у нее там накопилось? – снова взъярился Коин. – Да они тут всех зараз сожрут! И вякнуть никто не успеет! Да, Хель?

Все сидевшие за круглым столом с невольным испугом уставились на богиню смерти. Та ответила загадочно – неопределенной улыбкой.

– И что тогда будет? – растерянно спросил бог войны.

– Что будет, что будет! Попробуй представить себя без своих верующих! Тогда и поймешь, что будет! – зло ответил ему Коин.

– Так ведь это… Да я… – Неожиданно бог войны побагровел и заорал: – Да я ее!

– Минуточку, – спокойно сказала Хель, поднимая вверх правую ладонь, – минуточку! Дорогой Марсус, ваша ярость явно не по адресу. Не я придумала это пророчество, и не я буду снимать завесу. Хочу еще заметить, в том, что у меня огромное число подданных, есть и ваша заслуга. Вы просто неутомимы в организации новых войнушек и побоищ. А в них, знаете ли, умирают…

– Зря смеешься, Хель! Ты ведь за нами пойдешь… только позже – неожиданно спокойно сказал Коин.

– Да? С чего бы это? – иронично хмыкнула та.

– Сама подумай! Ну вот прикончат твои всех живых. Но ведь после этого больше никто к тебе за завесу не придет. Дальше-то что делать будешь? Со своими сидеть? Они тоже не вечные. Ну высосешь ты их всех в конце концов. А других не будет! Так что потом отправишься ты вслед за нами, – ухмыльнулся Коин.

– Там надолго хватит, – приподняла уголки губ в улыбке Хель.

– Не стал бы на твоем месте на это рассчитывать. Когда эта катавасия начнется, верующие попросят у нас защиты и помощи. И мы не сможем не откликнуться, ибо просить будут все как один. И младшие боги тоже в стороне не останутся. Так что мы будем все – против одной тебя. Подозреваю, что всех твоих нам не положить, но ощипать – ощиплем. До костей. Может, и тебя успеем… – Коин постарался воспроизвести на своем лице улыбку, – Хель.

За столом воцарилась нехорошая тишина.

– Это угроза? – через некоторое время спокойно спросила богиня смерти, чуть наклонив голову вправо.

– Нет, ну что ты! Я просто объясняю возможный путь развития событий.

– Возможный… – не торопясь произнесла Хель, так, словно ей нравился вкус этого слова. – У тебя что, как всегда, есть еще один вариант?

– К сожалению, ничего конкретного на этот раз предложить не могу. Разве что… Поговори ты с ним! А?

– С кем? С избранным? – В голосе богини прозвучало неподдельное изумление.

– Мугу… – уныло промычал Коин.

– Великое пророчество править? Да ты что! Ты знаешь, во что мне это обойдется?

– Ну а кто еще? Только ты это и потянешь. Да и касается это тебя…

– Касается, как я уяснила, всех, а насчет – кто еще, пусть вон богиня жизни или любви этим занимается! Это по их профилю, да они тут, кстати, недавно хвастались, что почитателей у них побольше, чем у меня…

– Ну мало ли чего они там говорили! Не смогут они… Нет у них столько, сколько у тебя… – безнадежно махнул рукой Коин.

– Значит, мне, богине смерти, предлагается спасти мир? Забавно…

– Ну а какие еще варианты? Больше никаких. Правда, если кто еще чего предложит… – Коин без особой надежды взглянул на сидящих за столом.

– Вот сама видишь. Только ты! – через несколько секунд провозгласил он, правильно интерпретировав растерянные взгляды присутствующих.

– А с чего ты взял, что я вообще буду чего-то делать? Может быть, я давно мечтала стать владычицей мира?

– Хель, не стоит так шутить…

– Ты думаешь, это шутка?

– Ну, Хель, ну прекрати! Ну какого мира? Кто тебе в нем кланяться будет? Твои только. Они тебе и так кланяются. А больше никого не останется. Даже нас! Тебе ведь и поцапаться будет не с кем. Ты ведь помрешь со скуки. Сама помрешь!

– Да? Ну… может быть… А что я с этого получу?

– Хель, это уже просто невыносимо! Я бог торговли. Я! Это мне положено торговаться, а не тебе. Ну чего тебе не хватает? Моя фантазия просто отказывается работать, когда я пытаюсь представить, чего у тебя нет. Или я неправ?

– Неужели ты думаешь, что я задарма буду для всех таскать каштаны из огня?

– Я просто не представляю, что тебе предложить!

– Значит, задаром?

– Ну хорошо, хорошо… Скажи, чего ты хочешь? – сдался Коин.

– Чего я хочу?.. Я хочу… – задумчиво приложив к левой щеке пальцы, протянула Хель и замолкла, задумавшись.

За столом противненько захихикали. Похоже, кто-то из богинь.

– Свои условия я сообщу чуть позже! И это будет дорого! – услышав хихиканье, громко заявила богиня смерти.

– Хорошо, мы согласны, – устало сказал бог торговли, – только сделай что-нибудь. А там разберемся…

– Ладно, договорились. – Хель обвела всех взглядом своих прозрачных глаз. – Надеюсь, это будет весело. Хотя бы для меня…

Бассо

Возвращение в сознание было быстрым и ярким, подобно вспышке. Бац – и я нахожусь посреди чего-то белого без верха, без низа, без стен. Ровный белый свет со всех сторон.

