Читать книгу Одинокий Демон. Студентус вульгарис - Андрей Кощиенко - Страница 6

Ничего так зальчик… Большой. По бокам в два яруса набитые зрителями лоджии с белыми перильцами, колоннами и красными портьерами. С высоченного расписного потолка на длинных цепях спускаются пять огромных люстр, нестерпимо брызжущих светом сквозь переливающийся граненый хрусталь висюлек.

Народу в зале – не протолкнуться! Первокурсники, их родители, преподаватели, старшекурсники, приглашенные особо важные персоны… Короче, полный аншлаг. Парча, шелк, золото, блеск драгоценных женских украшений, блеск камней на эфесах парадных клинков, золотое шитье… Все переливается, сверкает…

Сверкать-то, конечно, сверкает… Стоя на ступенях роскошной беломраморной лестницы, ведущей в правый боковой ярус, я разглядывал толпу внизу. Золото и камни это, несомненно, круто, но надо, как говорится, и меру знать… Вот то ли дело я – скромненько и со вкусом! Пожалуй, нет тут никого, кто не заметил моего костюмчика! Один цвет чего стоит!

Ткань я углядел совершенно случайно в лавке портного, куда зашел прикупить чего-нибудь для объявленного бала в день присяги, а то у меня ничего подходящего для явления на публике не было. Хотелось чего-нибудь эдакого… выпадающего из местной действительности. Чего, правда, я на тот момент еще сам не знал.

Портной, увидев потенциального покупателя, с ходу принялся меня убалтывать, предлагая наряды, сшитые по столичной моде нынешнего сезона, в которых ходил весь местный бомонд.

Я же, наклонив к плечу голову и скептически оттянув угол рта, без всякого восторга разглядывал одежду на манекенах, слушая, как хозяин расхваливает себя и свой товар. Внезапно на глаза мне попался край рулона ткани яркого фиолетового цвета, который выглядывал из-за занавески с нижней полки пристенного стеллажа у стены.

– А что это у вас там торчит? – поинтересовался я у портного.

– Где? – спросил тот, опуская голову и оглядывая свою одежду.

– Вон, – показал я рукой.

– А… это! Не обращайте внимания. Испорченное. Заказал привезти мне ткани, так по дороге перевернули фургон. И вот, видите, что они мне привезли? Чернила, засахаренная черника, яблочный сидр – все на ней! Просто уму непостижимо! Как можно класть ткань в один фургон с чернилами и ягодой? Ткань! – Портной поднял вверх указательный палец. – И они еще утверждают, что лучшие перевозчики! Деньги мне они, конечно, вернули, – продолжил он свой рассказ, – но, сами видите – ткань пропала. И какая! Шелк с хлопком, отличнейшее качество! Теперь в нее можно только что-нибудь заворачивать… Вам не нужно? Может, хотите что-то завернуть?

– Вполне возможно… – задумчиво ответил я, издали разглядывая край фиолетового рулона. – Пожалуй, но это будет зависеть от цены…

– О, не беспокойтесь! Деньги я вернул, а ткань мне оставили в качестве возмещения ущерба. Не выкидывать же ее? Так что цена будет самая маленькая. – Портной назвал пустяшную сумму.

– А где тут у вас зеркало? – поинтересовался я.

– Вот, – указал он за занавеску примерочной.

– Ну что ж… давайте попробуем завернуть…

Я подошел к рулону, нагнулся, вытащил его с полки и под удивленным взглядом портного потопал в примерочную.

– Мм? – глядя в зеркало, поинтересовался я у него, наискосок приложив к себе отмотанный от рулона край.

– Вы… думаете? – ошарашенно спросил стоящий за моей спиной портной.

– Я думаю, что… Пожалуй – да! – ответил я, рассматривая себя и перекладывая голову с плеча на плечо. – Неплохо прокрасилось… Если завернуть меня в эту ткань, то должно получиться… Весьма…

– Немодный цвет… – пребывая в состоянии легкого ступора, как-то механически сказал портной, таращась на мое отражение в зеркале.

– Та… боги… с ней… с этой модой, – делая паузы между словами, произнес я, внимательно разглядывая себя. – Надеюсь, вы серебром вышивать умеете?

– Э-э… да, да, – закивал портной, по-прежнему не отрывая взгляда от зеркала. – Конечно! Какой необычный оттенок.

Да, цвет необычен. Нужно его облагородить, чтобы не вышел клоунский наряд. Серебряная вышивка тут будет кстати… И еще пояс нужен… Черный…

Короче, пошитый по моим рисункам костюм получился офигительнейшей вещью. Народ просто шибало цветом и эксклюзивностью фасона. Портной был в полном восторге от результата и, похоже, строчил на манекен образец… из фиолетовой ткани.

Ректор, правда, говорил, чтобы первокурсники обязательно пришли в выданных им мантиях. Да ладно, махнул я про себя рукой, вспомнив его требование. Вот буду я еще в мешке позориться! Бал как-никак. И я не местный организм! Пусть аборигены в мешках скачут. А если начнут приставать, то я знаю, на кого перевести стрелки. Пути отступления я себе организовал… Все схвачено…

Тут я переключил свое внимание на начавшееся в зале движение. Народ сгоняли с центра, образуя свободное пространство, по которому четверо слуг принялись шустро раскатывать неширокую красную дорожку.

– Внимание! Внимание! – громко заорал какой-то мужик в серебристой мантии, привлекая к себе внимание еще и поднятыми вверх руками. – Прошу наших уважаемых гостей перейти на левую половину зала, учеников и преподавателей на правую! Учащиеся строятся по факультетам! Вновь принятые становятся впереди! Прошу не задерживаться! Церемония присяги сейчас начнется!

Ну что, Бассо, похоже, настал момент, дольше тянуть не получится, сказал я сам себе, наблюдая за вскипевшим внизу движением. Пора выбирать факультет…

И куда? Куда… Хм… Даже не знаю… А не все ли мне равно? Может, вообще, проще все сделать? Куда крикнут, туда и пойду. Хоть к стихийникам. Я же все равно тут не собираюсь задерживаться. Даже лучше будет. Что у стихийников делать – знаю, учится не надо… Буду самым умным. Буду сидеть, вытаращив для солидности глаза и надув щеки, да потихоньку заниматься своими делами. Но целительский вроде перспективней…

Пока я принимал судьбоносное для себя решение по выбору не нужного мне занятия, сортировка закончилась. Внезапно наступила тишина. В зал торжественно вошли два герольда, одетых в белое, и, поднеся ко рту сияющие золотые горны с висящими снизу на них штандартами императора, звонко протрубили.

Блин! Слишком долго соображал! Уже все построились, а я вообще не в той половине оказался! Там, где гости. И что мне теперь делать? Нужно перебраться на другую сторону! И как? Перебежка по центру зала будет выглядеть весьма глупо…

Из дверей, торжественно держа двумя руками древки с какими-то стягами, колонной по два в зал входила императорская свита. Пройдя до конца зала, знаменосцы замерли, затем, повинуясь едва слышимой команде, повернулись друг к другу спиной и отмаршировали каждый к своей половине зала, где снова развернулись и, став к толпе спиной, образовали что-то вроде жидкого заборчика. Герольды снова протрубили. В зал вошла охрана, одетая в начищенные серебряные кирасы, с высокими алебардами в руках. Охранники встали рядом со знаменосцами, увеличив плотность «заборчика». Потом к ним присоединилась магическая охрана, состоящая из магов, одетых в парадные мантии всех цветов стихий, еще больше уплотнив «заборчик».

Сколько же вас там, невольно задался вопросом я, наблюдая эти бесконечные шествия. Кто следующий?

Перед следующим возникла пауза. Но вот герольды вновь поднесли к губам трубы и протрубили три раза.

– Его величество император Элитании Альвеар Хайме!

Оркестр заиграл гимн империи.

И кто там у нас император?

Из дверей на красную дорожку вышел мужчина. Первое, что бросилось мне в глаза, – это плотная фигура владыки империи. Причем не рыхлая плотность, нет. Совсем нет! А та, которая сразу наводила на мысли о доспехах, оставленных где-то ради бала, и о здоровом двуручном мече, прислоненном к ним.

И взгляд соответствовал. Внимательный, цепкий взгляд из-под бровей. Высокий лоб, седые виски, волосы, зачесанные поперек. Большой нос и треугольник темных усов под ними. Солидный мужик, подвел итог я, наблюдая за императором, неторопливо прошедшим мимо двух стен из кланяющейся знати, – вид вполне соответствует облику императора… Только вот почему он седой и с мешками под глазами? Куда смотрят императорские целители? Или он с охоты только что вернулся? Трофеи обмывали…

Император Хайме между тем прошел до конца дорожки и остановился возле установленного на возвышении золотого кресла с высокой красной спинкой. Ну… издали оно выглядело как золотое… Там его встретил ректор и, как я понял, высший педагогический состав университета. Ответив кивком на их глубокий поклон, император неторопливо поднялся по трем ступенькам и сел в кресло. Герольды снова протрубили три раза. Зал распрямился и выдохнул.

С прибытием, ехидно прокомментировал я про себя реакцию окружающих, сохраняя при этом на лице самое доброжелательное выражение.

Император с высоты кресла неспешно огляделся по сторонам и, повернувшись к дверям, кивнул.

– Свита императора! – громогласно объявил от дверей мажордом, и в зал под легкую музыку потекла свита…

Да сколько вас там, снова подумал я, наблюдая за толпой, которая, пройдя по следам императора, принялась окружать его кресло со всех сторон. Куча разряженных в пух и прах мужчин и женщин, переливающихся с ног до головы золотом и драгоценными камнями. Из этой толпы, правда, несколько выпадали две личности в монашеских тогах белого цвета. Но и у них в подпоясывающие шнурки была продета золотая нить. И отвороты воротников поблескивали золотым шитьем…

Император, похоже, тут самый скромный будет, отметил я его простой темно-коричневый костюм с минимумом золота. Да, впрочем, оно ему надо? Знак императорской власти на толстой золотой цепи у него на груди бьет разом все золото в этом зале, как туз вальта…

Наконец и свита прошла, и все расположились согласно местной табели о рангах.

Хайме глянул влево, вправо и, убедившись, что все в порядке, милостиво кивнул ректору – начинайте!