Недалеко, на стоящем на возвышении кресле с высокой спинкой восседает женщина с ослепительно-белыми волосами и холодным красивым лицом. На ней какое-то непонятное платье из многочисленных черных и белых лент. Кто это? Низшая? Тут мои глаза встретились с ее прозрачными глазами, и я вздрогнул. Низшая? Ну уж дудки. Похожий взгляд я видел только у повелителя!

– Приветствую тебя, прекраснейшая! – Я, не раздумывая, преклонил колено.

– Прекраснейшая? Забавно… Хотя приятно осознавать, что воспитание оно и невесть где воспитание.

Не понял… Невесть где это где? Ладно, потом. Продолжаем разговор!

– Будет ли мне позволено узнать, с кем имею честь беседовать? – спрашиваю я.

– Хель. Богиня смерти.

– Богиня! – Я низко нагибаюсь к полу, совершая поклон высшего уважения. В таком положении жду ее реакции. Мысли в это время стремительно несутся в голове – Богиня! Сама богиня! Причем смерти! Я что, умер? Если да, тогда почему у врат смерти меня встречает чужая богиня? А где Сатос? Странно… Умерших должен встречать Сатос. Откуда она вообще взялась эта Хель?

– Встань!

Я послушно разогнулся и взглянул на Хель. Богиня, чуть склонив голову, продолжала меня разглядывать. В уголках ее губ была заметна легкая улыбка.

– Кто ты такой? – после небольшой паузы спросила она меня.

– Позвольте представиться! Бассо эль Эгардо, младший сын князя д’Эгардо из дома Изменчивых! – И я ловлю себя на том, что снова совершенно автоматически делаю церемониальный поклон. М-да, крепко же папочка вколотил в меня придворный этикет!

– Дом Изменчивых? Где это?

– Мир Эсферато, богиня!

– Никогда не слышала о таком.

Да? Если богиня смерти не слышала о Эсферато, то куда же меня занесло? Неприятное предчувствие кольнуло мое сердце. Молча таращусь на Хель, пытаясь понять, как такое может быть.

– Откуда ты здесь?

– Меня подло завлекли в пентаграмму призыва… – начинаю было я.

– О, эту часть я знаю, – сделав отрицательный жест кистью руки, перебивает меня Хель. – Меня интересует, откуда тебя в нее призвали? С Эсферато?

– Нет, богиня… – Я торопливо прикидываю, о чем можно трепаться, а о чем нужно держать язык за зубами. Не рассказывать же первой встречной богине все тайны дома! – Я путешествовал… Я был в другом мире… – осторожно отвечаю я.

– Как интересно! Твой дом известен как дом великих путешественников?

– Нет, великая! Мы знамениты в основном другим… – Сихот, как бы это объяснить?!

– И чем же?

– Мы… мы известны в Эсферато своими шутками, богиня!

– Чем? – с изумлением в голосе переспросила та.

– Шутками… – повторяю я, ощущая себя слегка кретином. Понимая, что, услышав столь неожиданное признание, Хель от меня без подробностей не отстанет, начинаю объяснять ей нюансы нашей жизни, тщательно подбирая слова. Про то, что у нашего повелителя порой бывают приступы черной ипохондрии, и тогда входить к нему осмеливается только мой отец – темный князь д’Эгардо, личный шут его высочества. Что в Эсферато живут долго, некоторые до нескольких тысяч лет, и все, что может вызвать эмоции в тысячелетней душе, ценится дороже кристаллов душ. Потом, ведь шутки тоже бывают разными… Прожить несколько тысяч лет для того, чтобы твоя жизнь закончилась шуткой? Большего позора в Эсферато, пожалуй, не было. Некоторые просто из чешуи вон лезли, пытаясь не сдохнуть, когда до них доходило, что их смерть будет смешной… Некоторым это порой удавалось. Однако шутки нашего дома всегда славились оригинальностью.

Поэтому дом Изменчивых был одним из могущественных в Эсферато. С нами конкурировали всего несколько домов – Разрушителей, Темных клинков, да и, пожалуй, дом Золотых. Но они обладали чистой силой и мощью. Никакого изящества. Все это я, как мог, постарался объяснить богине.

– Смерть – шутка? Однако…

– Дело в том, что у нас… – снова начал я.

– Не продолжай… Я тебя прекрасно поняла. Скажу, что в твоем доме – знатные умельцы, – усмехнулась Хель.

– Благодарю, богиня. – Делаю благодарственно уважительный поклон.

– Только мне никогда и в голову не приходило, что существуют демоны, основной доблестью которых является удачная шутка.

– О нет! Это не единственная наша доблесть. Скажем так – она одна из многих! – ответил я снова с полупоклоном, невольно копируя интонации отца.

– Не сомневаюсь, что подробности твоей жизни окажутся весьма занимательными, но, к сожалению, у нас с тобой сейчас мало времени. Впрочем, я рассчитываю услышать их при нашей следующей встрече! – после небольшой паузы с легкой улыбкой сказала Хель.