Тот поклонился, вышел к подножию возвышения, на котором стояло кресло, повернулся к залу лицом и начал:

– Уважаемые дамы и господа! Сегодня мы собрались здесь, чтобы стать свидетелями знаменательного события для нашей империи – ее гильдия магов пополнится новыми членами…

Мотэдиус был торжественен, но мыслями не растекался. Речь была не длинная, не короткая – короче, такая, какая нужна. Уместная в данной ситуации. Чувствовался опыт оратора.

Небось не первый год он речи произносит… Может, даже не первое десятилетние…

Закончив, ректор сделал легкий поклон публике и вернулся на свое место. Туда, где только что он находился, поставили золотой столик на треноге, рядом с которым встал маг в серебристой мантии с здоровенным, скатанным в рулон свитком в руках.

Секундная пауза.

– Его величество император Элитании Альвеар Хайме!

Герольды дудят три раза.

Император величественно поднимается с кресла и, спустившись по ступеням, встает рядом со столиком. Наклонив голову, он неспешно снимает с себя знак императорской власти и кладет его на стол.

Легкий шепот в зале, но все быстро стихает. Император кивает.

– Баронет Нолиус Торинто! – громогласно объявляет маг в серебристой мантии, размотав на полный размах рук свиток и прочитав первую фамилию.

Из толпы воздушных магов на красную дорожку выходит парень в голубой мантии и, как-то неуклюже переставляя ноги, направляется по ней к императору.

– Баронет Нолиус Торинто! Присяга! – вещает маг в серебристой мантии.

Нолиус, отвесив глубокий поклон императору, кладет руку на знак императорской власти и, запинаясь, начинает:

– Я, баронет Нолиус Торинто, вступая в гильдию магов, клянусь: всегда и везде способствовать славе, величию и процветанию гильдии и империи…

Скукота, подумал я, наблюдая за приносящим присягу. Хорошо, что новичков всего восемнадцать человек, я девятнадцатый. Пока все отбормочут… Если по три минуты на каждого, это же почти час! Но наверняка в три минуты все не уложатся. Это уже час с лишним. Стоять опухнешь. Интересно, я который там по списку?

Нолиус между тем добрался до конца присяги.

– Ваша присяга принята, Нолиус Торинто! Отныне вы маг империи! Встаньте в строй и служите на благо империи и гильдии! Вот ваш значок мага! – произнес император, пожимая ему руку и вручая знак цеховой принадлежности.

Публика разразилась аплодисментами. Красный и взволнованный новоиспеченный маг проследовал на свое место.

– Баронет Вильямс Доленторф! – объявил следующего распорядитель.

Что ж… будем ждать, все когда-то кончается…

Прошел примерно уже час. Публика устала. Стала меньше и реже хлопать, и в зале появился легкий гул от разговоров.

– Баронесса Стефания Терская! – громко в очередной раз объявил распорядитель, занырнув головой куда-то уже в самый низ списка.

В ответ на произнесенное имя из-за толпы торопливо расступившихся целителей вышла девушка в черной мантии и, гордо держа высоко поднятую голову, направилась к императору. В зале мгновенно наступила тишина. Стоящие рядом с императором сановники как-то враз насторожились, впрочем, как и охранники.

Ничего себе, подумал я, наблюдая за дефиле девушки в черном по красной дорожке. А это еще кто? Если учесть то, что ее вызвали для принятия присяги, а также одетый на нее мешок фасона «студенческая мантия», то получается, что она тоже только что принятая студентка. Но черных мантий я тут раньше не видел… Странно… Я что-то пропустил? Хм…

Девушка между тем дошла до императора и, сделав глубокий реверанс, начала присягу. У меня возникло ощущение, что весь зал с каким-то нездоровым напряженным вниманием вслушивается в ее слова, произносимые звонким голосом.

– Ваша присяга принята, Стефания Терская! Отныне вы маг империи! Встаньте в строй и служите на благо империи! Ваш значок! – произнес император.

Тут возникла некоторая заминка. Значка у императора не оказалось. С недоумением тот оглянулся на ректора. Ректор в свою очередь наклонился к нему и что-то произнес. Что именно, я не расслышал.

Император снова обернулся к девушке и что-то тоже тихо сказал.

– Благодарю вас, ваше императорское величество! – присела в ответ Стефания и, выпрямившись, повернулась и пошла назад. Весь зал снова уставился на нее.

А значка он ей так и не дал, отметил я. Интересно, почему? Кончились?

И почему они так на нее реагируют, подумал я, разглядывая девушку. Благо теперь она шла лицом ко мне – густые и блестящие, до плеч черные волосы, тонкие изогнутые брови, правильно очерченные губы… Стройная. Даже в этом мешке. И глаза… Красивые темные глаза… Чувствую, что ее все опасаются. А на вид ничего страшного… Девушка как девушка, таких тут полно. Да, сильно расстроена или обижена… Однако голову держит гордо. Но пардон, кто тут, кроме меня, чувствует ее настроение? Эмпатов в университете я как-то не замечал… Так что ее настроение – это не повод от нее шарахаться. А чего тогда? Если внешность и настроение тут ни при чем, то, значит, дело в одежде… Точнее, в цвете…

Хм… А где она учиться-то будет? Кафедры темных я тут не видел, впрочем, как и магов. Но если ее зачислили, то, значит, куда-то же пристроят… Не просто так же взяли! Однако коль я тут впервые вижу студентку в черном, то вполне можно предположить, что у нее могут быть проблемы с преподавателями. А если точнее, с их недостатком или отсутствием. В свою очередь это значит… это значит, что с учебой никто приставать в этом случае не станет… Будут учить от случая к случаю или поручать самостоятельные занятия где-нибудь в библиотеке. Типа – идите, теорию учите! А там ведь рядом архив… Хм… очень интересный вариант…

– Дорогие друзья! Я несказанно рад видеть вас сегодня всех здесь… – Внезапно начавший речь император перебил мои мысли.