– Непременно, – кланяясь, ответил я, – но, наверное, это будет не скоро?

– Кто знает… – снова улыбнулась Хель.

Оптимистичненько…

– Видишь ли, Бассо, имеет место быть одна проблема… – Богиня пристально посмотрела на меня своими прозрачными глазами. – И проблема эта в том, что ты убил призвавшего тебя мага, а у него был долг…

Я молча смотрел на нее, ожидая продолжения.

– Не хочешь узнать какой?

– О нет! Это ведь не мой долг, а многие знания прибавляют печалей…

– Весьма разумный подход. Однако дело в том, что убитый тобой Эриадор должен был исполнить пророчество, от которого зависит судьба этого мира.

– Я только защищался. Он вынудил меня прибегнуть к крайним мерам! – быстро произнес я.

– Собственно, по поводу смерти Эри у меня к тебе претензий нет. Это ваши смертные дела…

– Эри?

– Да, Эри – это сокращение от Эриадор. Честно говоря, Эри мне не нравился. Я долго откладывала разговор с ним, надеясь, что его неуравновешенность пройдет… Но благодаря тебе наш с ним разговор так и не состоялся.

Неуравновешенность? Да он был откровенной шизой, подумал я, но вслух сказал совершенно другое:

– Я весь внимание, богиня, – и поклонился.

Богиня не отрывала от меня своих прозрачно-холодных глаз.

– Видишь ли, Бассо, – после паузы снова начала Хель, – устройство нашего мира таково, что в нем существуют пророчества. Пророчества появляются, когда возникает необходимость перемен. Они могут и не исполняться, если течение мировых потоков возвращается к норме. Однако существуют пророчества особого вида – Великие пророчества. Это несколько иное. Великие пророчества вплетены в структуру мира и являются, собственно, его путем движения. Такие пророчества исполняются всегда! Эри был избранным Великого пророчества…

Я склонил голову, выражая почтительное внимание.

– Великое пророчество не может не осуществиться. Для своего свершения оно выбирает себе избранного, и если таковой погибает, то оно находит себе другого… – Хель, не отрываясь, пристально смотрела на меня.

– Я весь внимание, богиня! – внутренне напрягаясь, снова сказал я.

– В этот раз оно выбрало тебя… – спокойно произнесла богиня.

Сихот меня побери! Похоже, у меня началась полоса неудач!

– И что теперь со мной будет? – стараясь оставаться спокойным, спросил я.

– Тебе придется исполнить пророчество. Ты теперь избранный. Поздравляю! – широко улыбнувшись, произнесла Хель.

– Благодарю, богиня. – Я шаркнул ногой. – А нет ли кого-нибудь более достойного быть избранным? Из этого мира?

– К твоему сожалению… нет!

– Это очень печально, богиня. У меня были другие планы…

– Я понимаю тебя, но Великое пророчество есть Великое пророчество и ничего с этим не поделать… Даже мне.

– Я понял, богиня. Могу ли я узнать, о чем оно?

– Суть его проста. Это пророчество о конце света.

– Вау! – от неожиданности выдал я.

– Я вижу, ты впечатлился, – усмехнулась богиня.

– Прошу прощения, – поклонился я, – но судьба целого мира?

– Рассчитывал сходить куда-нибудь, убить какую-нибудь тварь и развязаться с этим? – снова усмехнулась Хель.

– Такой размах!

– О да! Размах у нас любят. Но это к слову… Общий смысл пророчества понятен. Однако его текст, как и положено, маловразумителен…

– А уточнить у пророка нельзя? – внес я предложение.

Хель несколько секунд молча буравила меня своими прозрачными глазами.

– Не стоит казаться умнее, чем ты есть, Бассо, – наконец произнесла она. – Это было сделано первым делом.

Чего это она рассердилась, подумал я, делая с виноватым видом поклон.

А кто ее знает! Сихот этих богов разберет. Никогда не угадаешь, что придется им по нраву, а за что они пообрывают тебе крылья. Лучше помалкивать. Как бы Хель не вспылила. Наши боги вообще пылят по любому поводу… Я снова поклонился, изображая глубокое раскаяние.

– Так вот, когда стало известно о пророчестве, мы, конечно, попытались найти пророка, дабы узнать подробности. Однако монахиня, которая его сделала, к этому времени уже успела умереть. Я призвала ее к себе, но узнать мне ничего не удалось…

– А почему? – снова влез я и тут же принялся ругать себя за свой длинный язык.

– Почему? – Прозрачный взгляд богини был тяжел. – Потому, что она «погасла»! Души людей, проходя через завесу, предстают передо мной разными, Бассо… Некоторые сохраняют свою сущность и память о прошлой жизни. Однако большинство забывают, кем они были, или проще говоря – «гаснут». У них не остается ничего, кроме желания пить свет и тепло покинутой ими жизни. С прорицательницей произошла такая же история – она «погасла». Поэтому подробностей выяснить не удалось… Еще вопросы? – резко спросила Хель.

– Нет, богиня, – кланяюсь я.