Стоп, сказал я сам себе, а как же я? Не понял? Меня ведь не пригласили! Как так? Почему? Ведь должны же были! Когда я присягал доверенному лицу, сказали – императору потом, со всеми… И вот, все присягнули, а я, получается, нет? Странно… Может, что-то со списками? Наверняка… Хе-хе, еще и учиться не начали, а мага уже потеряли… Вот деятели! Интересно, хорошо это для меня или плохо? Мм… Пожалуй… хорошо! Получается, что императору я лично-таки не присягнул. Доверенному лицу – да, но не императору. А это значит… Что теперь вполне возможны варианты… которые позволят более вольно трактовать положения присяги… Кульненько!

Тем временем император закончил торжественную часть, ректор подождал, пока из зала выйдет вся гвардия, которая пришла с императором, и уберут расстеленную дорожку. С императором осталась его личная охрана и приближенные. Флагоносцев и алебардщиков выставили за дверь.

Тут ректор объявил первый танец, заиграла музыка, и в другой половине зала, среди студентов, началась кутерьма. Новопринятых приглашали, выводили в центр зала и строили в две шеренги. Юноша держал вытянутую вперед левую руку, его партнерша клала на нее свою правую руку, и они замирали в ожидании начала. Шла подготовка к первому танцу.

Хм… А Стефанию никто не приглашает, автоматом отметил я, увидев в разрыве строя студентов фигурку в темном, прижавшуюся спиной к колонне.

Не… не приглашают, подвел я итог несколько мгновений спустя, увидев, что, похоже, уже последние танцоры становятся в строй. Не хотят… Или боятся?

А не пригласить ли мне ее потанцевать? Местных эпатну и с ней пообщаюсь… Может, чего интересного узнаю?

По-быстрому проскочив на другую сторону зала, я подошел к девушке и, делая поклон-приглашение, произнес:

– Леди, вы танцуете?

А в ответ – тишина!

– Лэ-э-эди!

Похоже, она настолько глубоко погрузилась в свои печали, что просто уже не замечает окружающего, сделал я вывод из этого молчания. Ладно, попробуем достучаться!

– Прошу простить, леди, что отрываю вас от ваших глубоких раздумий, но нынче бал, и я не прощу себе, если не приглашу такую красавицу, как вы, станцевать! Леди, я прошу вашего согласия на танец!

– А? Что? – наконец встрепенулась она и принялась растерянно озираться по сторонам, усиленно хлопая своими длинными и густыми ресницами.

– Станцуем? – просто и по-компанейски предложил я, протягивая ей руку. – Меня зовут Эриадор!

– Баронесса Стефания Терская, – делая ударение на первом слоге фамилии, ответила она и после некоторого колебания осторожно вложила свои тонкие пальцы в мою ладонь.

– Прошу! – сделал я приглашающий жест свободной рукой и повел девушку за собой.

Пока я ее приглашал, первый бал магов уже начался, и в зале образовалась некоторая прослойка глазеющих на вальсирующие пары. Наше появление в их тылу произвело фурор. Правда, поначалу на нас никто не среагировал, но как только мы оказались в толпе, люди принялись срочно расступаться и убираться с нашего пути. Такая быстрая и однозначная реакция публики мне понравилась. Пару мгновений – и мы попали на танцпол. Убедившись, что Стефания готова танцевать, я дождался начала такта и, кивнув головой, потянул ее за собой в первую фигуру танца. Несколько минут мы двигались меж танцующих пар, потом вокруг как-то посветлело, потом еще, и уже ближе к середине танца мы гордо вытанцовывали посреди большой людской проплешины, в самом центре зала. Ну, по крайней мере, я гордо. Партнерша моя как-то углубилась в себя, то ли стараясь не наступить мне на ногу, то ли переживая о чем-то, и по сторонам не глазела. Все это время я самым дружелюбным образом улыбался ей, усиленно транслируя в ментал чувства доверия и радости.

– Вы прекрасно танцуете, Стефания, – приступил я к разговору, видя, что танец близится к концу, а я за все его время не произнес ни слова.

– Благодарю вас, – стрельнув на меня глазами, ответила она, скромно опуская ресницы.

– Могу ли я ангажировать вас на следующий танец?

– Ну… не знаю, – растерянно пробормотала Стефания и задала вопрос, пытливо заглядывая мне в лицо: – А вы действительно этого хотите?

– Конечно, – без тени сомнения в голосе мгновенно откликнулся я. – Вы гибкая и красивая девушка. У вас прекрасное чувство ритма, и танцевать с вами – сущее удовольствие.

– Правда? – смутилась она.

– Вне всякого сомнения!

– А вот другие так не считают…

– Они просто глупцы! Скажу вам, что я вижу для себя в этом только хороший плюс. Он в том, что я могу снова пригласить вас танцевать, не становясь в очередь. Мне это нравится. А им просто не повезло… Они не знают, мимо чего прошли: прошли и не заметили! А я заметил и не собираюсь теперь это упускать, – во все тридцать два зуба улыбнулся я. – Так я могу рассчитывать на то, что следующий танец мой?