– Это хорошо… Значит, идем дальше. В общем, в пророчестве говорится об избранном, который разрушит преграду между моим миром и миром живых. Снимет завесу, что неизбежно приведет к концу света. Зачем он это сделает и как – остается загадкой. Завеса является частью мирового устройства, и снять ее в этом мире не по силам никому, в том числе и мне. Поэтому пророчество для меня казалось невыполнимым, и я особо не волновалась. Но с появлением тебя – демона, пришедшего из другого мира, ситуация становится неопределенной. Похоже, мы заблуждались насчет Эри. Возможно, он был отнюдь не избранным, а только открывал путь к истинному избраннику. И мне это совсем не нравится! Проще всего было бы избавиться от тебя, но, к сожалению, я на это не могу пойти. Боги не имеют права изменять судьбу мира. Это могут делать только смертные. Мы слишком сильны, и наша борьба за «правильный» путь неизбежно приведет к потере равновесия и соответственно к всеобщей гибели. Поэтому мы вынуждены действовать через смертных. Такое мироустройство заставляет нас нуждаться в смертных, а они нуждаются в нас. В итоге все уравновешено, и все сохраняется. Если же кто-то из богов напрямую попытается исказить пророчество с выгодой для себя, тем самым изменив мировой путь, то будет наказан за это самим миром. Он потеряет большую часть своей силы. Если же этот бог окажется слабым, то дело может дойти и до развоплощения. Он просто исчезнет! Поэтому заниматься пророчеством приходится мне – самой сильной богине этого мира! Ты осознаешь это? – Голос Хель неожиданно приобрел силу и мощь и стал подобен раскатам грома.

– Я потрясен, о великая! – склонился я в поклоне, одновременно пытаясь быстро обдумать услышанное.

Вот это я попал! Съездил, называется, в экспедицию. Отец будет рвать и метать! Верховному магу не отвертеться. Его наизнанку вывернут за меня! А что эта светлоглазка говорила про то, что от меня лучше избавиться? Избавиться – значит убить? Хм… Правда, она потом сказала, что это ей не по зубам… Получается, что у меня есть надежный защитник – Великое пророчество, и связываться со мной за просто так никто не захочет… Это плюс. Хоть тут повезло… Значит, можно особо не гнуться перед высшими… Конечно, наглеть не надо. У богов наверняка найдется масса способов сделать мою жизнь отвратительной и без моего умерщвления, но тут ко мне, похоже, есть какой-то особый интерес. Иначе к чему все эти длинные разговоры?

– Потрясен, говоришь? По тебе этого не скажешь…

– Не сомневайтесь, богиня, потрясен! Просто мне вдруг неожиданно показалось, что вы мне что-то хотели предложить… Или я ошибаюсь? – говорю я с легким поклоном.

– Хм… Ну что ж, перейдем тогда к делу.

– Слушаю, богиня, – почтительно склоняю голову я.

– Хорошо! Хочу тебя предупредить, что этот разговор стоит мне много сил и боли. Поэтому будь внимательным, Бассо, и постарайся попусту не раздражать меня и не отвлекаться на мелочи. Итак, как понимаешь, речь пойдет о пророчестве. В его тексте есть указание на то, что перед избранным будет стоять выбор – снять завесу и погубить мир либо не снимать и умереть самому. Поэтому я здесь для того, чтобы просить тебя… – при этих словах богиня поморщилась, – просить тебя сделать правильный выбор…

– Я польщен… богиня!

– Будь ты из нашего мира, было бы все гораздо проще… Но ты чужак, Бассо, и я даже не знаю, как просить тебя умереть за этот мир!

– Ммм? – приподняв брови, в изумлении промычал я.

– Да, Бассо, да! Хоть я богиня смерти, но в этот раз я буду просить за жизнь! Мир не должен исчезнуть!

– Хм… но тогда получается… получается, что умереть должен я?

– Ты все равно был обречен умереть. Ты же не собирался жить вечно? – Лицо Хель исказила судорога.

– Но… богиня! Променять тысячи лет жизни на какие-то жалкие… А когда срок исполнения пророчества?

Хель сделала неопределенный жест рукой.

– Что, он может наступить уже завтра? – изумился я.

– Вряд ли. Пока ничего такого необычного в мире не происходит. Я думаю, что тут можно говорить о сотне-другой ближайших лет… – Хель явно чувствовала себя неважно.

– Богиня, вы хотите слишком многого…

– Почему-то я так и думала! Самопожертвование – это не для демонов. Однако, может, есть что-то, что изменит твое решение? Чего бы ты желал, Бассо?

Хм… чего бы я желал? На ум приходит сразу масса всяких интересных вещей! Но только… оно мне надо? Чужой мир, ни разу не виденный, еще неизвестно, что тут и как… Что мне тут делать? Дома же у меня все понятно и планы есть… Да и потом, за просто так боги ничего не дают. Эта вон сразу требует в уплату жизнь! Еще неизвестно даже в обмен на что… Не, пусть такие подарки Сихот принимает, а мне, пожалуй, лучше домой!

– Пожалуй… пожалуй, я бы желал вернуться в Эсферато.