– Да, – кивнула она, смущаясь от моего комплимента, и неожиданно призналась: – Вы знаете, я так люблю танцевать!

– Это заметно. И у вас получается. Видите? – мотнул головой я в сторону окружающей нас публики. – На вас смотрят.

Стефания, похоже, только теперь заметила, что вокруг нас никого нет.

– Простите меня, пожалуйста, Эриадор, но, знаете, я, наверное, не буду больше сегодня танцевать, – оглядевшись по сторонам, тихо сказала она и чуть прикусила нижнюю губу.

– Почему? – удивился я.

– Я… я как-то неловко себя чувствую от такого внимания…

– М-да? Ну ладно, как хотите. Может, тогда пойдем и попробуем чего-нибудь перекусить? Давайте посмотрим, чем сегодня угощают. Мм? Как вам, Стефания?

– Пойдемте, – согласилась она. – Я хочу пить.

– Прошу! – снова скомандовал я, задавая направление движения.

Девушка кивнула. Держа ее правую руку на своей вытянутой левой руке, я торжественно повел ее из центра зала, где мы танцевали, к фуршетным столам. Народ снова расступался перед нами, как перед сиятельными особами. Стефания шла, опустив глаза, но голову умудрялась держать прямо. Добравшись до столов, я налил Стефании яблочного сока, который она попросила, ну и себе плеснул за компанию.

– Почему вы грустите? – спросил я ее, наблюдая за тем, как она меланхолично пьет. – Сегодня праздник, а вы так печальны…

– Да нет… все хорошо. Просто… просто как-то неудачно все получилось…

– Что именно?

– Я думала, что в этот день я буду в другой мантии…

– А чем вам ваша не нравится? Цветом? Ну, это вы зря… Черный очень практичный, немаркий и стройнит. Вы знаете, что черный стройнит?

– А еще он всех распугивает! Вы вообще первый человек, кто подошел ко мне за последние две недели!

– Да вы что? – действительно удивился я.

– Да, – грустно сказала Стефания. – Если бы не вы, то я бы так и простояла свой первый танец у колонны… Спасибо вам большое, что пригласили меня, я ведь так мечтала танцевать на этом балу! В мантии целительницы… А вышло все…

А вышло все… Скажем, вышло все не так, как хотелось, опережая ее рассказ, догадался я о его концовке. Наверное, что-то вроде того, что у меня…

– А что случилось? Расскажите!

– Ну… не знаю… Будет ли вам это интересно… И потом, вы ведь не маг… Поймете ли вы меня?

Вот задавашка! Только поступила, еще небось ни одного заклинания не знает, но уже – вы же не маг! А почему она решила, что я не маг? Ах да! Я же не в хламиде! Она думает, что я из гостей. Забавно…

– Тем более интересно! Редко простым смертным удается прикоснуться к жизни избранных. Расскажите!

Я улыбнулся как можно доброжелательнее.

Стефи похлопала глазами и смутилась. Видать, до нее дошло.

– Простите, я совсем не хотела вас обидеть! Я подумала, что это вроде как бы уже относится к делам магической гильдии и могу ли я рассказывать об этом тому, кто в ней не состоит? Пожалуйста, не обижайтесь! Вы тут единственный человек, который отнесся ко мне с дружеским расположением! Пожалуйста!

– Если по-дружески, то рассказывайте! Ведь у друзей друг от друга секретов не бывает? Не правда ли?

Я ближе придвинулся к девушке и многозначительно посмотрел ей в глаза:

– Давайте, рассказывайте!

– Мне, право, неловко… – смущенно опустила голову Стефания.

– Я весь внимание, – перебил я ее.

– Ну хорошо, – сдалась она. Только пообещайте мне, Эриадор, что не станете смеяться!

– Обещаю. Рассказывайте, что же такое с вами приключилось?

Стефания вздохнула и, решившись, начала рассказывать. Я внимательно слушал с понимающим лицом, кивал и сочувствовал в ментале. Если поначалу рассказ выходил несколько скомканным, то потом девушка увлекалась, и на внимательного слушателя был вывален весь ворох обид и печалей, которые мучили ее в последнее время.

Ну не повезло, резюмировал я, слушая Стефанию и кивая ей. Что ж… бывает! А вот то, что у нее преподавателей нет – это интересно… Это же то, что мне нужно! С учебой не напряжно, и местные лезть не будут. Люди в черном тут, похоже, в пугалах ходят. Стефи, правда, огорчена этим фактом, но мне-то в общем даже в плюс. Потом она сказала, что никто с ней в комнате жить не хочет, тогда, может, и мой сосед сбежит? За покой и тишину можно многое отдать! Хм… А не встать ли мне на темную сторону силы? Похоже, мне будет комфортно… Тихо… Доставать не будут… Хм… Чем там темные маги занимаются? Духи, проклятия и некромантия? По крайней мере, на Земле так. Грязноватенько, конечно, но идеальных вариантов в жизни не бывает. Да и потом, можно ведь и не углубляться в некромантию. Одними проклятиями обойтись. Что они там еще делают, эти темные? Хм… Я даже как-то и не знаю… Да и Сихот с ними! Может, разбираться и не придется. Учить банально некому будет… Все! Решено! Записываюсь в кружок людей в черном! Пожалуй, для меня это лучший вариант.