– Однако, – удивленно качнула головой Хель, – я думала, демон захочет силы и власти! А ты собрался домой. Странный ты какой-то демон. Но я вынуждена тебя огорчить – помочь тебе вернуться я не могу. Я никогда не слышала о твоем мире и даже не представляю, из каких глубин Эри вытащил тебя сюда. Наверное, тут замешано пророчество… Скорее всего, так оно и было… так что я не могу выполнить твою просьбу. Проси что-нибудь другое!

– Гм… – сглотнул я – горло внезапно пересохло, – а другие боги? Может, они знают, как попасть в мой мир?

– Другие? Может, и знают… Хочешь, чтобы я разузнала?

– Постойте! А есть ли смысл? Если я сниму завесу, то награды мне не будет. А если не сниму, то умру… зачем мне тогда награда?

– А чем тебе плоха посмертная слава? – спросила Хель.

– Посмертностью…

– Понятно. Мм… послушай, Бассо! Тут есть еще один тонкий момент… которого ты, как чужак, похоже, не понимаешь… – делая паузы, медленно произнесла Хель. – Короче говоря, если ты снимешь завесу, то в живых ты тоже не останешься. Дело в том, что у меня, за завесой, много подданных… Очень много! Мне неприятно признавать, но я просто не смогу удержать всех погасших, когда преграда на их пути в мир живых исчезнет. А потом ко мне хлынет поток умерших… Я не смогу ничего с ними со всеми сделать! Да и никто не сможет. Если падет завеса, мир живых умрет! А вместе с ним умрут все боги. Боги живут, пока в них верят… Ты понимаешь меня, демон?

Так вот оно что! Вот к чему весь этот длинный разговор. Боги просто не хотят умирать!

– Понимаю, богиня, – кивнул я, – но пророчество говорит о том, что снявший завесу останется в живых. Вы же сами сказали!

– Текст пророчества смутен. Тебе об этом было сказано. Или ты уже забыл?

– Да… но все же…

– Я тебе только что объяснила весь расклад. Надеешься остаться в живых, когда погасшие вырвутся на свободу? На твоем месте я бы не стала на это рассчитывать! Наверное, это потому, что ты их просто никогда не видел. Хочешь, я тебе их покажу? Пойдем.

– Спасибо, великая. Как-нибудь в другой раз! – торопливо сказал я. – Вот так вдруг узнать, что твоя жизнь отменяется и ты в ближайшее время умрешь – я просто в шоке!

– В чем ты? – недоуменно спросила богиня.

– В шоке. В смысле потрясен… Так говорят в одном мире… Но что же мне теперь делать? Я совсем не хочу тут умирать!

– Я тебя понимаю, Бассо, – неожиданно мягко сказала богиня. – Я очень много общалась с умершими, и твои чувства для меня открыты и ясны. Я такое видела не раз. А на твой вопрос, что тебе делать, могу ответить – смириться и принять свою судьбу как есть. Спасти целый мир – разве это не подвиг, достойный жизни? Как ты думаешь?

– Да… только никто об этом подвиге не узнает… – вяло ответил я, лихорадочно соображая, как выкрутиться из этой неприятной ситуации.

– Как не узнает?! Весь мир будет помнить своего героя! – с воодушевлением произнесла Хель.

– Да мне на этот мир… если он еще к тому же решил покончить с собой! Оно мне надо? Может, тут просто пришла пора тушить свет? И пророчество появилось поэтому? Сами говорили – пророчества появляются, когда требуется корректировка! Может, конец света – это как раз то самое лекарство, которое ну просто необходимо вашему миру? – зло ответил я, начиная раздражаться. А нечего держать меня за идиота! Весь мир будет помнить своего героя! Ха, мир низших! Тьфу! Как бы не так! Два дня попомнят, на третий разбегутся по своим делам. Хорошо, если за эти два дня успеют памятник сляпать. А то так и останешься – безымянным героем…

– Будем считать, что я этого не слышала… – после продолжительной паузы негромко сказала Хель. – А насчет конца света – так это не моя идея и не мое пророчество. Прорицательница была вообще из монастыря, который патронирует богиня любви! Можешь при случае высказать ей свои претензии. Хотя она тоже в общем-то ни при чем. Так устроен мир… Я тоже такая же заложница ситуации, как и ты. И сейчас испытываю давно забытое чувство – боль, потому что вмешиваюсь в пророчество, чего мне делать совершенно не стоит! Мои силы тают… Но вместо того чтобы прибить нахального иномирца, я вынуждена его уговаривать! Ты понимаешь меня, Бассо?! – Голос богини снова усилился до громовых раскатов.

– А вы меня понимаете?! Я демон! А это мир низших! Спасти мир низших, стать у них героем-спасителем – это худшая посмертная шутка, которую можно только себе вообразить! – не сдерживаясь, заорал я в ответ.

– Мир низших… – повторила Хель в наступившей тишине.

– Прошу прощения, богиня…

– По крайней мере, твое упрямство становится понятным… – ответила Хель.

– И что теперь? – спросил я.

– Что теперь? Можно оставить все как есть, и пророчество выберет тебя. Или попробовать договориться еще раз… Иногда я бываю ужасно терпеливой, Бассо… Но сейчас не та ситуация, в которой можно проявлять бездну терпения.