– И значок мне не дали… – грустно сказала Стефания, заканчивая жаловаться мне на жизнь. У всех есть, а у меня нет! Ничего у меня тут нет! Ни учителей, ни друзей, ни значка…

– Да ладно, – сделал я пренебрежительный жест рукой, словно отметая все ее жалобы, – дался он вам! Вы вот, например, видели, что вообще изображено на знаке у магов воздуха?

– Воздушный вихрь.

– Не знаю, какой там вихрь и насколько он воздушен, но если специально не приглядываться, то издали это выглядит как замерзшая под носом голубая сопля!

– Что вы говорите, – пытаясь нахмурить брови, сказала Стефания, хотя ее губы начали разъезжаться в улыбке. – Так нельзя! Это оскорбление магов воздуха!

– Но ведь похоже, правда же?

– Правда, – не выдержав, широко улыбнулась Стефи и звонко рассмеялась.

– Нет, вы только посмотрите на нее! Она еще смеется!

Оборачиваюсь. Высокая красавица в красной мантии с темно-рубиновыми вставками на рукавах. Длинные светлые волосы, красивое лицо. Рядом еще несколько девушек и юношей в разных мантиях. Целители, воздушники, водники, огневики. Полный набор.

Алистера Эберардо, вспоминаю я имя и фамилию красавицы, – маг огня.

– А в чем, собственно, дело, графиня? – небрежно интересуюсь я, разглядывая ее и ее спутников.

– В чем? Как вы можете так спокойно разговаривать с ней? С этой мерзкой и бездушной тварью? Темным нет места на земле! Их нужно возвращать обратно во тьму, откуда они вылазят!

– А что так жестоко?

– Жестоко? Темные – это лживые, подлые твари, которые не знают чувства сострадания и жалости! Они убили тысячи людей, десятки тысяч! Если бы не Белый орден, вставший на пути этих исчадий тьмы, мир бы уже погиб!

Белый орден? Она адептка, что ли? Оттуда ветер дует? Да ради бога! Но так про темных – это она зря… Я же только что решил записаться в их ряды! Значит, тогда это и на меня наезд? Похоже, нужно немножечко остудить ей пыл. А то еще она вдруг решит, что ей многое позволено… Да и взбодрить кой-кого не помешает… Мы же теперь вроде сокурсники…

Я бросил взгляд на втянувшую голову в плечи Стефанию. С таким подходом они бы ее тут, пожалуй, запинали бы… Но в команде темных магов – пополнение! И какое! И они еще не в курсе… Хе-хе… Слушай, это я хорошо зашел! Пожалуй, скука моя отменяется! Будет с кем пободаться в перерывах между поисками в архивах. Класс!

– Что ж, описание вами характера темного мага весьма полно… – произнес я, – но все-таки вы пропустили одну очень, очень важную их черту!

– Какую?

– Злопамятность, – радостно оскалился я. – Они страшно злопамятны! Вы знаете об этом?

– Злопамятность? – немного растерялась девушка.

– Она самая. Темные не забывают обид. Вы что, не знаете?

– Ну и что? – небрежно повела плечиком Алистера. – Пусть истекают злобой сколько хотят! Ничего им не сделать тому, кто находится под защитой Белого ордена!

– И после смерти тоже?

– Что после смерти?

– Защита ордена и на умерших распространяется? – с иронией в голосе поинтересовался я.

– Э-э… – озадачилась девушка вопросом.

Я неспешно обвел взглядом ее спутников, разом насторожившихся, едва только разговор зашел о смерти, и продолжил:

– Вот представьте – вы умерли и уже думаете, что у вас все хорошо, как вдруг – бац! – вас приглашает к себе темный маг поговорить за старое… Ну как-нибудь вот так…

Я поднял правую руку к плечу и небрежно щелкнул большим и средним пальцами.

– Муррр… мауууу…

С утробным звуком за моей спиной материализовался полупрозрачный призрак и, зависнув над полом, принялся извиваться всем телом, словно пиявка. Призрака я слепил, занимаясь втихаря иллюзиями у себя в комнате. Сделал я его чисто в утилитарных целях – как отвлекалку, которую можно использовать в случае неблагоприятного развития событий. Ну там, если несколько противников вдруг, сразу. В такой ситуации запустил его – и несколько секунд у тебя есть, пока оторопевшие враги разглядывают, что это такое вдруг вылезло? Для изготовления лица призрака я использовал маску из фильма «Крик»: с глубокими черными провалами глаз и длинным вытянутым ртом. К этой морде я приделал темное тело, сужающееся книзу и заканчивающееся тонким хвостиком, как у пиявки. Неплохо так получилось… Единственно, портила впечатление некоторая полупрозрачность, особенно заметная при ярком свете, но, как говорится, что имеем, тому и рады! Ну не хватает у меня сил на плотную структуру!

– Ой! Ах! Ух! У! – с различными воплями компания красавицы и она сама шарахнулись назад.