– Понимаю, богиня…

– А если понимаешь, то прекращай артачиться! Все равно тебе никуда не деться. Пророчество должен исполнить ты! Как бы тебе ни хотелось этого избежать. Единственное, что ты можешь сделать, – это выбрать, как существовать до пророчества: либо ты живешь хорошо, жертвуешь собой ради мира и остаешься героем в истории, либо ты живешь плохо, очень плохо. Плохо умираешь, и никто о тебе больше не вспомнит, потому что вспоминать будет некому! Я доходчиво объясняю?

– Вполне. Только вот вы, богиня, кажется, тоже не понимаете или не знаете одного момента. Мы, демоны, существа с очень тонкой душевной организацией и очень не любим, когда нас принуждают. Мы от этого очень страдаем и стараемся убить приносящего нам страдания как можно быстрее. Не нужно заставлять меня страдать. Это не в ваших интересах. Надеюсь, вы меня понимаете, богиня?!

– О, даже так?! – с изумлением воскликнула Хель.

– Именно так, богиня! – Я слегка склонил голову и твердым взглядом уставился в ее прозрачные глаза. Я был зол. А когда я зол, мне сам черт не брат, как говорят кое-где…

– Хм… А ты не пожалеешь, демон? – тоже пристально смотря мне в глаза, спросила Хель.

– Нет, богиня!

– Ну что ж, похоже, наш разговор окончательно зашел в тупик. Или я ошибаюсь?

– Похоже, да. Но мне бы не хотелось завершать его столь категорическим образом! Поэтому я хочу сказать, что обязательно рассмотрю ваше предложение, богиня, – ответил я, не отрывая своего взгляда от нее.

– Рассмотришь мое предложение? Да ты просто наглец… – тихо прошептала Хель, наклонившись вперед в своем кресле и глядя на меня с нехорошим прищуром.

– Я очень сожалею, великая, что у вас сложилось обо мне такое мнение. Но в данной ситуации я намерен в первую очередь думать о себе, а не о судьбе вашего мира! Как вы правильно заметили, у меня нет никаких причин жертвовать своей шкурой ради его спасения. И поэтому я не собираюсь ничего обещать, не имея на то серьезных причин. Демоны не приносят клятвы просто так!

После моей фразы воцарилась тишина. Хель молча продолжала разглядывать меня из-под своих тонких бровей. Я продолжал смотреть ей прямо в глаза, намереваясь сдохнуть, но не отвести взгляда.

– Скажи, Бассо, а враги у твоего дома есть? – после бездны тишины обратилась ко мне Хель с неожиданным вопросом.

– Есть, и немало! – не ожидавший резкой смены темы разговора, не задумываясь, ответил я.

– А как ты думаешь, твое появление здесь – это, случаем, не шутка ваших врагов?

Шутка? Хм… шутка… Хм… нужно подумать… Может, и шутка. Хотя это выглядит довольно невероятно, но такое тоже случается… Хм… Или это Хель играет со мной, пытаясь как-то повлиять на мое решение? Тоже может быть… С богами нужно держать ухо востро, они тоже любят пошутить…

– Не знаю, богиня. Но если это так, то такая шутка достойна богов, – ответил я.

– Да вся эта история выглядит одной большой шуткой! – В голосе Хель послышался гнев. – Великое пророчество о конце света – уже дурная шутка, избранный, наглый демон из другого мира, из дома шутников – хороший повод улыбнуться, и богиня смерти, уговаривающая смертного… Одна сплошная забава!

– Хм… м-да, вы правы… В этом действительно есть что-то забавное, – ответил я, обдумав слова богини.

– Забавное? Решается судьба целого мира! Ты находишь это забавным?

– Ну, это же не мой мир. И потом, я ведь тоже участвую. Меня поймал в пентаграмму какой-то ненормальный пацан. Хи-хи, разве это не смешно?

Некоторое время Хель молчала, потом сказала:

– Шутишь, демон?

– И в мыслях не было, богиня!

– Не забывай, Бассо, что шутить можешь не только ты один… – Хель приподняла уголки губ, обозначая улыбку.

– Прошу прощения, если невольно позволил себе лишнего, – сделал я легкий полупоклон.

– Хм… наглый, но с воспитанием… Что ж, считаю свою миссию выполненной. Пусть теперь с тобой возятся другие. Посмотрю, как это у них получится… Или, может быть, ты все-таки передумаешь?

– Прошу прощения, богиня, что приходится огорчать вас отказом, но поставьте себя на мое место. Попадаешь неизвестно куда, а там с тебя сразу требуют поклясться в том, что пожертвуешь собой ради того, чего ты еще и в глаза-то не видел!

– Тебе все равно придется свершить пророчество!

– Я постараюсь избежать этого!

– Избежать Великого пророчества? Не слишком ли ты самоуверен?

– Но это бы устроило всех. Мир остался бы цел, я остался бы жив. Как вы думаете?

– Пустое! Никогда и никому не удавалось избежать неизбежного, – махнула рукой Хель, откидываясь на спинку кресла.

– Все когда-то случается в первый раз. Почему бы не попробовать? – продолжил настаивать я.

– И как ты себе это представляешь?

– Ну… Я думаю, для начала мне нужно осмотреться…

– Ну что ж… осмотрись. Спешить тебе некуда. До исполнения пророчества все время мира – твое, – усмехнулась Хель.

– Спасибо, великая, – поклонился я и продолжил: – Тогда, рассчитывая на вашу щедрость и доброту, хочу просить вас о даре!

– О чем ты хочешь просить? – с удивлением в голосе и чуть наклонив голову набок, спросила Хель.

– О даре богини! – снова кланяюсь я.

– Ну ты наглец, Бассо! Значит, просьбу богини ты исполнить не можешь, а дар просишь? Причем не молишь, а просишь! Или ты надеешься, что пророчество защитит тебя от моего гнева?

– Моя просьба продиктована только желанием скорейшего разрешения наших проблем, о великая! Ничего такого я и в мыслях не имел, – ответил я, делая акцент на слове «наших».

– Наших проблем? Забавно… Вот уж никогда не думала, что у меня со смертными будут одни и те же проблемы… Хотя… – Хель призадумалась. – И что же ты хотел бы получить в дар от богини смерти? – спустя некоторое время спросила она. – Надеюсь, ты умеешь просить?

Умею ли я просить? О да! Извратить желание смертного – любимое развлечение высших.

Это как в анекдоте, услышанном мною на Земле. В нем один темнокожий житель, погибающий в пустыне от жажды, получил возможность загадать желание. Он пожелал стать белым и чтобы вокруг было много воды. В результате он стал белым унитазом. Формально желания выполнены, а по сути – сплошное издевательство. Обращаясь с просьбой к богам, нужно было быть предельно осторожным и оговаривать все мелочи.

– Да, богиня, – ответил я.

– Отлично. Так чего же ты хочешь?

– Я хочу уметь читать, писать, говорить на всех языках живших и живущих народов этого мира и понимать их! – высказал я свое желание.

– Однако! А ты не треснешь? – ответила мне Хель.

– Ээээ… Богиня? – сделал я непонимающий вид.

– Не прикидывайся, демон! Все ты понимаешь. Читать и писать – это для отвода глаз. Главное в твоей просьбе – понимать! Чтобы понимать, нужно знать про этот народ все. Историю, культуру, обычаи и все интеллектуальное богатство, накопленное этим народом. Только тогда ты сможешь понимать. Ты только что попросил у меня ни много ни мало знания всего мира! В том числе и богов. Вот я и спрашиваю тебя – а ты не треснешь? Ты думаешь, что в тебя это все влезет, а, Бассо?

– Ну… я как-то не подумал…

– А мне вот почему-то кажется, что ты все хорошо обдумал и просто пытаешься использовать меня. Знаешь, демон, я и не таких шустрых видала!

– Что вы, богиня! И в мыслях не было! Я просто не успел обдумать формулировку просьбы! Поэтому такая двусмысленность и вышла… – торопливо оправдывался я, ругаясь про себя на ее догадливость. А что делать? Не изучать же полжизни местные диалекты…

– Прибить бы тебя за наглость, демон… – задумчиво сказала Хель, – ну да ладно! Коль у нас теперь с тобой общие проблемы… выполню я твою просьбу. Только частично, чтобы ты не треснул. – Она усмехнулась и продолжила: – Думаешь найти способ открутиться от пророчества в мудрых книгах? Ну-ну, дерзай, смертный!

Неожиданно мою голову пронзила дикая боль. Не удержавшись на ногах, я со стоном упал на колени. Ощущения были просто непередаваемые! С колен я перешел на карачки. Боль не прекращалась, а, казалось, наоборот, нарастала. Не выдержав, я плашмя рухнул на пол, распластавшись у ног Хель. Внезапно боль исчезла.

– Что ж, я выполнила твою просьбу… Надеюсь, что у тебя будет время подумать и о моей… – прошелестел в голове голос богини. – До встречи, демон-шутник!

Белый свет в моих глазах померк, стянувшись в одну черную точку, и я отрубился.

Пиуу! Сознание вернулось… Лежу… Очень неудобно лежу… Как-то наперекосяк. Ноги где-то навыворот сбоку и выше. Щекой плющу пол. Пол каменный, холодный и грязный. Вон что-то прилипло… Скашиваю глаза на комочек грязи на полу. Интересно, что это было?

Сихот меня побери! Мне что, делать больше нечего, как грязь на полу рассматривать? Это, наверное, последствия встречи с богиней… Интересно, она будет мне мстить или нет? Пожалуй, Хель до мести не опустится. Не ровня я ей. Прихлопнет по случаю, это да. А мстить не будет. Это было бы хорошо… если так. Иметь во врагах богиню смерти… Брр!

Ладно, буду надеяться, что пронесет… А что же мне делать с этим пророчеством? Вот ведь не повезло-то как! Причем совершенно неожиданно. Никуда не лез, никого не трогал, занимался своими делами, и вдруг – бац, нате! Избранный! Пакость-то какая! Что же делать? Ммм…

Наверное, для начала нужно подняться, а то валяться на грязном полу как-то унизительно, решил я.