Реакция мне понравилась – то, на что я и рассчитывал, поэтому, насмешливо улыбнувшись и наклонив голову, я продолжил воспитательную беседу:

– Знаете, господа, я, честно говоря, смотрю на вас, смотрю… и, грубо говоря, дурею! С какого перепугу вы вдруг решили, что можете вот так запросто прийти и оскорблять будущую повелительницу Тьмы? А? Вы что, никогда не думаете о последствиях своих действий? Совсем с головой не дружите? Может, вам для прояснения мозгов не хватает парочки проклятий? Вам какие, родовые? – Я плавным движением развернул правую ладонь вверх, и в ней мгновение спустя возник вращающийся клубок, свитый из мохнатых черных нитей. – Или индивидуальные пожизненные?

В моей левой ладони появилось черное качающееся веретено, из которого выскакивали темно-красные искры.

– Ну так какое?

Ответа, однако, не последовало. Наглецы отодвинулись от меня еще дальше, впрочем, как и прочая публика, заметившая моего призрака и мои иллюзии в ладонях. Да, да, иллюзии! Нет у меня сил на проклятия и прочие высокоэнергетические заклинания. Ну нету! Только на обманки, и то не на все, какие хочется. Поэтому в данный момент я просто пугал народ пустышками, рассчитывая на эффект неожиданности и на то, что они еще ничего не умеют и не смогут увидеть, что их дурят. Можно, конечно, получить какую-нибудь перепуганную сосульку в ответ или такой же испуганный фаербольчик, но пока они его сделают, сто раз уже смыться успеешь!

Манеру местных магов, при которой они помогали себе в создании заклинаний, волнообразно двигая телом и конечностями, я уже изучил. Она выдавала их с головой. Сразу было ясно, чем они там занимаются. Однако из публики пока никто задницей не шевелил. Сопротивления моей агрессии не было. Враг был деморализован.

– Немедленно прекратите! Господин Эриадор! Что вы себе позволяете? – Внезапно я услышал возмущенный голос, очень сильно смахивающий на баритон ректора. – Разве не знаете, что магия в университете вне специальных помещений под строжайшим запретом? Тем более на балу! И почему вы в светской одежде? Где ваша мантия? Почему вы нарушаете мое распоряжение? И почему я не видел вас на присяге? Объяснитесь! Немедленно!

Упссс! Попал…

Я торопливо убрал иллюзии и повернулся на голос. Да, действительно ректор! Я не ошибся… И император рядом… И половина императорского двора с половиной преподавателей университета у них за спинами…

– Прошу прощения, господин ректор, но о правилах поведения на балу мне никто ничего не сообщал! – Я сделал глубокий поклон первым лицам, а также всей куче народа, которая с ними, и продолжил: – Присягу я принес уже месяц назад. Сейчас меня не приглашали, вот я и не выходил. Уж не знаю, почему меня не вызвали, – пожал плечами я. – А насчет одежды… Знаете, ваш управляющий отказался выдать мне восемнадцать мантий, поэтому мне пришлось идти на бал в своем.

– Почему не сообщил? Какие восемнадцать мантий? Почему так много? – не понимая, нахмурил брови господин Мотэдиус.

– Две простые, одна парадная, шесть факультетов. Итого – восемнадцать.

– При чем тут шесть факультетов? – свел брови ректор, но тут до него дошло. – Вы что же, решили учиться сразу на всех шести?

– Да, – глядя на него честными глазами, ответил я и понес заготовленную заранее отмазку, на тот случай, если ко мне прицепятся – почему я не в балахоне?

– Знаете, господин ректор, – подкрепляя свои слова искренностью в ментале, выкручивался я, – в вашем университете столько интересного! На любой кафедре открываются такие перспективы… Просто дух захватывает! Я выбирал, выбирал, но так и не смог остановиться на чем-то одном…

Я сокрушенно помотал головой.

– И вот я решил учиться везде. Для этого я и попросил у управляющего разные мантии.

– Зачем? – пребывая в некотором ступоре, поинтересовался Мотэдиус, с удивлением смотря на меня.

– Чтобы не выделяться. Если ты ходишь на огненный факультет, где все в красном, то и ты тоже должен быть в красном. Иначе все будут подспудно считать тебя чужим, не своим… Ну и относиться будут соответственно. Зачем мне это нужно? Вы понимаете?

– Угу, – согласившись, кивнул ректор.

– Поэтому я и попросил у управляющего восемнадцать мантий…

– И что он вам ответил? – поинтересовался ректор, и я увидел, как у него поехал уголок рта.

– Да вы знаете, в общем-то ничего! Честно говоря, мне показалось, что он онемел. Вид у него был такой, словно я попросил выдать мне Камень Судьбы и при этом сказал, что расписаться за него я зайду позже. На днях…

Ректор с трудом подавил ухмылку. Анекдотов про экономию местного завхоза я уже тут штуки три слышал, поэтому в своей шутке был уверен на все сто. Впрочем, я действительно ходил к эконому, просил восемнадцать разноцветных мешков в расчете на то, что он не даст. Он и не дал! Так что тылы у меня были прикрыты.

Бросив взгляд на императора, я заметил, что тот тоже улыбается. Видать, экономы есть не только в университете…

– Грм, гм… – откашлялся Мотэдиус. – Как я понимаю, учиться везде вы решили, но сообщить об этом, похоже, никому не удосужились. Так?

Я кивнул. Я, само собой, никому ничего не говорил, но только несколько по другой причине – все никак не мог выбрать.

– А поскольку списки на присягу подавали руководители кафедр, то поэтому вас и не вызвали. Хм… – Ректор недовольно покачал головой. – Ситуация весьма необычная, но вполне объяснимая, если принять во внимание ваши потенциальные возможности…

Если постараться, то можно всему придумать объяснение, насмешливо подумал я, с серьезным видом внимая речи ректора. Тот между тем продолжал:

– Несмотря на проявленную вами некоторую легкомысленность, все же хочу вам сказать, господин Эриадор, что ваша тяга к знаниям весьма похвальна… Да, и это радует. Но все же вынужден вас огорчить – вы взвалили на себя совершенно непосильную ношу. Шесть факультетов… совсем не шутки! Вам все-таки придется выбрать из них один.

– Да-а? – грустно протянул я, изображая разочарование. – Очень жаль…

– Мне тоже, но вы не сможете учиться одновременно на всех сразу, уж прошу мне поверить. Хотя бы подумайте о банальном наложении времени занятий друг на друга!

– Да, я об этом как-то не подумал… – делая ошеломленное лицо, словно от только что осознанной мысли, сказал я. – Тогда… тогда… тогда я, пожалуй, выберу темный факультет!

– Что-о-о? – круглыми глазами уставился на меня, похоже, никак не ожидавший такого выбора ректор. – Темный факультет? Вы сами хотите? Но… почему?

– Ну-у… я думаю, там будет интересно… Потом, у меня есть… еще некоторые… соображения…

Я обернулся и глянул на Стефанию. У той на лице было искреннейшее, ничем не замутненное изумление, приоткрытый рот и тоже круглые глаза. Почти как у ректора.

– Интересно? Соображения? – ошеломленно повторил Мотэдиус и, проследив своим взглядом за моим, воткнулся им в Стефанию.

Ректор уставился на Стефанию. Император уставился на Стефанию. Свита уставилась на Стефанию. Гости уставились на Стефанию. Короче, все уставились на Стефанию. Ну и я на нее тоже еще раз посмотрел. За компанию со всеми. Внезапно оказавшись сразу под взглядами стольких глаз, девушка страшно смутилась и стала стремительно краснеть.

– Так вы действительно думаете, что это вполне достаточное основание для того, чтобы стать темным магом? – после нескольких секунд тишины неожиданно повернулся ко мне молчавший до этого император, обежав перед этим цепким взглядом лицо и фигуру девушки.

– Я думаю, что вполне достаточное, ваше величество, – ответил я с вежливым поклоном. – Оно ничем не хуже других…

– Хм… Коль вы так думаете… Тогда… Тогда… Господин Эриадор, я, император Элитании Альвеар Хайме, данным мне правом власти объявляю вас зачисленным на темный факультет Столичного университета магии! Надеюсь, что вы прославите стены нашего университета! Ждем вас на занятиях!

– Благодарю вас, ваше величество!

Я опустился на одно колено и благодарственно склонил голову.

– Хм… Встаньте, юноша, встаньте! Отблагодарите меня потом! Своей верной службой!

– Я правильно все сказал? – обращаясь уже к ректору, поинтересовался император. – Я тут за вас немножко поработал… Надеюсь, вы не против?

– Да, ваше величество, – несколько кисло ответил тот, делая легкий поклон, – все правильно… И я совершенно не против. Правда, мне все же хотелось, чтобы Эриадор учился на кафедре целителей… У него к этому очень сильный дар… Разбрасываться такими дарованиями…

– Хм… Целителей? Это ведь тот самый радужный? Да? – спросил император, пристально глядя на меня.

– Да, ваше величество, – ответил ректор.

– Ффф! – пропыхтел император. – Хорошие целители империи нужны… Впрочем, как и…

Император оборвал себя на полуслове и несколько секунд молча глядел на меня, что-то решая. Я ждал. Все ждали. Тишина…

– Давайте тогда сделаем так, господин ректор, – приняв решение, заговорил император. – Учитывая столь сильную тягу к знаниям, которую юноша нам недавно продемонстрировал, пытаясь получить восемнадцать мантий, зачислите его еще на факультет целителей! Действительно, не стоит нам разбрасываться столь редкими дарованиями.

– Ну что скажете, Эриадор? – обратился ко мне император.

– Благодарю вас, ваше величество! Я в восторге! – поклонился я с радостным выражением на лице, про себя же на чем свет костеря благодетеля. Вместо одного – целых два факультета! Все мои планы насмарку! Как ему только это в голову пришло? Сихотовы вилы ему в …!

– Ну а вы довольны, господин ректор? Я решил вашу проблему? – спросил император.

– О да, ваше величество!

– Все бы так легко решалось, – сказал император и картинно вздохнул. – Ну коль проблемы мы все решили, пойдемте тогда посмотрим, что у вас тут изменилось с прошлого раза. Вы ведь мне хотели что-то показать?

– Да, ваше величество…

– Хотя нет, постойте! Одну минуту! Господин Эриадор, я готов принять у вас присягу! Прямо здесь и сейчас!

– Да, ваше императорское величество! – склонил голову я.

Нефиг было связываться с этими студентами, подумал я, направляясь к императору. Теперь вот и двойная учебная нагрузка, и присяга! Сихот… Ну кто меня за язык тянул? Ладно, будем считать, что один – ноль в их пользу…