Пытаюсь двинуть рукой. Рука никак не реагирует. Это еще что такое? Пытаюсь еще раз. Опять ничего не получается! Что со мной? Почему я не могу двигаться? Я ранен? Тогда почему ничего не болит? Или болит? Нет, не болит… Только слабость какая-то… Что тогда случилось?

Неожиданно в памяти всплыл хруст моих ломаемых костей. Ааа! У меня, наверное, сломан позвоночник, и меня парализовало! Этого еще только не хватало! И сколько мне придется валяться тут, сращивая кости? А если кто придет и наткнется на беспомощного меня? Еще неизвестно, кто тут водится, могут ведь и живым сожрать, костей срастить не успеешь…

Нужно срочно восстанавливаться!

Я обратил взор внутрь себя, пытаясь определить разрушения тела.

– Сихот меня побери! – только и смог сказать я через несколько мгновений. Я ничего не определил. Как будто тела у меня не было. Как же это так? Что со мной случилось?

Я опять попытался пошевелить рукой. Вау, получилось! Рука начала неуверенно, но слушаться. И вторая вроде шевелится… Шевелится! Так. А ноги? О! И ноги двигаются! Хорошо! Нужно попробовать сесть! И разз!

Сесть мне удалось с третьего раза. Сижу, дышу, держусь руками за пол, пытаюсь унять головокружение.

Пол скользкий какой-то… Когти скользят… Перевожу взгляд на правую руку.

Это еще что такое?! Вместо своей родной руки наблюдаю какую-то тонкую бледную конечность с грязными человеческими ногтями. Человеческими? А мои где?! Отдираю руку от пола, подношу к лицу, шевелю пальцами. Шевелятся! Я ими шевелю! Значит, это – мои? Бред какой-то! Опускаю взгляд вниз. Это что, мои ноги? Шевелю. Шевелятся! Значит, мои! Но как же так? Это же не мое! А где мое? Смотрю по сторонам. Где я?

Небольшое помещение с каменными стенами из серого булыжника, освещаемое многочисленными красными свечами. Свечи повсюду – на полу, на настенных полках. У дальней стены по центру вроде жертвенник. На нем кто-то лежит. Перед жертвенником на полу пентаграмма призыва со слабо мерцающими багровыми линиями. Внутри пентаграммы какое-то большое темное тело. Тело все жутко перекручено и изломанно, под ним огромная черная лужа, похоже, кровь. Сразу даже не поймешь что это не шмат мяса, а чье-то тело. Из мяса торчат наружу острые осколки костей, кусок крыла. Вид просто ужасный.

Крыла?! Меня аж тряхнуло. Не может быть! Это… Это же мое крыло! Это же я был в пентаграмме, когда пацан шарахнул меня своим заклинанием! Так, значит, эта куча там – все, что от меня осталось? А я тогда где? Оглядываю себя. Где-то я уже видел этот черный балахон… Точно! На придурке, который меня призвал! Но… тогда получается что… что… я в его теле! Как такое может быть?

Я что, сошел с ума? Или… или это месть Хель за мою наглость? Бррр! Что же произошло? Как же меня угораздило попасть в такую ситуацию? Некоторое время занимаюсь тем, что ошарашенно перевожу взгляд со своего тела в пентаграмме на свои ноги в балахоне. Никаких мыслей. Одна растерянность.

– Господин Эриадор, вы слышите меня? Что случилось, господин княжич? – неожиданно я улавливаю чей-то глухой голос. Это еще кто? – Господин княжич, откройте дверь! Господин княжич! Мы очень беспокоимся за вас, господин! – Бум! Бум, бум!

Стучат! Куда стучат? Похоже, в дверь… А вон она где! Открыть или пусть ломают? Зачем ее портить? Она же не виновата… Значит, открыть… Кое-как встаю на ноги и с трудом делаю несколько шагов к двери. Взгляд снова упирается в неподвижное тело в пентаграмме. Какой кошмар… Как же мне досталось! Одно крыло, пожалуй, и уцелело…

Бум! Бум! Дверь, сдается мне, начали ломать. Ну и Сихот с ними! Пусть ломают. Я делаю еще несколько шагов вперед. Неожиданно под ноги что-то попадается, и я чуть не падаю. Что еще там? С трудом опускаю взгляд. Сердце! На полу, в луче пентаграммы, лежит сердце. Мое сердце? Как оно сюда попало? Выскочило? Приглядываюсь. Нет, пожалуй, не мое. Слишком маленькое. А чье тогда? Смотрю на жертвенник. Теперь вижу, что к нему привязана молодая мертвая девушка. Живот и грудь разрезаны, внутренностей нет. А… понятно! Это ее Эри ухайдакал. Видать, использовал для моего призыва… Придурок! Жаль, что его нельзя еще раз убить! Я бы с удовольствием это сделал! Только на этот раз медленно…

Ба-бамс! Оборачиваюсь на звук выбитой двери. От резкого движения головой мир неожиданно перекашивается и наклоняется.

– Господин княжич, что случилось?

Убью! Всех убью, успел еще подумать я, падая лицом вперед в пентаграмму, а потом, в который раз за сегодня, потерял сознание.